Видео дня
Как попасть в телевизор: опыт кастинга в скандальном шоу
Людмила Корнетова
По ту сторону экрана – ведущие, павильоны, софиты, телекамеры, «звезды», режиссеры и продюсеры. По эту сторону экрана – жизнь, дом, учеба, работа, города, деревни, события и мы – 99,9% людей: все, кто не работает на ТВ. Но проникнуть с одной стороны экрана на другую проще, чем это думает большинство.
Не стану рассказывать о том, как спрятаться в автобусе с надписью «ТВ» или спрыгнуть с парашюта на крышу «Останкино». Эти способы слишком экстремальны, малоэффективны и противозаконны. Самый верный и логичный путь: м. «ВДНХ», троллейбус или «маршрутка» до остановки «Телецентр», дом 12 по улице Академика Королева, главный вход.
В 93-м году телецентр пытались взять штурмом. Не вышло. У тебя шансов не больше. Уговорить милиционера с автоматом пропустить тебя внутрь не удастся. Войти в телецентр можно, лишь имея пропуск.
Как правило, на съемках ток-шоу всегда требуются статисты, они же – зрители в студии, которые по команде смеются и аплодируют. Достаточно позвонить по телефону в редакцию ток-шоу, и тебе могут назвать время следующей съемки, и предложить приехать.
Если ты пришел в студию статистом – постарайся выбрать место на трибуне, чтобы оказаться в поле зрения ведущего и телекамер. Главный принцип прост, как шпиль Останкинской башни – необходимо понравиться. Тогда, как минимум, тебя пригласят на следующие съемки. А как максимум, можешь стать героем следующей программы.
Ты должен быть обаятелен, фонтанировать оригинальными идеями, иметь необычный внешний вид и… настойчивость. Можно попробовать заглядывать во все редакции подряд и рекомендовать себя в качестве героя программы. Проверенный метод поручика Ржевского: в девяти редакциях тебя пошлют куда подальше, но зато в десятой…
За «Окнами» темнело…
Подруга упомянула, что в телешоу «Окна» идет очередной кастинг актеров, желающих поизображать скандалистов под чутким руководством Дмитрия Нагиева. Шанс засветиться в таком прекрасном шоу, подумала я, необходимо использовать. Бабушки в магазинах, может быть, начнут узнавать во мне «Валю, которая убила и съела пятерых мужей», и просить автографы. Неиссякаемый источник оптимизма. Я выцыганила у подруги телефончик….
Все пробы проходили в одной комнате, очень людной и шумной. Оказывается, артистов для шоу целыми автобусами привозят из других городов, потому что местные «незасвеченные» ресурсы почти исчерпаны. Народ наполовину состоял из студентов актерских вузов, остальные «актеры» были самые разные: от дедов, будто только что с коммунистического парада, до юных и хорошо одетых девушек. За два часа, что я провела в ожидании, пока мой «типаж» понадобится кому-нибудь из сценаристов, переобщалась со всеми другими претендентами.
Семейная пара из Питера репетировала сцену, в котором он был «сумасшедшим мужем, который мечтает купить оленя». А жена его не понимала и устраивала семейные сцены. Четыре девушки и два молодых человека боролись за звание «двух сестер-соперниц и гулящего мужа». Одна из сестер была его женой, с другой он спал, а в сложной интриге с давними обманами, которые постепенно всплывали у них в разговоре, я толком не разобралась. Дальше всех от меня сидела пожилая дама в ночной рубашке и шляпе, на которой висели бусы. «Сумасшедшая», - пояснили мне «бывалые». – «Тут таких полно».
Приколы волновали, похоже, только меня. Остальные желали подзаработать: пятьдесят долларов за сюжет. Но сниматься можно только раз в полгода, чтобы лицо не запоминалось.
- Девушка, 23 года, красивая! – раздался очередной окрик, так сценаристы искали в комнате нужные им типажи. В числе прочих дам примерно нужного возраста мне достался листочек со сценарием. Роль оказалась удачной: я играла нормального человека. К тому же в финале из-за меня должны были подраться нынешний и бывший бойфренды, что, разумеется, мне льстило. Я должна была вернуться к бывшему, так как нынешний в ходе шоу выдавал мои интимные секреты. Например, что я не люблю брить ноги и пью водку.
- А у нас с вами не из одного сценария роли? – наконец-то нашел тему для разговора симпатичный молодой человек, давно стрелявший в мою сторону глазами. Оказалось, не из одного. Пока мы разучивали сценарии, он по секрету поведал, что на Первый канал нужны массовки для каких-то сериалов или массовых шоу. «300 рублей за съемочный день, 600 – если дадут проговорить маленькую роль». И записал мне телефончики. И свой не забыл, на всякий пожарный.
Не прошло еще трех часов, как подошел сценарист - оценивать мои актерские способности: я своими словами пересказывала роль, он – читал остальные. Отыграла, как мне показалось, легко и естественно.
Роль любимой женщины и оскорбленной невинности и в жизни играется регулярно. «Твой партнер намного агрессивней. Он тебя забъет», - подумав, сказал сценарист. Видимо, это принятая в «Окнах» официальная вежливая форма отказа, потому что после этого мне посоветовали подождать еще немного: «Роли еще есть».
Я послушно посидела еще с час. Потом нервно ходила по зальчику, пытаясь организовать отток крови из отсиженной попы, смотрела на наступивший за окном вечер и думала, что играть в «Окнах» вовсе не так уж и интересно. Подумала-подумала, и ушла.
У меня есть знакомая знаменитость, которую то и дело зовут на всякие шоу без всяких кастингов. Говорит, забавно. Вот это – понимаю. Так что есть новый план: надо стать звездой.
Станиславскому бы не поверили
Некоторое время назад я служила редактором в телевизионном ток-шоу с подставой. Не в «Окнах», но очень на них похожем. В сюжетах все должно было быть по схеме: А любит Б, но от него залетела С, поэтому Б от обиды кидается к Д, который, в свою очередь, ее регулярно поколачивает, упившись водкой. И думать не смей протащить в сюжет что-то большее. Резолюция начальства «не близко народу», «литература», «кино» – сюжет в корзине. Не успеешь накатать нечто форматное – нечего будет делать на втором этапе. Тогда останешься без премии, а то и без зарплаты.
Я как редактор должна была отсматривать претендентов на роли в своих сюжетах и с каждым репетировать. Зачастую даже через четыре дня едва ли не круглосуточного отбора невозможно было «закрыться по людям».
Приходилось иметь дело с «людьми с улицы». Главными критериями отбора были вменяемость и адекватность, чего чаще всего и недоставало. Иногда везло, у героя обнаруживались еще и способности, но в основном это была катастрофа.
Тем не менее, работа моя дорога была мне именно репетициями и съемками. Где еще я бы смогла репетировать, «ставить», чувствовать себя наследницей Станиславского. И я относилась к процессу серьезно. Результат никогда не оправдывал затраченных усилий, и это было болезненно. Но в этом раз и навсегда заведенном порядке изменить ничего было нельзя. И я, в конце концов, привыкла. Стала относиться к работе как ко всего-навсего работе. Впрочем, в тот же момент я работу свою и возненавидела. И уволилась почти сразу.