Блог | Как Порошенко и Климкину удалось противостоять огромной бензоколонке
Прочла с утра пост Тамары Горіха Зерня о том, как ее, волонтершу, снимал в 2014 году немецкий фотограф, который совершенно не понимал, о чем все это. Вспомнила рассказы Ирины Довгань о том, с каким трудом ей приходится доносить правду о том, что происходит в Украине – на пятом году войны это по-прежнему трудно.
И память вернула то, чему сама была свидетельницей. Весной-летом 2014-го у нас была еще одна категория луганчан – тех, кого нужно было встретить и проводить на самолеты к детям, живущим за разными границами. Почему им приходилось останавливаться у нас – поезда шли с такими непредсказуемыми опозданиями, что угадать под рейс было очень трудно; распечатать билеты, купленные детьми, тоже легче было нам; кроме того, нужен был плавный переход и передых после пережитого в Луганске. Иногда задержка была связана с оформлением документов. Отправляли с облегчением – казалось, за несколько месяцев ситуация улучшится и можно будет спокойно возвращаться.
Читайте: Казалось бы, кровавая мерзкая гадина издохла. Но нет, живет еще
А что на самом деле произошло – мы все знаем. Были люди ситуативные, которым мы точечно помогли и больше с ними не сталкивались. Я напишу о тех, с кем пришлось встретиться на обратном пути. Тяжелей всего пришлось сотруднице, которая в мае уехала к дочке во Францию. Любящие дочь и зять за месяц начали оббивать пороги различных инстанций, но неизменно получали отказ, и после того, как истекли три месяца, указанные в визе, вынуждены были отправить ее в полную неизвестность. Связи и регулярного сообщения с Луганском тогда не было; из случайных репортажей знали о том, что он перенес обстрелы (и на тот момент они еще продолжались). Не буду описывать ее дальнейшие приключения – тема поста не о ней (там все в норме, и в этом году мы даже вместе отмечали ДР – дата у нас общая, по дороге из Европы в Луганск) , а об "озабоченной Европе".
Аналогично было и с мамой подруги из Германии, которая, отчаявшись пробить немецкую бюрократию, просто оставила ее у себя дольше, чем на три месяца, пока стало относительно безопасно. И заплатила потом большой штраф за просроченную визу. Причем, если в первом случае мотивировалось тем, что в Луганске есть еще дочь (а войны вроде бы и нет), то во втором – у очень пожилой матери дочь была единственной. Тем не менее, результат один. Естественно, я теребила подругу, бывшую в тот момент в Израиле: "Начинайте действовать пораньше, возвращаться тебе пока некуда".
Но маленькая отчаянная страна, знающая не понаслышке, что такое война, не разочаровала – без проволочек и бюрократии спокойно продлила срок еще на три месяца; объяснили, как оформить статус беженца после шести месяцев пребывания. А позже я узнала, что под бомбежками израильские благотворительные организации организовали вывоз своих соотечественников из Луганска; оставшимся оказывали помощь продуктами и медикаментами на месте.
Кого-то эвакуировали в Израиль, многих расселили по Украине, продолжая помогать (не так давно встретила бывшую сотрудницу, семью которой эвакуировали по этой программе, они живут теперь в городке по соседству). Израиль – недосягаемый образец отношения к своим людям. Приятно удивили Штаты – при правильном оформлении запроса практически всем знакомым удалось оставить родителей у себя.
Читайте: Путин готов воевать в ближайшие месяцы или даже недели
Так вот, я и тогда, и сейчас удивляюсь, как Климкину, Порошенко и команде дипломатов удалось пробиться через стену всеобщей озабоченности, прорваться на все международные площадки (не их вина, что международное законодательство настолько беззубо и медлительно, но мне почему-то кажется, что в ближайшее время и там грядут большие перемены), противостоять огромной бензоколонке, густо засеявшей драконьими зубами все, что можно. Если Украине удастся выстоять и не уйти со своего курса, так ненавистного кремлевским карликам, она займет достойное место в системе европейской и мировой безопасности.
А чтобы так и было – верьте, надейтесь, любите. И каждый день делайте свое дело на своем месте. Хорошего дня!
