УкраїнськаУКР
EnglishENG
PolskiPOL
русскийРУС

В Рыцарском зале, в Рыцарском зале...

В Рыцарском зале, в Рыцарском зале...

"Что лучше всего характеризует любой народ?" – не раз спрашивал я своих близких и знакомых. И часто получал однотипные ответы: поведение людей в трудных ситуациях, готовность отдать жизнь за Отечество, уровень демократизации общества, наличие или отсутствие высших духовных ценностей, жизненный уклад населения и даже санитарно-гигиенические особенности или предпочтения.

С этим можно было бы согласиться, если б не сказанное когда-то моим мудрым наставником, историком по профессии Александром Рафаиловичем Ароновым, которого – что сорок лет назад, что сегодня, – я считаю умнейшим и мудрейшим человеком из всех, встреченных мною в жизни. (И это при том, что если бы я назвал имена некоторых людей, с которыми, несмотря на жительство в периферийном Херсоне, мне доводилось общаться, повод читателю для упрёков меня в нескромности был бы наверняка обеспечен!).

Так вот, мой давно ушедший учитель любил говаривать, что любой народ – на каждом этапе развития – лучше всего характеризуют его подлинные или мнимые властители. То есть те, кого людская общность допускает или принимает в качестве лидеров. Каковы они, точно такие же мы, смирившиеся с их к властью над собой – зеркально подобное отражение!

Думается, рассматривая себя в таком ракурсе, не будет лишним высветить небольшой штришок, ёмко рисующий облик Виктора Януковича, капитана гордого корабля под названием: "Украина", первым покинувшего капитанский мостик при возникновении личной угрозы.

Его биография всем известна. Тема пресловутого Межигорья – как мирового символа махровой коррупции - тоже вдоль и поперек изъезжена, так что, дабы не толочь воду в ступе, сразу перейду к поразившей меня детали. Даже к двум, с вашего позволения.

Меня не тронули десятки миллионов долларов, выброшенные на обустройство самой резиденции и так называемой "Хонки" (так и тянет произнести "хАмки") – пятиуровневого деревянного дома, находящегося в центре усадьбы. Не стырил бы он – нашлись другие, охочие до наших карманов. Но что действительно впечатлило, так это подлинное чудо, сотворенное руками мастеров-краснодеревщиков – персональная церковь, находящаяся в отдельном зале. Кстати, золотой иконостас, находящийся там же, о котором так много писали, меня наповал не сразил: из чего же еще могла быть изготовлена культовая реликвия, если даже личный унитаз украинского падишаха был отлит из драгметалла?!

Задело другое. Как же многие из нас жестоко ошиблись в этом человеке, видя в нём и его воровском окружении главную причину бед украинского народа!

Ведь всё это дорогущее великолепие – в глазах нормальных людей - криком кричало, что страной руководит необычайно верующий и набожный человек, а мы к нему со всякими претензиями и упрёками; небось, ночью и днём взывал он к Небесам за помощью сирым и убогим, деткам своим неразумным, а мы, неблагодарные, пилили сук под ним – собственными руками...

Заметьте, увозя в трудный час личное барахло грузовыми "камазами", он не прихватил с собой самое дорогое - заветный иконостас, дав тем возможность будущему преемнику тоже комфортно молиться за преуспевание Отечества, то есть, проявил подлинный патриотизм высшей пробы.

Но ещё лучше я стал понимать эту масштабную личность, узнав о том, что в "хАмке", простите – в "Хонке", был оборудован монументальный "Рыцарский зал", за один пошив штор для которого было уплачено 499 тыс.гривен. Понимаете, не 500000, а всего 499000 – даже здесь он экономил трудовую народную копейку!

Поглядел я на этот зал в Интернете, прочитал восторженные отклики экскурсантов, довольных немыслимыми красотами, оплаченными из их собственных карманов, и что-то навеялось моему внутреннему взору - далекое-далекое и до боли знакомое.

В давние советские времена большой популярностью пользовалась миниатюра Михаила Жванецкого: "В Греческом зале", где шла речь о придурке, воспользовавшемся экскурсией в музей, чтобы выпить и закусить в особо культурных условиях. Старушка-смотрительница, возмущаясь поведением окультуривавшегося алкаша, бессильно восклицала: "В Греческом зале! В Греческом зале!" - на что получала в ответ:

- "Чего орешь, ты, мышь белая?.. Ты здесь каждый день дурака валяешь. А мне завтра на работу. Стакан бы лучше вынесла... Видишь, человек из горлышка булькает?!".

...И стал я невольно представлять, кого принимал президент центрально-европейской страны в своём Рыцарском зале. Что за рыцарей и рыцарш привечал там дважды топтавший зону уголовник, бывший завгар, возведенный нашей глупостью и равнодушием в рыцарское достоинство.

Среди его гостей наверняка шиковало прокурорское рыцарьё, козырные мастера пошива дел из материала заказчика, типа: деньги ваши – тюрьмы наши! А с ними - пройдошистые акушерки, вознёсшиеся на минздравовские вершины, вкупе со сладкоголосыми радио-журналистками, меняющими убеждения быстрее, чем платья.

Сюда (счастливый от приглашения!) мог изредка заскакивать седоватый бесок, записной дирижёр парламентской шайки-лейки, всякий раз по-детски ликующий, когда удаётся развести "как котят" действительно не самых умных оппонентов.

Интересно, удостаивался ли чести похлебать мёд-пиво средь этой вороватой элиты любитель буровых вышек, прославившийся "откатами" на весь мир?

А часто ли залетали на огонёк жизнелюбивые олигархи - разведать, чем и как можно в очередной раз поживиться в стране, продуваемой насквозь злыми хищническими ветрами?

Не здесь ли зэк-рецидивист привечал подобострастную судейскую братию, оправдывавшую любое его беззаконие, и отпускал масленые шутки жадной упырихе, скандально запутавшейся в куче киевских квартир, доставшихся ей не иначе, как в виде взяток?

Как в явь, вижу жмущихся по стенам губернаторов, цепко "срисовывающих" дивные узоры, в надежде хотя бы приближенно воплотить их в собственных межигорьях. И целую череду разевающих рты красномордых генералов, казнокрадского отребья, опустившего вооруженный оплот страны ниже плинтуса – до нынешних призывов к гражданам слать пятигривневые эсэмэски для выживания армии.

По телевизору недавно показывали бывшую первую даму, экс-президентшу, настоящую, мать двух красавцев – сыновей, а не сбежавшую с любвеобильным хахалем сожительницу. Медленно брела она по Межигорью с толпою праздных зевак и скорбно разглядывала всё вокруг. По её словам, впервые попала в этот рай лишь после бегства отсюда любимого супруга. Сильно, видать, был батя занят державными делами, не приглашал... Интересно, что думает она о своей сопернице, холимой и лелеемой им в этой золотой клетке?

Вот только одного не могу себе представить: появления здесь – не по службе – честного человека, что невозможно по определению – в бардаках нету праведников! Но раз так, то кто – мы? Пусть на этот вопрос каждый ответит себе сам.

Что до автора этих строк, то в стране, где правит бал подобное "лыцарство", простому человеку впору ощущать себя тихой белой мышью (из Греческого зала!), всю жизнь "валявшей дурака", чтобы всякая мразь безнаказанно жировала.

Одно только утешает: и на жирных котов случаются свои мышеловки.