"Мы каждый день играем в русскую рулетку". Анастасия Карпенко о родных на фронте, поведении Зеленского на съемках "Слуги народа" и мыслях, что профессии – конец

У актрисы Анастасии Карпенко ("Дом надежды", "Доктор Ковальчук", "Слуга народа") урожайный период в творческой жизни – почти одновременно стартуют три работы, где она играет главные роли. OBOZ.UA пообщался с артисткой во время допремьерного показа в Киеве фильма "Как там Катя?" (в кинотеатрах – с 25 января).

Видео дня

Картина рассказывает о враче скорой помощи Анне, которая из-за личной трагедии вынуждена бороться за справедливость в несправедливом мире. Фильм был представлен более чем на 30 кинофестивалях мира. В швейцарском Локарно картина завоевала две награды: специальный приз жюри Ciné+ и статуэтку за лучшую женскую роль – ее получила Настя Карпенко.

– Ваша роль в картине эмоционально очень непростая: играете маму, которая пережила трагедию, однако не может добиться справедливости. Как вам игралось?

– Я получала невероятное удовольствие от съемок. После особо тяжелых перемен приходила домой и думала: мечтаю, чтобы время остановилось. Не хочу больше сниматься ни в каком кино, кроме такого. Мой муж – звукорежиссер, из нашей профессии. Он прекрасно понимал, что со мной происходит, поэтому очень терпеливо относился в то время ко мне. Дал мне на откуп все дни съемок, ничем не нагружал – только поддерживал. Не пытался вывести из нужного мне для работы состояния, переключить на какие-то бытовые проблемы. Или говорить: мне нужно твое общение, нужно твое время. Он создал мне такие условия, когда я могла полностью отдаваться профессии. Я ему очень благодарна за это.

Я намеренно не позволяла себе выходить из образа, потому что очень хотела, чтобы это было максимально достоверно. А восстанавливалась уже после того, как мы сняли проект. Хотя мне казалось, что морально была мертвой еще некоторое время. Однако испытывала и сильную радость от того, что мы сделали что-то действительно важное.

–В картине невероятно изображены отношения мамы и маленькой дочери – между ними море нежности. В жизни вы такая же мама?

– Я забеременела дочерью сразу после окончания этих съемок. Так что у меня получился двойной подарок – и в профессии, и в личной жизни. Сейчас нашей Марусе 2 года и 7 месяцев. Еще в одной картине "Я и Феликс", где также сыграла роль мамы, я уже была беременна. Премьера состоится, предположительно, в апреле. А другой, тоже важный проект – сериал "Перевозчица" – снимался вот уже сейчас: прошлой весной и этой осенью. Хорошие проекты, цельные, с прекрасными режиссерами. Я счастлива.

Старт "Перевозчицы" планируется 24 февраля на СТБ. Премьера будет мировой, потому что сериал купили восемь вещателей и будут показывать одновременно. Моя героиня по профессии психолог, однако после вторжения занимается эвакуацией людей, вынужденных покинуть дом из-за войны. У нас совершенно потрясающий и талантливый сценарист, ставший и режиссером картины. Евгений Туник написал реальные истории из нашей жизни. С одной стороны, познавательные и простые, а с другой – глубокие и искренние. Конечно, играя роль, я что-то "подкладывала" свое, но каждый узнает свою историю и себя.

– В начале войны вы уехали с дочерью за границу. Как вам жилось те полгода?

– Мы поехали к друзьям в Болгарию, поселились на берегу моря. В этом, конечно, был огромный плюс, ведь, как бы то ни было, вода помогает преодолевать стресс. Море – это вообще моя стихия. Плюс – положительные мысли, что ребенок находится в безопасности. Но морально я там умирала. Сжирала себя упреками, что я не здесь, не помогаю, не полезна. Думаю, такие мысли есть у всех, кто уехал. Когда будто немного стало тише в Киеве, я начала советоваться с мужем, можно ли нам вернуться. Он уже был на фронте. Все наши разговоры заканчивались его категоричным "нет". Однако в конце лета нам удалось найти общий язык в этом вопросе. Мы приехали, и начались громкие обстрелы, представляете?

– Многие говорят, что, находясь в Украине, переживаешь обстрелы спокойнее, чем когда читаешь об этом далеко от дома, рисуешь себе ужасные картины.

– Я бы не сказала, что спокойнее. Не кажется таким страшным – это да. Но с другой стороны, мы каждый день играем в русскую рулетку. Во время очередного обстрела сидишь и ждешь: прилетит в твой дом или нет… Когда началась большая война, у меня были мысли, как у всех других творческих людей: все, это конец. Мы пожили свою прекрасную жизнь, она закончилась, мы больше никогда не сможем сниматься, играть в театре. Но все оказалось несколько иным.

– Сейчас большинству украинцев приходится менять все в своей жизни. Что вы посоветуете тем, кто в очередной раз начинает все сначала, учитывая, что в свое время тоже имели опыт неопределенности: три раза поступали в вуз на актерский.

– Я не могу давать практических советов, потому что, когда ты совершаешь какие-то поступки в 18-19 лет, это гораздо проще, чем когда ты уже личность, которая чего-то достигла, но должна начинать все сначала. Думаю, главное – определиться со своими приоритетами и ценностями. Тогда будет проще принять решение.

– Театр драмы и комедии на левом берегу Днепра в Киеве, где вы работаете много лет, возглавляет Олеся Жураковская – ваша подруга. Не мешает ли это вам в работе?

– Олеся – это Личность с большой буквы. То, что мы подруги, напротив, очень помогает, ведь я очень ценю ее нежное отношение ко мне. Поэтому наша работа получается более искренней и продуктивной. А я человек с киноопытом, и он у меня был разный. Приходилось участвовать в проектах, где не было особой искренности, и любви не было – а для меня это очень важно. Хотя продукты получались неплохие, надо сказать.

– В картине "Слуга народа" вы снимались с Владимиром Зеленским – в то время известным актером и продюсером, а ныне президентом Украины. Как вспоминаете работу?

– У меня положительные впечатления: от знакомства, от общения. Владимир – искренний и открытый, простой в общении со всеми цехами кинопроизводства. С уважением относился к людям любой профессии: будь ты монтировщик или актер. Я на это смотрела – и честно, была в восторге. От простоты, неравнодушия, профессионализма. У него не было такого, что это не моя работа, не буду браться. Занимался абсолютно всем, быстро решал любые вопросы. И относился к коллегам, словно это его личная семья, а не съемочный коллектив. Делал это как для себя, своей жены и детей.

– В вашей кинобиографии есть работы, где приходилось работать с российскими актерами. Ваши коллеги сейчас вспоминают в интервью, как они надменно здесь себя вели. А что вы можете сказать о тех временах?

– До 2014 года это был сплошной кошмар, хотя я не так много снималась на тот момент. Но видела, как они себя ведут. Буквально по пальцам можно пересчитать людей, с которыми у меня были нормальные отношения. И только потому, что эти люди вели себя адекватно на площадке. Но в целом мне не о чем говорить, потому что это был очень неприятный опыт.

В начале войны мне позвонила одна известная актриса – предложила помощь. В настоящее время мы не держим связи по моей инициативе. Как человеку я ей благодарна за то, что прониклась моей судьбой, но в целом не хочу поддерживать ни с кем связь из РФ. Я для себя вот так кардинально решила этот вопрос.

– Как вы переживаете то, что ваши родные – муж, брат, тесть – сейчас на войне?

– Это очень тяжело. Вот недавно муж предупредил, что пойдет на задание на 10 дней и не будет на связи. А по факту его не было 17 дней. И все это время я ни у кого не могла ничего выяснить. Вы, как женщина, можете себе представить, что я пережила. Каждое утро начиналось со слез, просыпалась – и плакала. Молилась, чтобы все эти дни привели, наконец, к моменту, когда он позвонит. Но понимала, что этого может и не произойти. Если кто-то звонил по телефону с незнакомого номера, боялась брать трубку… Все это тяжело, но держусь. Я ведь не одна такая, у многих женщин такая же ситуация. А некоторые из моих знакомых девушек потеряли мужей.

– Приходил ли ваш муж в отпуск? Говорят, что супруги в такие дни будто заново знакомятся, потому что война очень меняет.

– Я должна опять же сказать комплименты в адрес моего мужа, потому что он у меня, кроме всего прочего, очень устойчивый. Поэтому всячески мешает тому, чтобы война сильно влияла на наши отношения. Но, конечно, все это влияет, конечно, он меняется, и поэтому происходят какие-то моменты. Потому что он заново знакомится с миром мирной жизни, а я – с его миром. Но нам удается все это быстро решать. Ведь он может вернуться всего на три дня, и у нас нет времени знакомиться заново.

Дочь по нему очень скучает. Сейчас у нее такой возраст, когда уже нуждается в отце. Уже она понимает его роль и ценность в своей жизни. Мы стараемся в дни его приезда максимально находиться в любви и понимании. Много говорить, слушать. И праздновать. Вот эти три дня, которые у нас есть, стараемся праздновать.

С братом, который старше меня на четыре года, тоже видимся, хотя очень редко. Его семья уехала в Германию и пока планирует оставаться там, поэтому у него нет необходимости приезжать часто в тыл. Но когда бывает, обязательно видимся. Мы сейчас живем с нашей мамой. Поэтому когда брат приезжает, то к нам троим – к маме, ко мне и нашей малышке.

– За работу в картине "Как там Катя?" вы получила награду на кинофестивале в швейцарском Локарно (считается четвертым по рейтингу европейским кинофестивалем после Каннского, Венецианского и Берлинского) в качестве лучшей актрисы. Когда вас спрашивают о том триумфальном времени, что первое приходит в голову?

– Так совпало, что на тот момент я отлучала от груди свою дочь, она уже была достаточно большой – год и два месяца. Потому эта поездка – в какой-то степени моя личная свобода. Помню, приехала – вижу счастливых, спокойных людей вокруг себя, это было удивительно. Солнечно, тепло, красивый прием. И встреча с друзьями по картине. Это тоже мне казалось сказочным, что я могу их видеть, быть с ними, говорить вволю. А еще этот невероятный приз. Это было словно какой-то сладкий сон из прошлой жизни.

– Какие ваши любимые моменты в картине?

– Мне трудно что-то выделить, потому что это кино, которое отличаю от всего, в чем раньше участвовала. Каждый кадр для меня очень важен, я все помню. Отвечу так: когда просматривала картину, то плакала совсем в других моментах, чем зрители. К примеру, это была сцена на кладбище, когда все стоят спинами к нам – смотрящим кино. Мне было тяжело наблюдать этот фрагмент. Я очень реалистично представила свою героиню, женщину, которая потеряла самое дорогое в своей жизни – ребенка.

– Картину "Как там Катя?" я смотрела со своей взрослой дочерью. После просмотра мы долго говорили о том, как сложится дальнейшая судьба вашей героини. А что вы думаете: чем закончится история Анны?

– Для этого мы и делали этот фильм с открытым финалом, чтобы каждый зритель вложил в него свой опыт, чувство, свое восприятие. И сделать свой личный вывод, чем закончилась эта история. Я для себя думаю, что Аня не выдержит такой нагрузки судьбы.

Также читайте на OBOZ.UA интервью с режиссером громкого боевика "Пчеловод" о Джейсоне Стейтеме: актер в жизни сильно отличается от того, что видите с экрана.

Читайте на OBOZ.UA о том, что на Netflix вышел самый страшный фильм за последние годы: о чем "Домик" и почему он так поразил зрителей.

Только проверенная информация у нас в Telegram-канале OBOZ.UA и Viber. Не ведитесь на фейки!