Руссо хочет покинуть Россию
Раненый певец попросил Пригожина быть аккуратнее.
Звездный больной идет на поправку. Авраам Руссо, на которого на днях было совершено покушение, пришел в себя, принимает гостей и, как стало известно “МК”, впервые самостоятельно позавтракал и побеседовал по телефону с бывшим продюсером.
Как нам удалось выяснить, в понедельник вечером к Аврааму наконец пустили любимую жену. Морэла несколько суток кряду дежурила у Склифа и даже была готова спать на раскладушке — лишь бы быть рядом с мужем. Правда, обнять супруга беременной Морэле так и не дали. К сожалению, ей разрешили лишь взглянуть на него через стеклянную стену отделения реанимации, где уже которые сутки лежит Руссо. Свидание длилось всего несколько минут. Мама Авраама собирается также посетить его в ближайшее время — дело в том, что пожилая женщина крайне тяжело переносит трагедию, с ней все время находятся друзья Авраама и его жена. Во вторник днем в Москву прилетели родственники Морэлы Фердман. Они живут в Америке и, как только узнали о случившемся, решили приехать поддержать дочь и ее мужа.
— Родные и близкие Авраама крайне возмущены тем, что в стране еще есть люди, которые думают, что все случившееся с артистом — инсценировка, — сообщает пиар-директор Руссо. — Как можно даже представить себе, что человек сознательно бросится под пули, пролежит без сознания пять часов на операционном столе и потом в реанимации? Мы в шоке от этого цинизма.
По словам окружения, больной хоть и чувствует себя немного лучше, но все еще находится в тяжелом состоянии. Как нам стало известно, во вторник утром Руссо впервые самостоятельно позавтракал. Его меню состояло из молочной каши. Однако, разговор со следователем продлился всего 2 минуты — потом Авраам потерял сознание.
Навестить Авраама его бывшему продюсеру Иосифу Пригожину так и не удалось — пока с посещениями слишком строго. Однако Пригожин смог дозвониться по телефону до Руссо и побеседовать с ним.
— Ему поднесли к уху телефонную трубку, и я смог сказать ему несколько фраз, — рассказал “МК” Пригожин. — Я признался ему, что он не один, что все друзья, вся страна за него переживает. Мне было очень важно просто услышать его голос. Он, к сожалению, еще слишком слаб и с трудом может что-то говорить. Ведь еще даже не наступил реабилитационный период и прошло слишком мало времени. Он сказал: “Мне очень плохо. Я не понимаю, за что меня так... Я же артист. Это дикая страна, здесь дикие законы...” Авраам попросил: “Будь тоже аккуратнее, пожалуйста!” И добавил: “Я, наверное, уеду... У меня нет желания оставаться в этой стране”. Он спросил моего мнения на этот счет, но я не знал, что ему сказать. Я поблагодарил его за то, что он захотел услышать меня одним из первых. Все это просто ужасно...