Больше всего в Донецкой области: Опендатабот назвал количество церквей УПЦ МП в Украине. Карта
В течение полномасштабной войны их количество уменьшилось только на 685 общин.
Популярный прагматизм против прагматичного популизма
Когда выяснилось, что лучшее в Европе правительство, получившее оценку 12 по 12-бальной системе, на самом деле никакое было не лучшее, а вредительски-популистское, именно популизм стал главной из навешанных на «Найкращий Уряд» собак. Собакой же № 2 было объявлено ручное управление, недостойное столь продвинутой Великой Нации.
Разберемся с каждой из собак в отдельности — так сказать, пособачно. Посмотрим на них глазами экономиста, но такого, который при этом помнит, что он еще и человек, гражданин.
В постреволюционной ситуации в стране, расколотой на две примерно равные части, единственной реальной альтернативой социальному популизму (и бюджету, который такому популизму соответствует) был не курс на развитие, расширенное воспроизводство, интеграцию etc, а курс на эскалацию политического конфликта, усугубленного социальной недостаточностью.
Спокойной осенью-2005, когда даже отъявленно-голубым стало ясно, что гражданской войны таки не будет, а страна уже почти успокоилась, вспоминая былое противостояние как страшный сон — при всём сопутствовавшем полувоенном массовом героизме,— легко критиковать за «левый уклон» с его объективно не заработанными социальными поблажками.
Видимо, если бы кто-то таким образом умудрился успокоить народ в 1917-м и народ этот никогда не узнал бы ни военной защиты социалистического отечества, ни военного же коммунизма, все равно нашлись бы те, кто назвали бы социальный бюджет-1918 дорогой ценой за внутреннее умиротворение, бюджетом, позорно уводящим Родину от светлой и бурной динамики 1913-го в социально-популистскую пропасть...
Отойдя — хоть и не очень далеко — от пропасти настоящей, страна-2005 решила, что возле нее вроде как и не была, а потому совершенно искренне удивилась: а кого это так социально задабривают вместо движения к Европе и прогрессу? Куда это мы, дескать, собрались? С таким же правом убегающий от своры собак (да не тех, что вешают, а настоящих) мог бы внезапно задуматься и тоже спросить: «А куда это я?» Да не куда, счастливчик, а откуда, точнее — от кого!
И уводя страну от хаоса, уберегая ее от дальнейшего противостояния, не учитывая при этом социальный фактор, не высасывая на приятные социальности всё, что есть, и всё, чего нет, можно было, чего доброго, не успеть увести/уберечь. Ну а когда успели и отдышались — «тогда считать мы стали раны». Да обвинять в популизме тех, кто свою репутацию посчитал менее важным фактором, чем спасение Родины.
Политику, наступившему на горло собственному экономическому образованию, пожертвовавшему своим именем, откровенно пошедшему на обвинения себя в излишних социальностях, вынужденному временно поступиться родной экономикой во имя еще более родного гражданского мира, надо при жизни ставить памятник.
Как и за то, что политик помнит об опасности, связанной с неосторожными словами, а потому повторяет: цены упадут, кризиса не будет, всё будет хорошо. Ибо чтоб кризиса не было, иногда достаточно и этих слов. Не всегда, конечно, но даже когда недостаточно, такие слова — поскольку сказаны на высоком уровне — смягчают и рост цен, и кризис. Хотя и наносят ущерб репутации. С точки зрения имиджа всегда выгоднее говорить (как многие и делают), что большой кризис ожидается завтра. Когда он — в основном, из-за этих слов! — происходит, можно удовлетворенно потереть руки («А я говорил!»), не обращая внимания на то, что было принесено в жертву такому гадкому пиару.
А теперь вспомните, кто и что говорил о кризисе и ценах. Это позволит сделать правильный вывод о том, кто популист, а кто - нет.
Вторая собака — ручное управление. Обвинять в нем может только тот из неграмотных, кто искренне считает, будто в Украине уже создана цельная капиталистическая система, основанная исключительно на рыночных принципах. Будто нет у нас ни базарной мафии, ни монополий — например, сырьевой монополии северного соседа, демократии у которого не было и нет, а потому — на сколько юрлиц путинская монополия формально раздроблена, роли не играет.
А коль рынок соседствует с нерыночными уродцами, впору ли уповать на «систему» (которой нет) и отвергать ручные рычаги?
Если самолет летит на юг, но еще не долетел, стоит ли летчику бросать штурвал и досрочно загорать?
И если ручное управление — это плохо, почему ГНАУ, к примеру, хвастается тем, что некие предприятия под ее чутким руководством внезапно увеличили (при стабильной работе!) налоговые платежи в десятки раз? Их что, не руками выжимали? А, извините, чем? Чем держали телефонную трубку, пугая, угрожая, шантажируя и «аргументируя»? Опираясь (в том числе) на ту самую — исходящую не от ГНАУ: она стерильно чиста — пресловутую угрозу реприватизации…
Нет, оно-то, может, и правильно, но почему одних за это хвалят, а других обвиняют в неэкономических методах? Хотя плодами применения этих методов — с удовольствием пользуются!
Иногда складывается впечатление, что важно не что делается, а кем. Есть популисты — любители ручного управления (кака), а есть прагматики — они же рыночники (гении).
И хотя популизм весьма прагматичен, а прагматизм — гораздо более, чем популизм, популярен, ярлыки обозначены. А дальше — все действительно зависит от того, кто, а не от того, что.
Так, резкое увеличение курса нацвалюты, достигнутое «не тем», объявили трагедией, убившей долларовые сбережения старушек и отечественных экспортеров. При этом помалкивали о том, что выиграли старушки, сберегавшие денежку в родной гривне, и расцвели импортеры (при дорогой гривне — импортировать дешевле). Благодаря импорту появились и товары, и конкуренция, что вынуждало своих производителей и качество улучшать, и зарплату — ради этого — повышать (формируя тем самым средний класс), и цены снижать, отказываясь, наконец, от дикой сверхрентабельности, пугающей цивилизованный мир.
Зато когда «кто надо» нацвалюту ослабил — никакой трагедии. Наоборот: радость от ослабления гривни, создающего простор для экспорта отечественному производителю. А почему бы — тогда уж — заодно не вспомнить, что экспортерское счастье — девальвация гривни — влечет проблемы у импортеров, оставляет в дураках тех, кто не доверился ни евро ни доллару, но главное — вымывает товары с украинского рынка, что не благоприятствует динамике цен. Нет, главное — защита отечественного производителя!
Никто, впрочем, не спорит с тем, что и его надо защищать, но почему защищать производителя — хорошо, а потребителя — плохо, экспортера — хорошо, а импортера — плохо, хранящих валютные сбережения — хорошо, а гривневые — плохо, добиваться роста прибыли — хорошо, а роста зарплаты — плохо?
По-че-му?
Александр Кирш
Подпишись на наш Telegram . Присылаем лишь "горящие" новости!
В течение полномасштабной войны их количество уменьшилось только на 685 общин.
Британцы и французы показывают, что готовы поднимать ставки в противостоянии с Путиным
Пока сил для быстрого широкомасштабного наступления у захватчиков нет
ВСУ уже получают вооружение, но основная часть прибудет до конца лета, уверяют журналисты
Когда вы успешно решаете сложную головоломку, это повышает вашу самооценку
Не используйте для чистки деликатных поверхностей абразивные чистящие средства