Зеленский и Уиткофф – в Турции, а Трамп готов поддержать "адские" санкции против друзей России: сработает ли давление на Путина. Интервью с Мережко

Президент Украины Владимир Зеленский прибыл в Турцию, фактически открыв новый этап в подготовке к возможному перезапуску мирных переговоров. Он отметил, что Киев "готовит активизацию переговоров" и уже имеет пакет решений для партнеров. Среди первоочередных задач – завершение войны и восстановление обменов пленными. Именно вопрос обменов стал ключевым в недавнем визите в Стамбул секретаря СНБО Рустема Умерова.

Параллельно Турция становится площадкой для привлечения и Вашингтона: специальный посланник президента США Стив Уиткофф присоединится к президенту Украины в Стамбуле к "запланированным переговорам". Это добавляет процессу политического веса, особенно на фоне новых заявлений президента США Дональда Трампа о возможном усилении санкций против стран, которые поддерживают экономические связи с Россией. В США вновь актуализировали законопроект Грэма – Блюменталя, предусматривающий 500% пошлины на импорт из государств, закупающих российские энергоресурсы, – механизм, способный резко сузить пространство для маневра Москвы и заставить партнеров РФ искать альтернативы.

Трамп в то же время добивается сохранить за собой право окончательного решения по санкциям, стремясь сделать контроль над экономическим давлением инструментом собственной политики. Если Вашингтон действительно расширит санкционный спектр на страны Глобального Юга, которые поддерживают торговлю с РФ, Кремль может оказаться перед жесткой дилеммой между продолжением войны и экономическим выживанием.

На этом фоне европейские прогнозы остаются сдержанными. Президент Финляндии Александр Стубб считает прекращение огня маловероятным как минимум до весны, указывая на три ключевых препятствия: гарантии безопасности для Украины, реальное давление на Россию и решение территориального вопроса. Москва же через Медведева демонстративно напоминает, что "сво" будет продолжаться, пока РФ не достигнет своих целей".

Своими мыслями по этим и другим вопросам в эксклюзивном интервью OBOZ.UA поделился народный депутат Украины, председатель парламентского Комитета по вопросам внешней политики и межпарламентского сотрудничества Александр Мережко.

– Владимир Зеленский в Стамбуле. Как он отметил, "готовятся к активизации мирных переговоров". В Турцию прилетел и спецпредставитель президента США Стив Уиткофф. Он должен принять участие в "запланированных переговорах" вместе с президентом Украины Зеленским. На ваш взгляд, можно ли ждать от этого события чего-то важного?

– Честно говоря, у меня нет серьезных ожиданий. Не сложились объективные предпосылки для проведения содержательных переговоров. То, что мы видим: Путин абсолютно не заинтересован в прекращении огня. Он продолжает настаивать на том, что на Западе называют максималистскими требованиями. А по сути это требования капитуляции Украины. Путину кажется, что время работает на него, хотя, по моему мнению, все наоборот. Но он чувствует себя достаточно уверенно. Поэтому я не вижу предпосылок для серьезных переговоров.

В то же время есть определенные признаки того, что американская администрация может относиться к этому серьезнее, усиливая давление. Мы видим это на примере последних санкций против двух российских нефтяных компаний, а также разговоров о возможных санкциях, которые Трамп, как я понимаю, может ввести. Есть определенные признаки начала давления. Но это все равно еще очень далеко от того, чтобы начались действительно серьезные переговоры – если они вообще состоятся. По моему мнению, такие переговоры могут стать возможными только тогда, когда в России будет другой лидер вместо Путина.

– Кстати, такое же мнение разделяет и президент Финляндии Александр Стубб, который накануне также отметил, что не ждет прекращения огня как минимум до весны. Потому что, опять же, никаких предпосылок для этого нет. И Медведев, который часто ретранслирует мысли Путина, то, что кремлевский диктатор не может сказать вслух, в очередной раз накануне снова заявил, что война будет продолжаться и никакой остановки не будет, пока не достигнут так называемых целей "сво".

– Мне кажется, что заявление президента Финляндии – это даже слишком оптимистичный сценарий. Я понимаю его логику: он видит, что Путин пытался начать наступление летом этого года, но провалился. Мы видим, что Россия теряет огромное количество военных и не способна реализовать даже те задачи, которые ставились два года назад. Например, захват Покровска, ведь Путин надеялся сделать это еще два года назад, но даже до сих пор это не удалось. Российская армия просто увязла на территории Украины, и никакого стратегического продвижения нет – и вряд ли оно будет.

Наши западные партнеры это понимают. На этом основывается их надежда, в том числе и президента Финляндии, что Путин поймет: он не выиграет войну, время не на его стороне, а наоборот, Европа усиливает поддержку Украины. Во Франции подписано очень важное соглашение о поставках военных самолетов. Это четкий сигнал, что Запад настроен поддерживать Украину серьезно и надолго.

В этой логике Стубб надеется, что Путин осознает неблагоприятный для себя расклад сил и будет искать компромисс. Но здесь есть одна серьезная психологическая ошибка: на Западе продолжают рассматривать Путина как рационального стратегического деятеля. На самом деле его психология совсем другая. Она скорее напоминает психологию серийного убийцы-маньяка, который понимает, что единственный способ избежать ответственности за уже совершенные преступления – это довести преступление до конца, то есть уничтожить жертву. У Путина именно такая логика. Это не логика политика, не логика стратега, не логика рационального существа. Это абсолютно иррациональная модель поведения. И на Западе этого до сих пор не понимают.

Единственный способ иметь с Путиным дело – давить. Только сила работает. Это единственный вариант. Поэтому серьезных признаков для прекращения огня и переговоров я не вижу. Хотя не исключаю переговоров в контексте, например, обмена военнопленными. Это максимум, на что можно рассчитывать. Но это та ситуация, когда очень хочется ошибиться. Буду искренне рад, если ошибаюсь, прогнозируя, что даже весной следующего года не будет серьезных переговоров. Но я смотрю на объективные предпосылки. А их, к сожалению, нет.

– То есть вы даже не согласны с прогнозом президента Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен, которая в письме к лидерам ЕС отметила, что война в Украине может завершиться в конце 26-го года?

– К сожалению, я не разделяю такого оптимизма. Знаете, как говорил один философ: надо иметь пессимизм ума и оптимизм воли. Я считаю, что не стоит ставить перед собой слишком оптимистичные дедлайны – это опасно. Сейчас как раз перечитываю Виктора Франкла, его известный труд о логотерапии. Он как раз и предупреждает об опасности таких ожиданий. Нам вообще не надо зацикливаться на том, когда будут переговоры или когда закончится война. Надо работать каждый день на победу.

– Бороться и давить на Россию...

– Да. Надо делать все, что мы можем, и подталкивать наших партнеров в правильном направлении – начиная с Соединенных Штатов. И не думать о том, что будет завтра – фокус должен быть только на том, что мы можем сделать сегодня. Прогнозы в такой ситуации скорее демотивируют.

– Возможно, фон дер Ляйен исходит из большей информированности – все же глава Еврокомиссии. Может, она опирается на определенные факторы: скажем, что российская экономика в следующем году достаточно серьезно надломится, если не сломается, и это станет причиной приостановления войны. Что Европа настроена и дальше помогать Украине на нормальном уровне...

– Я не знаю, из чего она исходит. И согласен: у нее точно больше информации. Возможно, фон дер Ляйен видит то, чего не вижу я. Но, исходя из той информации, которая доступна мне, я вижу, что они ошибаются. Да, у России начинаются серьезные экономические проблемы, которые еще больше обострятся в следующем году – где-то с середины года. Это факт. Но опять та же психологическая ошибка: на Западе думают, что Путин, увидев экономические проблемы, как рациональное существо примет рациональное решение и пойдет на переговоры. Но Путин больше не является рациональным. Он абсолютно иррационален.

– Если вернуться к заявлению Стубба – президент Финляндии называет три фактора на пути к прекращению огня: гарантии безопасности, определенное понимание по территориальным претензиям и продолжение максимального санкционного давления. О санкциях поговорим отдельно, а сейчас: что, второй фактор?

– Здесь непонятно, что именно имеется в виду. Но уверен в одном: Запад, а тем более Украина ни в коем случае не согласятся на юридическое признание попытки аннексии украинских территорий. Это невозможно. Это даже не об Украине – это об опасном прецеденте для всего мира. Если агрессор, осуществив аннексию, получает свое и это признают – тогда мы возвращаемся из XXI века в XVIII. Это разрушение всей эволюции международного права. На это никто не пойдет.

Возможно, имеется в виду другое: что отдельные западные лидеры готовы де-факто согласиться с тем, что часть украинских территорий временно останется под оккупацией. Не признавая этого юридически и даже политически, но принимая к сведению сам факт временной оккупации. Вероятно, об этом идет речь.

Что касается гарантий безопасности, то об этом вообще рано говорить. Мы даже предпосылок для серьезных переговоров не имеем, не то что для договоренностей о прекращении огня. Это даже не на горизонте. Есть еще один момент: Путин никогда не согласится на реальные гарантии безопасности, которые позволят Украине выжить как суверенному независимому государству. Единственное, на что он теоретически согласится, – это такой "план Б" условного перемирия, который позволит ему накопить силы и позже добить Украину. Поэтому о серьезных гарантиях безопасности, к сожалению, речь не идет вообще.

– Относительно санкционного давления. Трамп долгое время достаточно осторожно высказывался об "адском" пакете санкций, как его называют в Соединенных Штатах, – пакете, который Сенат уже очень долго рассматривает. Это инициатива Грэма и Блюменталя, кстати, одного республиканца и одного демократа, то есть законопроект имеет двухпартийную поддержку. И вот накануне американский лидер заявил, что готов подписать этот законопроект, если он будет принят. Как вы считаете, почему произошло это изменение?

– Во-первых, мы наблюдаем очень интересную и важную эволюцию во внешней политике президента Трампа и в его личных представлениях. Первая фаза этой эволюции заключалась в том, что президент США был убежден: он большой мастер личных сделок. Он мыслил категориями: "Путин – мой приятель, если не друг, я с ним договорюсь, быстро прекращу эту войну и получу Нобелевскую премию мира". И рационально думал: предложу Путину какие-то вещи, Путин как рациональный человек согласится на них. Это, знаете, психологическая проекция: человек думает, что все остальные мыслят так же, как и он. Трамп – бизнесмен, и он предполагал, что и Путин мыслит как бизнесмен: мол, сядем договоримся, достигнем компромисса. Но это не сработало. И он перешел ко второй фазе эволюции. К сожалению, это занимает время и стоит нам очень дорого.

Вторая фаза заключается в том, что Трамп понял: нужно давить: а) на Россию, б) на друзей России, чтобы через давление заставить Путина сесть за стол переговоров.

– Это из-за разочарования в Путине, как говорит американский президент?

– Именно так. Потому что Трамп делал значительные уступки, я имею в виду тот самый саммит на Аляске с Путиным. Это колоссальная уступка в политическом смысле. Но она не сработала. Путин обманул Трампа. Он это осознает, ему это очень неприятно. Поэтому переходит к давлению. Но в глубине души все равно остается надежда: мол, может, Путин таки бизнесмен, может, что-то и согласится. Помните его фразу: "Может, это звучит слишком оптимистично, но Путин готов к миру".

– Заставит ли такой шаг Путина, несмотря на заявления Кремля, что они будут продолжать войну, все же задуматься, сесть за стол переговоров? Ведь это потенциально выглядит как достаточно серьезный удар по странам – партнерам России.

– Во-первых, это надо сделать. Заработают ли – вопрос важный, но непрогнозируемый. Россия научилась искать способы обхода санкций. И помогает ей прежде всего Китай, а также, возможно и неосознанно, другие страны – например, Индия. Но санкции надо наложить, надо сделать торговлю с Россией токсичной для китайских и индийских компаний. Я думаю, что это сработает. Но Москва тоже не спит. Она будет искать способы обхода. Это постоянная шахматная партия. Демократические страны делают шаг – Кремль ищет, как обойти. Затем надо делать следующий шаг. Вот так и будет. Но в целом да, это значительно усложнит ситуацию Путина и станет ощутимым ударом по российской военной машине.

– Относительно того "окошка", которое, как вы сказали, Трамп оставляет Путину. Отмечается, что президент США готов подписать закон, но при условии, что именно он будет иметь исключительное право накладывать санкции. То есть он сознательно оставляет для себя возможность договориться с Путиным?

– Да. Это то, что американцы называют face-saving. Они всегда оставляют возможность и себе, и противнику выйти из ситуации без чрезмерных потерь. Трамп именно так и мыслит: он демонстрирует силу, но в то же время дает Путину последний шанс принять конструктивное решение. Если Путин пойдет на компромисс, Трамп будет иметь возможность откатить назад. Но это маловероятно.

– Вернемся к Европе. Министр обороны Германии Писториус говорит: мы считали, что война России против НАТО, определенное вооруженное противостояние, может произойти где-то в 2029 году. Но сейчас, мол, я думаю, что, возможно, мы уже провели последнее мирное лето. К этому имеем заявление начальника Генштаба польских вооруженных сил: Россия готовит все условия для потенциальной агрессии. Те же диверсии – последняя была на железной дороге, ведущей в Украину, и вся эта деятельность, чтобы создать панику, расшатать стабильность, сформировать благоприятный фон для вторжения.

– Прежде всего, по факту Европа и Западный мир уже находятся в состоянии гибридной войны с Россией, которая ведет свою гибридную кампанию с двойной целью. Первое – установить гегемонию российской империи в Европе. Второе – разрушить существующий либеральный демократический международный порядок, в центре которого стоят США. Сначала создать хаос, а уже потом усилить свое влияние. То есть война уже продолжается.

Хорошо, что на Западе наконец-то начали это осознавать. Канцлер Германии Фридрих Мерц прямо сказал, что страна находится в конфликте с Россией. Другие европейские политики тоже начинают трезво и рационально признавать: вероятность большой войны очень высока. И если не удастся победить Россию на поле боя именно в Украине, то избежать прямого столкновения будет невозможно. Победа над Россией – единственный способ предотвратить взрыв третьей мировой.