Протоколы киотских мудрецов

В июне 2011 г. секретариат Рамочной конвенции по вопросам изменения климата (РКИК) ООН раскритиковал первый национальный кадастр по антропогенным выбросам, подготовленный Украиной как отчет за период 1990-2008 гг. Это документ по выбросам парниковых газов, который ежегодно подает каждая страна-«подписант» РКИК и Киотского протокола к ней. А Киев, соответственно, подавал впервые.

Основная претензия – в том, что отчет недостаточно прозрачен. Так, критики жалуются, что в нем напрочь отсутствует национальный топливно-энергетический баланс. Также отчет де-факто постулирует, что в стране… совершенно «нет» выбросов при транспортировке природного газа. Нет даже известных экологических недостатков систем охлаждения (холодильников, кондиционеров)! А выбросы от производства карбида кальция, этилена, метанола и алюминия представлены как «конфиденциальные». И т.д.

В чем проблема

Глава ответственного госоргана – Госагентства экологических инвестиций (ГАЭИ) – Сергей Орленко в этой связи спешит оправдаться: мол, недостатки кадастра вызваны недофинансированием в 2008-09 гг. научно-исследовательских работ по созданию национальной системы учета эмиссии и управления выбросами. Но откуда спешка и беспокойство?

Дело в том, что наша страна кровно заинтересована в работе по механизмам Киотского протокола, по т.н. проектам совместного осуществления (ПСО). Это предполагает как продажу квот на выбросы СО2, так и привлечение «зеленых инвестиций». Немного предыстории: в рамках РКИК ряд государств согласился ограничить эмиссию СО2, в т.ч. Украина обязалась сохранить годовые выбросы на уровне 1990 г. (980 млн т). Но это намного больше нынешнего уровня (400 млн т/год), и излишки квоты отечественные промышленники по «киотским» схемам продают компаниям других стран (в основном Западной Европы и Японии). Уже наторговано более 300 млн евро; нецелевое использование «квотных» средств даже стало одним из ключевых обвинений против экс-премьера Юлии Тимошенко. При этом на сегодня в стране зарегистрировано 48 ПСО более чем на 75 млн единиц сокращения выбросов (англ. ERU – emission reductions units), что делает «неньку» одним из главных источников ERU в мире.

Остается и «просто» еще неиспользованная киотская квота – 1,25 млрд т СО2, примерно на 12 млрд долл. в денежном эквиваленте. Понятно, что «нацпроизводители» хотят получить из этой суммы как можно больше. Но действие Киотского протокола кончается уже в 2012 г. (вступил в силу в 2005-м). Отсюда и переживания: конфликт с руководством РКИК может привести к временному отстранению Украины от механизмов Киотского протокола, подтверждают в фонде «Сarbon Investment Украина».

Что же до «зеленых инвестиций», то за год по этой линии можно получить 20-30 млн евро, уточняет С. Орленко. И приостановка сотрудничества с РКИК на 2 месяца приведет к задержке поступления 3-4 млн евро. В целом же начиная с 2010 г. в стране утвержден и реализуется 361 проект «зеленых инвестиций» на 785 млн грн.

Пожелания к «пост-Киото»

Впрочем, отлучение от киотских инструментов – не единственный возможный минус. Из-за конфликта может затрудниться и участие в новом климатическом соглашении. Его подготовка началась задолго до истечения «Киото»: так, в декабре 2009 г. в Копенгагене прошла конференция ООН по изменению климата, во многом посвященная именно «посткиотским» принципам. И уже тогда вокруг этих принципов развернулась острая борьба: и мировые лидеры (США, Япония), и крупные «развивающиеся» страны (Китай, Россия) хотят добиться для себя минимального снижения выбросов. И заодно сделать новые нормы по СО2 необязательными. Декларативными.

Борьба продолжилась в декабре-2010 в Канкуне (Мексика). Здесь стороны достигли прогресса: итоговый документ подписало 194 страны вместо 25-ти в Копенгагене. Но – внимание – и это соглашение не есть обязательным и официальным. Участники так и не договорились о количественных ограничениях, признав лишь необходимость к 2020 году суммарно сократить выбросы на 25-40% от уровня 1990 г. Это якобы должно снизить годовой рост средней температуры на планете с более чем 2°C до 1,5°C.

Консенсуса же по базовому вопросу нет: должно ли на смену Киотскому протоколу прийти новое соглашение с юридически прописанными обязательствами сторон, или же будут продлены прежние принципы. Один из главных спорных моментов – должны ли промышленно развитые государства снижать выбросы или сначала это надо делать ведущим развивающимся странам. Также пока не ясно, говорят нам в центре «Держзовнишинформ» (ДЗИ), присоединятся ли вообще к новым схемам ранее не участвовавшие в них КНР и Штаты. На этом настаивают Япония, РФ, Канада, которые в условиях кризиса особенно не хотят самоограничиваться и к тому же финансировать «третий мир» по «около-киотским» программам, комментирует директор «Сarbon Investment Украина» Виталий Федорченко.

Наконец, в июне-2011 в немецком Бонне прошли новые консультации по теме. Принимал участие и Киев, позиции которого оказались ослаблены конфликтом вокруг кадастра. Но украинская сторона не оставляет надежд получить в рамках механизмов РКИК статус «переходной экономики», что дает доступ к целевой помощи от развитых стран. Так, к 2020 г. должен быть создан адаптационный фонд Green Climate Fund, который будет ежегодно направлять на энергосбережение в «переходных» странах 100 млрд долл. Пока же Украина относится к развитым странам-участницам Киото (т.н. группа Annex I).

Исходя из комплекса своих интересов, отечественные власти сейчас выступают за обязательный для «подписантов» договор по выбросам. А если таковое невозможно – то за продление Киотского протокола на 3-5 лет без особых изменений. В усиление своей позиции «наши» озвучили готовность до 2020 г. снизить национальные выбросы до 80% от базового уровня-1990. Правда, только если сохранятся международные механизмы: проектные (это ПСО) и рыночные (торговля квотами). Если же появится доступ к деньгам «на внедрение низкоуглеродистых энергоэффективных технологий», Киев «готов принять и более масштабные ограничения», рассказывают в ГАЭИ.

Реальный смысл

И больше всего от развития «посткиотских» схем могут выиграть металлургические холдинги. Ведь именно металлургия – основной эмитент СО2, отмечают в ДЗИ. Так, одна только группа «Метинвест» в последние годы работала по 10-ти ПСО. Также продвигаются в этом смысле Индустриальный союз Донбасса, «Запорожсталь» и др. В то же время постоянное дорожание газа заставляет производителей металла использовать в качестве топлива уголь, а это как раз приводит к росту вредных выбросов.

По этому поводу в Национальном экологическом центре Украины замечают: сегодня одна из самых эффективных технологий сокращения выбросов СО2 – т.н. CCS (англ. Carbon Capture & Storage – сбор и хранение углерода). Когда углекислый газ, выделяемый при сжигании углеродного топлива, улавливается и затем складируется в специальных хранилищах. Другой метод – TGRBF, переработка колошникового газа (отходящий газ доменных печей). При использовании CCS одновременно с TGRBF эмиссия СО2 может падать более чем на 80%.

Далее, переход на древесный уголь и биоотходы в качестве топлива позволяет уменьшать объем выбросов СО2 на 35% и уже внедряется в Канаде, Австралии, Бразилии. Есть и приемы прямого поглощения углекислоты из окружающей среды (скажем, за счет целевого выращивания водорослей). Такие проекты рассчитаны на десятилетия и уже запускаются в Японии.

В. Федорченко резюмирует: с помощью работы по финансовым схемам РКИК украинские промышленники могут окупать от 5 до 100% своих затрат на энергосбережение и модернизацию. Кроме того, даже в кризис киотские механизмы позволяют привлекать иностранные инвестиции, ведь взамен зарубежные производственники получают экологические послабления. Также развитие «киотских» проектов облегчает «нашим» доступ на еврорынки: соблюдение эко-нормативов ЕС давно уже стало одним из критериев допуска импортеров к работе в Евросоюзе. И крупные компании Украины предпримут максимум возможного, чтобы закрепиться в посткиотских схемах.

Итак, система РКИК фактически позволяет ведущим державам влиять на промышленность и вообще экономику зависимых стран. Среди прочего, благодаря киотским инструментам промышленные лоббисты Запада легализуют свои вредоносные выбросы за счет «третьего мира», замечают эксперты. Экология же, как и в других случаях, остается лишь формальным фоном.