Я тучка, тучка, тучка, я вовсе не Гарант...

Возвращался Главный пасечник с Виннипегских холмов и думал все дорогу в самолете. Какая же тяжелая доля ему досталась… Бурчал под нос. Что-то даже удалось подслушать!

…Ох, красиво внизу. Похоже на Черкасщину. Только почище. Да коровки побольше. А ульи какие ладные, да красивые. Не то что у нас. И пчелы, наверное, поспокойней. Наши-то все норовят ужалить. Да побольней.

…Ох, матка-Юлька со своей наглючей, дорвавшейся до сладкого нектара детвой, просто достала по самое мумие. Всю пасеку пограбили. Ульи чуть не продали, соты зареформировали, летки чем-то странным обмазали. Даже прополис перепортили. И что самое страшное, как всегда, в свой улей других пчел переманивают. А это как бешенство. Потрется о белокрасную матку иной пчел, и все, уже не носит мед, а кусает всех подряд. Кому оплеуху, кому коленкой по самому интимному, а кого просто обложит, по самому что ни на есть, матерному…

Выкурить бы этот осиный рой и посадить свою матку, тихую да податливую, занятую исключительно воспроизводством пчел трудовых, рабочих, а не этих белых, с красными пятнами шершней. Но к Грушевому улью, захваченному испорченной маткой, подходить боязно, подымешь сетку, не ровен час в исстрадавшееся лицо вопьются. Не помогает пчелиный яд, не лечит прополис. Только и отдохнул душой в Виннипеге. Накупил в тамошнем спецмагазине «Все для трутней» добра немеряно, по единице всего канадского ассортимента.

Вот Лужок обзавидуется. Да и какой у москаля мед на МКАДе да в смраде собранный. Пробовал давеча. Прогорклый, засахаренный, сорта «Наш флотский с йодом», а выдает еще, сволочь, за «Севастопольский-рассейский». Отдает тухлыми водорослями и мазутом с тиной базы российского Черноморского флота. Хранить в прохладном темном месте (в жопе, что ли?), перед употреблением взбалтывать, использовать как рвотное после парада.

На кой ляд Юрмихалычу этот Севастополь? Разве что на Графской пристани памятник себе установить работы Зураба Церетели в кепке, эполетах и с кортиком. Хотя, может, на МКАДе уже ульи не помещаются. Может, Крым ему нужен для ульев на Перевале. Пасеку поставит, будет горным украинским медом на Тушинском рынке торговать. Хрена ему лысого с кепкой, а не пасеку на Кара-Голе. О точно, от подписки на москальский журнал «Пчеловодство» откажусь, пока 80% по-украински писать не будут, не куплю его. Откажусь, и «Роспечати» в Украине газ перекрою. Их, кстати, москальский газ. Но идет через нас. Значит перекроем.

О! Вот уже и Борисполь. Щас посадочка и домой, в тихую резиденцию, к вышиванкам ридной американской дружины Катеньки. А кто тут меня встречает. Тьфу, черт! Сам же приказал встречать и провожать. Опять вдоль дорожки Юля с косой стоит. И тишина! В руке, значит, коса, а в кармане импичмент. Это у нее теперь пост номер один, у трапа президентского самолета, как у Мавзолея. Отдает свой последний долг стюардесса по имени Юля. Ее бы воля, не цветами, а тыквой встречала, вот такие гарбузы, кабаки, патиссоны.

Ох тошно. Душа обратно в Канаду рвется, в Виннипег. Хорошо в стране кленового листа рассуждалось о феномене украинской экономики, динамичной как шмель в полете.

… Не буду выходить. Вона Ельцин, пусть земля ему будет пухом, вообще к ирландскому премьеру не вышел. А тот лучше к Боре относился, чем Юля ко мне. Посижу помечтаю еще…

Может, пристроить к пасеке небольшой свечной заводик. Придать производству статус флагмана украинской промышленности, феномена отечественной экономики, свободной от кланового передела. Чтобы все акции были ющенковские, на заводе была только одна рабочая династия – Ющенко и директор и зам и главный бухгалтер и начальники служб, отделов и цехов – родня - Ющенки, а в цехах, на рабочих местах – однофамильцы. И только в горячем цеху, на прополисном вонючем производстве подсобницей на погрузку бочек определить Юлькину дочку с минимальной зарплатой. И чтоб комбинезон был каждый день новый, за ее счет у Луи Вютонов купленный. Выпускать заводик будет свечи из натурального воска для Владимирского собора. Чтобы каждая киевская старушка-прихожанка могла на свою скромную пенсию свечечку поставить. Так и будем выпускать за упокой Тимошенко, за упокой Луценко и Кравчуку за упокой, а вот Виктору Андреевичу во здравие.

А еще хорошо бы при львовской президентской резиденции, дворце Потоцких, поставить гигантский улей, из красного дерева, внутри отделанный карельской березой. Того же Лужка уделать. Картины в улье повесить. «Гетман Ющенко, бросающий за борт в набегавшую волну княжну-премьершу». Бросить надо где-то в районе Днепропетровска. Коломойский дотопит. И вот еще хорошая картина - «Гетман правобережной и левобережной Украины В.А. Ющенко сжигает чучело бютовской ведьмы на Лысой горе».

А перед дворцом памятник поставлю. «Кучма, разрывающий пасть писающему Кравчуку». Хотя сложно это. За счет Львовского горсовета улей и монумент не поставить - новодел, чай не памятник старины, я их и так с дворцом на 10 миллионов гривен натянул, но можно попросить у украинской диаспоры Канады. Напишу батькам, нехай из Виннипега пришлють…

И тут пришлось Главному пасечнику Украины выходить. Караул устал. Да и коса премьерши от ветра аэродромного расплелась. Надо побыстрей улизнуть, пока заплетается. А тут уже и спасительный Балога маячит. Притворяйся Гарант тучкой - и в машину. Драпанем быстрее, чтоб не объясняться со всеми этими первыми, вторыми и третьими лицами, что мы там в Виннипеге понакупали, тем более подарков-то, как обычно - только жене, дочке да куме. А остальным что, только мечтать остается. Кому о меде, кому об ульях, а кому о маточном молочке…

Материал подготовили: Леонид Луцкий, Евген Ладно