Майор
(на мотив песни «Старик Козлодоев»)
Как сложится жизнь никогда не известно,
Когда наш заглохнет мотор.
Служил в госохране, уныло, но честно
Ничем не приметный майор.
От жизни не раз получал по сопатке,
Но, жизнь принимая, как фон,
Решил он судьбу положить на лопатки
И где-то купил диктофон.
И, чтоб накопилась душевная рента,
А жизни разжался капкан.
Он внес диктофон в кабинет Президента
И сунул его под диван.
Потом оттопырил мясистые уши
И, словно мятежный вассал,
Майор Мельниченко настойчиво слушал
И так же упрямо писал.
Потом начались непонятные гонки
И даже кассетный скандал.
На свет появились какие-то пленки,
Которых никто не видал.
И было понятно, что что-то нечисто
В потоке невнятных цитат.
А где-то маячила тень журналиста
И рос на глазах компромат.
И было бы всем нескрываемо тухло,
Стоял бы немыслимый ор.
Но ветер сменился и свечка потухла -
Скукожился бравый майор.
Он стал, безусловно, совсем не таковский,
Из камня сочилась вода.
И спирт запивая водой «Березовской»,
Майор полетел вникуда.
А годы жужжали, как сонные пули,
Свободы,предчувствуя дух,-
Майор примостился на маленьком стуле,
А хочется сразу на двух.
Он за океаном уныло возился,
Фортуны рассматривал зад.
И ,так же упрямо, но тихо грозился,
Что скоро вернется назад
И вот совершилось – дождались потомки, -
Приехал в страну Прометей.
Он факелом пленок развеет потемки
Под гул уголовных статей.
Он многим расскажет о Кузькиной маме
Покажет и в профиль и в фас.
Но, если трагедия близится к драме –
В конце получается фарс
Майор беспорядочно двигает бровью
Как будто он маленький лев.
Когда лихорадочно хочется крови,
Увы, получается блеф.
Он всюду упорно искал преференций,
Ломая душевный покой
Но, сколько бы ни было пресс-конференций,
Он с них уходил никакой.
И снова полночные тени вставали
Впроемах закрытых дверей…
Его бы, конечно же, арестовали,
Но он оказался еврей…
Живет он под Хайфой - побит и изранен,
Но пленок по-прежнему раб.
Теперь говорит государство Израиль,
Что он к сожаленью араб…