Переселенцы из Крыма: мы туда не вернемся

Такой трогательной пресс-конференции в "Обозревателе" не было давно. Крымчане, вынужденные покинуть Крым и переехать на материк, поведали свои истории. Они приняли решение бросить все – квартиры, работу, родных и знакомых – по одной причине: потому что они любят Украину и хотят оставаться ее гражданами. "Мы бежали не из Крыма. Мы бежали в Украину", - сказал один из гостей ОБОЗа. Люди, испытавшие огромный стресс, говорили о любви к Украине, о доброжелательных киевлянах и о новой жизни на материке.

Гостями "Обозревателя" стали: переселенка из Севастополя, директор международного фестиваля "Понтийская арена" Валентина Колесниченко, переселенец из Севастополя, координатор проекта "Пуща-Водица SOS" Иван Коротаев и переселенец из Судака Александр Ярошевский. Предлагаем избранные фрагменты их рассказа.

ПОЧЕМУ ОНИ ОСТАВИЛИ КРЫМ

Валентина: "Промолчи – попадешь в палачи"

"Во время всех этих сложных событий я была в Киеве. Шел Майдан, и мне важнее было находиться здесь, чем там. То, что там произошло, было настолько неожиданным для всех… Не верилось. Казалось, это просто кошмарный сон. Я хотела поехать в Севастополь и 1 марта, и перед референдумом – у меня было желание пойти туда с телефоном и все записывать, - но дети меня не пустили.

Все-таки я выбралась в Севастополь, пять дней я была там. Когда сказали, что надо отказаться от украинского гражданства, я поехала, потому что мне не нужно российское гражданство, хотя я родилась в России. Но есть понятие морали. Твоя политическая позиция должна соответствовать твоей совести, твоей морали. И тут ты уже не смотришь, кто ты по национальности".

"Знаете, как у Окуджавы – "промолчи – попадешь в палачи". Молчать я не могу. Если человек не может промолчать, высказывает свою позицию, то это уже опасно для него даже с точки зрения жизни".

Иван: "Я родился в независимой Украине и не хочу менять гражданство"

"Вся моя семья приехала из России. Но я родился в независимой Украине и не хочу менять гражданство. С моими политическими убеждениями излагать свои мысли в Крыму стало опасно для жизни.

Мой брат остался в Севастополе, он поддерживал Майдан, он поддерживал Украину. Сейчас он боится говорить со мной по телефону. Сейчас там идет очень сильная агитация, людей просто зомбируют. Даже он начинает верить в то, что украинская армия на востоке Украины воюет против мирного населения, хотя три месяца назад он бы такого не сказал".

"После референдума, когда я понял, что Крым становится аннексированной территорией, мы с друзьями на машине выехали из Крыма".

Александр:"Якщо Україна - "историческое надоразумение", тоді хто я?"

"Судак – маленьке місто, там усі усіх знають. Всі знали мою позицію – я був один з небагатьох людей, які підтримували Майдан. Поки йшов Майдан, я намагався розтлумачити людям, що туди вийшли не "майдауни". Але коли спілкуєшся з людьми в маленьких містах,одразу знаєш, що вони тобі скажуть у відповідь. Я не одразу зрозумів, що це люди, яким немає сенсу щось втлумачувати, бо це люди із вживленою мікросхемою – "великий Радянський союз, велика Російська імперія, велика трагедія – розпад Радянського союзу". Вони називають себе "воинами света". Найстрашніше, що ці люди реально вважають, що вони воюють за світло. Різними методами.

Коли розумієш, що ця людина – "воин света", для якого Україна – "историческое надоразумение", тоді хто я? І де моє місце в цьому житті?

Можливо, я б там залишився. В мене є робота влітку, я непоганий екскурсовод, я можу знайти спільну мову з будь-ким. Але в мене сини. Старшому вже треба було проходити військову комісію і ставати на військовий облік. Тільки ми почали ставати на військовий облік, як тут висадилися "зелені чоловічки". Я кажу: "Іване, стоп. В російській армії ти служити не будеш". І ми поїхали".

"Ми не стільки побігли з Криму, скільки ми прибігли в Україну".

ЧТО ОНИ ОСТАВИЛИ В КРЫМУ

Валентина: "У меня очень хорошая трехкомнатная квартира в Балаклаве. За ней сейчас смотрят. Там живет молодежь. Единственное, о чем я их попросила – чтобы они платили за квартиру, потому что проплатить отсюда невозможно. Можно лишиться недвижимости просто из-за неуплаты.

Мое пенсионное дело перевели на улицу Ленина в Севастополе, а на Ленина у нас СБУ. На сегодня пенсионное дело уже перевели в Киев, но, правда, в электронном виде. В бумажном виде прислать невозможно – почта не работает. Они не могут отправить бумажный запрос туда, а эти – вернуть бумаги сюда. Но пенсию сразу перевели, раз в месяц получаю на почте.

Я не знаю, что будет. Но я спокойна в том, что, как сказано в Библии, "где сокровище твое, там будет и сердце твое". Для меня мое сокровище – это моя душа, и спокойствие души, духа, совести гораздо дороже, чем то, что осталось в Крыму.

В 63 года начинать пришлось новую жизнь… Но это интересно. Самое главное, чтобы война закончилась, чтобы наши мальчики все вернулись. А с остальным потом разберемся".

Иван: "Депозитные счета я успел снять до всех событий – может быть, предчувствовал. А у тех, у кого сбережения были в крымских отделениях украинских банков, до сих пор заблокированы все счета. У некоторых переселенцев возник вопрос о переоформлении детских выплат. Они должны оформлять карточки в киевских отделениях банка".

Александр: "На момент всіх цих подій я був зареєстрований безробітним. Ми знайшли людей, які зараз живуть в нашій квартирі, доглядають нашого кота. Собачку пристроїли людям, в яких є подвір’я".

"Серед людей, які там залишилися, є дуже нормальні люди. Так само, як вони в мене не питають: чому ти збіг з Криму, - так само я в них не питаю, чому вони там полишилися. У людей різні обставини. В когось здоров’я. До 15% кримчан у віці з 50 до 80 років живуть там за медичними показаннями. В когось діти, у яких здоров’я вимагає жити там. Але вони залишаються справжніми українцями. Їм дуже важко, але вони там живуть".

О КОРНЯХ РУСОФИЛЬСТВА

Валентина: "Откуда такое русофильство, такой шовинизм? Крымчане – это особые люди, большинство которых работают в сезон. Когда разбежались государства, именно россияне были самыми благополучными и состоятельными из отдыхающих. И, естественно, наши в тайне им как-то завидовали. Этот червячок зависти зародился, наверное, в душе каждого гражданина, который не умеет мыслить, который не освоил Интернет, который не может сопоставлять события.

Этот червячок сейчас превратился в настоящего дракона. И когда появилась возможность предать страну, которая тебя вырастила, этот червячок превратился в монстра. А зависть – это страшное чувство. Там, по-моему, нет каких-то политический вещей. Это меркантильные соображения – я буду жить богаче, я буду жить лучше, чем в Украине.

Но все равно есть люди с совестью, с мозгами, с душой".

КАК ИМ ЖИВЕТСЯ В КИЕВЕ

Александр: "Кияни неймовірні. Я не бачив ні в кіно, ні в книгах, щоб люди так до тебе ставилися. Рідніше рідних. Розуміють, що тобі потрібно. Тебе одразу беруть, ведуть… Сприяння навіть не стовідсоткове. "Стопятьсот", як кажуть в інтернеті.

Поселили нас дуже швидко. Мені було легше – у мене у Вишневому живе сестра. Але в неї малесенька квартира, я не міг в неї жити тиждень, місяць тощо. В інтернеті з’явилося багато інформації про розселення. Я зрозумів, що приїду в Київ і знайду, де жити і чим годувати сім’ю. В Києві я дізнався про Комарова,7, поїхав, і за 15 хвилин мене оформили і поселилися в Пущі-Водиці.

Мої хлопці вже учні міської школи. Дуже важко було працювати Оболонському фонду зайнятості, але вони знайшли можливості, вони пробили ситуацію. Там теж немає паперової пошти, але вони змогли це вирішити електронними каналами. Мене поставили на облік по безробіттю, позавчора я вже отримав першу суму.

Я знаю, що у людей, які живуть в інших таборах, є певні негаразди. Але якщо є якийсь негатив, він суто внутрішній – якісь непорозуміння з адміністрацією, з власними органами самоврядування".

Валентина: "Я по номеру была 175-я. Мне было, где жить – у знакомых, у друзей. Место в Пуще-Водице я уступила детям. Но два месяца прожив так, я попросила жилье. У меня появилось ощущение ненужности, брошенности… И мне пошли навстречу, освободили комнатку на первом этаже. Люди в моем возрасте хотят хоть какого-нибудь уединения.

Огромное спасибо Пуще-Водице, "Киевпасстранс". Столько тепла и заботы… На нормативы Красного креста, на 48 гривен, нас кормят три раза. В ресторанах так не кормят. Девочки готовят так вкусно, с душой. Люди помогают, входят в твою ситуацию. И, конечно, круг общения хороший".

Иван: "На сайте КГГА я увидел информацию о том, что работает координационный центр на Комарова,7. Мы были одни из первых. В списке я был 86-м. Все оформили за 15 минут. Тогда все еще было быстро, мест было много.

Бытовых проблем нет. Руководство санатория приняло нас очень хорошо. Когда появилась потребность в интернете, сразу же провели интернет. Если возникают какие-то вопросы, руководство старается решать через своих знакомых, в том числе медицинские вопросы. И вопросы трудоустройства. Когда наладился быт, директор санатория забрал нас работать в детский лагерь".

ХОТЯТ ЛИ ОНИ ВЕРНУТЬСЯ В КРЫМ

Иван: "Конечно. В Крым под украинским флагом". "Татар тоже когда-то выселили, но они верили, что когда-то вернуться в Крым. И они вернулись".

Валентина: "Конечно, верить можно. Но пока Севастополь не станет украинским по духу, там очень сложно жить. А для этого надо проводить огромную работу – информационную, культурно-массовую. Потому что население зомбировано до потери сознания. Когда сменится поколение, когда придет молодежь, Крым будет поистине украинским – не территориально, а духовно и морально. Мы, конечно, верим в это, но я туда не вернусь. Мой город не выдержал испытания".

Александр: "Моя жінка сказала: "Це моя батьківщина, але в Крим я не повернуся". В мене діти сумують за Чорним морем. Я сумую за Кримом. Але це єдина батьківщина кримських татар. Зараз на смертельну небезпеку наражаються саме вони. Я думаю, майбутня Україна буде союзною державою українців і кримських татар. Це буде справедливо, вони мають право на власну державу".