Блог | Сто лет в цементе: скорбные будни развоплощенных идолов
Утро, парк, аллея, идущая мимо детской площадки. По аллее фланируют два мужчины 45+, один ведет пустую коляску-трость, второй несет на руках пацана до года возрастом. Притормаживают у статуи маленького Ленина, что притаился среди каруселей, раскрашенный под простого мальчика в косоворотке. Маленький ленин насторожен, он пережил несколько революций и спасся только потому, что был десакрализирован коммунальными малярами, нарисовавшим ему белую рубаху под красным пояском, а книгу в руках (в оригинале - вероятно Капитал Маркса) подписали трогательным "сказки". Ленин смотрит исподлобья, его кудри каштановы, ему уже никогда не быть дедушкой.
Водитель коляски подходит и похлопывает его по макушке.
- Нна Володю Ульянова похож, скажи? По лысине Володю хлоп, по лысине, - смеется он.
Второй мужчина с ребенком тоже подходит, малой тянет руки и агукает - он тоже хочет Володю по лысине, сокрытой под густой шевелюрой, выкрашеной коммунальщиками в говеный цвет парковых лавок.
Читайте: Как война изменила стариков в оккупированном Луганске
- По лысине Володю, по лысине, - и они уже хохочут втроем и поочередно хлопают каменную макушку развенчанного вождя. Ребенок веселится особенно неистово, мужики похохатывают, будто шлепают молодуху по упругой заднице.
- Эх, Ульянов, Ульянов, - говорит первый мужик, отходя. - Вроде вождь, а на деле мешок цемента.
Они уходят не оборачиваясь, только младенец тянет руки к фигуре и верещит. Он хочет еще хлоп-хлоп Володю по лысине, его историческая память - табула раса.
Утро, парк, маленький, крашеный мешок цемента. Скорбные будни развоплощенных идолов.
