Украина - Туркменистан: «Соединяя берега, соединяем страны»

Мостостроители украинской государственной корпорации «Укртрансстрой» завершили строительство грандиозного сооружения – стратегического для Туркмении железнодорожного моста через Амударью.

Стоимость моста Атамурат – Керкичи протяженностью почти в полторы тысячи метров составила 123 млн. долларов, и, что немаловажно, он способен выдерживать подземные толчки силой в 9 баллов по шкале Рихтера.

Как считают специалисты, строительство железнодорожного моста через Амударью позволит ускорить развитие одного из самых перспективных и богатых природными ресурсами регионов Туркмении – правобережья Амударьи.

Сегодня наш собеседник, президент украинской государственной корпорации по транспортному строительству «Укртранссстрой» Виктор Блонский.

Вопрос: Закончены работы по строительству железнодорожного моста в Туркменистане. Объект такого уровня, да еще и построенный украинскими специалистами за пределами своей страны – это знаковое событие для Украины. Расскажите о данном контракте, о тех проблемах, с которыми Вам пришлось столкнуться в процессе строительства.

Ответ: У железнодорожников есть термин «золотой стык» – соединение полотен железной дороги, которые укладываются навстречу друг к другу. Вот точно такой «золотой стык» был произведен у нас 23 августа, в преддверии Дня Независимости Украины – силами украинских и туркменских рабочих были соединены берега Амударьи.

Что касается проблем, то, конечно, они были. Но это были проблемы больше политического характера, чем технического. Хотя и в плане техники тоже было не все так просто. Представьте себе мост длиной почти в 1,5 километра из стали и бетона, построенный в сейсмически активной зоне на значительном удалении от двух столиц, сложную геологию грунтов (буровые работы выполнялись на предельных глубинах в водонасыщенных песках). Добавьте ко всему этому сорокоградусную жару и непредсказуемую Амударью, которую еще называют Джейхун (что значит дикая), – вот только тогда получите примерное представление о сложностях, с которыми столкнулись мостостроители. Недаром данный объект отнесен к категории внеклассных сооружений.

К сожалению, основной проблемой при реализации контракта стали не жара, не коварство реки и не значительная отдаленность объекта. Главной преградой при выполнении работ явилась «бюрократическая машина», которая ставила под угрозу реализацию контракта и неоднократно приводила к «выяснению отношений» на межправительственном уровне.

Вопрос: Что Вы имеете в виду?

Контракт на строительство моста был заключен в мае 1999 года согласно Совместному распоряжению президентов Украины и Туркменистана и предусматривал оплату работ поставками туркменского природного газа. В тот период Украина и Туркменистан имели долгосрочные межгосударственные соглашения на поставку газа, и такой механизм расчетов был принят сторонами контракта.

В течение двух недель после подписания контракта туркменская сторона должна была передать газ в качестве долгосрочного аванса для выполнения проектных работ, закупки и мобилизации строительной техники, машин, механизмов, для возведения временного поселка, словом для всего того, без чего невозможно развернуть основной этап строительства.

Стороны контракта уже были готовы к началу работ, как вдруг «гром среди ясного неба» – Украина со второго полугодия 1999 г. отказывается от поставок туркменского природного газа.

Прошло полтора года бесплодной переписки, и только после двухсторонней встречи президентов Украины и Туркменистана в декабре 2000 года стороны контракта получили возможность продолжить работу. При этом чиновники от власти включили авансирование работ по контракту в перечень товарных расчетов НАК «Нафтогаз Украины» за получаемый туркменский природный газ. И хотя механизм товарных, или так называемых клиринговых,расчетов за природный газ в тот период был согласован между Украиной и Туркменистаном, такой вариант оплаты полностью противоречил условиям контракта на строительство моста.

Как результат – из 25 млн долл. США, выделенных туркменской стороной в стоимости газа, корпорация «Укртрансстрой» получила только 12,5 млн. При таком «урезанном» авансировании все затраты были сокращены в два раза. В два раза меньше было поставлено техники, в два раза меньше закуплено и поставлено материалов, затянулись сроки проектных работ.

Однако, несмотря на все это, в сентябре 2001 года на пустынный берег Амударьи стали поступать первые вагоны с оборудованием и материалами, приехали первые бригады мостостроителей и началась работа.

Думаю, не нужно иметь диплом строителя, чтобы понимать, что темпы строительства напрямую зависят от ритмичности и четкости финансирования. Мало того, что авансовые средства были получены в сумме в два раза меньше необходимой, так еще и срок получения растянулся почти на полтора года.

Вот в таком «режиме экономии» нужно было выполнить подготовительный этап работ, от которого зависит весь дальнейший ход строительства.

Вопрос: И что же, все это время корпорация молча выполняла работы? Ведь заказчик в первую очередь должен был поинтересоваться о достаточности финансирования.

Ответ: Конечно, никто не молчал. Письмами «заваливали» причастные министерства и ведомства, как в Украине, так и в Туркменистане. Понимали, что раз уж взяли на себя обязательства строить – нужно идти до конца. Даже если тебя заставляют играть по чужим правилам.

К сожалению, действия, предпринимаемые на наши обращения, носили временный характер и не решали проблемы в целом.

Так, в 2002 году, после очередной лавины писем, первый вице-премьер-министр Украины на переговорах в Туркменистане подписал протокол, согласно которому порядок финансирования строительства моста останется в рамках контрактных договоренностей сторон, но с одним маленьким примечанием: транспортировка газа осуществляется НАК «Нафтогаз Украины».

Вопрос: Получается, что вы снова стали заложниками ситуации и вынуждены играть по правилам «Нафтогаза Украины»?

Ответ: Да, к сожалению это так. НАК «Нафтогаз Украины» была вынуждена забирать часть средств, получаемых от реализации нашего газа, для того чтобы компенсировать затраты на его транспортировку от границы Туркменистана.

И снова та же проблема. Средства, получаемые от продажи природного газа для финансирования контракта, попадают к нам в значительно меньшей сумме, чем планировалось по контракту. И опять письма, опять обращения во все причастные министерства и ведомства двух стран. Наверное, за такое количество писем запросто можно было присудить какую-нибудь премию по литературе (смеется).

Вопрос: То есть во всех проблемах виновата НАК «Нафтогаз Украины»?

Ответ: И да, и нет. Национальная акционерная компания «Нафтогаз Украины» – государственная структура, в обязанности которой входит обеспечение Украины природным газом и проведение расчетов за него. Плюс ко всему это еще и один из самых крупных плательщиков средств в бюджет Украины, а от этого зависит и медицина, и образование, и культурная жизнь страны.

Я хочу сказать, что такой контракт, как строительство железнодорожного моста через Амударью, это прежде всего имиджевое событие для Украины и нельзя все ровнять под одну гребенку.

Украинская государственная корпорация выполняет работы за границей, сложные работы. Как никогда нам нужна была поддержка в решении вопросов на межгосударственном уровне. А в результате мы остались один на один со своими проблемами.

Вопрос: Но ведь теперь все решено, мост построен…

Ответ: Да действительно, мост построен, но проблемы остались. И решения пока не видно. Приведу конкретные цифры.

Данным контрактом предусматривалось выполнить объем работ, который включает в себя строительство железнодорожного моста и возведение фундаментов под опоры автодорожного моста. За эту работу туркменская сторона должна была передать 3,42 млрд куб. м природного газа по цене 36 долл. США за 1000 куб. м. Объемы работ и объемы газа остаются неизменными на весь срок действия контракта.

Что же получается фактически. Выделив в 2000–2004 гг. природный газ на сумму 58 млн долл. США, туркменская сторона, видя, что часть средств остается у НАК «Нафтогаз Украины» как оплата за транзит, прекращает дальнейшее финансирование проекта. И это при набранных темпах работ, когда задержка в оплате на один день приводит к смещению графика работ на несколько недель.

Как результат – две полные остановки строительства по полтора года каждая, взаимные обвинения сторон в недобросовестном исполнении взятых на себя обязательств, постоянные проверки со стороны контролирующих органов и в Украине, и в Туркменистане. Возбуждение уголовного дела против предыдущего руководства корпорации. Постоянные ротации руководителей заказчика в Туркменистане.

Плюс ко всему политическая ситуация между двумя странами стала ухудшаться.

Вопрос: Выходит, данный проект никому не нужен?

Ответ:Я бы так не говорил. Нужен и еще раз нужен. Данный мост откроет новый транспортный коридор к правобережью Туркменистана, богатому полезными ископаемыми. Кроме того, существенно сократится срок доставки грузов с левого на правый берег Амударьи.

Для того чтобы доставить груз из Атамурата (город на левом берегу реки) в Керкичи (правый берег), нужно проехать двести километров до Туркменабада, потом выехать в Узбекистан, проехать по Узбекистану около тысячи километров и только потом попасть в правобережную часть Туркменистана. Вот и подсчитайте, сколько за срок строительства было потрачено средств на такие перевозки.

Так что еще раз повторюсь: мост нужен, очень нужен и для Туркменистана, и для Украины.

Вопрос: И как после такой тупиковой ситуации вы смогли возобновить работы по строительству моста?

Ответ: В январе 2007 г. тогда еще исполняющий обязанности президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов подписал соответствующее постановление, согласно которому дальнейшее финансирование контракта по строительству моста будет проводиться денежными средствами вместо поставок природного газа.

Вопрос: Оказывается, все так просто?

Ответ: Конечно, нет. Дело в том, что к 2006 году все расчеты за туркменский газ были переведены на 100%-ную денежную оплату. Кроме того, стоимость газа стала стремительно расти. А если принимать во внимание, что контракт на строительство моста имел неизменный объем и стоимость газа, Президент Туркменистана принял мудрое решение для своей страны и перевел дальнейшее финансирование контракта на монетарную форму расчетов.

Вопрос: А как же средства, которые были недополучены при газовой схеме расчетов?

Ответ:К сожалению, в очередной раз мы самостоятельно сделать ничего не смогли. Вопрос остался нерешенным до сегодняшнего дня. Хотя с нашей стороны была подготовлена и направлена в различные инстанции исчерпывающая информация о проблемах, которые возникнут в будущем, если не предусмотреть при переходе на валютную форму расчетов компенсацию неполученных не по нашей вине средств.

Я считаю, что мы имели полное право за счет оставшегося в нашем распоряжении природного газа компенсировать сумму неполученных средств.

Вопрос: О какой сумме идет речь?

Ответ: Около 25 млн долл. США. Но учтите, что при переходе на валютную форму расчетов у нас должно было остаться около 1,9 млрд куб. м природного газа, а это около 530 млн долл. США в сегодняшних ценах.

Вопрос: Это же чуть больше 4,5 % от суммы, которая осталась в распоряжении туркменской стороны. Неужели вы не смогли отстоять такую сумму самостоятельно?

Ответ: К сожалению, нет. Без поддержки высоких руководителей мы сделать ничего не смогли и были вынуждены согласиться на условия, продиктованные туркменской стороной.

Вопрос. И что же, руководители нашей страны всегда оставались безучастными к вам в вопросах исполнения такого важного контракта?

Ответ: К счастью, нет. Когда были подписаны все документы о переходе на валютную форму расчетов, туркменская сторона обязалась оплачивать работы только по факту их выполнения после подписания соответствующих актов.

Именно в данный период, согласно графику работ, предусматривалась поставка металлоконструкций пролетных строений моста. Заводы-изготовители данной продукции работают только на условиях 100%-ной предварительной оплаты. Общий вес конструкций около 6,5 тыс. тонн, стоимость более 25 млн долл. США.

Организовать поставку за счет собственных средств возможности не было. По просьбе Премьер-министра Украины Юлии Тимошенко размещение заказа и оплату за него выполнила корпорация «Индустриальный Союз Донбасса». Менее чем за восемь месяцев весь объем металлоконструкций был изготовлен и поставлен на строительную площадку.

Вопрос: Значит, все-таки судьба моста не безразлична руководителямУкраины?

Ответ: Надеюсь, что это так. В первой декаде сентября запланировано торжественное открытие объекта. На это знаменательное событие приглашен Президент Украины Виктор Ющенко. На объекте ожидается присутствие более двухсот представителей посольств, аккредитованных в Туркменистане. Мы надеемся, что все имеющиеся вопросы будут решены при личной встрече двух президентов.

Вопрос: Вы имеете в виду вопросы компенсации недополученных в 2000–2004 годах средств?

Ответ: Нет, не только. На сегодняшний день остается нерешенным еще один важный вопрос – поставка постоянных опорных частей и демпферных устройств. Эти элементы дадут возможность эксплуатировать объект при полной нагрузке с учетом всех особенностей его расположения (сейсмически активная зона, резкие температурные перепады и многое другое). Без данных частей эксплуатация моста возможна только по временной схеме. При поддержке «Индустриального Союза Донбасса» опорные части изготовлены, но не отгружаются без оплаты.

Корпорация «Укртрансстрой» имеет в своем распоряжении остаток средств в размере 6,15 млн долл. США, которые должны быть израсходованы на данные опорные части. Однако Центральный банк Туркменистана, ссылаясь на распоряжение Президента Туркменистана, удерживает данную сумму как залог обслуживания объекта в течение гарантийного срока эксплуатации.

Получается замкнутый круг. Мы не можем приобрести и установить опорные части, чтобы начался отчет гарантийного срока эксплуатации объекта, а ЦБ Туркменистана не может дождаться окончания гарантийного срока, чтобы заплатить нам оставшуюся сумму.

Снова потоки писем и доводы, что эксплуатация объекта будет невозможна, что это может привести к некорректной ситуации во время встречи президентов двух стран, однако решения до сих пор нет.

Вопрос: Получается, что все вопросы в Туркменистане, начиная с заключения контрактов и заканчивая внесением каких-либо технических изменений, решаются только на президентском уровне?

Ответ: Президент Туркменистана в курсе всех дел в стране. Он постоянно осуществляет контроль за исполнением важных инвестиционных программ. По нескольку раз в неделю может посещать строительные площадки, а потом на заседаниях Кабинета Министров высказывать свои замечания по факту увиденного. Такая практика очень эффективна.

В январе 2008 года Президент посетил наш объект. Тогда со стороны Гурбангулы Мяликгулыевича было высказано полностью обоснованное недовольство ходом выполнения работ и предупреждение о возможном разрыве договорных отношений. Вместе с этим у нас появилась возможность поделиться с Президентом Туркменистана проблемами, решение которых зависло от местных чиновников и погрязло в бесплодной переписке. Как результат, вопросы, которые неделями ждали своего часа, были решены.

Вопрос: Так какие еще надежды вы возлагаете на встречу Виктора Андреевича Ющенко с Гурбангулы Мяликгулыевичем Бердымухамедовым?

Ответ: Как я уже сказал – это принятие компромиссного решения, касающегося компенсации недополученных в 2000–2004 годах средств. Второе – это решение вопроса оплаты оставшейся части денежных средств по контракту для поставки постоянных опорных частей. И самый главный вопрос, который требует решения, – это строительство автодорожного моста и укрепительных сооружений по правому и левому берегам реки Амударья.

На сегодняшний день по данному вопросу туркменская сторона рассматривает различные предложения украинских и иностранных компаний, в числе которых мостостроительные организации России, Китая, других стран. И у украинской корпорации «Укртрансстрой» есть небольшое, но все-таки преимущество перед другими претендентами, а именно: наличие оснащенной технической базы; знание геологии и условий ведения буровых работ на больших глубинах; подготовленный проект автодорожного моста, а самое главное – высокопрофессиональный сплоченный туркменско-украинский коллектив рабочих-мостостроителей.