Литературный конкурс. Черный ворон
Утро первого января – совсем особенное утро. Сами понимаете, почему. На дворе – ни машин, ни людей. Редкие смельчаки, которые добредают дальше середины улицы, изрядно помяты и расслаблены. Они покупают в редких магазинах, которые работают, ядреную жвачку и малобюджетное пиво, монотонно потребляют то и другое, а потом продолжают начинать движение…
Гуляю собачку – а куда деваться?! Праздник-не праздник, а гулять собачку надо. Она не хочет на Набережную, засыпанную грязной мишурой, провонявшуюся вчерашними взрывпакетами и блевотиной, - она хочет на свежий воздух, на простор. Что делать – идем в парк Победы.
Странные персонажи попадаются уже на мосту: одинокая и загадочная молодая дама со следами макияжа и ночного очарования на лице, одинокий же безумного вида мужчина с расстегнутой ширинкой и следами засохшего кала на спине куртки, пара ошалелых велосипедистов в трусах и майках – это в новогодний-то мороз…
Мороз и солнце – чудесный первый день нового года. В парке Победы тоже есть люди и больше, чем можно было бы предположить. Такие же, как я, водители собачек. Искатели пустых бутылок и приключений. Мамаши с детками малыми. Краснолицые отрешенные мужчины-физкультурники. Вот тот особенно хорош – он не ищет легких путей на аллеях парка, большими прыжками пробирается сквозь заросли, ломает камыш, кусты, с рычанием карабкается на деревья, раскачивается на толстых ветках, приземляется с них в кувырке… Тарзан? Мама дорогая – на поясе у незнакомца болтается огромный нож… Рембо!
Пойдем-ка, собачка, погуляем лучше в другом месте – через мост, на пустынный берег «Стрелки». Но и тут хватает народу, того же, в принципе, самого. Вялые физкультурники висят на останках спортивных снарядов. Вдруг – ба! – знакомое рычанье, из кустов прямо на перекладину выпрыгивает Рембо. Надо быстренько идти дальше.
Из песка торчит одинокий… пограничный столб. На нем фанерный «флажок» с надписью: «Граница пляжа». Как полагается себя правильно вести в таком официальном месте, я не знаю. Надо хоть подглядеть, что здесь делают люди. Они пьют и слегка закусывают. Группка молодежи среднего возраста расположилась слева от пограничного столба – пляжная скамейка плотно заставлена бутылками и баночками. Справа от него же – мужчина, аскетично пьющий пиво из горла.
И большая черная птица, просто-таки огромная.
Это ворон. Который, как известно, не муж и даже не особый родственник вороне, У вороны и муж – ворона, а ворону и жена – ворон. О, зыбкие дебри орнитологического супружества… Был ли тот ворон мальчиком или была он девочкой, - не знаю и не надо. Очень красивая птица и на редкость наглая! Может, совсем ручная, а, может, совсем… пьяная.
Размером ворон с самого крупного петуха. И тоже красивый. Сверкающие, как антрацит, перья, всевидящий черный глаз, мощные когтистые лапы, крепкий здоровенный клюв, плюс нехорошая, мистическая почти репутация – все это, как минимум, вызывает уважение. С такой птичкой лучше не фамильярничать. Зато вот она может позволить себе что попало.
Попало на этот раз одинокому любителю пива – именно на него ворон положил свой хитрый глаз. А точнее – на его бутылку пива. Как черная собачонка, ходил за мужиком по пятам и беззастенчиво попрошайничал, хватая клювом за штаны. Тот скоро стал отбиваться от нахала подручной бутылкой с остатками пива, которое, ясное дело, слегка пролилось в пылу борьбы…
Чего ворон и добивался – он стал жадно хватать пивные капли, собирать пролившиеся вместе с песком! Мужик сразу сильно проникся – даже птичку палит после вчерашнего – и поделился. Ворон ловил клювом пивную струйку из бутылки, как заправский алкаш. На такое редкое зрелище подтянулась соседняя опохмеляющаяся группка. Птице щедро предложили закусить селедкой в маринаде. Ворон не отказался, он выбирал в пластиковой банке куски покрупней-пожирней, отлетал в припляжные бурьяны и там обстоятельно кушал. Но в руки не давался, да и сколько ж это надо выпить, чтобы пытаться погладить подобного монстра!
- Так, может, ему «Немирова» налить? – догадалась девушка из похмелявшихся
Парни метнулись к полиэтиленовому пакету. Чем там дело кончилось, узнать мне было не судьба. За спиной послышалось знакомое тихое рычание, мимо, к реке, пронесся рембо, оставив за собою шлейфовый запах крепкого пота. Нам с собачкой сразу как-то захотелось домой. Последним сильным впечатлением – взгляд уже с моста – было зрелище раздевающегося рембо. Под спортивным костюмом у него оказались велосипедные шорты и почему-то множество эластичных бинтов на всех сгибах рук и ног. Он смахивал на возвратившуюся странную мумию, которая избавилась от своих портянок и… поплыла, рассекая ледяную кашицу вод Ингула! Собачка моя жалобно взвизгнула и сильно потянула домой…
Снова мороз и солнце – снова нежданно чудесный день, уже на рождество, после пасмурной недели сплошного застолья. Снова идем с собачкой в парк Победы. Deja Vue? Но ингульский берег девственно пуст. Ни людей, ни птиц. Первое утро – то ли мирозданья, то вообще после конца света. Остались только мы с собачкой… На полосе прибоя, сразу за пограничным столбом, - жалкая кучка черных перьев. Они намокли и не блестят. Да что ж это такое, вообще, было?!