Валентина Семенюк: "В фонде госимущества проходят реформы не менее значимые, чем продажа "Криворожстали"

Валентина Петровна Семенюк дала интервью с больничной койки. Несмотря на не наилучшее состояние своего здоровья, глава Фонда госимущества готовится к выступлениям в Верховной Раде. Впервые после продажи «Криворожстали» глава ФГИ поделилась своими планами и проблемами. Товарищ Семенюк уверена, что «Криворожсталь» - далеко не последнее предприятие, которое ей удастся вернуть в государственную собственность.
-Валентина Петровна, каковы Ваши впечатления от результатов конкурса по «Криворожстали»?
- Я рада тому, что Фонд госимущества сработал согласно плану, профессионально, и конкурс прошел на должном уровне. За рубежом многие специалисты отмечают высокий уровень проведения конкурса, и, думаю, что это беспрецедентное событие не только для Украины, но и для большинства постсоветских стран. Не хочу говорить об экономических последствиях продажи «Криворожстали» - это будет ясно только после того, как украинцы реально почувствуют результаты конкурса. Как социалистка, по-прежнему считаю, что стратегические предприятия целесообразнее сохранять в государственной собственности. Но решение - продавать или не продавать - принимает правительство, и я обязана была его выполнить. Мне кажется, гораздо важнее экономических последствий - перемены в общественном мнении. Каждый украинец и весь мир увидели/что в Украине новая власть стремится работать эффективно и профессионально. Это большое политическое достижение. Многие пытаются сравнивать: как было при Кучме и как теперь. Я думаю, разница в подходах очевидна.
-Как Вы себя чувствуете? Говорили, что у вас дипломатическое недомогание. Когда Вы сможете приступить к исполнению служебных обязанностей?
- Если бы у меня была дипломатическая болезнь, я бы здесь в стационаре не лежала. Да что тут комментировать, думаю, вы сами все видите... Впрочем, уверена, что к этой сессионной неделе я поправлюсь и смогу выступить в Верховной Раде.
Неделя накануне конкурса сопровождалась колоссальным напряжением. Только в пятницу было четыре очень сложных и длительных совещания.. . Надо было в который раз проверить работу системы - мы ведь по-новому оборудовали зал для аукционов. А тут еще пришлось гасить международный скандал. Генеральная прокуратура возбудила дело о возврате украинской собственности за рубежом, не разобравшись в сути вопроса. Могли возникнуть международные осложнения, и мне, помимо проведения конкурса, пришлось связываться с коллегами из России и Беларуси, снимать проблему.
-Как будут защищены права работников комбината? Возможны ли расторжение договора о продаже «Криворожстали» в случае нарушения социальных прав работников комбината и повторная продажа предприятия?
- Прежде всего, хочу напомнить, что из-за продажи «Криворожстали» я и подала в отставку. Но для защиты прав работников комбината мы сделали очень многое - думаю, их права теперь защищены лучше, чем на любом другом украинском предприятии. Инвестор взял беспрецедентные обязательства сроком на 25 лет. Прежде всего, в течение этого времени численность работников не будет сокращена. Не допускается снижения уровня заработной платы. Никаких массовых увольнений не будет. Важнейший инструмент контроля за соблюдением прав работников создан впервые в украинской промышленности. За всеми деталями соблюдения трудовых отношений наблюдают сразу три стороны: работодатель, трудовой коллектив и профсоюз. В рамках договора о социальном партнерстве эта триада гарантирует право каждого рабочего на справедливую заработную плату. Также мы будем контролировать, чтобы те объекты социальной инфраструктуры, которые сейчас сохранены на «Криворожстали», получали финансирование в полном объеме. Инвестор сделает инвестиции в размере 2 миллиардов долларов на модернизацию производства. Полный контроль за четким выполнением всех условий договора будет лежать на ФГИ. Невыполнение каких-либо условий означает расторжение Договора. Пока я в Фонде, я готова дать гарантии, что права работников «Криворожстали» не пострадают. Хочу сказать еще об одной важнейшей задаче, выполнение которой заложено в договор. Это экологический аудит. Такого еще нет ни на одном крупном украинском предприятии, потому что со стороны владельцев заводов было бешеное сопротивление этому закону, в разработке которого я приняла участие. Экологический аудит предполагает постоянный мониторинг экологической ситуации в Кривом Роге. Комбинат не будет отравлять жизнь городу. Даже при увеличении объемов производства количество вредных отходов не будет расти. Скорее наоборот - инвестор будет контролировать вместе с независимыми экспертами безопасность производства для горожан.
-Вы так прекрасно описали уникальную систему контроля за соблюдением различных прав трудящихся, что возникает вопрос: по чему в таком случае Вы принципиально против продажи стратегических предприятий? Может, обеспечить все предприятия такими эффективными договорами и продать все в частные руки? Эти гарантии ничуть не хуже, чем на государственном предприятии.
- Я считаю, что в современном мире должна быть конкуренция различных форм собственности. Социалисты не выступают за полное огосударствление. Но государство, контролируя стратегические предприятия, такие как «Криворожсталь», могло бы активно влиять на ценообразование, например на рынке металлопродукции, в целом комплексе народного хозяйства. Это вопрос экономической стратегии. Вот посмотрите, что произошло в химической промышленности. Сейчас большая часть минеральных удобрений идет на экспорт, а внутренний рынок испытывает дефицит. И государство никак не может повлиять на ценообразование. А ведь дефицит в сельском хозяйстве неизбежно приведет к неконтролируемому росту цен.
- Где будут решаться споры между государством и инвестором в случае возникновения осложнений?
- Гарантия защиты прав трудового коллектива «Криворожстали» в том, что любые суды по вопросам соблюдения договора купли-продажи комбината будут проходить в Украине. Нам удалось отстоять норму, которая не позволяет рассматривать какие-либо хозяйственные споры по данному договору за рубежом. Все мы знаем многочисленные инциденты, связанные с арестами украинской собственности за границей. С «Криворожсталью» таких проблем не возникнет. Очень важно, что данный пункт в договоре инвесторов не смутил. Это серьезный сигнал доверия к Украине.
-Почему Вы все-таки не ушли в отставку, хотя в пояснительном письме к Президенту рассказали о «грязных интригах» и проблемах с законодательством? Почему Президент Вас не отпустил?
- Во-первых, у меня появилась уверенность, что существующие проблемы будут решены. А во-вторых, кроме «Криворожстали», в ФГИ есть не менее значимые проекты, которые я начала и хотела бы завершить. Мы провели целый ряд структурных реформ в работе Фонда, и эти реформы уже начали давать ощутимые результаты в виде весомых пополнений в Государственный бюджет. Мне кажется, Президент видит, что ФГИ серьезно продвинулся в плане реформирования своей работы, и решил закрепить эту позитивную тенденцию.
-Вы совсем не гордитесь продажей «Криворожстали», но интересно узнать, есть ли у ФГИ какие-то достижения, более весомые, чем данный аукцион?
- Думаю, что не менее значимым событием для государства и экономики является реализация Фондом госимущества моего давнего проекта - единой базы данных по инвентаризации предприятий всех форм собственности в Украине. Эта огромная работа завершена на 90%. Впервые удалось получить точное представление о количестве и структуре украинского бизнеса. Это принципиально важно для управления государственным имуществом. Мы точно знаем, где и что принадлежит государству, какие активы в нашем распоряжении, что и на каких условиях передано в аренду, какова доля государства в предприятиях со смешанной формой собственности. Мы точно знаем, кто платит государству, а кто - нет. Мы точно знаем, кто в данный момент распоряжается государственным имуществом и почему. Мы знаем в полном объеме о госимуществе, которое находится на балансе приватизированных предприятий, но является государственной собственностью. Вся эта информация оперативно обновляется. Такого никогда в Украине не было. Поскольку при отсутствии учета этим имуществом государства можно было распоряжаться как заблагорассудится. Во всех отраслях, где мы навели порядок и провели учет, немедленно выявлены огромные системные злоупотребления. Ущерб казне можно подсчитать только приблизительно. Могу сказать только одно - убытки от бесхозяйственного и незаконного использования имущества государства составляют десятки миллиардов гривень. Это совершенно фантастические цифры. Думаю, они сопоставимы с общим размером доходов Государственного бюджета за все годы независимости. Сотни предприятий вообще не платили за аренду госимущества и не платили дивиденды. Теперь все это стало прозрачно и открыто. И бизнес понял, что эпоха вседозволенности закончилась. Государство уже нельзя грабить. Об эффективности работы ФГИ в этом направлении говорит статистика: сумма платежей за аренду госимущества только за девять месяцев этого года уже на 130% превысила годовой план сборов по этой статье бюджета. А ведь широко распространена практика, когда безо всяких платежей в бюджет и без ведома ФГИ государственные активы передавались в субаренду. Дивиденды не выплачивались вообще по пять-шесть лет - государство ни копейки не получало от своей доли в капитале. Сегодня мы перевыполнили годовой план по прибыли от дивидендов в три раза! Но больше всего я горжусь сотрудниками Фонда госимущества. То, как работают мои коллеги, - это самая главная реформа в нашем ведомстве. Я благодарна, что люди поверили мне. Поверили, что их права будут защищены, что в трудной ситуации их никто не бросит. Многие регулярно остаются по рабочим делам уже после окончания рабочего дня, работают даже в выходные. Это настоящий энтузиазм, и только он помог нам добиться хороших результатов.
-Ведет ли ФГИ систематизацию данных о том, насколько добросовестно осуществлялись расчеты за приватизируемые предприятия?
- Конечно, мы завершим проверку и этой стороны приватизации прошлых лет. Злоупотребления и здесь колоссальны. Вот, например, компания «Лукор» вместо денег рассчиталась за объект балансовой стоимостью более полмиллиарда гривень ничего не стоящими ценными бумагами. Попросту макулатурой. Теперь по нашему представлению Генеральная прокуратура возбудила уголовное дело, и мы будем в суде выводить собственников «Лукора» на чистую воду. Ведь полмиллиарда - это годовой бюджет небольшой области! Я бы хотела отметить, что сейчас Фонд рассматривает и передает в следственные органы дела на десятки миллиардов, и сопротивление нам оказывают отчаянное. Подобных «Лукору» - 274 объекта. Хотя мы вроде не делаем ничего героического, но без помощи моего коллеги-социалиста, министра внутренних дел Юрия Луценко в повседневной работе обойтись не можем. Регулярно наших сотрудников сопровождает эскорт милиции в касках, бронежилетах, с оружием. Это не запугивание, а вынужденная мера. Нашим людям угрожают физической расправой, нам препятствуют в законной выемке документов. После особо опасных визитов я не ложусь спать, пока мне лично не сообщат, что наш коллега благополучно вернулся домой с проверки.
-В ходе проверок каких предприятий Вашим представителям оказывали такое сопротивление?
- Такими были проверки НЗФ, Крымского содового завода, многие другие. Существовала реальная угроза жизни. Трагических инцидентов, слава Богу, не было, но мы судьбу не искушаем. Если законным действиям ФГИ оказывают сопротивление, мы без колебаний обращаемся в МВД. Особо острые конфликты возникают при проверке выполнения инвестиционных обязательств. У нас даже есть специальный автобус для подобных поездок.
-Почему выемки документов и суды по незаконной приватизации сопровождаются такими скандалами и конфликтами?
- Отсутствует законодательство, которое бы прямо толковало и регламентировало взаимоотношения Фонда и частного бизнеса, давало бы четкий свод прав и обязанностей ФГИ, определяло порядок контроля и учета имущества государства. Когда нет закона, то всегда все решается конфликтным путем. Если бы разработанный закон о Фонде, который я с коллегами подготовила и провела через парламент, был сейчас в действии, то для большинства конфликтов просто исчезла бы почва. И милицию не пришлось бы вызывать. Пока закона нет, остаются пути для создания скандалов.
-Почему, с Вашей точки зрения, Президент не подписал закон о Фонде госимущества, уже проголосованный в Верховной Раде? Ведь отсутствие такого закона мешает нормальному управлению государственными активами и играет на руку только тем, кто долгие годы привык работать в беззаконном пространстве?
- Мне трудно сказать. Официально было сказано: «поскольку не согласован с законом о Кабинете Министров». Но ведь закона о Кабмине нет, с чем же нам было согласовывать? Я думаю, что когда закон о ФГИ попал на стол главе государства, в секретариате Президента происходила кадровая перестановка, и люди просто не разобрались в ситуации, неправильно проинформировали Президента.
-Быть может, здесь стоят политические интересы тех людей из окружения Президента, которые сами, вероятно, причастны к управлению государственным имуществом? Вы будете повторно проводить закон через парламент?
- Насчет политических интересов мне ничего не известно. А закон проводить повторно, конечно, придется. Не может же государственное ведомство делать такую важную работу, при-нимать решения по колоссальным суммам, отвечать за благосостояние государства и при этом не регламентироваться специальным законом. Если бы закон действовал, то четкие критерии выполнения инвестиционных обязательств позволили бы без проблем принимать решения в этой непростой отрасли. Суд должен быть в любом случае. Но главное - процедура. Как оформить акт проверки, как изъять документы - все это должно быть предусмотрено в законе.
-Если закона нет, значит это кому-нибудь нужно...
- Безусловно. Неоднократно поднимала этот вопрос, и в ближайшее время, думаю, социалисты поднимут его снова. Еще Кучма при подписании договора о создании парламентского большинства гарантировал, что будут приняты базовые законы, крайне необходимые для нормальной работы государственной власти, в том числе законы о Кабинете Министров и о Фонде госимущества. Кучма, конечно, обманул и ничего не приняли. Ну, ладно, Кучме все равно закон не писан. Но почему новая демократическая власть не спешит исправить ошибки старого режима? Это не может не удивлять. При отсутствии законов о праве государственной и коммунальной собственности, которые уже давно мною разработаны, продолжается неконтролируемая приватизация. Уже больницы приватизировать начали! Так скоро и до Верховной Рады дойдут!
-Думаю, на этом аукционе ставки будут выше, чем по «Криворожстали»...
- Наверное! Хотя один депутат сказал, что там надо продавать отдельные кресла - будет выше прибыль!
-Скажите, а Вы говорили Президенту и руководству правительства, что отсутствие законов об ФГИ и об управлении государственной и коммунальной собственностью фактически способствует развитию теневой экономики и приводит к прямым убыткам государственного бюджета?
- Этот вопрос поднимался многократно. Но тут влиял целый ряд посторонних факторов. Я подавала законопроекты на рассмотрение правительства, а министр экономики Сергей Терехин отклонял их безо всяких обоснований семь раз! Почему? Неизвестно, Более того, третьего сентября на заседании правительства, сразу после того как премьер-министр Юлия Тимошенко узнала, что я не выполнила ее поручение по решению ситуации на НЗФ в пользу одной из сторон, она дала протокольное поручение о нецелесообразности принятия предложенных мной законопроектов. Вот такая непосредственность. Фонд госимущества фактически подвешивали на веревочку. Мол, если не слушаешься, будешь иметь проблемы. У Юлии Владимировны были специфические взгляды на ФГИ. Правительство не проявляло политической воли, чтобы создать правовое поле для работы Фонда. Можно было понимать и так: была воля, чтобы чужими руками у кого-то что-то забрать. Конечно, в таких условиях сложно реализовать масштабные проекты. Я надеюсь, что сейчас эта работа все-таки будет завершена, поскольку с премьер-министром Юрием Ехануровым у нас сложились конструктивные рабочие отношения.
-Депутат Зарубинский заявил, что Вы лично контролируете 30% «Криворожстали» и что Ваши четыре фирмы являются главными посредниками. Подобные обвинения Вам предъявил и экс-замминистра промышленной политики Грищенко.
- Зарубинский и Грищенко за эти лживые высказывания будут отвечать в суде. И там им объяснят законодательство, которое они должны были бы знать. Так вот, согласно декрету Кабинета Министров, у Фонда госимущества нет никаких прав на вмешательство в хозяйственную деятельность государственных предприятий. Это исключительная прерогатива правительства. Все контракты по деятельности предприятия проходили через специальную комиссию Кабинета Министров под председательством того же самого пана Грищенко, в которой работали также представители всех силовых структур. Так что любое решение по хозяйственной деятельности комбината визировал сам Грищенко, причем под контролем компетентных органов.
Обвинения в мой адрес абсолютно беспочвенны. Как только пошли слухи о торговых операциях «Криворожстали», я сразу официально запросила Кабмин о сути происходящего. Тут же мне пришло письмо от Грищенко, где он просил, чтобы я задним числом подписала бумагу, которая определяла бы, что квоты на продажу металла
устанавливает комиссия. Я сказала, что подписывать не буду. Если они принимают в обход утвержденного порядка какие-то хозяйственные договора, то я им пособничать не стану.
-Говорят, что Вы назначили на «Криворожсталь» своего директора.
- Директор комбината назначен по представлению губернатора Днепропетровской области Еханурова, назначение утвердил министр промышленной политики Шандра, я только подписала договор.
-Правда ли, что к Вам заходил депутат Рудьковский с просьбой решить свои коммерческие вопросы?
- Нет. Рудьковский ко мне никогда не заходил. Мы с ним вообще-то еще во фракции как-то сильно поругались, так что странно было бы, если бы он решил ко мне зайти. А насчет коммерции: если кто-то найдет какие-то мои коммерческие интересы - пожалуйста, сообщите об этом в соответствующие органы. А то Зарубинский не привел даже названий «моих» фирм. Знаете, я живу в трехкомнатной квартире, которую мне выдала Верховная Рада, вместе с дочерью, зятем и внучкой. И мне в жизни всего хватает. У меня нет личной дачи. Вот Фонд госимущества дал во временное пользование летний домик. Личных машин у меня нет, пара стареньких «жигулей» на меня записана, но пользуются ими мои коллеги по Киевской городской парторганизации. А еще у меня есть личный автобус, тоже старенький - с рупором и звукоусилителями, но я на нем ездила только на митинги.
-Сейчас в Украине уже никто не вспоминает лозунг «Бандитам - тюрьмы!». Олигархи стали лояльны к новой власти. Но с Фондом госимущества перемирие не наступило. Скажите, может ли до выборов последовать какой-либо новый приватизационный аукцион? Сейчас в качестве Ваших первоочередных целей называют предприятия Ахметова и Пинчука - «Азовсталь», «Укррудпром», НЗФ. Кто следующий?
- Это решает суд. Я же подаю иски по случаям нарушения законодательства, на которые обращала внимание еще во время своей депутатской деятельности. Своих политических взглядов не меняю. Еще до выборов утверждала, что Ахметов купил «Криворожсталь» ценой банкротства «Азовстали», и не изменила мнение и сегодня. Акции НЗФ будут закреплены в государственной собственности. Будетли до выборов еще один аукцион? Не могу сказать. В судах на рассмотрении находятся десятки дел о нарушениях в ходе приватизации, которые могут повлечь за собой расторжение ранее заключенныхдоговоров купли-продажи.
Сейчас идут масштабные проверки облгазов. Мы обнаружили, что эти структуры не рассчитывались с государством за использование госимущества. Сумма убытков - сотни миллионов гривень. Опять-таки будем судиться.
-В банковских кругах большой резонанс вызвало Ваше решение перевести все счета ФГИ из коммерческих банков в государственные. Речь идет о счетах на сотни миллионов гривень, которые прежнее руководство Фонда передавало на обслуживание в банки, связанные с крупнейшими финансово-промышленными группами. Скажите, кто оказался в числе пострадавших?
- В числе пострадавших долгие годы было государство, которое вместо того, чтобы самому извлекать прибыль от банковских операций, передало расчетные счета ФГИ 23-м коммерческим банкам. Теперь мы перевели все операции только в два госбанка - Ощадбанк и «Укрэксимбанк».
-А правда, что Вы забрали счета у «Мрия-банка» Порошенко, Укр-соцбанка Пинчука, Проминвестбанка Матвиенко и других влиятельных политических фигур?
- Когда я забирала счета у «Мрия-банка» и у Укрсоцбанка и двух десятков других, совершенно не имела в виду политику и не принимала во внимание интересы собственников. Я просто уверена, что такой мощный финансовый инструмент, как банковские счета, должен приносить прибыль государству. Думаю, банкиры встретили новость с пониманием. Фонд госимущества не станет заводить себе любимчиков, и мы забрали счета у всех банков. В Украине можно вести цивилизованный бизнес, надо только ввести равные и прозрачные правила игры.
Вячеслав ШЕВЧУК, «Товарищ»