Сан Саныч сын
Александр Омельченко-младший считает, что украинский рынок недвижимости прекрасно развивается без зарубежных игроков. В интервью Контрактам Александр Омельченко-младший рассказал о том, что: не верит в прозрачность продажи киевской земли; что городским властям проще иметь дело с известными строительными компаниями; отношения Омельченко с Поляченко — больше, чем дружба семьями; отец относится к нему, как Сталин к сыну Василию.
За отца ответит
Возглавив столичную горадминистрацию, Леонид Черновецкий был поражен ее коррумпированностью. Как вы думаете, почему?
— Черновецкий так и не предъявил никому конкретных обвинений. По моей информации, в мэрии остался работать костяк старой команды и это не случайно — именно менеджеры среднего звена тянут лямку и выполняют черновую работу. К примеру, в подчинении заместителя мэра Дениса Басса, вроде бы контролирующего экономический блок, работает Лариса Смолянинова, стаж ее работы в мэрии — 15 лет, она прекрасно осведомлена о структуре финансовых потоков в городе... Короче говоря, обвинения в коррупции, звучавшие в адрес команды моего отца, смехотворны.
Руководство мэрии собирается продавать землю исключительно на аукционах. Вы верите в прозрачную продажу участков в столице?
— Нет, чтобы проводить честные и прозрачные земельные аукционы, власть должна сделать паузу — месяцев восемь не отводить участки, за это время разработать детальные планы территорий (с указанием назначения земли, этажности предполагаемых построек, объектов инфраструктуры, планируемой социальной нагрузки и т. д.). Тактически такая задержка для власти невыгодна — поступления в городской бюджет резко сократятся. И не факт, что возникшие бюджетные разрывы в перспективе удастся покрыть. Я знаком со строительным бизнесом не понаслышке и могу утверждать, что на открытые аукционы нужно выставлять не землю, а инвестиционные проекты. Ведь в действительности цена участка зависит не от размера, а от того, сколько квадратных метров недвижимости можно на нем построить. Иначе, купив кусок земли за большие деньги, инвестор рискует оказаться заложником градостроительного совета, который, к примеру, может выдать разрешение на строительство пятиэтажки, а не небоскреба. Инвестор начнет обивать пороги чиновничьих кабинетов (таким же образом будут действовать его конкуренты, проигравшие аукцион), возникнет конфликт интересов... В общем, я считаю профанацией заявления нынешних городских властей о честной продаже земли. Ни один серьезный аукцион до сих пор не проведен, конкурсная продажа участков под заправку и киоски — это хорошая мина при плохой игре. Понимаю, что некорректно комментировать действия новой власти, и, что меня обвинят в предвзятости, но назвать происходящее в Киевсовете иначе, как дерибаном, не могу. Последние сессии показали, что депутаты уже не влияют на распределение земли. Соответствующие вопросы выносят на рассмотрение и решают с нарушением регламента.
Усложнена процедура землеотвода. Столичные застройщики рассказывали, что весной этого года в бюрократической машине появился еще один механизм — комиссия горадминистрации по регулированию земельных вопросов и ревизии земли. Ее возглавляет зять мэра, без подписи которого, по моей информации, в Киеве невозможно получить даже клочок земли. Но это не продлится долго. Многих влиятельных людей не устраивает стремление семьи Черновецких монополизировать власть. В ближайшее время я предложу Комитету ВР по борьбе с организованной преступностью создать специальную комиссию, которая оценила бы работу киевской мэрии. В частности, проверила бы информацию о скрытой приватизации коммунальных предприятий, субсидировании частных фирм за бюджетный счет и так далее.
Чрезмерная бюрократизация землеотводов досталась Черновецкому в наследство. При Омельченко одни компании получали участки десятками, другие — годами судились с разрешительными инстанциями. Разве нет?
— Если раньше жаловались, что землю отводят только крупным компаниям, то сейчас не отводят даже им.
Почему вы уходите от ответа?
— Я не спорю, когда мой отец возглавлял мэрию, некоторым компаниям отводили участки в первую очередь (не он лично, а Киевсовет). Но ведь иначе и быть не могло: последние несколько лет только ленивый не делал бизнес на строительстве в Киеве. Понятно, что власти столицы неохотно выделяли землю субъекту, к примеру, с уставным фондом в 20 тыс. грн, собирающемуся строить торговый комплекс за деньги каких-то неизвестных инвесторов. По закону получить землю для строительства мог каждый, но история со спланированным банкротством компании «Элита-Центр» показала, что нельзя выделять землю под строительство домов кому попало. А вот такие компании, как «Киевгорстрой», даже если бы не смогли построить какой-то дом, нашли бы для его жильцов равноценную замену. 10-15 тыс. кв. м — не проблема для предприятий, сдающих 500-600 тыс. кв. м жилплощади ежегодно. Городским властям проще иметь дело с известными компаниями.
Энергетика рынка
Административные барьеры мешают выйти на столичный рынок иностранным инвесторам и застройщикам, способным выровнять соотношение спроса и предложения на недвижимость. Не так ли?
— Чисто теоретически. Ни один западный инвестор не даст дешевые длинные деньги игрокам строительного рынка Киева и других миллионников. Слишком высоки риски в Украине. Если же говорить о потенциальном выходе на наш рынок зарубежных компаний (прежде всего — российских), то они, как и украинские застройщики, формируя объемы предложения, будут ориентироваться на сверхприбыли.
Да и вообще, украинский рынок прекрасно развивается и без зарубежных строительных компаний. Отечественные застройщики крепко стоят на ногах, банки охотно кредитуют как потребителей, так и самих застройщиков. Несколько лет назад в Киев зашли россияне и казахи, начали переплачивать за участки, и единственное, чего добились, — взвинтили цены на вторичном рынке земли. Сейчас в столице работают застройщики, капитал которых частично зарубежный. Но цены на жилье, заметьте, не падают, для этого нужны объективные предпосылки — предложение должно превысить спрос.
Почему темпы роста предложения отстают от прироста спроса на недвижимость в Киеве?
— В 2005 г. в столице построили 1,3 млн кв. м жилья, на большее не были отведены площадки. Кроме этого, сейчас просто кошмарная ситуация в сфере городских коммуникаций. Рискну предположить, что через три-четыре года строительный бум раздавит энергосистему Киева. Энергоснабжение некоторых жилмассивов уже сейчас контролируется в ручном режиме — автоматика не выдерживает нагрузок.
Почему старый Генплан развития Киева предусматривал прирост жилья на уровне 1 млн кв. м ежегодно? Ведь очевидно, что прогноз увеличения численности горожан до 2,65 млн в 2020 г., заложенный в Генплан, ошибочен.
— Старый Генплан, действительно, несовершенен. Но ведь он составлялся еще до того, как население столицы начало стремительно увеличиваться. А вот почему новый Генплан не предполагает увеличения объемов строительства, действительно, неплохо бы выяснить. На мой взгляд, его составители либо халатно относятся к выполнению обязанностей, либо искусственно сдерживают темпы роста предложения на жилищном рынке. Хотя нужно учитывать и тот факт, что Киеву уже тесно в его границах. При Омельченко Киев не мог выйти за установленные пределы — горадминистрации мешал губернатор Засуха. Конфликт был острый, к примеру, в течение последних пяти лет область не дала Киеву ни тонны зерна. С новым руководством области новому мэру договариваться проще. Именно Вера Ульянченко предложила строить вторую кольцевую дорогу, против чего в свое время категорически возражал Засуха. Правда, вряд ли у Леонида Черновецкого дойдут руки до таких масштабных проектов. Хотя их реализация более чем актуальна. Ведь сейчас строить в области не менее рентабельно, чем в Киеве.
Президент Киевгорстроя Владимир Поляченко поддерживает отношения с семьей Омельченко после отставки вашего отца с поста мэра?
— Я знаю Владимира Аврумовича, сколько себя помню. С отцом они дружат с юношеских лет. Поляченко помогал нашей семье, когда Сан Саныч был в строительной командировке в Афганистане. Наши отношения — больше, чем просто дружба семьями. Владимир Аврумович их поддерживал и поддерживает не ради связей в киевской мэрии. Да и вообще, лично я стараюсь разграничивать дружеские и деловые отношения. Глупо отрицать, что киевская власть поддерживала Киевгорстрой, но это было необходимо, ведь в середине 90-х годов строительная отрасль была в упадке. Кто-то может счесть это несправедливым, но мэрия помогла встать на ноги Киевгорстрою, Киевреконструкции, Укрреставрации и Стройтресту. А их заказы, в свою очередь, улучшили финансовое состояние Броварского завода алюминиевых конструкций, железобетонного завода и других предприятий. Да, можно сколь угодно долго рассуждать, кто за ними стоит. Да, мэрию обвиняли в том, что она административными методами обязала застройщиков приобретать продукцию именно этих предприятий. Но, по сути, в этом нет ничего предосудительного.
Политика откровенного протекционизма исключает снижение цен на недвижимость. Разве нет?
— Отчасти вы правы, но я считаю, что столичная мэрия должна поддерживать украинские компании, а не турецкие или, к примеру, югославские.
Денежные процедуры
Застройщики рассказывали, что в первые годы работы на посту мэра ваш отец мог подписать документы о землеотводе задним числом, когда на площадке уже шло строительство. Сейчас для начала работ требуется собрать более 270 подписей, на процедурах землеотвода и утверждения проектной документации зарабатывают «придворные» институты и даже частные фирмы. Кто виноват в чрезмерной бюрократизации разрешительных процедур?
— Комментарии застройщиков касательно коррумпированности разрешительной системы во многом надуманы. Да, эта система сложна, но ни один из ее этапов нельзя упразднить, иначе завтра на рынке будут работать проходимцы и торгаши, а не застройщики. Были времена, когда строили и проектировали одновременно — до ночи работали с документами и подписывали их прямо на площадках. Но по мере развития вторичного рынка земли все больше фирм, имеющих связи в Киевсовете, предпочитали зарабатывать на перепродаже участков. Какая-нибудь контора «Рога и копыта» брала землю в долгосрочную аренду (на 49 лет), ничего на ней не строила, а ее учредители через брокеров предлагали участки реальным застройщикам. Мэрия проанализировала ситуацию и выяснила, что город теряет колоссальные деньги из-за неупорядоченности процедуры землеотводов. В усложнении разрешительных процедур возникла объективная необходимость. Это с одной стороны. С другой — было бы справедливо, если бы чиновники, искусственно тормозящие реализацию проектов, несли административную и уголовную ответственность.
Правда ли, что экс-мэр Киева, вы и ваша жена были учредителями компании «Три-О», которой было выделено 15 га земли на Печерске?
— Я, действительно, был учредителем этой компании, но мой отец к ней не имел никакого отношения. В 1996-1997 гг. я эту фирму продал и с тех пор не отслеживаю ее деятельность, информацию о том, что ей была выделена земля на Печерске, подтвердить не могу.
Сколько заработала Укрреставрация, где вы работали, на реконструкции Майдана Незалежности?
— (Смеется.) Укрреставрация не участвовала в тендере на реконструкцию Майдана. Это, кстати, лишний раз подтверждает, что мой отец не делал никаких преференций бизнесу семьи. Я даже не уверен, работала ли компания на субподряде.
От коренных киевлян неоднократно доводилось слышать, что Омельченко можно простить многое (даже плитку, которую меняли на тротуарах несколько раз в год), но не Майдан. Вы не пытались отговорить отца от этой реконструкционной затеи?
— О вкусах не спорят. У отца, как и у любого человека, были ошибки, хотя он и не любит их признавать. Решение о реконструкции Майдана отец принимал не единолично — свои подписи под проектом поставили и Градостроительный совет, и главный архитектор, и представители других ведомств.
Что касается плитки, которую вы упомянули, то ее, по моей информации, производили несколько заводов, и ни один из них мне не принадлежал. Не без Михаила Бродского земля слухами полнится. Если на обратной стороне плитки написано «ООО», это не значит, что ее производит семья Омельченко.
Каким образом Укрреставрация выиграла завидный тендер на реконструкцию Бессарабского квартала?
— Тендера как такового не было (равно как и в случаях с Михайловским Златоверхим и Успенским соборами и рядом других проектов). Бессарабка — исторический памятник, реконструкция которого требовала проведения консервационных и восстановительных работ. Киевгорстрой или Познякижилстрой с ними просто не справились бы. В этом сегменте строительного рынка Укрреставрация была монополистом. Хотя изначально предполагалось, что Бессарабку будет реконструировать австрийский инвестор, но он разорился. Потом на мэрию с соответствующим предложением вышли корейцы, но они тоже ничего не сделали.
Сколько компания заработала на Бессарабке?
— Точно не скажу. Перед окончанием восстановительных работ я стал народным депутатом и ушел из компании. Навскидку — город заплатил Укрреставрации $600-800 за кв. м, позже соответствующие площади продавали по $2000 за кв. м
Почему вы продали акции Укрреставрации?
— Мне постоянно приписывают чужие активы — у меня были акции не Укрреставрации, а Киевреконструкции. Небольшой пакет (0,01%) я приобрел в ходе ваучерной приватизации в середине 90-х годов, а продал его, когда у компании поменялся собственник.
Какие активы у вас остались?
— Дивиденды от вложенных акций. Жена делает бизнес на недвижимости и одежде. А я — обычный народный депутат.
Политическое созревание
В 2002 г. вы признавались, что в Нашу Украину Виктора Ющенко вас направил отец и — это «лучшее, что он мог сделать». Вы по-прежнему так считаете?
— За прошедшее время изменились и я, и Виктор Андреевич. Пять лет назад я был молодым романтиком, если хотите — первоклассником, меня даже политиком было трудно назвать. Все было интересно, необычно, даже страшно... В 2004-м стартовала президентская кампания, многие депутаты бежали из фракции. Я остался. Виктор Андреевич говорил нам: «Ребята, я понимаю, как на вас давят и благодарен вам». А Леонид Данилович звонил отцу и возмущался: «Что это такое? Твой Сашка в оппозиции и голосует за импичмент, а ты у власти?! Вы там у себя в семье разберитесь!». Но мы держались.
Тем не менее в 2005-м вы перешли из НУ в группу «Центр». Почему?
— Я поступил так из-за того, что Петр Порошенко и Петр Ющенко привели в НУ Леонида Черновецкого. Я тогда созванивался с Виктором Андреевичем, он просил меня не делать резких движений, подумать и т. д., но я был максималистом. Сейчас, наверное, так не поступил бы.
В 2003 г. вы были одним из немногих депутатов НУ, поддержавших кандидатуру Виктора Януковича на пост премьера. Почему не сделали этого в 2006-м?
— И тогда, и сейчас НУ допустила ряд стратегических ошибок — власть лежала под ногами, но мы не смогли ее взять. Я, как и раньше, считаю Виктора Федоровича хорошим управленцем, но меня абсолютно не устраивает формат переговоров, который предлагают регионалы. В 2003-м мы не были равноправными партнерами большинства, но в ряде вопросов нашу позицию учитывали. Сейчас мы нужны широкой коалиции только в качестве альтернативы дорогим и не всегда удобным коммунистам. Мы потеряли влияние, а Универсал, при всем моем уважении к этому документу, не имеет никакой юридической силы. Это нужно признать и сделать из этого выводы.
Что помешало НУ создать коалицию с ПР весной?
— Мы были готовы создать коалицию с Партией регионов еще в апреле. Но президент решил, что этого не стоит делать. Почему тогда было нельзя, а сейчас можно — неизвестно. Непоследовательность НУ, в которой нас упрекают даже дети, не в последнюю очередь была связана с линией главы государства. Хотя выступление Виктора Андреевича на первой части съезда НУ — первая за два с половиной года встреча депутатов с почетным председателем партии. Посредника между депутатским корпусом и Виктором Ющенко, способного определить стратегию нашей политической силы, не было.
Чем же занимался Роман Петрович Безсмертный?
— Проблема в том, что после выступления Безсмертного на заседании фракции мог встать, к примеру, Анатолий Матвиенко и сказать, что вчера говорил с президентом и линия фракции такая-то. Тут же вставал Алексей Ивченко и вносил свои коррективы. По большому счету, мы даже не знаем, нужны ли партия и фракция президенту.
Какой будет следующая ступенька в политической карьере депутата Омельченко?
— Боюсь, что следующей политической ступеньки не будет. Я, даст Бог, стану дедушкой. Большая политика — довольно неблагодарное занятие, вызывающее разочарование. Я хочу полноценно общаться с семьей, у меня нет амбиций вершить судьбы миллионов и ворочать миллиардами.
Вы были на Майдане в декабре 2004-го?
— Да, но нечасто, так как курировал политические акции в Хмельницкой области.
На вашего отца оказывали давление с целью запретить манифестации?
— Еще какое! Но Сан Саныч не любил, когда ему указывали сверху. И сейчас, когда его обвиняют в противостоянии оранжевой революции, вдвойне обидно. Да, это не он дал указание Плачкову, возглавлявшему тогда Киевэнерго, приостановить энергоснабжение типографии, печатавшей газету с результатами президентских выборов и информацией о победе Януковича. Но ведь Сан Саныч не препятствовал отключению, хотя знал о соответствующих намерениях.
Кто оказывал давление на Сан Саныча?
— Представители президентской Администрации, контролируемой тогда СДПУ(О). Но он к ним не прислушивался. Отношения Омельченко с эсдеками испортились после того, как Григорий Суркис решил стать мэром столицы. Приблизительно тогда же развернулась борьба за контроль над коммунальными предприятиями города — «Київмлином», «Киевэнерго» и прочими. Правда, то, что не смог сделать в 1998-м один Михайлович, сейчас делает другой. Везет Киеву на Михайловичей!
Часто ли вашему отцу звонил Леонид Данилович Кучма?
— Относительно. Насколько я знаю, президент мог позвонить и в конце разговора озвучить какие-то свои просьбы. Не все из них отец выполнял.
Почему Сан Саныч проиграл последние выборы?
— На мой взгляд, из-за того, что в 2004 году он не реформировал систему управления. Сан Саныч — продукт своей эпохи и работал так, как привык. Это, во-первых. Во-вторых, его третья каденция вряд ли прельщала избирателей, хотя отца в Киеве если не любили, то уважали. И, наконец, в-третьих, Виталий Кличко подсобил.
Сколько встреч отца с бизнесменами вы организовали?
— Слухи о моем влиянии на Сан Саныча слишком преувеличены. Отец относится ко мне, как Сталин к сыну Василию. Случись война, наверное, также не стал бы обменивать пленного сержанта на фельдмаршала.
Беседовали Наталья ГУЗЕНКО, Павел СОЛОДЬКО
Фото Светланы СКРЯБИНОЙ
Деловой еженедельник „Контракты” №48 от 27.11.06
Казаки-застройщики.
Экс-мэр Киева Александр Омельченко обещаетподарить свои компании любому, кто их найдет.
В интервью Контрактам Александр Омельченко-старший рассказал о том, что:
1) хочет уточнить, кто из его замов брал взятки
2)разочаровался в президенте Киевгорстроя Владимире Поляченко
3) иностранные инвесторы напрасно не ходят в Киевсовет
Классовое неравенство.
Журналисты Контрактов попытались разобраться - почему стоимость элитного жилья всего в два раза выше экономкласса. Каковы цены и рентабельность строительства апартаментов бизнескласса?
Цикл статей, посвященный туризму.
Турдом.
Новый год многие украинцы отпразднуют в тропиках, а агентства заработают на выездном туризме $675 млн. Куда ездят наши соотечественники зимой, и как там отдыхают – читайте в свежем номере делового еженедельника Контракты.
Чемодан – вокзал – прибыль.
Контракты опросили экспертов туристического бизнеса и выяснили сколько нужно вложить, для того чтобы открыть туристическую фирму, какой доход она будет приносить, когда наступит окупаемость и на предоставлении каких услуг можно хорошо заработать.
Бизнес отдыхает
Как и сколько зарабатывают на организации коммандировок в зарубежные страны туристические компании; кому дешевле обойдется деловая поездка – украинцу за рубеж или же иностранцу в Украину – читайте в деловом еженедельнике Контракты.