Габриэля Запольская: польская писательница родом из Украины, писавшая на запретные темы

21 декабря 1921 года ушла из жизни литературная "возмутительница спокойствия"

Видео дня

Ее называют яркой представительницей волынского бомонда второй половины ХХ века. Увы, в Украине до недавнего времени о ней знали мало, да и в энциклопедиях и справочниках она числится как "польская писательница". Произведения Запольской не вписывались в стиль социалистического реализма, поэтому из многочисленных ее произведений, которые можно было прочитать и обговорить в советское время, читателям предлагались только пьеса "Мораль пани Дульской", которая часто шла в театрах, и повесть "Смерть Фелициана Дульского". Ее романы "Любовь на сезон", "Катруся Кариатида", "То, о чем не говорят", которые литературные критики по масштабу, монументальности и объемности описания сравнивают с шолоховским "Тихим Доном", на украинском языке не издавались и не издаются. По родине волынянка Запольская тосковала всю свою жизнь, недаром в один из самых сложных моментов в своей жизни она писала, что хочет вернуться во Львов – только там она сможет обрести покой и почву под ногами.

Дочь дворянина и балерины

Габриэля Запольская – Мария Габриеля Стефания Корвин-Пиотровская – родилась 30 марта 1857 года в родовом имении Подгайцы Луцкого района. Ее родители были несовместимы друг с другом, как лед и пламя, но, вероятно, поэтому и сошлись: отец, маршалок волынской шляхты Винцент Казимир Ян Корвин-Пиотровский – состоятельный волынский дворянин, мать, Юзефа Карская – бывшая прима-балерина Варшавского театра оперы и балета. В роскошном доме-дворце, который выстроил в своем поместье отец, царила атмосфера праздника: здесь часто устраивались балы, на которые приезжали именитые гости. При этом отец был человеком набожным, он каждый день по несколько часов кряду молился в часовне, которую построил на территории поместью. Отец также мечтал отправиться паломником в Святую землю, но на его пути в Иерусалим – в буквальном смысле этого слова – встала мать. Тогда Винцент решил проблему по-своему: каждое утро он проходил несколько километров в окрестностях своего поместья до тех пор, пока не прошагал расстояние, отделявшее его от Святой земли. Мать Габриели, считавшая себя дворянкой, хотя соответствующего происхождения у нее не было, тяготилась необходимостью проводить свои дни в провинции, поэтому часто уезжала туда, где чувствовала себя как рыба в воде, – в Париж или Варшаву. Расточительность матери негативно сказалась на благосостоянии семьи – Корвин-Пиотровские чуть было не лишились своего поместья, но отец, всерьез испугавшись, ограничил ее траты.

Непокорная дочь

Габриеля с детства была для родителей настоящим наказанием – она постоянно спорила с ними по любому поводу и всегда поступала по-своему, чем отличалась от других детей в семье – своего старшего брата, получившего юридическое образование, и младшей сестры. Больше всего родителей раздражал тот факт, что их непокорная дочь часто убегала в окрестные села и водила дружбу с детьми батраков, среди которых находила прототипов для героев своих будущих произведений. Там же она наслаждалась волынскими пейзажами: старинный парк рядом с поместьем, леса и луга, река Стырь – все это она со временем опишет в своем романе "Мелашка".

Габриэля получила прекрасное домашнее образование, благодаря которому свободно разговаривала по-французски и прекрасно играла на фортепиано. Затем девушка попала в монастырскую школу ордена Сердца Иисуса, находившейся во Львове на площади святого Юра, где ей пришлось столкнуться с невероятной и невиданной ею до тех пор жестокостью воспитателей (царящую там атмосферу она со временем опишет в своем произведении "На пороге ада"), и наконец пришел черед Львовского университета.

Неудачное замужество

Первым мужем будущей писательницы и актрисы стал лейтенант царской армии Константин Шнежко-Блоцкий. Они поженились в 1876 году, но замужество Габриели продлилось недолго: как впоследствии с горечью говорила сама Запольская, ее супруга интересовала не она, а щедрое приданое, которое обещали дать ее родители. Случайно подслушанный накануне брачной ночи разговор между отцом и мужем о том, что Шнежко-Блоцкого обманули (он рассчитывал на 100 тысяч, а получил всего 17), как напишет в "Дневнике молодой женщины" влюбленная в мужа Габриеля, "разбил ей сердце". Потеряв веру в любовь и людей, она настояла на расставании – корыстный муж ее решению не противился. Прошло несколько лет – и в 1888 году они официально подали на развод.

Польша – Франция – Польша

Еще будучи замужней женщиной, Запольская мечтала о сцене, а уйдя от мужа, но еще не будучи разведенной с ним, начала воплощать свою мечту в жизнь. С 1882 года она часто выступала на сцене польских и галицких театров – в Кракове, Познани и Львове. Актерская карьера не принесла Запольской того морального удовлетворения, которого она от нее ожидала: Габриэля считала, что руководители трупп, в которых она состояла, не ценят ее по достоинству, из-за чего часто конфликтовала с коллегами – особенно теми, которых она считала более удачливыми.

В 1889 году Запольская, недавно освободившаяся от брачных уз, переехала в Париж, где, как ей казалось, ей повезет больше. И она добилась многого: благодаря популярному в то время модернистскому "Свободному театру" она довольно быстро превратилась в известную во французской столице актрису. Вот только примой на драматической сцене Запольская так и не стала – ей мешал польско-украинский акцент. Спустя пять лет Габриеля вернулась в Варшаву, где еще какое-то время выступала в театре. Дни и вечера она проводила в театре, а по ночам писала, но это негативно сказалось на ее здоровье. Однажды во время выступления Запольская потеряла сознание и на два дня впала в летаргический сон. Услышав от врачей, что всему виной переутомление, она решила сосредоточиться на одном увлечении и выбрала литературную деятельность.

"Нарушительница общественного спокойствия"

Уже в 1883 году Запольская представила на суд публики свой первый рассказ – "Один день из жизни розы", который имел успех. Прочитав произведения начинающей писательницы, известный литератор того времени Юзеф Крашевский писал: "Неужели на нашей земле может родиться такая женщина, которую в детстве убаюкивала волынская дума!" Именно в это время Мария Габриэля Корвин-Пиотровская стала Габриэлей Запольской – такой псевдоним придумала себе начинающая писательница. Габриэля не ограничивала себя каким-то одним жанром – она писала новеллы, повести и пьесы. Пожалуй, наибольшую популярность ей принесла именно драматургия – ее пьеса "Мораль пани Дульской" стала классикой мировой литературы.

Во многом благодаря этому произведению Запольскую считают обличительницей мещанства, хотя, конечно же, этим смысл ее творчества не ограничивается. Она также приобрела популярность писательницы, которая в своих произведениях затрагивает запретные темы, – ярким примером является ее повесть "О чем не говорят", в ней речь идет о таком социальном явлении, как проституция и связанные с ней венерические заболевания. В 1914 году очередное ее произведение – пьеса "О чем не хотят даже думать" – привела к тому, что писательницу начали обвинять в безнравственности. В ней писательница на примере двух героинь – мадам Рамы и Мадам Генрин – рассказывала о бесправности женщин в современной обществе, что дало возможность критикам и публике обвинить ее в феминизме, от которого сама Запольская и не отказывалась, и назвать ее "возмутительницей общественного спокойствия".

Объять необъятное

Запольской также были близки социалистические идеи, хотя далеко она на этом пути не зашла – этой неугомонной женщиной двигало желание объять необъятное. Ее интересовала мировая история – особенно борьба Польши за независимость, которая нашла отражение в таких ее произведениях, как "Сибирь" и "Той". Запольская не осталась в стороне и от еврейской культуры, которую отважно защищала от гонений. Самым ярким ее произведением на эту тему стала повесть "Антисемит", опубликованная в польском еженедельнике Życie. О проблемах евреев так или иначе рассказывается и в ее пьесах "Йойне Фирулкес" и "Малка Шварценкопф".

Как Габриеля ни старалась, полностью вычеркнуть театр из своей жизни она не смогла – и со временем снова начала выходить на сцену как актриса. Более того, в 1900 году она организовала в Варшаве свой собственный Независимый театр, а еще через три года при нем начала работать актерская школа, в которой она сама же и преподавала.

Мир благородных мужчин

Запольская долго залечивала моральную травму, которую пережила во время своего первого замужества: именно тогда она решила, что источником всех бед и горестей женщины является мужчина. Прошло много времени, прежде чем Габриеля, столкнувшись с более достойными и благородными мужчинами, изменила свое мнение на противоположное.

Черновицкий актер и по совместительству директор театра Петр Возняковский не только морально, но и материально поддерживал ее в трудные времена, когда родители, не простившие Габриеле уход от мужа, отказали ей в содержании. Тогда, чтобы добыть средства на пропитание, она вынуждена была заниматься мелким бизнесом – шить и продавать одежду для кукол.

Редактор "Недельного обозрения" Адам Вислицкий не бросил Запольскую, когда ее за книгу "Акварели" обвинили в плагиате: он продолжал ее печатать и при этом, по ее словам, никогда не "калечил" ее произведения, сокращая и переписывая их. Во многом именно благодаря Вислицкому Габриеля смогла выстоять и не бросить любимое дело, которое долгое время не приносило ей средств к существованию.

Но главным мужчиной в жизни Запольской стал ее второй муж – художник Станислав Яновский. Он был на одиннадцать лет младше, к тому же к моменту знакомства с ним здоровье Запольской резко пошатнулось – сказались пережитые ею нервные потрясения. Она начала терять зрение, из-за чего ей (чтобы восстановить его хотя бы на время) приходилось проводить большую часть времени в темном помещении и закапывать глаза кокаином. Их отношения были далеки от идиллии: два любящих друг друга человека не могли решить, кто из них представляет большую ценность для искусства, из-за чего часто ссорились, причем Габриеля ни в чем не уступала мужу. Более мягкий по характеру и сговорчивый Яновский, как правило, шел на попятную и жертвовал собой ради жены, которая постоянно болела простудными заболеваниями и мучилась от ревматизма. И даже узнав о романе с молодым львовским врачом-окулистом, который помог ей частично восстановить зрение, Яновский, хоть и съехал с виллы, на которой они с 1904 года жили во Львове, заботиться о своей жене не перестал. Во время Первой мировой войны Станислав ушел на фронт, геройски воевал и добился того, чтобы Запольской, как жене ветерана, платили пенсию.

Печальный финал

В последние годы жизни Запольская продолжала писать, но с каждым днем это занятие давалось ей все труднее и труднее. К тому же финал ее жизни был омрачен неприятным событием: лечивший ее врач оказался мошенником и подделал завещание писательницы, переписав все ее имущество на себя.