Александр Мороз: "В украинском руководстве в целом старого - больше, чем нового"

Лидер социалистов лоялен к новой власти. Но иногда его все же «прорывает»

«Газета...» отправилась к одно­му из признанных «тузов» в ук­раинской политической колоде - Александру Морозу. Очень хотелось узнать: чем сегодня живет «заклятый враг» прежне­го украинского президента и »отец политической реформы». Александр Александрович по­казался нам на редкость спо­койным и даже осторожным. Очень осторожным.

- Александр Александро­вич, после оранжевой револю­ции вас практически не видно ни на экранах ТВ, ни в Верхов­ной Раде. Складывается впе­чатление, будто вы то ли устали, то ли ушли в тень. В чем причина?

- Я никуда не ушел. И в об­ластях стараюсь более-менее регулярно бывать, и на регио­нальных каналах появляюсь, от­вечаю на вопросы. А в сессион­ном зале бываю реже не пото­му, что игнорирую заседания. Много времени уходит на различные встречи с людьми, кото­рым я не могу отказать. Прак­тически ежедневно веду прием А фракция СПУ активна, и это результат нашей внутренней ра­боты, которую приходится орга­низовывать. Нагрузки огром­ные, естественно...

Кроме того, ко мне постоянно обращаются люди, которые не имеют возможности выхо­дить к исполнительной власти напрямую, А я когда вижу что-то дельное, уже обращаюсь к Президенту или к премьеру.

- Напрямую вы с Президен­том поговорить можете?

- Излишне его не беспокою. Иногда удается кое-что подкор­ректировать. Общаюсь и с Ющенко, и с Тимошенко. С Юли­ей Владимировной - чаще, при необходимости созваниваемся. Думаю, стоит создать некий представительский совет от всех партий, делегировавших своих людей в новую власть. Нужно собираться и определять стратегию по тем или иным на­иболее важным направлениям. А иначе... Перепалки между СНБО и Кабмином, заканчива­ющиеся публичными заверени­ями в дружбе, вызывают у лю­дей подозрение, что в верхах что-то не в порядке. Считаю, что такие конфликты нужно локализовать до того, как они выплеснутся наружу.

- Если бы вас с Ющенко не объединил Майдан, вы бы жес­тче критиковали сегодня Пре­зидента и правительство?

- Хочу напомнить, что в по­литике нет сослагательного нак­лонения. Мне сегодня ничто не мешает занимать объективную позицию. Мы не связаны каки­ми-то обязательствами. СПУ конкретно поддержала Ющенко под определенные условия. Те­перь смотрим, какие из них вы­полнены, какие - нет.

- Значит, к Ющенко у вас претензий практически нет? А к правительству?

- Президент имел основа­ния давать положительную оценку деятельности прави­тельства за первые сто дней Повышение зарплат, пенсий, выплат по рождению детей -это все-таки серьезно. Сделать это было непросто - прошло­годняя эмиссия прежнего пра­вительства обернулась колос­сальной инфляцией. Да, Кабмин Тимошенко, преодолевая этот кризис, поступал не всегда корректно и точно. Но следует учитывать и всю сложность си­туации. В целом я бы прави­тельство не захваливал, но и из­лишняя критика тоже не нужна. Что касается конкретных проб­лем, энергетический кризис, сложности на мясном рынке, ревальвация гривни - не исклю­чаю, что это результат и недос­таточного опыта, и отсутствия системного, перспективного анализа.

Опасно, что ухудшились от­ношения с Россией. Уже наблю­даются тенденции, небезопас­ные для Украины. Поэтому нуж­но немедленно находить выход.

- Тесные отношения СПУ с российским политиком Дмит­рием Рогозиным могут в этом помочь новой власти?

- При чем здесь это? «Тес­ными» наши отношения с Рого­зиным сделали мои политичес­кие оппоненты и недоброжела­тели. Речь можно вести лишь о том, что мы подписали с парти­ей «Родина» договор об обмене информацией о ситуации в на­ших странах. Скажите, кому это мешает? Ведь эта политическая сила в России набирает вес, и в ближайшее время будет влиять на внутреннюю и внешнюю по­литику России Нужно с ними поддерживать контакты в том смысле, о котором я говорю? Думаю, не нашли ничего иного, за что нас укусить. В то время как сама новая власть допускает грубейшие политические ошиб­ки. Пак можно было не отпус­тить на европейскую конферен­цию «Украина после оранжевой революции» людей из прави­тельства, которые согласились там выступить? Это же хуторянство! Так было и при Кучме

- А что еще нам осталось от режима Кучмы?

- Бизнес от власти так и не отделен - это беда. В украин­ском руководстве в целом старого - больше, чем нового. Дек­ларация и намерения - это од­но. Конкретные действия - это другое. Того, о чем я говорю многие годы - смены системы власти,- пока не произошло.

- Лично у вас есть обида на предыдущего президента? Многие считают, что в опреде­ленной степени ему удалось сломать вам политическую ка­рьеру.

-Знаете, я 16 лет на виду в политике. И за эти годы не поте­рялся. Политическая сипа, кото­рая была создана при моем участии, имеет авторитет и до­верие. Я так или иначе сущес­твенно влияю на внутреннюю и внешнюю политику государства и не считаю, что Кучма испор­тил мне карьеру. Другое дело что были украдены голоса на президентских выборах 1999 года. Если бы выборы тогда прошли справедливо, совер­шенно иначе бы развивалась Украина. Это, конечно, утрата - но не столько для меня, это по­теря для страны и общества в целом. Кучма мне неинтересен как человек, говорить о нем не считаю нужным.

- Тогда поговорим о ваших близких соратниках. Наверное, самый яркий среди всех социа­листов в Кабмине - министр МВД Юрий Луценко. Не много ли он дров уже наломал?

- Луценко на правильном пути. Об этом и цифры говорят. На момент его прихода дове­рие граждан к милиции едва дотягивало до 16%, а сейчас этот показатель поднялся прак­тически до 50%. Значит, люди заметили качественные изме­нении, в том числе кадровые. Другое депо, что подходы, на мой взгляд, могли быть нес­колько иными. Открыто немало уголовных дел в отношении чи­новников, которые так или иначе преступали закон, занима­лись злоупотреблениями. И вот именно здесь важным будет судебный результат. Лишь тогда увидим, насколько эффективно работало МВД, и не только МВД.

- А если в суде развалится, например, дело Бориса Колес­никова?

- Давайте уточним; дело Колесникова - не милицейское, его ведет прокуратура. Мили­ция выполнила одну функцию - задержала Колесникова. Но почему-то принято считать, что Луценко решил его посадить.

- Значит, это - задача Пис­куна? И как вам работа Генпро­куратуры?

- Пискун - не член Социа­листической партии, чтобы я давал ему оценки. Но отмечу, что последовательности в реше­нии конкретных дел, на мой взгляд, ему явно не хватает.

Расследуется, например, де­ло Гонгадзе. Уже четыре года прошло. Так почему же оно до сих пор не в суде? Я думаю, Пискун не осмеливается довес­ти его до конца, боясь, очевид­но, что это коснется высоких чиновников, которые и сегодня пока еще при власти. Я хотел бы знать: если меня допрашивали по этому делу, то давал пи показания тогдашний замминистра? Он объяснил следствию, почему врал с трибуны парламента? Это ведь не рядовой свидетель, а человек, который сознательно перекручивал факты, зная ис­тинное состояние дела. За это нужно отвечать.

- С кем СПУ может пойти на выборы 2006 года?

- Форма блока может быть разная. Мы предложили близ­ким к нашему политическому спектру политическим партиям сложить с себя партийный ста­тус и вступить в ряды СПУ. Се­годня в Украине появились предпосылки для нового политического структурирования и значительного сокращения большого количества партий. Этого не нужно бояться.

Хотя с некоторыми партия­ми, например, с теми же «зеле­ными», мы могли координиро­вать усилия на местном уров­не. Не исключаю, что и общие списки у нас могут быть или до­говоренности о том, чтобы не мешать друг другу в некоторых округах. Но на общегосудар­ственном уровне мы приняли решение - СПУ идет на выборы самостоятельно.

Людмила ЧИЧКАНЕВА, «Газета по-киевски»