Виктор Медведчук: «С Россией мы отношения основательно испортили, от Европы, кроме аплодисментов, ничего не получили»
О своем видении политики президента Ющенко и перспективах оппозиции на предстоящих в 2006 году парламентских выборах в интервью «Росбалту» рассказывает экс-глава администрации президента Украины, председатель Социал-демократической партии Украины (объединенной) (СДПУ(о)) Виктор Медведчук. - Виктор Владимирович, как вы оцениваете первые результаты деятельности новой власти?
- Новая власть демонстрирует высокий уровень некомпетентности во всем, за что берется. Последний пример: переговоры с Россией по газовой проблеме, которые как-то плавно перерастают сегодня в «газовую войну». Не буду вдаваться в детали всей этой истории, говорю только об ответственности украинской стороны, хотя, думается мне, российская сторона тоже несет свою долю ответственности. Деструктивная позиция украинского руководства в газовом вопросе привела к тому, что цены на энергоносители для Украины растут, и это может сделать нерентабельными многие отрасли украинской экономики.
Как украинский политик я этим, конечно, недоволен. Но понять, почему Россия заняла такую, а не иную позицию, могу. Однако должен заметить: если российское давление перейдет определенный предел, оно может оказаться деструктивным не только для Украины, но и для России — мы просто обречены договариваться, учитывая взаимные интересы. Я уверен в этом. Хотя целый ряд влиятельных украинских политиков рассуждают так: да, у нас будут временные трудности, но зато мы «соскочим с российской газовой иглы», не будем платить «унизительно дешевую» цену за российский газ и, наконец, приступим к модернизации нашей экономики. Должен сказать, что доля здравого смысла в этом, конечно, есть. Украинской экономике, действительно, нужно переходить от слов о необходимости структурных реформ к делу, переходить на энергосберегающие технологии и т.п. Но беда в том, что «шок» для украинской экономики может оказаться слишком сильным. Я не сторонник лечения перхоти гильотиной.
Тем не менее, сегодня «украинский выбор» — это не договоренность с Россией, а долгий путь в Европу. Новая украинская власть очень хочет в Европу. Как говорят, «хотеть не вредно», но при этом следовало бы соотносить свои желания и возможности. Некоторые украинские политики (например, нынешний вице-премьер Олег Рыбачук) говорили, что мы чуть ли ни к концу года вступим в ЕС, а если не захотите нас принимать — мы устроим в Брюсселе такую же «оранжевую революцию», как в Киеве... И каков результат? Европейцы вынуждены были прямо заявить «оранжевой» власти: подавать заявку на вступление в ЕС вам не следует, чтобы не получить прямого отказа. Это, собственно говоря, даже не вписывается в дипломатический этикет. Но украинская власть сама «напросилась» на такой отказ.
- Какие вы видите последствия такой политики?
- С Россией мы отношения основательно испортили, от Европы кроме аплодисментов ничего не получили, не получили даже того, на что вправе были рассчитывать.
- Какой же вектор внешней политики Украины больше импонирует вам?
- Я тоже за европейский путь для Украины. Но для меня европейский путь — это, прежде всего, преобразование нашего законодательства с существенными заимствованиями европейской практики. Кстати, именно в этом суть политической реформы, которую я активно «пробивал», работая главой президентской администрации, и которая была принята в декабре 2004 года. К сожалению, несколько позже, чем следовало бы. Нужна реформа судебной системы, и уж конечно нужно приближать наш уровень жизни к европейскому. Но ставить перед собой задачи членства в ЕС, немедленного вхождения в ВТО, не говоря уж о членстве в НАТО — значит вредить интересам Украины и компрометировать саму идею евроинтеграции. Именно это успела за несколько месяцев сделать новая власть.
- Что еще, на ваш взгляд, в действиях власти может навредить интересам Украины? Где еще допущены ошибки, требующие исправления?
- Они всюду. Возьмите эпопею с реприватизацией. Новая власть решила отобрать крупнейшие заводы у их собственников. Результат: инвесторы, которые готовы были поверить новой власти, теперь отшатнулись, инвестиции в страну не пошли, а отбор заводов вылился в грандиозные судебные тяжбы. Конца этим тяжбам не видно, но ущерб экономике уже нанесен: заводы находятся в «подвешенном» состоянии, собственники, которые не уверены, что они сохранят свою собственность, не будут вкладывать в предприятия деньги; государство тоже денег вкладывать не будет, поскольку у государства этих денег нет.
Возьмите самые громкие дела: дело об убийстве Гонгадзе, или утверждения о том, что Ющенко якобы был отравлен. Что имеем здесь? Сначала, до прихода к власти, Ющенко и его сторонники говорили о том, что, мол, дайте нам прийти к власти — мы за 2-3 недели все эти дела раскроем. Прошло не 2 недели, а полгода — и что? По делу Гонгадзе были арестованы люди, которых без суда объявили убийцами. Их арестовали в начале марта, а имена адвокатов впервые появились в июне. По делу об отравлении ничего конкретного нет, и, вполне вероятно, и не будет. Но грозных заявлений сколько угодно.
Поэтому общая оценка деятельности новой власти, к сожалению, неудовлетворительная. Главное, в чем она преуспевает — это пиар-акции, которые ведутся весьма профессионально. А с точки зрения практической деятельности — слишком много провалов, и слишком мало реальных достижений.
- Вернемся к теме взаимоотношений Украины и России. Какие тенденции преобладают?
- У нового руководства Украины ясной позиции нет. Отчасти потому, что это руководство — не единая команда, а конгломерат разных политических сил. Там есть немало противников сближения с Россией, таких, например, как нынешний министр иностранных дел [Борис Тарасюк]. Есть и люди, хорошо понимающие значение России для Украины. Но дело в том, что в украинской политике российская тема все последние 15 лет имела, к сожалению, четкую идеологическую окраску. Если в России откровенные противники Украины — это маргинальные политики, не имеющие никакого влияния, то в украинской политике, а в особенности в СМИ и в идеологических кругах ситуация, увы, несколько иная. Случается даже так, что степень украинского патриотизма определяется тем, насколько данный политик враждебен России. И приход новой власти усугубил эту ситуацию.
Новая власть в первые месяцы никак не согласовывала свои действия с реальными возможностями Украины. Стремясь показать себя большими украинскими патриотами, они игнорировали не только национальные интересы России, но и ее достоинство. И результат — сегодня Россия заняла намного более жесткую позицию, чем было еще полгода назад. И мы, Украина, не успев приобрести друзей на Западе, уже теряем друзей на Востоке.
- Кто сейчас реально является украинской оппозицией?
- Нынешняя оппозиция довольно разнородна. Я назову в первую очередь нашу партию, СДПУ(о). И не только потому, что являюсь ее членом, но и потому, что нынешняя власть не раз указывала именно на СДПУ(о) как на своего главного врага. Мы не рассматриваем власть, как врага, но считаем, что она успела наделать много ошибок, которые дорого обойдутся Украине, и мы, естественно, оппонируем всем ее неверным действиям.
Ну, разумеется, Партия регионов, возглавляемая Виктором Януковичем, которая среди оппозиционных партий имеет сегодня наивысший рейтинг.
- Какие политические силы вы рассматриваете как возможных союзников?
- Из партий центристского направления я бы назвал партию «Новая демократия» Евгений Кушнарева. Отчасти — «Трудовую Украину» во главе с Коновалюком, Народно-демократическую партию, возглавляемую бывшим премьер-министром Валерием Пустовойтенко, которые занимают промежуточную позицию. Говорят, что они представляют не оппозицию, а «альтернативу» власти — это, я бы сказал, резерв оппозиции.
Оппозиционными, конечно, являются традиционные левые партии, такие как КПУ и ПСПУ (Прогрессивная социалистическая партия Украины Натальи Витренко). СПУ Александра Мороза в настоящее время является попутчиком власти, и ей предоставлены посты министра внутренних дел, министра образования и науки, важный пост главы Фонда госимущества и др.
Как видите, довольно многоцветная картина. И это отражает реальность. Новая власть сумела отчасти объединить самые разнородные силы. Достаточно сказать, что по целому ряду вопросов наша фракция голосовала вместе с коммунистами. Думаю, что ничего странного нет в том, что во многих вопросах, касающихся социальной защиты граждан, у нас с коммунистами совпадает точка зрения.
Это, конечно, не значит, что на выборах возможен единый оппозиционный блок. И не только потому, что нам было бы трудно договориться, скажем, с ПСПУ, но также потому, что у нас совершенно различный электорат, так что объединение было бы скорее невыгодно и нам, и им. Я прогнозирую, что от оппозиции в выборах будет участвовать 2-3 сильных блока или партии. Не считая, конечно, слабых конкурентов, которые участвуют в выборах по принципу «не догоню, так согреюсь». В последних парламентских выборах участвовало 33 партии и блока.
- Позитивна ли ликвидация администрации президента? Какая разница в принципах деятельности администрации и теперешнего секретариата?
- Знаете ли, об этом было бы естественней спросить у Александра Зинченко: как именно он видит работу секретариата, и чем именно секретариат отличается от АП? Мне кажется, основное отличие состоит в том, что конфликт между тремя центрами власти — я имею в виду кабинет министров, СНБО и АП — значительно острее, чем был, когда я возглавлял администрацию. Тогда тоже, конечно, не обходилось без конфликтов, но они не были такими острыми.
- Есть ли в окружении Ющенко люди, способные влиять на политические решения главы государства? Или новый президент — самостоятельный политический игрок?
- Давайте все-таки разграничим. Если вы говорите именно о «влиянии», и не более того — то такие люди, конечно, всегда есть и должны быть у любого президента, премьер-министра и т.д. А чем же, по-вашему, занимаются советники? Именно тем, что помогают президенту принять решение — и, конечно, влияют на него.
Если же вы имеете в виду человека, который сам принимает все решения, а президент только их подписывает? Это ситуация ненормальная. Насколько я могу судить, президент Ющенко сам ведет свою политику и потому сам отвечает и за положительные решения, и за те, к сожалению, многочисленные просчеты, которые успела допустить новая власть. Я не думаю, что кто-то навязал президенту идею — преследовать своих политических оппонентов, затеять дело о «сепаратизме», которое, по моему убеждению, в суде провалится с треском, но нанесет большой ущерб репутации Украины как правовой державы. С другой стороны, есть, конечно, и позитивные решения президента. Но я, как представитель оппозиции, позволю себе о них не говорить.
- Как вы оцениваете скандал вокруг строительства новой резиденции президента (возможный снос высотного дома, переезд МОЗ)? Это новые методы сегодняшней власти, или же такая практика была и раньше?
- Я не могу сказать, что раньше не было ничего подобного. Случалось, что начинали стройку, которую нельзя было начинать. И я не думаю, что это «привилегия» Украины. Я считаю, что ни Центр Помпиду, ни башня Монпарнас никак не украшают Париж, и что строить их не следовало. Это мое личное мнение, я говорю только о том, что не надо считать это нашим «ноу-хау». Но хочу напомнить, что за время президентства Кравчука и Кучмы два президента обходились той резиденцией, которая реально существовала. И не выбрасывались огромные деньги на то, чтобы выстроить новый «дворец».
— Многие сегодня сравнивают новую власть с «раком, лебедем и щукой», у которых разные политические интересы. На ваш взгляд, какова политическая атмосфера в команде новой власти? Какой будет расстановка сил перед выборами-2006?
- Мне кажется, что говорить о «команде» нет возможности. Не говоря уж о борьбе за власть, попытках «тянуть одеяло на себя», конфликтах во властном конгломерате, которые обусловлены различиями во взглядах, часто весьма радикальными.
Нынешний премьер-министр Юлия Тимошенко стремится отобрать целый ряд крупнейших предприятий и перепродать их другим собственникам. Она рассчитывает на этом получить большую прибыль, кроме того, видимо, заменить нынешних хозяев более «управляемыми». Президент эту политику не поддерживает, по-моему, он ее осуждает, но то ли не хочет, то ли не может вмешаться. А глава Фонда госимуществ, социалистка Валентина Семенюк социалистическую политику премьер-министра не поддерживает, потому что она недостаточно социалистична: премьер хочет отобрать у владельцев заводы и перепродать их заново, а Семенюк предлагает их отобрать и оставить в государственной собственности.
Или возьмите вопрос о налогообложении бизнеса и едином налоге для малого предпринимательства. Такой закон был принят при президенте Кучме. Новая власть начала с того, что фактически отменила его положения, «уточнив» этот закон так, что стать плательщиком единого налога стало почти невозможно. Бизнесмены взвыли, и добились восстановления единого налога по прежней схеме. Но министр финансов Пинзеник (пользующийся, кстати, репутацией ультралиберала) резко протестует против этого. Он боится, что в новых условиях не сможет выполнить бюджет. А лоббисты малого бизнеса в окружении Ющенко оппонируют ему.
Это об идейных конфликтах. Но кроме них, есть сильнейший конфликт за право принимать решения. Главными оппонентами во власти сегодня являются премьер-министр Юлия Тимошенко и секретарь СНБО Петр Порошенко.
В таких условиях трудно прогнозировать, удастся ли власти создать, как того хочет президент, единый блок из партии Ющенко «Народный союз Наша Украина», партии Тимошенко «Батькивщина» и Народной партии спикера Владимира Литвина. Все трое не раз говорили, что хотели бы создать такой блок. Но я не совсем уверен, что они одинаково представляют себе его структуру, а в последнее время Литвин вообще начал говорить о том, что он не стремится идти «под зонтик» общего блока. Словом, мне пока что неясно, получится ли у них этот блок, и в каком формате.
Беседовала Анна Стешенко