Мария Шарапова: Вот такая я непослушная
Сегодня на Уимблдоне женские полуфиналы. Мария Шарапова встретится с француженкой Амели Моресмо, а в другом матче сыграют две бельгийки – Ким Клийстерс и Жюстин Энен-Арденн. Накануне своего очередного поединка Шарапова ответила на вопросы журналистов.
ЭКЗАМЕН ДЛЯ МАРИИ – Кажется, четвертьфинал дался вам легче, чем матч четвертого круга? В полуфинале еще прибавите? – Да, действительно, против Дементьевой я играла получше. По-другому и быть не могло – очень уж хотела победить. А Флавия Пеннетта в четвертом круге устроила мне настоящий экзамен. И я его сдала. Хотя это был не лучший мой день в офисе. Ну… в смысле на корте.
– В офисе? Вы оговорились? Или намеренно употребляете слово "офис" в отношении тенниса, подчеркивая, что это ваша работа? – Такой вопрос… я бы сказала, философский. Будто я не на пресс-конференции, а в аудитории на экзамене.
– Ответьте же. – Вы настолько серьезны – прямо профессор (смеется). Ну хорошо, я скажу вам. Каждый день с утра я встаю и… вместо делового костюма надеваю теннисные шорты, вместо портфеля беру ракетки, вместо офиса иду на корт. Так чем теннис отличается от работы? Ничем! Но теннис в отличие от многих других работ – великолепное, интересное занятие. Если бы игра не доставляла мне удовольствия, я бы занялась чем-нибудь другим.
– Ваша соперница по полуфиналу определилась в паре Амели Моресмо – Анастасия Мыскина. С кем из них вы хотели играть? – Я люблю принимать вызов. Амели – первая ракетка мира. К тому же она демонстрирует великолепный теннис. Очень интересно сразиться с ней. К тому же я не побеждала ее никогда.
МЕНЯ ТАК ПРОСТО НЕ СМУТИТЬ – Вас не смутил голый мужчина, который выбежал на корт во время матча с Дементьевой? – Нет. Странный какой-то мужик. Вот только не пойму, почему секьюрити так долго соображали, что с ним делать. Им понадобилось целых десять секунд, чтобы убрать его!
– Когда вы заметили, что кто-то приближается к площадке, испугались? – Да нет, я сразу взглянула на охранников – они смеялись. Я поняла – ничего страшного, раз им так весело. Но лучше б они делом сразу занялись, чем стоять и хохотать. Они ведь должны быть готовы к подобным выходкам.
– Это самое странное, с чем вам приходилось сталкиваться во время матчей? – Да. Правда, я на него не посмотрела – отвернулась. Не очень-то хотелось его разглядывать. Но Майкл Джойс, мой тренер, сказал, что за всю свою карьеру не видел ничего смешнее.
– Многим женщинам этот мужчина понравился. Спортивная фигура. – Правда? В следующий раз гляну.
– После этого инцидента вы проиграли четыре гейма подряд… – Вообще-то следующий гейм я взяла и только потом уступила три. Я знаю свою статистику.
– Но все-таки… Отдавать несколько геймов подряд – это на вас непохоже. – Я так и знала, что вы про это спросите. Не знаю, со мной произошло что-то странное… Вообще я очень хорошо знаю, как концентрироваться.
– На этом же корте вы выиграли главный матч в своей жизни – финал Уимблдона в 2004 году. Для вас это особое место? – Конечно! Обожаю здесь находиться. Все, что я здесь вижу, такое родное, будто я дома. Каждый раз, когда сюда попадаю, вспоминаю самые приятные моменты моей жизни.
– Правда, что крик помогает вам концентрироваться? – Да, так я отвлекаюсь от всего. В мире происходит миллион вещей, но не могу же я о них думать во время игры. А вообще знали бы вы, как меня замучила эта тема. Журналисты спрашивают меня про мой крик на корте с того момента, как я начала играть в теннис, – будто это моя самая главная достопримечательность. И ведь всегда я отвечаю одно и то же. Хотите услышать что-то другое? Не надейтесь.
– Дементьева только что сказала, что арбитр должен это контролировать. Что ответите? – М-м… Меня не волнует, что она думает.
– Ну а если бы вас попросили кричать потише? – Я бы не обратила на это внимания! Да, вот такая я непослушная.