Замгенпрокурора Виктор Шокин: У меня ощущение, что у Мельниченко ничего нет. Попродавал, наверное

Замгенпрокурора Виктор Шокин: У меня такое ощуще­ние, что у Мельниченко ничего нет. Попродавал, наверное

Несколько лет назад са­мыми резонансными уголовными делами в Украине считались рас­стрел нардепа Евгения Щербаня и его жены, убийство банкира Вадима Гетьмана, взрыв на стадионе «Шахтер», в результате которого погиб из­вестный донецкий бизнесмен Ахать Брагин... Со временем их объявили раскрытыми, сос­тоялись судебные процессы, где часть обвиняемых выслу­шала приговоры. Правда, дру­гая часть (например, назван­ный заказчиком Павел Лазаренко) отрицает обвинения, считая их надуманными и за­казными. Сегодня «громкими» именуются уже другие дела: об убийстве журналистов Георгия Гонгадзе и Игоря Александро­ва, гибели Вячеслава Чорновола, отравлении Виктора Ющенко... Мы обратились к заместителю Генпрокурора Ук­раины Виктору Шокину с просьбой рассказать, что воз­можно, как продвигается их расследование.

ДЕЛО АЛЕКСАНДРОВА

— Начнем со вновь от­крывшихся обстоятельств, ка­сающихся смерти Юрия Вере-дюка (обвинялся в убийстве Александрова, был оправдан судом и умер при загадочных обстоятельствах. — Ред.) — его что, действительно, отра­вили?

—15 марта Генпрокуратура Украины возбудила уголовное дело. И проверяет информа­цию об отравлении.

— Зачем его нужно было травить, если к тому времени, то есть, к июлю 2002-го, он был уже оправдан? Чтобы не сдал людей, уговаривавших его взять на себя убийство Александрова?

— Чтобы он это не подтвер­дил, скорее всего. Мы и без него знали, как все было сде­лано. Но не хотели бы пока это особо афишировать. Там рабо­тали мы вместе с СБУ. Очень интересные комбинации про­водились, таких еще не было в практике. Но говорить о них рано.

ДЕЛО ГОНГАДЗЕ

— А что по «делу Гонгадзе» можно озвучить? Голова не найдена?

— Пока нет.

— И арестованных по-прежнему двое? Или уже трое?

— Третий на подписке, но он почти в таком же положе­нии, как и Юрий Нестеров (фи­гурант «дела оборотней», на ко­торого недавно покушались. — Авт.). Условная подписка, так сказать. Обвинение им всем предъявлено. Кстати, фильм сняли интересный, где обвиня­емые показывают, как все происходило — сначала каж­дый в отдельности, а потом все вместе. Мы сейчас копаем, во­ду в озерах спускаем, водола­зы уже месяц работают в раз­ных местах — ищем вещдоки.

— Это в районе Корчевато­го или Белой Церкви?

— Будем так говорить — в Белоцерковском районе.

— Обвиняемые подтвер­ждают то, что было ранее озвучено? Например, личное участие Пукача?

— Конечно. Они утвержда­ют, что убивали все вместе. Ро­ли были распределены, каж­дый делал свое дело.

— Спонтанно или заранее распределяли?

— Думаю, спонтанно. То, что в разной степени и разной форме все они принимали участие, также не вызывает сомнений. Каждому из них вменен один и тот же состав преступления — убийство груп­пой лиц. Статья 93-я, пункт 3 «старого» Уголовного кодекса.

— Сам Пукач в России или Израиле?

— Это не имеет принципи­ального значения. Несколько дней назад на уровне Генпро­курора и председателя СБУ бы­ло совещание по этому вопро­су. Идет очень активный поиск, заверяю.

— Пукач жив?

— Думаем, жив.

— Четыре с лишним года муссировалась версия о том, что голову журналисту отсека­ли, чтобы пулю не нашли...

— Пули, скорее всего, не было. Георгия задушили рем­нем. Задержанные утверждают, что душил Пукач.

— В интернете гуляла вер­сия о том, что тело Гонгадзе могли выкопать и перевезти под Таращу сотрудники СБУ...

— У меня таких данных нет. Хотя могло быть все.

— А еще говорят, что за Ге­оргием, кроме милицейской «наружки», и эсбэушная ходи­ла. Якобы ее сняли незадолго до 16 сентября 2000-го.

— Материалами следствия подтверждается, что за журна­листом велось наблюдение и сотрудниками СБУ, причем с санкции суда. За две недели до исчезновения Гонгадзе эту слежку сняли. Об этом ши­роко не распространялись. Наблюдение одно время ве­лось параллельно с милицей­ским. Можно сказать, «хором» следили.

ДЕЛО О ПЛЕНКАХ МЕЛЬНИЧЕНКО

— У кого все-таки оригина­лы «пленок»— у экс-майора, Березовского, Жира, Литвиненко?

— Каждый говорит, что ори­гиналы именно у него.

— Пискун должен был ле­теть в США и встречаться там с Мельниченко. Поездка сор­валась. Почему?

— Думаю, повлияла смерть Папы Римского. А с другой сто­роны, начиная с 2002 года, мы направили в США массу запро­сов о правовой помощи, с просьбой допросить Мельни­ченко на любых условиях, с на­шим присутствием или без...

— И что же американцы — молчат или отказываются?

— Отказываются не они — Мельниченко не хочет. А без его согласия этого сделать нельзя. Мельниченко говорит, что не доверяет Пискуну. Тогда пусть расскажет тому, кому до­веряет, в присутствии предста­вителя госдепа, адвокатов, следователей, журналистов, всю правду, как это происходи­ло, и предоставит оригиналы. Не хочет все пленки — пусть передаст только те, которые касаются Гонгадзе. Так нет же! У меня вообще такое ощуще­ние, что у Мельниченко ничего нет. Попродавал, наверное.

— Через нашу газету Алек­сандр Жир потребовал возбу­дить против себя уголовное дело, чтобы в его рамках про­яснить «пленочный» вопрос. Возбудили?

— Он был у нас на днях. Допрашивали его по «делу Гон­гадзе» в очередной раз. Жир отвечает: надо подумать, посо­ветоваться. Не готов, короче, он пленки эти предоставить, если они у него.

— Нам Жир сказал, что и записи, и устройство находят­ся под его контролем.

— Да нам без разницы, под чьим они контролем. Нужно ус­тановить истину по «делу Гон­гадзе».

— Но даже если он и от­даст, понадобятся новые эк­спертизы!

— Конечно. Ведь те, кото­рые были, проводились по ко­пиям. Или по копиям копий. Может, кто-то сам для себя наделал их и выдает за ори­гиналы. Мы этого не знаем. И еще. Необходимо точно установить, что те или иные записи соответствуют вре­мени, когда проис­ходили те или иные разговоры.

— Известно за­явление экс-сот­рудника ФСБ Литвиненко, ставшего политическим бе­женцем, о том, что якобы к ор­ганизации «записей Мельни­ченко» в кабинете Кучмы име­ет отношение Евгений Марчук. Вы будете проверять это заявление?

— Конечно. Мы проверяем любые заявления, информа­цию. Если надо будет, вызовем Марчука на допрос. Но для это­го нужны веские основания, не просто «кто-то где-то что-то сказал». А в самом допросе ни­чего чрезвычайного нет. Мы уже допрашивали Кучму, Лит­вина, Деркача-старшего... Все они проходят как свидетели. И нормально сотрудничают со следствием. Никто статьей 63 Конституции Украины, позволяющей не свидетельствовать в отношении себя или близ­ких, не закрывался.

— А что Леонид Кучма гово­рит? Сколько допросов-то бы­ло?

— Один. Он ответил на все поставленные вопросы.

— В вашем кабинете обща­лись?

— Нет, у следователя. Я при этом не присутствовал. Там, кстати, и Литвина допрашива­ли.

— Кучма с охраной прихо­дил?

— Без.

ДЕЛО КРАВЧЕНКО

—Смерть Юрия Кравченко повлияла на ход расследова­ния «дела Гонгадзе»?

— Мы хотели его допросить. Но на тот мо­мент, когда его вы­зывали, в распоряжении следствия не было ни одного материала, кото­рый бы свидетель­ствовал о причас­тности Кравченко к гибели Гонгадзе. Кроме запросов депутатов, выре­зок из газет — ни­чего. Ни показа­ний, ни свидетельств.

— То есть, Кравченко вы­зывали, как Кучму, Литвина и других?

— Ну да.

— Тогда какой смысл ему был стреляться?

— Это, наверное, у него на­до было спрашивать.

— Но дело-то не закрыто?

— Нет. Оно возбуждено и расследуется прокуратурой Ки­евской области. И хотя возбуждено по статье об убийстве, лично у меня нет сомнений в том, что это было самоубий­ство. Я ведь был на месте происшествия одним из первых.

—А вот Сорока, помощник Кравченко, уверен, что Юрия Федоровича убили. И на стуле остался сидеть, и два выстре­ла...

— Специалисты говорят, что такое возможно (эксперти­зы завершены, одна только ос­талась). По их докладам, сом­нений нет — самоубийство. Но вопрос, могло ли это быть до­ведением до самоубийства, от­крыт.

— Предсмертная записка действительно была в нижнем белье, как говорит Сорока?

— Не совсем так. Она была за резинкой спортивных брюк. Потому что в брюках не было карманов.

ДЕЛО КИРПЫ

— А по Кирпе что нового?

— То, что произошло само­убийство, также сомнений не вызывает. По доведению до самоубийства — много вопро­сов. Ведь его финансово-хо­зяйственная деятельность бы­ла очень широкая, вы знаете... Но доказать доведение будет весьма не легко. Хотя уголов­ное дело возбуждено изна­чально именно по статье о до­ведении до самоубийства.

— Ходят самые разные слухи: что похоронили не Кирпу, а сам он жив-здоров. Или — похоронили его, но потом тело эксгумировали и сожгли, уничтожая некие следы... Про­комментируйте.

— Это лишь слухи. Вот, нап­ример, об эксгумации. Кто мо­жет ее разрешить? Следова­тель. А он бы спросил санкцию на это у меня. Но я ничего по­добного не делал. Так что это все бред... У нас нет никаких оснований для эксгумации.

ДЕЛО О ВЗЯТКЕ

— Как «поживает» дело о взятке, якобы предназначав­шейся в Кабмин?

— Расследуется. Там фигу­рируют бывший офицер МВД П. (нештатный помощник Гри­гория Омельченко), М. (штат­ный помощник депутата Андрея Шкиля) и третий человек, Г., у которого найдены до­кументы помощника нардепа Михаила Потебенько. Но мы выяснили, что такого помощ­ника у Михаила Алексеевича нет, удостоверение либо под­дельное, либо получено неза­конно — разбираемся. Смысл дела в чем: эта группа лиц, под видом имеющихся «крутых» знакомств, брала немалые суммы денег у людей, обещая протекцию в решении тех или иных вопросов. Хочешь быть директором предприятия? Плати и будешь... Примерно так. Для убедительности под­делывали определенные документы, подписи уважаемых людей... Подозреваемых за­держали в момент передачи им денег от очередной «жер­твы». Это происходило на од­ной из улиц Киева.

— А самих нардепов, о чьих помощниках (хоть и «ли­повых») идет речь, допраши­вали?

— Но, видимо, допросим, хотя большого значения в этом нет, ибо, очевидно, что народ­ные депутаты никакого отно­шения к этой афере не имеют.

ЛЕЛО ЧОРНОВИЛА

— На днях прошла инфор­мация, что Генпрокуратура во­зобновила дело по гибели ли­дера Народного Руха Вячесла­ва Чорновила. Открылись но­вые обстоятельства?

— Нет. Более того, скажу свое личное мнение: напрасно возобновили дело. Я в свое время лично его изучал и уве­рен по сей день, что не было там никакого теракта, а был несчастный, трагический слу­чай. И следствие велось объ­ективно, все там сделано правильно, по закону. Я это мне­ние не скрываю, но к возоб­новлению дела никакого отношения не имею. Это сделал мой коллега, который курирует в Генпрокуратуре надзор за следствием в милиции (гибель Чорновила расследовали ор­ганы МВД). Более того, еще в «первый приход» нашей коман­ды в Генпрокуратуру Святослав Пискун поручал мне изучить дело. Я изучил и доложил, что ничего крамольного там не ви­жу. Оснований для возобнов­ления следствия нет.

— И что прогнозируете сей­час?

— Тот же результат, к которо­му пришло предыдущее след­ствие. Хотя, теоретически, ко­нечно, возможно все, но если исходить из материалов дела — случайная трагедия на дороге.

ДЕЛО ОБ ОТРАВЛЕНИИ ЮЩЕНКО

— «Диоксиновое» дело — есть ли новости?

— Дело расследуется, но пока никто не задержан, нико­му не предъявлено обвинение. Ряд людей допрошен.

— И Сацюк (бывший пер­вый замглавы СБУ, принимав­ший участие в «подозритель­ном» ужине с кандидатом в президенты Ющенко)?

— Конечно.

— А он не в розыске?

— Понимаете, чтобы чело­века объявить в розыск, надо обязательно возбудить в отно­шении него уголовное дело. Именно: не по факту, а в отно­шении личности. И вынести постановление о привлечении этого человека в качестве об­виняемого. Касательно Сацюка ничего подобного нет.

— А по Бакаю?

— Дела касательно Госуп­равления делами, которым ру­ководил Игорь Бакай, находят­ся в производстве Киевской горпрокуратуры. Все вопросы — к ней.

Александр Ильченко, Александр Корчинский, «Сегодня»