«Ты убила наших детей!», - так вчера кричали бывшей директрисе бесланской школы №1 родители погибших
Виртуальный мемориал погибших борцов за украинскую независимость: почтите Героев минутой вашего внимания!
Во многих городах и селах в эти дни закупают цветы для школы. В Беслане тоже закупают цветы — для кладбища. С первого по третье сентября в Беслане — траур. Дети пойдут в школу только пятого числа.
Находясь на месте, общаясь с бесланцами, чувствуешь, что спустя год у них — ощущение полного бессилия и беззащитности. Ощущение, что такое может повториться. Они говорят: «Мы даже не знаем, что делать, — тут весь город страдает от массового психоза». Люди чувствуют, что надеяться им не на кого, что их обманули и продолжают обманывать. Почти у всех — первая фраза о «300 с чем-то заложниках», когда власти знали, что их свыше 1000. Властям не доверяют. Как жить дальше, не очень понимают.
На церемонии памяти лились рекой слезы, и мужские тоже. Будто трагедия произошла вчера.
ПОЯВЛЕНИЕ БЫВШЕЙ ДИРЕКТРИСЫ ШКОЛЫ ВЫЗВАЛО СКАНДАЛ
Семьями, поодиночке, в черном, с парой гвоздик в руке, с фотографиями детей, внуков к зданию шли люди. На подоконниках школы — на том, что от них осталось, — детские игрушки, цветы, свечи. Собралось около двух тысяч человек. Первого звонка не было, вместо этого траурно звонил колокол.
К 1 сентября половину спортзала, где случилась трагедия, вымели, обгоревшие мячи аккуратно сложили в сторонке. Над обугленным полом висит уцелевшая баскетбольная корзина, на которую террористы крепили мины. На обломки стен в спортзале развешивают полотнища с памятными надписями. На стенах спортзала висят портреты погибших — ими завешаны почти все стены... По обе стороны дверей зала установили фонтан — две мраморные плиты, по которым сплошным потоком стекает вода — как слезы.
...Во дворе школы торжественную музыку прерывают крики. Это на церемонию пришла бывшая директриса школы Лидия Цалиева. Ее за глаза люди обвиняли в том, что она пила чай с террористами, позволила провести ремонт школы ингушам, которые якобы завезли оружие, и сдвинула линейку на час раньше.
Родители кинулись к ней с проклятиями. «Ты убила наших детей!», «Не ходи туда в зал, к нашим мертвым детям! Они погибли из-за таких предателей, как ты!». «Зачем она сюда пришла? — тихо спрашивают другие. — Ее же могли тут просто разорвать». Оперативники пытались навести порядок. «Вы бы тогда что-то сделали! — кричит одна мать. — Это вы сделали нас такими!»
В классах все осталось почти как было — плакаты с грамматическими правилами на стенах. Тетради со старательным почерком учеников начальной школы. Книжки...
Марина- Михайлова, учительница второго Б, стоит посреди своего класса с разбитыми окнами на костылях. Другие учительницы помогают ей собрать тетради ее учеников.
На стенах классов — нецензурные выражения и угрозы в адрес бывшей директрисы школы («Лида! Тебе не жить!», «Лида, Бог наверху!», «Лида убила детей» и т. п.). Выражения соболезнования («Кострома с вами!», «Мы сильные, мы и это переживем, вы не сделаете нас такими, как вы»). И на доске — самодельный полуграмотный плакат: «Осетины! Нельзя оставить террористов без наказания. Нам нужно держаться вместе, и тогда мы уничтожим террористов».
ГОД БЕЗ СВАДЕБ
Люди с трудом рассказывают о своем горе. Говорят: «В «Норд-Осте» они, по крайней мере, сидели на мягких креслах, а у нас такие пролежни были страшные, дети ходить потом не могли... Там им хоть пить давали, а наши дети умерли голодные, обезвоженные. Этот год как-то пережили. Сейчас уже чуть легче. Потому что не стреляют».
«В этом году у нас в Беслане не было свадеб, — почти шепчет старенькая женщина. — На улице тишина, детей не осталось. Из этого двора 36 детей погибли».
Практически напротив старой школы, наискосок через железнодорожные пути, выстроили новую школу, но до сих пор не решили, как назвать. Свыше 50 уцелевших учителей из коллектива разрушенной школы номер 1 требуют, чтобы ее так и оставили школой номер 1.
«Говорят, что жизнь продолжается, что школа номер 1 — это уже история, но это же все равно что сказать, что нас нет,
— говорит новая директриса школы. — Погибли 19 учителей, но многие остались живы. Сотни учеников живы. Тем, что мы сотрем название школы, которая существовала 106 лет, мы покажем нашим детям, что историю вершат террористы».
В помещении комитета бесланских матерей не все согласны, что школа должна быть школой номер 1. «Школа номер один умерла вместе с нашими детьми», — говорит одна из женщин. Здесь их легко узнать — по черным одеждам, платкам, по отрешенным лицам. И в этой страшной реальности поминок длиною в год находится время для споров. Спорят, принимать ли приглашение ехать в Кремль 2 сентября на встречу с Путиным. «Вместо 20 человек, поедут 8, — говорит Сусанна Дудиева, глава комитета. — Здесь мы Путина видеть не хотим — здесь его хотели видеть наши дети, которые сидели в спортзале. Но мы поедем, потому что мы заслужили смертями наших детей право говорить ему то, что думаем».
Элла Кисаева срывается на крик: «Это неправильно, этого нельзя было делать — поднимать рейтинг Путина? Они приглашают нас 2 сентября, зная, что в эти дни, в дни траура, мы должны быть на кладбище. Это неуважение. Просто к президенту привыкли у нас относиться, как будто он царь и бог».
«ПРОСИМ УБЕЖИЩА В ЛЮБОЙ СТРАНЕ»
Пострадавшие при теракте, около 500 человек, вчера обратились к главам правительств всех цивилизованных стран с просьбой предоставить им убежище. Они заявили, что потеряли надежду на справедливость в стране, где жизнь человека ничего не значит: «Со скотом не поступают так, как поступили с людьми... Большинство погибших были взорваны, расстреляны из танков и гранатометов, заживо сожжены огнеметами... Реакции на заявление матерей от официальных властей — ни российских, ни какой-либо другой страны — пока не последовало.
КТО ВИНОВАТ?
После торжественной линейки 1 сентября 2004 года в заложниках оказались более 1200 человек. Погиб 331 человек, из них 186 детей. 481 был ранен. Таков финал трехдневной драмы в североосетинском городе Беслане.
До сих пор никто не ответил за гибель людей, не завершено расследование, не окончен суд над единственным задержанным террористом — 25-летним Нурпаши Кулаевым. Свою вину он частично признал, но заявил, что никого не убивал. 17 мая 2005 года в Верховном суде Северной Осетии начались слушания дела, допросы потерпевших и свидетелей продолжаются.
Состава преступления в действиях военных, пожарных и спецназа следователи не нашли. Винят только милиционеров — 21 сентября 2004 года против начальника РОВД Правобережного района Северной Осетии Мирослава Айдарова, его зама Таймураза Мартазова и начальника штаба РОВД Георгия Дряева возбуждено дело за то, что они не обеспечили должного надзора со стороны патрульно-постовых служб за границей с Ингушетией, тем самым пропустив террористов в республику. Следствие уже завершено, подследственные знакомятся с материалами.
Кроме того, возбуждено уголовное дело против начальника РОВД Малгобекского района Ингушетии Мухажира Евлоева, его замов Багаудина Евлоева и Ахмеда Котиева и начальника угрозыска района Хамзата Мамилова. По версии следствия, они не смогли обнаружить расположенный на территории их района лагерь террористов. Следствие продолжается.
Наташа МОЗГОВАЯ, «Сегодня»
http://today.viaduk.net