Российский «Мюнхен» для СНГ
Мюнхенская речь Владимира Путина стала отправной точкой для переформатирования российской внешней политики. Москва не скрывает, что намерена систематизировать и упорядочить свой внешнеполитический курс. Но речь президента России не исчерпывается глобальными вопросами будущего мироустройства. Она четко проектируется и на отношения Москвы с "ближним зарубежьем", в том числе и в отношении Украины. В этой сфере следует ожидать изменений и корректировок уже в самое ближайшее время.
О чем не сказал Лавров
На нынешнем этапе Россия столкнулась с проблемой пересмотра концепции "ближнего зарубежья". Бывшее постсоветское пространство стремительно утрачивает прежнюю субъектность и обретает новую конфигурацию, далеко не во всем соответствующую российским интересам. Например, как считает российский эксперт Наталья Харитонова, возможности России влиять на экономическую систему стран Центральной Азии могут уйти в прошлое вместе с остатками прежних, еще советских экономических связей и механизмов региональной производственной кооперации.
В этом случае российскому бизнесу и государственным структурам придется затратить на порядок больше усилий, чтобы вписаться на приемлемых для себя условиях в экономическую структуру Казахстана, Туркменистана или Узбекистана.
Москва понимает, что смена политических конфигураций в СНГ приведет к тому, что конкурентные условия на постсоветском пространстве будут практически равными. В связи с этим Кремль пытается изыскать ресурсы для усиления российских позиций в СНГ. И речь Путина в Мюнхене фактически дает старт такой корректировке политики РФ в отношении стран "ближнего зарубежья". Российский МИД получил четкий месседж о том, что следует искать математический алгоритм: отвечать асимметрично или симметрично на вызовы Запада в СНГ. И начал упорядочивать свой инструментарий, методологию и приоритеты.
Положения откорректированной политики РФ на постсоветском пространстве должен был озвучить министр иностранных дел РФ Сергей Лавров во время своего планового выступления в Госдуме РФ по вопросу отношений России со странами СНГ 21 марта. Но этого не произошло. Вначае выступление главы российского МИД планировалось на 14 марта, но в Кремле заявили, что в связи с поездкой главы МИД РФ в Италию вместе с президентом Путиным переосится. А 21 марта Лавров не озвучил ничего нового. Однако, как считают наши источники в Москве, сам документ (новая сратегия РФ в отношении стран СНГ) оказался еще сырым и мог быть воспринят в штыки в Госдуме. Поэтому дипломатическое ведомство решило придержать его "на потом".
Однако уже сейчас можно в общих чертах сконструировать "новую политику РФ в СНГ". Ее суть состоит в четырех направлениях:
1. Продвижение "энергетической дипломатии". Во-первых, Россия выстраивает свою энергетическую политику в Европе таким образом, чтобы страны-транзитеры были исключены из активной игры. В Кремле делают ставку на прямой диалог со странами ЕС, в обход Минска и Киева. Примером может служить соглашение с Венгрией. В 2006 г. венгерская нефтегазовая компания Mol подписала с "Газпромом" соглашение о доведении газопровода "Голубой поток" через Балканы до западной Венгрии. Когда проект будет завершен, он позволит Венгрии стать центральноевропейским газовым узлом, а "Газпром" получит доступ к крупным венгерским газохранилищам и еще больше снизит зависимость от Украины как основного транзитного маршрута в Западную Европу.
Во-вторых, Москва не отказывается от прямого давления на Беларусь и Украину с целью обеспечить себе приемлемые условия для транзита. Также не следует сбрасывать со счетов использование "газового козыря" для продвижения российских интересов в странах СНГ.
2. Секьюризация и милитаризация региона. Во-первых, Кремль заинтересован в том, чтобы сдерживать зоны конфликтов на максимальном удалении от границ, что способствует повышению эффективности борьбы с наркотрафиком, международным терроризмом, нелегальной миграцией и прочими издержками глобализации. Во-вторых, следует ожидать инициативы РФ в сфере выработки совместной со странами СНГ стратегии безопасности. Возможно, Кремль предложит странам-участникам ЕврАзЭС и ЕЭП некий "пакт по безопасности" на постсоветском пространстве, включающий пункт о неприсоединении части стран СНГ к НАТО или недопущении углубленного военно-политического и военно-технического сотрудничества со странами Альянса. Формирование некой "зоны лояльности к России". В-третьих, Россия, несомненно, попытается усилить свое военное присутствие на всем пространстве СНГ через модернизацию существующих и создание новых военных баз на Кавказе, Украине и в Центральной Азии.
3. Интенсификация развития интеграционных проектов "второго поколения". В этом формате интеграционные процессы — как на двустороннем межгосударственном уровне, так и в рамках СНГ, ЕврАзЭС, ШОС, ОДКБ — носят вялотекущий характер и имеют тенденцию угасания. Поэтому от Москвы следует ожидать новый импульс на активизацию работы по созданию ЕЭП и развитию ЕврАзЭС. Кроме того, значительные перспективы в Кремле видят в отношении ШОС. Российский МИД неоднократно указывал, что РФ заинтересована в "неконкурентном развитии интеграционных проектов на пространстве бывшего СССР". В перспективе речь может идти о формировании реального единого энергетического пространства или, по крайней мере, о выработке согласованной энергетической политики. Для России чрезвычайно важно использование транспортных коммуникаций, ресурсной базы стран Центральной Азии и сдерживание диверсификационных попыток Грузии, Азербайджана и Украины.
В отношении стран ЦА следует ожидать усиления сотрудничества РФ с Узбекистаном и Казахстаном, решения острейших хозяйственных и попутно политических вопросов в Киргизии и Таджикистане, подключение к отдельным региональным проектам Туркмении и Афганистана. Среди перспективных программ в этом регионе — создание мобильного Энергетического клуба ШОС.
О чем надо знать Киеву
Значительная часть украинской политической элиты считает, что руководство России на данном этапе сконцентрировало свое внимание на сугубо внутренних проблемах парламентско-президентского избирательного цикла. И этот тезис имеет некоторую логику. Кремль заинтересован бесконфликтно провести предвыборную кампанию и не допустить даже гипотетическую возможность вмешательства в данный процесс извне.
Однако Москва не намерена упускать из виду постсоветское пространство, даже наоборот. СНГ станет одной из карт российской электоральной игры. Партийные внешнеполитические приоритеты являются традиционными атрибутами политической борьбы в РФ. Вопросы Украины, Беларуси, Казахстана, Грузии, Молдовы и пр. станут наиболее эксплуатируемыми на выборах в Госдуму.
Не надо быть политологом, чтобы по выступлениям лидеров российского политикума во время нынешних промежуточных выборов понять, что в Москве наметился политический консенсус ведущих партий относительно постсоветского пространства: формирование зоны ответственности РФ при поддержании слабых политических режимов в этих странах.
В основу политпрактики России на пространстве экс-СССР ложится "энергетическая дипломатия". Как утверждает архитектор нынешней российской энергетической дипломатии Станислав Жизнин, "в большинстве случаев энергетический фактор в советской дипломатии имел, в первую очередь, политическое, а не экономическое значение. Отсутствовала какая-либо целостная программа международного энергетического сотрудничества". Теперь Россия предлагает такую целостную программу. Работает эмпирический закон: средство политики, доказавшее свою эффективность, само становится субъектом политики.
Так в 2004 г. Москва проиграла политтехнологически, но уже осенью-зимой 2005-го с Украиной заговорили не политтехнологи, а технологи в "энергетическом" смысле слова. Как отмечала "Независимая газета", газовые (шире — энергетические) технологии вполне эффективно "перекрасили" оранжевую революцию в бело-голубую.
Украинской власти следует сделать выводы из своего же опыта и выстроить такие отношения с Москвой, которые максимально амортизировали бы влияние российских "энергополиттехнологий".