Берд: у Владимира Кличко удар гораздо сильнее, чем у Виталия

Бывший двукратный чемпион мира в супертяжелом весе Крис Берд в интервью BaylorІС TV вспомнил главные события своей спортивной карьеры и поделился мнением насчет супертяжей нового поколения, пишет Boxingnews.com.ua. Интервью получилось очень интересным и очень насыщенным, потому что журналист Инграм Джонс затронул очень многие темы в этом разговоре.

Расскажи о том, как ты начал заниматься боксом.

Я пришел в бокс в возрасте пяти лет. Все мои братья и сестры занимались боксом, даже наша собака занималась боксом. Мой отец был тренером, и сам когда-то был профессиональным боксером. Я видел, чем занимаются мои братья и сестры, и вполне естественно, что мне захотелось заниматься тем же. Все начали меня воспринимать всерьез, когда я принял участие в отборочном турнире к Олимпийским Играм и стал вторым номером сборной США в своей весовой категории. Я тогда весил всего 63 кг. Через четыре года я весил уже 75 кг, и смог пробиться в олимпийскую команду, а на Олимпиаде выиграл серебряную медаль. Это было замечательное чувство!

В те времена, когда ты был таким легким, ты когда-нибудь думал, ты когда-нибудь мечтал, что станешь чемпионом мира в супертяжелом весе?

Я никогда даже не мечтал о том, чтобы стать супертяжем, но мой отец всегда говорил мне: "Сынок, ты будешь супертяжем". Он не говорил, что я буду чемпионом мира, просто супертяжем. Я говорил ему: "Да ну, я худой парень". Я весил всего 75 кг на Олимпиаде, а стал супертяжем! Это был мой личный выбор – никаких препаратов, только еда. И когда я только перешел в супертяжелый вес, я был совсем не худой в талии. Но я так никогда и не стал большим парнем – я всегда был маленьким супертяжем.

Когда я посмотрел в твой послужной список в BoxRec, я был шокирован – в первом бою ты весил всего 76,7 кг. А потом ты стал весить 96-97 кг. Как тебе удалось это сделать?

Это все еда. Я был толстым. У меня не было какой-то особенной программы набора веса, у меня не было денег. Но каждый день я заливал себя протеиновыми шейками только для того, чтобы перейти в супертяжелый вес, я издевался над своим телом. Для меня примером был Эвандер Холифилд, который весил всего 94-95 кг и имел свою хорошую эру в супертяжелом весе. Но в отличие от него, я был толстым. Если люди помнят мои бои 1995 года, я был действительно толстым! Но я очень хотел стать супертяжем, и для этого был готов даже издеваться над своим телом. Я шел на большие жертвы, ведь хоть я и был успешным любителем, но мне пришлось начинать свой путь в профессионалах с самых глубин. Люди об этом не знают, но за первые два поединка я вообще не получил денег! Я с Мичигана, а там очень холодные зимы... И вот, я бегу по снегу – у меня совсем нет денег, у меня жена и маленький ребенок, которых я должен обеспечивать – но моя цель одна – добраться до вершины.

Ты женился до начала своей профессиональной карьеры или после?

Я женился через 23 дня после моего первого поединка. Мы женаты уже 20 лет – как раз 20 февраля была 20 годовщина нашей свадьбы – и мы начинали наш путь с нуля, межрасовая пара, у которой ничего не было, и мы вместе достигли вершины, наслаждаясь процессом.

Я хотел бы особо заострить внимание на том, что вы межрасовая пара, поскольку у меня тоже были отношения с девушкой другой расы, и я знаю, как это воспринимается окружающими. Как ты с этим справлялся?

Мы с моей женой встречались пять лет перед тем, как поженились. Она была со мной во времена, когда у меня не было ни денег, ни славы, и мы вместе прошли через все испытания. В начале моей профессиональной карьеры у нас была маленькая дочка, а денег не было – как я уже говорил, я совсем ничего не получил за два своих первых поединка. В подобной ситуации многие молодые пары расходятся, но мы держались вместе. И поэтому меня совершенно не беспокоит все, что говорят и говорили обо мне ненавистники и расисты – это всего-навсего их мнение. И моя жена так же относится к этому. Если вы ненавидите меня – это ваш выбор. Держите ненависть в своем сердце, а я в своем буду держать любовь. Я люблю людей независимо от расы, потому что все мы, в конце концов, люди. Я был спортсменом самого высокого уровня, и узнал на себе, что такое человеческая ненависть. Я получал сотни и-мейлов с расистскими и словами и просто словами ненависти. Но я относился к этому спокойно – это только твое мнение, и мне жаль, что ты носишь в себе так много ненависти.

Ты отвечал таким людям?

Я спокойный человек, и считаю, что не стоит фокусировать внимание на таких вещах. Я со своей женой уже 25 лет, 20 из которых мы женаты – вот это для меня действительно важно!

Какой этап стал переломным в твоей карьере?

Период, когда я обратился к Богу. Это придало мне духовных сил, и я сделал невозможное – без больших мышц, без удара я дрался в супертяжелом весе и стал чемпионом мира. Мне нужно было использовать свой мозг, потому что у меня не было ни размеров, ни удара. Дэвид Хэй хоть и небольшой парень, но он сильно бьет, а я – нет! Панчерами рождаются, а не становятся. И оглядываясь назад на свою карьеру – как я победил такого монстра, как Дэвид Туа, который двенадцать раундов шел вперед? Как я боксировал с таким гигантом, как Виталий Кличко, или даже продержался все 12 раундов против Владимира Кличко в первом поединке? Или как я справлялся с такими ребятами, как Джамиль МакКлайн, который весил более 120 кг, или Анджей Голота, который весил где-то 110 кг? Исключительно благодаря характеру.

Я заметил, что у вас с Ленноксом Льюисом много общего – вы оба победили ребят, которые всем другим создавали кучу проблем. У вас одинаковые победы над Виталием Кличко, и вы оба перебоксировали Дэвида Туа.

И мы с Ленноксом должны были встретиться в ринге.

Но почему вы так никогда и не встретились?

Спроси Леннокса!

Когда-нибудь я это сделаю...

Я не тот человек, который любит плакаться в жилетку, но скажу одно: как можно отказываться от чемпионских поясов? (Леннокс Льюис отказался от боя с Крисом Бердом, когда тот стал официальным претендентом по версии IBF). Я провел бой с Эвандером Холифилдом, и это было прекрасно, но я так сильно хотел встретиться с Ленноксом Льюисом, особенно после того, как я побил Дэвида Туа! Леннокс был великим чемпионом и очень большим парнем, но я совершенно не боялся его. Я стал официальным претендентом на его титул, но он отказался от боя со мной. Мой принцип такой: независимо от того, выиграешь ты или проиграешь – никогда не уклоняйся от боя с любым соперником.

Что ж, теперь расскажи мне о еще одном парне, который, по моему мнению, мог бы стать великим боксером – Айке Айбеабучи. У него было все – сильный удар, крепкий подбородок, высокая активность в ринге. Он казался непобедимым. Конечно, непобедимых не бывает, но он таким казался.

Айк весил 111 кг, а я 95. Он был огромен! Но наш бой был равным до момента нокаута. Это супертяжелый вес, и здесь все может решить один удар, как случилось в бою Тони Томпсона с Дэвидом Прайсом. Это же произошло в моем бою с Айком. Он не доминировал в поединке со мной, не "убивал" меня, просто поймал одним ударом. Айк был сильным боксером, но сложно сказать, доминировал бы он в этой эре двухметровых ребят, или нет. Потому что подобраться к таким высоким ребятам не так уж и легко.

Но тебе удавалось пройти на ближнюю дистанцию в бою с Виталием Кличко, а у Айка, в отличие от тебя, еще и был очень сильный удар!

Нет, я дважды выигрывал чемпионские титулы благодаря защите. И Виталия Кличко я победил именно благодаря тому, что заставлял его промахиваться. Возвращаясь к Айку, я думаю, что его карьера могла бы сложиться по-разному – он мог бы стать самым доминантным чемпионом и уничтожать всех своих соперников, или его стиль могли бы "раскусить", потому что он был все-таки довольно прямолинейным боксером. Но он был хорош. Он умел работать корпусом в защите, что очень редко умеют делать ребята его размеров, и у него был очень умный тренер – Куртис Коукс, бывший чемпион мира. Поэтому у Айка было все, чтобы стать великим боксером, он мог бы стать доминантным чемпионом. Но точно никто не может сказать, потому что у разных бойцов разные стили, и сказать наверняка, как бы Айбеабучи дрался, например, с Виталием Кличко, невозможно. Я заставлял Виталия промахиваться, но у меня совершенно другой стиль. Айк, наверное, постоянно давил бы на Виталия, но мы видели, как Виталий избил Криса Арреолу, который тоже весь бой на него давил.

Интересно, что Херби Хайд, которого Виталий побил незадолго до боя с тобой, был очень хорошим боксером – быстрым, ловким.

И у него был сильный удар!

Да, у него был очень сильный удар. Но у него не было защиты, поэтому Виталий его просто уничтожил. А потом наступила твоя очередь – ты согласился на бой с Виталием всего за неделю до самого боя.

Да, я готовился к бою с Адольфо Вашингтоном, рост которого был 180 см. И тут мне предлагают встретиться с таким гигантом. Я никогда не видел бои Виталия перед этим, но мне принесли кассеты с его боями, я посмотрел и сказал: "Вау, он нокаутировал Херби! У него 28 нокаутов в 28 боях – он, наверное, просто убийца. Мне нужно очень хорошо поработать в защите, в противном случае, он меня нокаутирует". И я поехал в Германию за победой – я всегда выходил в ринг только за победой. Я знал, что если мне удастся продержаться первые четыре раунда, я смогу выиграть этот бой. И после четвертого раунда болельщики начали поддерживать меня! Мой отец и мой брат подсказывали мне в углу, чтобы я давил на Виталия и давал ему вволю промахиваться ударами. А после девятого раунда он сдался. Я не люблю критиковать других, но моя позиция такова – ты должен драться, пока тебя не убьют. И я никогда не сдавался, даже в первом бою с Владимиром Кличко, когда мои глаза почти полностью заплыли.

Я вовсе не согласен с мнением, что тебе повезло одержать победу в этом поединке. Ты попадал, а сам постоянно заставлял его промахиваться. Он был очень уставший, и мне показалось, что его угол решил остановить бой, поскольку боялся, что он упадет от усталости, что выглядело бы очень плохо в бою с таким маленьким парнем, как ты.

Не знаю, могло бы такое случиться, или нет. Никто этого не знает. Единственное, что я знаю точно, так это то, что я стал чемпионом мира в супертяжелом весе в тот вечер, и это главное. Моя задача была просто драться. Кроме того, я хоть и не панчер, но это не значит, что мои удары совсем неощутимы. А то, что Виталий решил прекратить борьбу из-за травмы плеча – это его дело. Я бы на его месте не сдался – я девять раундов боксировал со сломанным носом против Леви Биллапса, в двух поединках я боксировал со сломанными ребрами, и боль была просто невыносимой, но я не сдавался.

Некоторые считают Виталия Кличко одним из сильнейших панчеров в истории бокса. Ты с этим согласен?

Нет. Вот что я скажу – у него, возможно, самый большой процент побед нокаутом, но я бы не назвал его очень сильным панчером. Я бы не сказал, что у него очень сильный одиночный удар. И не только я – спроси любого из его соперников – он больше изматывает боксеров своими ударами, и они либо сдаются, либо падают от аккумуляции ударов, либо рефери останавливает бой. Того же Шеннона Бриггса он бил все 12 раундов, но так и не смог свалить, а помнишь, что с Бриггсом сделал Льюис? А вот Владимир – это совсем другое дело. Вот этот парень бьет по-настоящему сильно, просто невероятно сильно! Но я очень уважаю и Виталия, потому что он, возможно, и сдался в бою со мной, но после этого никогда не сдавался – ни против Льюиса, ни против других боксеров. Вообще братья Кличко – очень хорошие ребята, они любят спорт, они уважают чемпионов прошлых лет, и это мне в них импонирует.

Знаешь, мне кажется, что Виталий просто не мог сдаться в бою против Льюиса, потому что второй сдачи в Америке ему уже не простили бы. И Льюис знал это, поэтому и попер на него вперед. Но Виталий не сломался, и выдержал все самые сильные его удары, особенно мне запомнился тот страшный апперкот.

Все будут помнить его бой с Льюисом, потому что Льюис был великим чемпионом. Вообще, в наше время было три великих чемпиона – Тайсон, Холифилд и Льюис. Они были еще боксерами из предыдущей эры, но боксировали и в нашу эру. И я всегда хотел встретиться со всеми тремя.

Так что ты стал чемпионом мира по версии WBO. В бою с кем ты защищал этот титул?

С Владимиром Кличко. Вообще, я очень долго не знал, с кем я буду боксировать в первой защите моего титула, потому что немецкие промоутеры получили опции на мой следующий бой после победы над Виталием, и долго не могли выбрать, кого поставить против меня – Виталия или Владимира. В конце концов, они выбрали Владимира, я снова приехал в Германию и на этот раз вчистую проиграл. Я был поражен психологией Владимира в том бою – он боксировал очень спокойно, работал джебом, не обращал внимания на мои трюки.

Теперь расскажи о бое с Холифилдом. Он, как и ты, преданный христианин. Как вы могли бить друг друга, как могли настроиться на такой бой?

Бокс – это спорт. Такой же, как и футбол, в котором тоже, бывает, люди наносят травмы друг другу. А в боксе твоя задача – ударить своего соперника и не дать ударить ему. Но ты должен уважать каждого своего соперника как человека. А вообще, бой с Холифилдом – это был мой звездный час. Как раз перед этим я побил Дэвида Туа и должен был драться с Ленноксом Льюисом, но он отказался от титула. Хорошо хоть, что в бою за вакантный титул мне повезло встретиться с другим великим боксером – Эвандером Холифилдом.

Холифилд по размерам практически такой же, как и ты. Как думаешь, за счет чего он достиг таких успехов?

Благодаря уму – он очень умен. Он хорошо работал головой, причем не только в переносном смысле (смеется).

Я всегда удивлялся, почему ты решил перейти в полутяжелый вес в конце своей карьеры?

По двум причинам. Во-первых, я хотел войти в историю. Потому что было три боксера, которые стали сначала чемпионами мира в полутяжелом весе, а затем и в супертяжелом весе. Но не было ни одного такого случая, чтобы боксер, ставший чемпионом мира в супертяжелом весе, спустился в полутяжелый вес, и там также завоевал чемпионский титул. Во-вторых, я хотел доказать всем критикам, которые критиковали меня за отсутствие удара и за другие вещи, я просто не супертяж. Что я полутяж, который боксирует в супертяжелом весе.

Но перед тобой был пример Роя Джонса, который поднялся в супертяжелый вес, побил там Джонни Руиза, и вместо того, чтобы остаться там – что, по моему мнению, и по мнению многих других, было бы правильно – вернулся в полутяжелый вес и после этого уже никогда не был прежним Роем Джонсом.

Мне нравится Рой, у него невероятный талант. Но кого он побил в супертяжелом весе, кого? После Руиза он должен встретиться со мной, потому что понятно, что с такими гигантами, как братья Кличко, он драться не стал бы.

Но он мог встретиться с Холифилдом, и это был бы супербой! Почему же он тогда вернулся в полутяжелый вес, чтобы сразиться там с Тарвером?

Холифилд, возможно, в то время был уже стар, но он все еще был умен и сильно бил. Кроме того, Рою Джонсу нужно было сгонять не так уж и много массы, а вот я согнал где-то около 18 кг.

Говорю это без неуважения к тебе, но когда ты спустился в полутяжелый вес, ты выглядел, как физически больной человек.

А я таким и был. Члены атлетической комиссии, которые дали мне разрешение на бой, не могли поверить, что я прошел все тесты. А что касается Роя, то он сделал правильный выбор, перейдя в супертяжелый вес и побив там Руиза. Но он решил не оставаться там, потому что не хотел драться с по-настоящему сильными супертяжами. И это неудивительно - каким бы талантливым ты ни был, и какими бы медленными ни казались тебе супертяжи, но каждый их удар может закончить бой.

Но я хорошо помню, как он заявлял, что собирается провести бои с Ленноксом Льиюсом и Майком Тайсоном.

Но если ты делаешь такие заявления, то подтверждай их делом - соглашайся на такой бой!

Он когда-то даже планировал драться с Бастером Дагласом.

С кем?

С Бастером Дагласом.

Это был бы очень серьезный вызов, потому что ему противостоял бы гораздо более высокий, гораздо более крупный боксер с очень сильным ударом. Но у Роя это были только разговоры, как и у Джеймса Тони, который постоянно бросал вызов братьями Кличко, придумывал им всевозможные прозвища, но в ринг против них так и не вышел.

Когда ты понял, что должен сказать боксу "До свидания", как боксер?

После боя с Поветкиным. Я не собираюсь умалять его заслуг, он талантливый парень, но прежнего желания боксировать у меня уже тогда не было. Мне было уже 37 лет, тренировочный лагерь прошел намного тяжелее, чем раньше, при подготовке меня потрясали гораздо чаще, чем когда мне было 27. Я был истощен физически, и желание уже тоже пропало, хотя раньше я любил тренировки, любил бегать. После этого я еще спустился в полутяжелый вес, пытаясь этим найти себе мотивацию, но прежней мотивации уже не было – она исчезла навсегда.

Что можешь сказать о нынешних супертяжах? 20 апреля Тайсон Фьюри встретится со Стивом Каннингемом. Что можешь сказать об этом бое?

Это будет хороший бой. Стив очень длиннорукий парень. Ключом к победе для него должны стать скорость и техника. Для Тайсона Фьюри важно держать дистанцию, и хотя он гораздо крупнее и сильнее Стива, но бой будет интересным, особенно если учесть, что встречаются боксеры разных стилей – скорость и подвижность против размеров и силы.

Ты не слышал, что Виталий Кличко вроде бы может встретиться с Маликом Скоттом?

Реально?

Прочитал сегодня в Твиттере.

Виталий Кличко стареет, но он очень умный боксер. Даже если сейчас он выглядит не впечатляюще, благодаря его уму любому сопернику будет тяжело вычислить его действия. Но если такой бой состоится, это будет хорошая возможность для Малика Скотта.

Что можешь сказать о Брайанте Дженнингсе?

Брайант Дженнингс – хороший боксер. Один из лучших в Америке. Но когда он сразится с ребятами ростом 200-205 см, ему придется боксировать по-другому, чем сейчас.

Деонтей Уайлдер – его часто критикуют, в том числе и я, за уровень его оппозиции. Что можешь сказать о нем?

У него эквалайзер в правой руке, и его тренирует Марк Бреланд, а это умный тренер. Кроме того, Уайлдер высокий парень. На данном этапе он все еще учится, и он не очень тяжелый, как для супертяжа – 101-102 кг, Но у него есть удар, и это дает ему шансы в любом бою. Ему действительно пора сделать шаг вперед, но не слишком большой. Его команда не спешит с этим, потому что они думают, что могут сделать из него нечто особенное.

Сет Митчелл и Джонатон Бэнкс?

НВО раскрутило Сета Митчелла, как лучшего супертяжа Америки, и я не понимаю почему. Он не очень высок, хотя и тяжелый, но его нельзя назвать талантливым. Он бил тех, кого и должен был бить. И если бы он выиграл у Джонатона Бэнкса, его бы выставили против Кличко. Зачем? Ему еще нужно многому учиться. И Брайанту Дженнингсу тоже некуда спешить. Он боксирует всего 3-4 года, зачем спешить с выходом на титульный бой? Учись боксировать, учись читать своих соперников, а если ты сейчас выйдешь на титульный бой, твоя карьера будет закончена!

Кубрат Пулев?

Хороший боксер. Большой, сильный. Он может создать проблемы любому. У него идеальные размеры для того, чтобы боксировать как с крупными ребятами, так и с маленькими. Он будет опасным соперником для любого.

Дэвид Прайс?

По моему мнению, Прайс является одним из самых талантливых молодых супертяжей мира. Но я не понимаю, почему он лезет на ближнюю дистанцию. У него рост 203 см, у него хорошая левая рука – ему нужно боксировать с дистанции, готовить почву для ударов правой. В вопросе правильного использования своих габаритов ему нужно брать пример с Владимира Кличко.