Ющенко в Донецке: «сочувствие государственного уровня»
фото ЕРА
Яркий плакат «Шахтер! Помни, тебя ждут дома!» украшает сводчатый переход одного из коридоров центрального корпуса шахты имени Засядько. На картинке — внушительный двухэтажный особняк из красного кирпича. Рядовые шахтеры в таких не живут. Другое дело — их непосредственные начальники, «угольные бароны».
После воскресной трагедии сотня донецких шахтеров больше никогда не вернется домой — ни в коттеджи, ни в хрущевки. Их жизни унесла крупнейшая трагедия, случившаяся в отрасли за всю историю независимости. По иронии судьбы — на одной из самых передовых шахт страны.
Во вторник, объявленный днем общенационального траура, пройдут первые погребальные церемонии. Спасательные работы еще продолжаются. В понедельник контролировать их ход в город прибыл лично Президент Ющенко.
«Если кто поможет — только шахта, на государство надежды мало»
В Донецк Виктор Андреевич ехал с твердым намерением «всех построить». Еще лучше — кого-нибудь уволить. Намедни он резко раскритиковал правительство за нерасторопность и неэффективность. Поднабравшись уже опыта в ликвидации ЧП — пожаров и завалов, — он решил попробовать силы в устранении подземных катаклизмов.
фото ЕРА
Увиденное непосредственно на Засядько главу государство несколько обескуражило. Оказалось, с ликвидацией тут справляются довольно успешно и без его ЦУ. В том числе — благодаря своевременному созданию государственной комиссии и экспертного совета.
Но не отметиться на шахте, где накануне уже побывал Янукович, Ющенко не мог. Ему, однако, хватило ума, такта и благородства не устраивать морализаторств и плясок на костях, но — выразить соболезнования, сказать слова поддержки. Общаясь с шахтерами, семьями погибших, представителями общественных организаций, Президент сопереживал, как умел, обещая государственные гарантии и законодательную поддержку.
— Если нам кто и поможет, то только шахта, на власть надежды мало. Но то, что сюда пришли и Янукович, и Ющенко, это как-то… — молодой шахтер, пришедший повидать гаранта, подбирал слова, — … это как бы утешает немножко.
«Я приехал, чтобы продемонстрировать сочувствие на государственном уровне. Эта трагедия — не рядовая вещь», — честно признался Ющенко на пресс-конференции.
Осознав, что блиц-крига по «наведению порядка» уже не получилось, он изменял сценарий поведения по ходу пьесы. На прямой вопрос журналистов о возможных кадровых выводах сказал: «Чрезвычайно важные тесты выставлены перед государственной комиссией и экспертной группой… Нам надо честно разобраться в произошедшем, чтобы определенные пожелания не стали для кого-то конспектом к действию».
Внезапно гарант выдал нечто экстраординарное: «Комиссию возглавляет человек с безупречной профессиональной репутацией». Стоявший в сторонке вице-премьер Клюев, о котором, собственно, шла речь, даже покраснел от неожиданности. Столь смущенных улыбок на его лице не доводилось видеть ни до, ни после.
— Андрей Петрович, а кто эффективнее организовывал постликвидационные процессы: Янукович в воскресенье или Ющенко в понедельник? — уточнил «Обозреватель».
— Я! — без лишней скромности нашелся Клюев.
«Одному Богу известно!»
«Для меня есть определенная сложность в понимании того, почему возникло такое поведение пласта», — рассказал Ющенко журналистам.
Вникнуть в суть случившегося он пытался на оперативном совещании комиссии, проведенном сразу после прибытия на шахту.
фото ЕРА
— Президент задавал риторические вопросы — «это человеческий фактор или, может быть, сбой системы, почему так произошло?», — рассказал «Обозревателю» председатель Донецкого облсовета Анатолий Близнюк.
— Я люблю образные сравнения, объясню тебе так. С каждым бывает — и с рядовым гражданином и с высоким начальником — откупориваешь бутылку газировки, а из нее напиток буквально выстреливает — такое внутри давление высокое. Ну, тебе неприятно — одежду забрызгало. Кто виноват? Абстрактная тетя Маня, работающая на заводе-производителе? Конвейер, который крышки закручивает? Так и тут… Шахта, даже с самым современным оборудованием, непредсказуема. Одному Богу известно, что и как на ней может произойти.
Слава Засядько двойственна. С одной стороны — это одно из наиболее передовых и модернизированных предприятий, с другой — наиболее опасное. Добыча тут ведется на больших глубинах, в местах наслоения пород с небывало высоким уровнем подземной концентрации газа. Меры по дегазации тоже, однако, беспрецедентны. Благодаря функционирующим здесь системам, удается вывести на поверхность 80% всего газа. Для его дальнейшего использования — в производственных и сугубо бытовых целях — на Засядько соорудили что-то вроде собственной мини-электростанции.
Подобные механизмы запущены лишь на двух десятках шахт страны — 12% от общего количества.
«Мне удивительно, что предприятие, демонстрирующее столь модерновую политику, стало местом наибольшей аварии в истории угольной промышленности… На Засядько для дегазации было сделано больше, чем на всех структурах Минуглепрома вместе взятых», — подчеркнул Ющенко.
Сделав такое заявление, он фактически согласился с тезисом Януковича: «От стихии никто не застрахован», безапелляционно раскритикованный им еще в воскресенье.
— Когда госкомиссия подведет итог? — спросила я у городского градоначальника господина Лукьянченко.
Вместе с Близнюком они слушали президентскую пресс-конференцию, сидя в одном из задних рядов актового зала админкорпуса шахты. Лукьянченко пожал плечами.
— Ну, кадровые-то выводы будут? Должны же быть?
— Наверняка будут — не даром Генпрокурор прибыл.
Александр Медведько сопровождал Виктора Ющенко в рабочей поездке. Расследование обстоятельств трагедии сейчас только начинается. Опрошено два десятка свидетелей — счастливчиков, выбравшихся из эпицентра аварии целыми-невредимыми. Снимаются также контрольные показания всех приборов, сведения информационных систем.
Фраза «одному Богу известно!», конечно, универсальна, но, человек, раз уж берется покорять подземелья, на неведение или заблуждения права не имеет.
«За что нам это»?
Заседания госкомиссии, экспертной группы, оперативные совещания сменяли друг друга, как в калейдоскопе. «Штаб МВД», «Штаб МЧС», «Областная администрация», — значилось на листах бумаги, расклеенных на той или иной двери главного админкорпуса.
В длинных сводчатых коридорах здания, наводненными хмурыми людьми, одетыми в черное, было, тем не менее, тихо-тихо. О смерти сотни человек тут предпочитали не говорить. Однако дух ее тяжелым грузом висел в пространстве непроветренных помещений. В коридорах пахло чем-то удушающе-приторным — как обычно на похоронах. И только в маленьком предбаннике первого этажа, куда на встречу с Ющенко собрали десятка три шахтеров (недоумевавших, судя по виду, за что им такая честь), разносился непонятно откуда взявшийся аромат свежеиспеченной сдобы.
— Случившееся — тяжелый урок для всех нас. Это нелегко принять, но это — урок, — сказал Ющенко шахтерам.
Не зная, стоит ли поддержать президентскую философию или не стоит, мужчины молча кивали. Виктор Андреевич пожал руки некоторым из них, стоявших к нему поближе. Пожилую женщину, общественную активистку, просившую его решить вопрос социальных выплат, Ющенко обнадежил, утешил и обнял. Женщина ростом оказалась невелика — доставала Президенту только до плеча. Для убедительности гарант, было, хотел ее еще поцеловать, но, рассудив, видимо, что и объятий достаточно, распрощался и ушел.
Под центральным входом админкорпуса его ожидало еще около сотни человек. От праздных зевак шахтеров отличали характерные «стрелки» по кромке век — следы от угольной пыли. Побеседовать с ними Президент, однако, не успел — торопился к пострадавшим в больницу.
На этом его визит в Донецк закончился.— Третьи сутки на ногах… Сил моих больше нет. Господи, за что нам это? — вздыхал владелец шахты, «регионал» Звягильский, провожая Президента за порог. Трехдневная щетина Ефима Леонидовича да усталый взгляд подтверждали искренность его слов.