Литературный конкурс. Сфера

Эдвард, известный в узких кругах под прозвищем Огрызок, позвонил в колокольчик дешевого грязного отеля с громким названием «Олимп» на окраине Олбани. Через полминуты из задней комнаты вывалился растрепанный опухший человек лет сорока.

- Вам комнату? – дыхнул он перегаром дешёвого виски. Эдвард вдохнул - точно, это был ячменный бурбон «Джим Бим»

- Если позволите.

- Отчего ж не позволить,- улыбнулся хозяин, обдавая парами бурбона. - 35 долларов, если вам на одну ночь.

- Идет.

Эдд расплатился и стал подниматься по скрипящим ступенькам на второй этаж в комнату номер 24.

- Двадцать четыре, - медленно проговорил он,- снова двадцать четыре. Неужели совпадение? Впрочем, неважно.

Он осторожно выглянул из окна: всё, казалось, было тихо. Полиция села ему на хвост ещё на пути в этот маленький портовый городишко на юге Западной Австралии. Но, судя по всему, копы потеряли след, и Эдд сможет вздремнуть пару часов после двух суток бодрствования. Он, конечно, не ожидал, что Очкарик, старый приятель, так предательски выдаст его копам. «Ты пойми, у меня семья, дети, и лишние проблемы мне ни к чему»,- говорил он, опустив взгляд и протирая стекла носовым платком.- «Ты сейчас бы из города рванул, пока они тебя здесь ищут». И он, безусловно, был прав: не стоило Огрызку сейчас дразнить сержанта Джилза, но ему просто не оставляли выбора. Кто или что, он и сам не знал. Да и думать времени не было. И не хотелось. Он лег, не раздеваясь, и моментально уснул.

Проснулся от доносящихся снизу голосов. Хозяин что-то заискивающе бубнил, знакомый хриплый бас сержанта моментально прогнал остатки сна. Рванул к окну - так и есть, полиция.

- Черт бы вас всех побрал,- процедил он сквозь зубы.

Еще вчера он продумал план отхода в случае чего. И сейчас, не раздумывая, выбежал из комнаты и направился к окну, что выходило по другую сторону от парадного входа. Шпингалеты уже были опущены, он распахнул створки окна, осторожно поставил одну ногу на узкий, словно извилина рядового копа, карниз, затем вторую, когда в глубине здания заскрипели ступеньки. Времени на воздушную акробатику не оставалось, и он просто прыгнул. Приземлился не больно, на кучу трухлявых досок и затих. Над головой кто-то неистово завопил: « Сержант Джилз!!! Он выпрыгнул в окно!». Сидеть на месте было также глупо, как делать вид, что его это не касается. И Эдд помчался со скоростью первоклассного спринтера.

После получасового забега кривыми улочками Олбани, он вспомнил, что очень скоро его взору откроется лесополоса, и единственным убежищем может служить та самая заброшенная стройка, где он укрывался месяц назад. Но тогда копов было меньше, и ему удалось сбить их с толку. А сейчас они в буквальном смысле у него на хвосте. Поворот. Ещё один. Эдд перепрыгнул бетонные балки залег в куче мусора, прикрывшись насквозь проржавевшей тачкой. Так, отлично, они пробежали мимо, можно давать задний ход. Он бесшумно пробежал несколько метров и вскарабкался на кучу бетонных плит. Только он знал, что внутри, между ними, есть маленький зазор, куда он благополучно спрыгнул. Нет, они не догадаются. Он бы и сам не догадался, если бы ровно месяц назад, вечером 24 марта, не забежал на эту стройку и не увидел свет. Как зачарованный тогда, забыв про погоню и про все на свете, залез на плиты и увидел внизу, меж ними, полусферу, излучающую ровное голубоватое свечение. Создавалось впечатление, что она выскочила, будто прыщ, из-под земли, раздвинув многотонные преграды…

Плиты окружали её со всех четырех сторон, а при свете дня невозможно было догадаться ни о существовании сферы, ни этого укрытия. Эдд присел рядом насколько позволяло пространство, и его охватило спокойствие: он все-таки пришел. Весь этот изматывающий нервный месяц он провел в бегах, но его страшила вовсе не маленькая камера с толстенными решетками и скудным обедом, а то, что если его вдруг поймают, он не сможет прийти сюда в назначенный день. После «общения» со странным сияющим предметом в его сознании крепко поселилась мысль, что он обязан вернуться. Вернуться ровно через месяц. Двадцать четвёртого апреля.

Джинни поднялась с пыльного асфальта и потёрла ушибленное место. Сегодня был определённо не её день: вначале не прозвенел будильник, потом из-за «безупречного» умения водить автомобиль некоторых сограждан, она попала в пробку и, как результат, была вынуждена добираться пешком до Мейсон-стрит. А теперь вот ещё, споткнувшись о бордюр, упала. Джинни ворвалась в офис, когда на часах было 8.12. Что ж, могло быть и хуже. Но это не освободило её от длинной речи мистера Фрейли о том, сколько людей мечтают получить эту работу. Она кивала, уверяя начальника, что это в последний раз. Хотя, по-правде говоря, в этот момент Джинни мало волновало, уволит ли её этот краснолицый толстяк с вечно влажными ладонями, или это случится в другой раз. Сегодня был такой день, что проблема трудоустройства отошла на второй план.

Время до обеда тянулось мучительно долго. Джинни рассеянно отвечала на звонки, не могла сконцентрироваться и постоянно поглядывала вверх, где висели большие часы с маятником.

- Ну, выкладывай, кто он? – Потребовала Пэн за обеденным перерывом.

- Что, прости,- Джинни наконец оторвала взгляд от закипающего чайника.

- У тебя кто-то снова появился? И он наверняка пригласил тебя на ужин в какой-нибудь ресторан!

- С чего ты взяла?

- А с какой стати ты тогда каждые пять минут задираешь голову, чтоб узнать, сколько осталось да конца рабочего дня?

- Сегодня двадцать четвертое апреля…

Пэн нахмурилась, но так и не добилась от подруги вразумительного объяснения, несмотря на огромные усилия с её стороны. В конце концов, она пожала плечами, высказала мнение, что Джинни слишком много работает и что ей, Джинни, неплохо было бы найти себе новое увлечение и хорошенько отдохнуть.

Ровно в шесть Джинни выскочила из офиса, даже не попрощавшись.

- Шоссе 849,- сказала она добродушному на вид таксисту.

- Без проблем, мэм, только за город на двадцать баксов дороже выйдет,- сказал водитель, сверкнув белозубой улыбкой.

- Ладно-ладно, только быстрее, пожалуйста… Я не могу опоздать,- добавила она едва слышно и закусила нижнюю губу.

- Как скажете, мэм. Кстати я Ларри.

Как и всех представителей этой профессии, его тоже не обошел стороной порок болтливости. Но Джинни резко пресекла все попытки Ларри пожаловаться на правительство и рассказать в мельчайших подробностях свою биографию. Из динамиков доносилась «Серенада солнечной долины» Гленна Миллера, она немного успокоилась и откинулась на спинку сидения. Итак, все началось ровно месяц назад, когда она в очередной и последний раз поссорилась с Диком, её бывшим возлюбленным. Это произошло на пути в Бостон. Сущий пустяк перерастал в скандал, как разгорается огонь от дуновения ветра. И в момент кульминации Джинни заставила его остановить машину и высадить её, так как не желала более находиться рядом с негодяем вроде Дика. И он уехал, окутав её синими клубами выхлопных газов и оставив одну на шоссе 849. Некоторое время она шла вдоль дороги, но потом зачем-то спустилась в кювет и, побродив бесцельно ещё несколько минут, заметила краем глаза слабое свечение…

- Прибыли, мэм! – весело отрапортовал таксист. Шоссе 849, лопни мои глаза, если я говорю неправду!

«Ты в своём уме!»,- твердил внутренний голос. «Сейчас же езжай обратно в город, пока не наделала глупостей. Не может тебе эта штуковина ничего нового сообщить! Тем более подарить…»

«Но я же что-то почувствовала»,- ответила Джинни сама себе, - когда я до неё дотронулась…». Она и сейчас помнила легкую дрожь под пальцами и мягкое тепло поверхности сферы. Джинни всунула водителю несколько мятых купюр и решительно вышла из машины.

Такси развернулось и покатило прочь. Только теперь, когда она обнаружила, что совершенно одна стоит на пустынном шоссе в ожидании неизвестного, Джинни стало не по себе. Она чуть было не бросилась вдогонку разговорчивому Ларри. Сколько раз на протяжении всего месяца она собиралась приехать сюда, но в последний момент не хватало духу. Сегодня особенный день и она не имеет права струсить. Заставив нравоучительный голос заткнуться, она вскоре отыскала то, ради чего проделала весь путь. Сфера мирно покоилась в том месте, в котором Джинни обнаружила её месяц назад. Девушка подошла к ней и уселась, скрестив ноги по-турецки, прямо на траву. Страх прошел. Она стала ждать.

Под ногами неприятно хрустнула сухая ветка. Васька ещё сильнее прижался к холодной кирпичной кладке и зачем-то зажмурил глаза.

- Смотри, куда ногу ставишь! – шикнул на него Сеня.

- Я, это, нечаянно.- И добавил, помолчав,- а может лучше днём?

- Что струсил?

- Ничего я не струсил, - обиделся Вася. - Просто в книжках все преступные операции проводят ночью, под покровом темноты, при свете звёзд, и всё такое…

- Книжек он начитался! Во-первых, у нас не преступная, а научно-исследовательская цель, а во-вторых, Бутан наверняка спит. Это ж уникальный случай в истории человечества! Когда ещё так повезёт! А в-третьих, уже пятый час. Скоро итак рассвет.

Вася посмотрел светлеющее небо, без единого намёка на облачность. Солнце ещё только собиралось появиться из-за горизонта, и он отчаянно надеялся, что в слабых предрассветных лучах он будет менее заметным. Ведь им предстояло не только перебраться через высоченный забор красной кирпичной кладки, но и проскользнуть под самыми окнами внушительного дома известного учёного-химика Пильмана, лауреата Нобелевской премии, которого все за глаза называли просто Бутаном. Дом химика был издали похож на средневековый замок (причем непременно с привидениями), окружённый необъятным садом. А в этом саду необходимо и найти ту самую реликтовую грушу, возле которой, если верить Сеньке, и находится оно.

Вдалеке послышались чьи-то голоса, шарканье ног.

- Полезли, - сказал Васька. Застукают тут нас, потом объясняйся.

Через мгновение они уже затаились в густых зарослях можжевельника, пытаясь уловить хоть малейшее движение в недрах замка. Тишина. Вначале их план предусматривал, что они, согнувшись, будут проходить под окнами дома, чтобы не быть замеченными. Но любопытство взяло верх над осторожностью, и они не удержались от соблазна взглянуть на обиталище таинственного Пильмана, который год назад поселился в их научном городке. И очень быстро оброс слухами о каких-то таинственных опытах, которые он якобы проводил в своих лабораториях. И как всегда находился какой-нибудь очевидец дядя Коля, который (зачастую в нетрезвом виде, но этот факт не отнимал веры у слушателей) «собственными ушами слышал оттуда доносящиеся нечеловеческие крики. И чтоб ему на месте провалиться, если он говорит неправду…»

На удивление ребят, ожидавших увидеть что-то вроде лаборатории со множеством переплетённых стеклянных трубочек, по которым циркулирует бурлящая жидкость ядовитого цвета, их взорам открылась обычная гостиная. Угловой камин, круглый стол с накрахмаленной белой скатертью в центре, фотографии в рамках. И вообще из комнаты веяло теплом и уютом.

Сенька почесал затылок и произнес разочарованным голосом:

- Он, должно, быть опыты в подвале проводит…

Сад ученого был необъятным, заросшим и мало ухоженным. Деревья и кусты росли где попало и как попало. Васька порадовался в душе, что у них на участке все не так запущенно, а то ему пришлось бы ночевать в таком саду, с лопатой в обнимку и тяпкой под головой.

- Нашёл! – крикнул Сеня дрожащим от возбуждения голосом.

Вася догнал друга и присвистнул. Не зря сюда приезжала целая делегация каких-то важных людей с умными, но явно чем-то озабоченными, лицами. Над поверхностью земли, в двух шагах от ребят, выступала половинка шара и испускала ровное голубое свечение. Внутри неё наблюдалось едва уловимое движение. Плавные линии, как в калейдоскопе, переходили из одного узора в другой, ещё более удивительный. Васька присел на корточки и протянул руку. Поверхность предмета была гладкой и слегка вибрировала. К его ладони тут же заструились «змейки», бросив замысловатый танец.

- Ты чего!- одёрнул его руку Сеня.- Мало ли, что там внутри. Ещё чего доброго к тебе переползет. Я тоже книжки читаю…

- Не переползет,- услышали они рядом чей-то голос. Друзья в ужасе обернулись: перед ними стоял заспанный хозяин дома. - Это они всего лишь на тепло ладони реагируют.

Он присел рядом и тоже заворожено уставился на сферу. Казалось, что он даже не удивился тому, каким образом, в пять часов утра, в его саду, очутились незнакомые ребята.

- Сегодня, наконец, все решится,- хозяин посмотрел на внушительных размеров светящийся циферблат, наверняка, весьма дорогих, часов.

- Ч-что решится?- заикаясь от пережитого стресса, спросил Сенька.

- Всё. Что это за штуковина и зачем она здесь появилась. И что нас всех ждёт,- добавил он после паузы. Они помолчали. Затем учёный продолжил. - Это не единственная сфера. На Земле официально обнаружены, по меньшей мере, ещё четыре: в Аргентине, во Франции и на Филиппинах. Ну и вот у меня, в саду. Но я уверен, что их гораздо больше. Они имеют привычку появляться в укромных местах, да и не каждый, кто обнаружит, побежит учёных звать. Я, кстати, её ведь совершенно случайно обнаружил, когда искал своего кота.

- А вы сами-то что думаете?

- А что я, когда весь мир над этим голову ломает! В Швейцарии сейчас проходит заседание передовых людей планеты, а что толку. Повыскакивали в разных уголках мира, светятся, на приборы никакие не реагируют. Разные предположения есть. Естественно, учёный мир склоняется к внеземному происхождению сфер. А вот с назначением нет общего мнения. Одни говорят, это что-то вроде взрывчаток с часовым механизмом. Тогда Земле будет суждено погибнуть. Другие предполагают, что это своего рода «наблюдательные посты» пришельцев, которые перед вторжением на Землю проводят разведку. Третьи ссылаются на библейские пророчества, в которых говорится о появлении на теле земли язв и неминуемой кончине света. Единственное, что мы знаем наверняка, так это то, что сегодня, двадцать четвертого апреля, что-то произойдет.

- Ага, я тоже почувствовал,- тихонько добавил Вася. Пильман усмехнулся и направился к дому. На крыльце остановился и обернулся. - Ребята, заходите в дом. Чайку попьём, поговорим. В ногах правды нет. Да и мы с вами, к сожалению, ничего уже не изменим».

Подходя к дому, Сенька чуть замешкался и наконец решился задать ученому, мучавший его вопрос:

- Марк Абрамович, а это правда, что вы опыты над людьми проводите?..

Над Женевой садилось солнце, отражаясь в окнах двадцатиэтажного Центра исследований необъяснимых явлений при ООН, тысячами маленьких солнц. За массивной дубовой дверью, что скрывала роскошный кабинет, человек, в дорогом, костюме, с сигарой, зажатой в уголке рта, задумчиво смотрел в окно. Поднимался ветер. По воде пробежала золотистая мерцающая рябь. «Жаль, если они окажутся элементарными детонаторами, и…я смотрю на закат в последний раз», - с горечью подумал он и тяжело вздохнул. Он очень любил закаты, ни один художник, будь он сам Сальвадор Дали, не смог бы отобразить всей палитры цветов, что рисовали лучи на холсте неба…

За спиной раздался звонок. Он подошел к столу и торопливо затушил сигару. Глава комиссии по делам внеземного характера боялся. Боялся поднести к уху трубку и услышать то, из-за чего весь этот чёртов месяц, провел ночи без сна и дни с пузырьком антидепрессантов. Он ощущал на себе огромную ответственность за жизни миллионов людей, и осознание собственного бессилия давило на него больше, чем возможная опасность.

- Слушаю,- произнес он мгновенно охрипшим голосом.

- Сэр, эти устройства, ну эти сферы, в общем, они раскрылись и передали сообщение. Зря мы с вами установили тонны аппаратуры, все эти датчики, осциллографы. Всё оказалось гораздо проще: информация идет непосредственно в мозг тому, кто находится рядом со сферой. Хотя правильней будет сказать с «маяком». Это всего лишь маяки, наподобие тех, что светят нашим морским кораблям, с разницей, что эти будут сигналить космическим. Их около полусотни в разных уголках Земли. И возникают они на местах пересечения торговых космических путей. Это значит, что помимо нас существуют тысячи миров, и кто-то решил, что мы уже достойны вступить в их союз…Торговый космический союз. Кажется, нас приняли, сэр!