Блог | Карьеру можно было сделать только в Москве
У каждого из нас встречались в жизни ситуации выбора, когда сделать правильно – значит, преодолеть какие-то трудности. А ведь очень заманчиво двинуться, как ток, по пути наименьшего сопротивления. Большая часть (и я не исключение) выбирает как раз второй путь. И через какое-то время сталкивается с отрицательным побочным эффектом легкого решения. Ну, вот простой пример из моей жизни. Несколько лет назад мы делали ремонт в квартире, и я уговаривала мужа и зятя не двигать тяжеленный шкаф-купе (лично мне неохота было выгружать бездну всего, что там помещалось), а линолеум и обои поклеить вокруг. Хорошо, что они люди добросовестные, не пошли на мои уговоры, а сделали нормально, хоть это и заняло вполовину больше времени. Кто знал тогда, что грянет Луганск, мама окажется здесь, и чтобы решить вопрос с ее жильем, придется продавать квартиру. И хороши бы мы были теперь на показах потенциальным покупателям с огромными латками на стенах и на полу.
Это простой пример. Из более сложных. Опять же из моей жизни. Кто работал на заводе ОР в советское время, тот, наверное, помнит, что для молодых специалистов существовала программа поступления в целевую аспирантуру в Бауманку (тогда для нас это был "свет далекой звезды"). Московским светилам нужны были площадки и "негры" для отработки практической части докторских диссертаций на производстве, а у нас, "негров", появлялся шанс как-то изменить жизнь. Знаю нескольких человек, которые успешно закончив аспирантуру и защитив диссертации, остались в Москве – кто инженером, кто преподавателем. Тогда до перестройки были еще годы и годы, СССР казался вечным и незыблемым, и это была прекрасная карьера. Нам высылали программы подготовки, мы выбирали подходящие темы, проходили собеседование с выезжавшими на место руководителями. После положительных итогов зубрили английский (немецкий) и программу партии для сдачи кандидатских минимумов. Многие отсеивались сразу после старта, но не я. Сдала и забыла.
Читайте: Потрібно невідкладно прийняти закон про деокупацію Донбасу
Слава богу, что, когда по истечении солидного срока, пришел мой вызов в аспирантуру, выбирать не пришлось – крохотная и слабенькая дочка, поспешившая появиться на свет раньше срока, решила этот вопрос отрицательно и бесповоротно. Помню, как папа убивался над моим отказом, долго уговаривал подумать и ехать. Ему так хотелось, чтобы дочь была успешной научной дамой или преподавателем солидного ВУЗа, а не простым инженером на заводе, тем более, что во всех советских фильмах фигурировали сильные женщины, которые одной левой строили БАМ (завод, защищали диссертации, летали в космос), невзирая на количество и качество имевшихся у них детей. А мне хотелось только спать. И, чтобы манюня побыстрей набрала вес и стала похожа на малышку, а не на старушку. Страшно подумать, что при моем тогдашнем рвении и перфекционизме, решение в пользу Бауманки вполне могло закончиться переездом из Луганска в Россию. Бр-р-р… Хотя, кто знает, может, тоже стала бы рыбкой гуппи и верила в "величие, особый путь и Путиннавсегда"?
Из последнего (по времени) фундаментального выбора с миллионом колебаний. Простите меня, луганчане, тоскующие по городу, – у меня и сейчас ничего не екает при виде снимков улицы Советской или дядьки с факелом. И тогда, когда уехала в 2008, по городу не скучала. По людям – да. По простоте уже сложившейся, устоявшейся жизни, по налаженному быту – немного и недолго. У мужа, совсем другого по организации, эмоции были те же – страшно скучал по нам, но не по Луганску. Начинать практически с нуля на новом месте после 50 – приключение еще то. Тем более, что он уехал в 2007, и наше расставание оказалось значительно болезненней, чем в молодости (на 1,5 года армии). И только кошка Нюрка знала, сколько слез она слизала с моих щек по вечерам после работы. Каюсь, были моменты слабодушия, когда я упрашивала мужа вернуться обратно.
Читайте: На яких умовах повертати Донбас
Хотя Луганск 2007-2008 раздражал многим: бытовой агрессивностью, которой многие не замечали; отсутствием нормальных парков и скверов (и по размеру, и по ухоженности); вечными коммунальными неурядицами (на Восточных кварталах особенно – запах канализации преследовал везде и всегда); ужасными неудобными рынками, заполонившими весь город; паршивым транспортом. А главное – тупиковым чувством неудобства, раздражения и безысходности (понятно, что было и хорошее – как без него, но только не благодаря, а вопреки). Простите, те, у кого были другие эмоции, я пишу только про себя. Конечно, когда видишь, что теперь осталось от города, понимаешь, что тогда, наверно, был расцвет. Как в том бородатом анекдоте про черную и белую полосы – вот в тот момент, когда мы уехали, была белая. Ходили поезда, летали самолеты, сверкали автосалоны, открывались новые ТРЦ, строились дома, работали банки.
Даже филармонию открыли после многолетнего ремонта – правда, тоже по-лугански, с фанерной акустикой, лишь бы блестело посильней, но то таке. Людям и так нравится. Теперь, когда читаю блоги молодых луганчан в изгнании, удивляюсь, сколько тогда, до войны, происходило интересного в культурной жизни, только как-то камерно, для своей тусовки. По крайней мере, ни мы, ни наши знакомые не сталкивались. Но ведь было. И, может, через какое-то время серый рабочий Луганск расцвел бы новыми яркими красками. Если бы весной 2014 его не накрыло аквафрешем …
Да, про тот выбор - сейчас я избегаю даже мыслей, что стало б с нами, поддайся муж моему слабодушному нытью в 2008. Хотя реально было трудно и временами страшно. И постоянно нужно было брать на себя ответственность следующего выбора. Но ни секунды не жалею.
Читайте: Росія не піде з Донбасу в 2018 році
История не имеет сослагательного наклонения. И не вернешься на сто лет назад. И не расскажешь войскам, выдвинувшимся против гетмана Скоропадского, что силы, каждая по-своему любившая Украину, должны двигаться в одном направлении, а не рвать страну на лоскуты, отдавая в итоге ее врагам. Да и не послушают.
Еще ничего не закончилось. Мы опять в страшном и интересном времени. И каждый делает свой выбор. Только мало, кто помнит, что для того, чтобы что-то получить, нужно и чем-то поступиться, что-то отдать, преодолеть. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Жизнь проходит так быстро, особенно для наших ровесников. И я не знаю, удастся ли им, там, в Зоне, пересидеть в привычной норке и дождаться конца безумия, лишившего их собственно жизни. Потому, что это существование в гибриде сссра и концлагеря жизнью называть - грех. И вот от этого так грустно смотреть на фотографии знакомых улиц пока чужого Луганска…
