Видео дня
Ющенко помиловал "скныливских" преступников
Владимир Топонарь: "Преступником себя не считаю".
Есть новость: наше государство в очередной раз открыло ворота своих тюрем. И велел сделать это президент Виктор Ющенко. 24 октября Виктор Андреевич подписал Указ о помиловании 87 осужденных.
В списке счастливчиков мы нашли фамилии двух бывших военных, которые в свое время прогремели на всю страну – генерал-майор Анатолий Третьяков и полковник Юрий Егоров.
56-летнему Анатолию Алексеевичу Третьякову сказано собираться на выход, с вещами, разумеется. Гарант Конституции освободил его от дальнейшего отбывания наказания.
Ну а Юрий Михайлович Егоров, 54-х лет от роду, пока еще останется за колючкой. Тем не менее, и Егорову в следующем году улыбнется свобода – Ющенко сократил ему срок наказания до трех лет и шести месяцев колонии.
Что ж, правители (и диктаторы, и демократы) всегда, в разные времена имели такое право: казнить или – миловать. Вот и наш Виктор Андреевич, как и прописано в Конституции, воспользовался им. Только очень уж интересно, почему официальный интернет-сайт руководителя государства не предал огласке список помилованных? Нехорошо как-то получается…
Вот, кстати, чем мотивировал свой шаг гарант Конституции. Читаем в его указе:
"Розглянувши клопотання про помилування осіб, засуджених судами України, пропозиції Комісії у питаннях помилування та беручи до уваги ступінь тяжкості вчинених злочинів, строк фактичного відбуття покарання, особу засуджених, їх сімейний стан, поведінку і ставлення до праці до вчинення злочину та після засудження, відшкодування завданого збитку та усунення заподіяної шкоди, думку органів і установ виконання покарань, органів виконавчої влади та місцевого самоврядування, спостережних комісій, громадських організацій, трудових колективів щодо доцільності помилування та інші обставини, відповідно до п. 27 ст. 106 Конституції України постановляю помилувати…"
Как видим, прежде всего, во внимание была принята степень тяжести совершенного преступления.
Подсудимые (слева направо): Яцюк, Топонарь, Третьяков.
27 июля 2002 года на зрителей, приехавших посмотреть летное шоу, рухнул истребитель Су-27уб. Самолет-убийцу пилотировали лучшие наши соколы – командир авиазвена в/ч А-0207 полковник Топонарь и председатель классификационной комиссии – главный инспектор полетов Военно-Воздушных сил полковник Егоров.
Забыть таке невозможно. А простить виновных? Судя по всему, их и не простили.
– Егоров, лучше бы ты не дергал ручку катапульты и навсегда остался на том проклятом поле… вместе с моим сыном, – в гневе кричал во время рассмотрения Верховным судом Украины скныливского дела седой старик.
– Топонарь, слышишь? Гореть тебе в аду! – слетело проклятие из уст пожилой женщины, державшей в руках портрет погибшей дочери.
Это было в марте прошлого года. На скамье подсудимых – пятерка авиаторов: Владимир Топонарь, Юрий Егоров, Анатолий Третьяков, Юрий Яцюк, Анатолий Лукиных. Они не признают своей вины, пытаются убедить высокий суд в том, что ни на йоту не отступили от инструкций и приказов, жалуются на предвзятость и необъективность следствия.
Вот летчик Егоров тихо чеканит каждое слово:
– Моя вина состоит в том, что я чудом остался жив…
Его товарищ по крылатому строю Топонарь свою речь начал с такой фразы:
– Я уже год отсидел в тюрьме. Однако преступником себя не считал, не считаю и не буду считать…
Тогда, в ходе мартовского судебного заседания автору этих строк показалось, что генерал Анатолий Третьяков украдкой вытирает платочком слезы. А ведь еще полгода назад Третьяков уверенно говорил мне, что он, боевой генерал, "порвет в клочья" прокурорское обвинение, так как оно, дескать, никчемное. Мол, прокуратура еще не знает, с кем связалась…
Но не порвал генерал многостраничное обвинение. Угодил в колонию на шесть лет. Топонаря приговорили к четырнадцати годам лишения свободы, Егорова – к восьми, а Яцюка – к пяти годам. Анатолий Лукиных получил условный срок – четыре года.
Зал в основном молча слушал подсудимых летчиков. В адрес авиаторов лишь периодически звучали слова проклятий.
Потерпевшие – а это были в основном львовяне, потерявшие на аэродроме своих близких, – не таясь вытирали слезы, о чем-то тихо перешептывались между собой и все время держали на коленях портреты погибших. Люди еще не виплакались. Не забыли. Не простили. Хотя можно ли выплакать тяжелейшее горе, в одночасье свалившееся на них?
Во время рассмотрения скныливского дела.
Вот лишь некоторые факты той большой трагедии. В семье Омельчуков скныливская катастрофа забрала отца и сына. На глазах Сергея Сеника погибли его близкие родные. Ольга Ивановна Дутченко тогда потеряла дочь и мужа.
В этом черном мартирологе – фамилии 77 граждан, в том числе 28 детей. Более 200 человек получили телесные повреждения.
А Ющенко в своем указе… учитывает "степень тяжести совершенных преступлений". Вот пусть бы клерки из Комиссии по вопросам помилования при всем честном народе рассказали, каким образом они учитывали "степень тяжести" скныливского преступления? Какие формулы при этом применяли?
Нет, они никогда не станут откровенничать в столь щепетильных и деликатных вопросах. Да и Ющенко никогда не приедет во Львов, чтобы выступить там перед родственниками погибших и рассказать об отношении государства к этой беде, поведать о своем понимании гуманности.
Просто власть всегда делала ставку на келейность при принятии подобных решений. А для отвода глаз твердила якобы о "ходатайствах трудовых коллективов", "общественных организаций". Какая уж тут гласность?! Так было при Кучме. Подобное наблюдаем и во времена Ющенко.
А теперь на время закроем эту страничку в блокноте и займемся арифметикой. Как утверждают знающие люди из судебной системы, срок отсидки для Юрия Егорова исчисляется с 23 июня 2005 года. Именно в этот день военный апелляционный суд Центрального региона Украины под председательством судьи Виталия Загоруйко вынес обвинительный приговор группе авиаторов.
И сидеть бы классному летчику Егорову долго-долго – аж до 23-го июня 2013 года. Но гуманный президент Ющенко все решил иначе – велел выпустить Егорова на свободу 23 декабря 2008 года.
Скажем, разумеется, и о Третьякове. Его пребывание за решеткой началось с 22 февраля 2005 года. Таким образом, Анатолий Алексеевич из своих шести лет отсидел всего… два года, восемь месяцев и два дня. Получается, генерал "отмотал" даже не половину срока, что является одним из условий для проявления гуманности со стороны государства к осужденному. Тем не менее, Третьяков был помилован!
Видать, у нашего гаранта весьма оригинальное понимание принципов справедливости. Сюда же можно добавить и такое. Юристы твердят, что на преступление, которое совершили скныливские авиаторы, ни одна амнистия не распространяется (ведь количество жертв – огромное!).
И вот вам картина маслом, как говаривал некий одесский киногерой. После скныливской катастрофы по указанию Генпрокуратуры появилось два уголовных дела: одно из них касалось группы авиаторов во главе с Третьяковым, а другое – четверки генералов из ВВС (по нему проходят бывший главком авиации генерал-полковник Виктор Стрельников, его тогдашний заместитель генерал-лейтенант Александр Волошенко, экс-заместитель начальника боевой подготовки Главного командования ВВС Украины генерал-майор Владимир Алексеев, бывший командующий 14-м авиакорпусом генерал-лейтенант Сергей Онищенко).
Так вот, материалы в отношении "стрельниковцев" до сих пор не переданы в суд. В течение пяти лет государство не соизволит дать правовую оценку их действиям. В то же время на свободу уже вышли двое из виновных в скныливской трагедии. Как все это понимать? Да очень просто: больших начальников власть всегда выводила из-под удара. При этом лживо разлагольствовала о справедливости.
Один из читателей, откликнувшись на мои предыдущие статьи о скныливском процессе, заметил: президент не счел нужным даже понизить в воинских званиях всех, кто причастен к этому трагическому событию. Чтобы сделать такой шаг, не нужно ни прокурорского, ни судебного расследования.
Вкратце подытожим. Сегодня в Кагарлыкской колонии из четверки осужденных авиаторов коротают время только двое – Топонарь и Егоров. В сентябре зону покинул (был условно-досрочно освобожден) командир авиаэскадрильи в/ч А-2102, подполковник Юрий Яцюк.
Можно еще долго морализаторствовать по поводу президентского помилования, но нельзя не вспомнить о том бардаке, который царил в авиации, о наплевательском отношении к делу, о показухе, об откровенном очковтирательстве.
В ходе подготовки к этому авиашоу, армейские начальники надеялись, что многие минусы не будут замечены, что все неувязки сойдут с рук. Генерал Алексеев докладывал главкому Стрельникову, что подготовка к авиционному празднику идет по плану, что все задачи поставлены и выполняются вовремя.
Но никто не обратил внимания, что Анатолий Третьяков не имел права руководить полетами во время авиашоу (хотя тот, как явствует из материалов следствия, докладывал об этом "наверх"). Причина была довольно серьезная: допуск к выполнению таких обязанностей Третьяков получил еще в 1979 году. Да и соответствующих зачетов он не сдавал. То есть Третьяков более десяти лет не руководил полетами Су-27, однако никого из начальников это обстоятельство абсолютно не интересовало.
Да что там говорить, если для того чтобы во львовском небе состоялся показательный полет Топонаря и Егорова на "сушке", сливали топливо из других самолетов. Учитывая такой дефицит, генерал Онищенко отменил демонстрационный полет Су-27. Кто ответит за это? А никто.
Владимир Топонарь, кстати, и по сей день считает, что не допустил ошибок в скныливском небе. Об этом "Обозревателю" рассказала супруга Владимира Анатолиевича Ирина Викторовна. По ее словам, Топонарь уверен: к аварии привели отказы в работе самолета, о чем свидетельствуют данные объективного контроля.
Ирина Викторовна вкратце прокомментровала и президентский указ об амнистии.
– Мое мнение об указе – исключительно-положительное, – говорит. – Летчики – не преступники. Зачем же их изолировать от общества? Они что, социально опасные?
Иная позиция у главы общественной организации "Скныливская трагедия" Стефана Козака. В телефонной беседе с "Обозревателем" Стефан Козак сказал, что о помиловании ему ничего неизвестно. Пан Козак весьма удивлен "гласностью" в работе ющенковской команды, которая не захотела широко поведать о проявлении гуманности в отношении авиаторов.
– Будучи во Львове, Виктор Ющенко даже не счел нужным зайти в часовенку, построенную в честь памяти погибших в скныливской катастрофе, помолиться там, – с горечью в голосе произносит Стефан Козак.
А еще он возмущается тем, что некоторые фигуранты скныливского дела занимают высокие посты в армии, твердит о том, что в поисках справедливости "дойдет" до Европейского суда. И четко заявляет о негативном отношении к президентскому помилованию.
Но власть себе на уме. И ей, извините, до лампочки мнение простого народа.
