В детстве у Михалкова была звездная болезнь

1 Не имеет врагов. «Враг – это тот, к кому испытываешь чувство той же силы, адекватного накала. В моей жизни такие люди отсутствуют».

2 Владеет искусством общения с дамами. «Мне нравится ставить женщину в тупик. Вдруг двумя словами ты разрушаешь все, что она вокруг себя понастроила – так изящно и, как ей кажется, неуязвимо...»

3 Ездит на автомобиле с мигалкой. «Она все-таки не моя личная, а Министерства обороны, которое само решает, кому давать мигалку, когда и зачем. Могу только отметить, что благодаря ей и моему аккуратному водителю я успеваю сделать гораздо больше, чем если бы стоял в пробках».

4 Спокойно относится к просьбе спеть «Мохнатого шмеля».

«Не уважаю артистов, которые говорят, что какая-то роль – это их крест. Вокал – не моя профессия, но, раз вам нравится, слушайте. Хотя, говоря откровенно, «Во субботу, в день ненастный» я спою с большим удовольствием».

5 Впервые снялся у своего брата в роли женщины. «По моей вине мы с Андроном (Михалковым-

Кончаловским – прим. Viva!) проспали и опоздали на съемки – актриса ушла,

не дождавшись нас. «Сейчас сам будешь играть», – пригрозил брат, и мне, 14-летнему пацану, пришлось закатать брюки, надеть туфли, шубу и проковылять на высоченных каблуках перед камерой. Андрон еще кричал: «Поженственней иди, вихляй задницей! Что ты идешь как мальчишка!»

6 С детства страстно любит лошадей. «Я ездил на конезавод на велосипеде, стащив у мамы бутылку «кончаловки». За эту бутылку конюхи разрешали мне чистить лошадей,

а потом, в качестве награды, я ехал на одном из коней купать табун. С тех пор запах лошадей для меня один из самых волнующих в жизни».

7 Принципиальный режиссер. «Твердым и даже жестким я научился быть еще в молодости. Например, когда снял Калягина с роли Обломова. А ведь он уже начал работать! Я вырвал из сценария страницы с его текстом: «Вот тебе подарок, и до свиданья». Никто не мог поверить, что я это сделал. Через много лет та же история повторилась с Дапкунайте. Я это сделал и не жалею».8 Не ностальгирует по снятым картинам. «Для меня фильмы – как отлетевшие ступени ракеты.

Не ощущаю груза и бремени сделанного. Когда встречаемся, мы вспоминаем, умираем со смеху, порой рыдаем, но какого-то сожаления и пафоса нет».

9 Усы носит с 1969 года. «Со времен съемок в «Красной палатке» я их никогда не сбривал.

Без них холодно. Усы греют, другой причины их носить у меня нет...»

10 Еще подростком получил «прививку» от звездной болезни. «Был случай, из-за которого до сих пор краснею. Я только снялся в «Кроше», и фотограф сделал бессчетное количество моих снимков. Я заклеил ими всю комнату и был чрезвычайно доволен: я приближался к искусству, к брату. Но, когда я вошел однажды в комнату, увидел развешанные повсюду стрелки. Повел по ним глазами и наткнулся на скромную фотографию своего прадеда, художника Василия Ивановича Сурикова. Под снимком я прочел надпись: «Стыдись. Бери пример с предков». По сей день у меня дома нет ни одной личной фотографии».