Олег Анофриев: «Для меня Путин - это в первую очередь очень занятый, перенагруженный делами человек»
В среду исполнилось 75 лет актеру и певцу Олегу Анофриеву, сыгравшему в фильмах "Девушка с гитарой", "Друзья и годы", "Человек с бульвара Капуцинов", а также озвучившему всех героев знаменитого мультфильма "Бременские музыканты".
- Как вы относитесь к скандалу, который разразился в Министерстве культуры?
- Соколов меня настораживает. Он действующий министр культуры, и, конечно, мне бы надо поддерживать его и выступать против Михаила Ефимовича Швыдкого, но я не буду этого делать. Уж слишком от Соколова попахивает комиссариатом. Очень умным, начитанным и в то же время воинственным. Если он не подтвердит свои слова документально, ему нужно немедленно покинуть пост. Особенно пост министра культуры. Если бы речь шла о Министерстве путей сообщения, я бы закрыл на подобные обвинения глаза. Мало ли, ошибся, вспылил. Министр культуры не имеет права бросаться словами. С другой стороны, Соколов производит впечатление человека, который хранит традиции русской культуры, в отличие от Михаила Ефимовича, который выглядит транжирой. Мне хотелось бы верить, что в вопросе о реституции Швыдкой поступает законно. Конечно, отдавать Бременские рисунки не хочется, но раз надо, значит, надо. Однако если будет доказано, что действия экс-министра культуры противозаконны, я буду оскорблен в своем доверии.
- Вас очень любят называть человеком-оркестром: вы и актер, и певец, и режиссер, причем если уж беретесь за что-то, то предпочитаете сами озвучивать всех персонажей, как это было в "Бременских музыкантах". Что это, особенность характера?
- Видимо, да. Я очень капризный, мне постоянно кажется, что все всё делают не так, как сделал бы я. И чтобы доказать свою правоту, я никого не беру в помощники, а пытаюсь все делать сам. Получается - я счастлив, не получается - я виноват. Здесь все четко. И потом, почему бы не работать в одиночку, если мне так удобнее? Техника сейчас позволяет мужчинам петь даже самыми изнеженными женскими голосами, а характер персонажа все равно я создаю.
- Вы любите повторять, что актер - это ремесло, а вот режиссер - творческая профессия. Вы попробовали себя в режиссуре, почему дело ограничилось одним фильмом?
- Потому что это было плохо. Я написал неплохую музыку, взял очень хороших актеров: Галину Польских, Владимира Гусева, Александра Лазарева. Они очень симпатично исполнили все те задачи, которые я перед ними ставил, а вот режиссерски я не справился.
- Вы давно не снимаетесь. Не приглашают или сами не хотите?
- Я постепенно отвадил всех, кто предлагал мне сниматься. Играть кое-какие роли не хочу, я их переиграл достаточно. Из 50 с лишним фильмов, в которых я принимал участие, приличных картин было 4-5.
- Какие роли вы хотите играть?
- Хочу ровно одну роль - человека, который живет дома спокойно, достойно, с уважением к себе и к окружающим людям.
- Вы всегда были склонны к уединенной жизни?
- Нет, я был душой компании. Всегда у рояля, всегда готовый потанцевать, прихлестнуть. Парадокс в том, что вы сейчас сидите здесь и разговариваете по сути с молодым человеком, а мне-то ведь уже 75. И никуда не денешься. Это не значит, что я ношусь со своим возрастом, но, честное слово, когда тебя в 1765-й раз спрашивают про "Бременских музыкантов" или 2070-й раз просят спеть "Есть только миг...", хочется взвыть и залезть на стену.
- И все равно поете?
- А что делать? И ведь каждый раз еще и стараюсь выискать какой-то новый вариант подачи. Впрочем, это в какой-то степени все еще доставляет мне удовольствие, потому что песня гениальная и сказка замечательная, так что грех мне их чураться. И к тому же я радуюсь, когда кто-то пытается спеть мои песни и, как правило, терпит фиаско.
- В фильмах вы пели за многих актеров. Вы подстраивались под манеру артиста?
- Конечно, я представлял, как бы спел этот актер, обладая моим голосом.
- За кого было легче всего петь?
- За Ширвиндта, который должен был исполнять белогвардейский романс в фильме "Герой ее романа". У Шурки нет ни слуха, ни голоса, поэтому подстраиваться было не к чему, и я спел, как сам захотел, только слегка воспроизведя его природную вальяжность. За Куравлева тоже пел. Это ведь только сейчас стали петь все. И Басилашвили, чудовищно поющий, и Куравлев - не то чтобы безголосый, но непоющий актер.
- Вам все-таки дали звание народного артиста?
- С большим скрипом, на 74-м году жизни. Это даже немного неприлично. На восьмом десятке присуждать звание старшего лейтенанта грубо, почетнее оставаться рядовым. До тех пор, пока Эфроса не оскорбили званием "Заслуженный деятель искусств", он был просто Эфросом - непризнанным творцом, которого знали во всем мире, а потом, когда он стал заслуженным деятелем искусств, романтический ореол пропал.
- Была еще какая-то странная история, связанная с присуждением вам ордена. Будто бы указ прислали, а награду не дали.
- Как выяснилось, это обычная практика. Мне действительно прислали копию указа о награждении, а потом год ни слуху ни духу. Думаю: "Может, и вовсе забыли". Нет, через год позвонили-таки, попросили явиться. Я на награждении тогда сказал Владимиру Владимировичу: "Меня 20 лет на всех концертах объявляли народным артистом, спасибо, что вы документально подтвердили мое звание".
- Что он на это ответил?
- Не помню. Для меня Путин - это в первую очередь очень занятый, перенагруженный делами человек. И только потом президент, главнокомандующий - это все временные явления. На церемонию он явился в последнюю минуту, зато знал, кого за что награждает. И еще в Кремле я почувствовал, что там с перебором никому наград не дают. Здесь вам не как при Борисе Николаевиче, который Алле Пугачевой вручил орден второй степени, который только государственным деятелям дают. Мне тогда показалось, что это бартер: она его сделала президентом, он ее в государственные деятели возвел.
Анна Федина