Сахарный рай Кристофа Шмидбергера

Художник Кристоф Шмидбергер (Christoph Schmidberger), казалось бы, рисует гламурный парадайз и неизменное «все хорошо»: сочные цвета, солнечность, трава, спокойствие воды у бассейна, роскошные частные владения, напомаженные любовные парочки и многодетные семьи с пухлыми от успешности кошельками. Все это слащавое благолепие, первоочередно попадающее в глаза при беглом осмотре полотен, едва ли не переступает порог приторности – и вот уж перед нами сахар на грани сумасшествия.
Возникает вопрос: «Все это счастье или шизофрения в абсолюте?», когда вроде бы и сладостное бытие, но ощущается необъяснимая тревога, присутствие враждебного, потустороннего, демонического закулисья. Момент истины: Дьявол не окружен пещерами ада, бушующим пламенем и тлеющей плотью. Он не обитатель устрашающего контекста из «мифов о Сатане», но скалящаяся энергия, растворенная в тотальном благе, лучах света и тепле; в пространстве, где все настолько хорошо, что начинаешь терзаться сомнениями и подозревать происходящее вокруг уж если не в фальши, то в хрупкости на грани взрыва. Рай Шмидбергера настолько утопичен и всецелен, что хочется пустить себе пулю в лоб от осознания: «так мило, так прекрасно, так красиво и… за секунду до всепоглощающего свирепого зла».
Подобный эффект «напряжения и предчувствия плохого во счастье» достигается Кристофом благодаря неоднозначным, игривым, многозначительным сюжетам. Собачка лижет ногу девушки, линчевский «человек-цилиндр» разговаривает у бассейна с детьми, девочка обнаружила череп в саду и приоткрыла ротик – нам не показывают ничего ужасного, но показывают все так, что мы понимаем – ужасное вот-вот случится, оно всего лишь за кадром.










