Стрелялки и убивалки на четыре миллиарда

Положение украинского военно-промышленного комплекса на мировом рынке по жизни весьма противоречиво. С одной точки зрения, "контрактная бутылка" может оказаться наполовину пустой, с другой (в основном, чиновничье-директорской) – наполовину полной.

Видео дня

С одной стороны, сам факт, что Украина более-менее утвердилась в качестве самостоятельного игрока на хронически склонном к консерватизму глобальном рынке «стрелялок и убивалок», можно считать большим успехом. С другой же, мизерные объемы продаж далеко не соответствуют потенциалу национальной «оборонки». В общем оружейном экспорте «вновь произведенная» продукция ВПКшных предприятий составляет максимум 50 % (и то в особо удачные годы). А все остальное – «утилизируемые путем реализации сверхнормативные запасы» из арсеналов МО Украины.

С танков перешли на гайки

Относительная стабилизация рыночной ниши при катастрофической недогруженности производственных мощностей свидетельствует о том, что ныне действующая модель военно-технического сотрудничества Киева с иностранными государствами исчерпала себя. Более того, параметр, называемый «структурное качество экспорта», уже много лет неуклонно катится вниз.

Возьмем классику жанра – работу ВПК Украины с Пакистаном. Сначала мы продавали Исламабаду танки. Теперь – те же танки, но уже не целиком, а «нарезанные крупными кусочками»: двигатели, пустые (без оборудования и вооружения) башни и лобовые детали бронекорпусов. Если так пойдет и дальше, следующим “прогрессивным этапом” станет переход на поставки комплектующих для дизеля (болты, гайки, поршни etc.) и чушек броневой стали.

“Не отстают” и авиаторы – украинская доля в стоимости украинского же Ан-148, если его таки начнут производить в России, составит аж 7%. Для сравнения: еще несколько лет назад для Ан-70 предполагалась “украинская микрольвиная часть” в 30%. И многие “эксперты” говорили, что этого мало!

Мало того, что сугубо "экономический" подход к работе на международном рынке позволяет выживать лишь отдельным предприятиям. Гораздо хуже, что и им он не дает возможности формировать заделы на будущее. Теоретически, в условиях «непрерывной интенсификации интеграционных процессов» пресловутое военно-техническое сотрудничество, должно было стать одним из действенных инструментов внешней политики государства.

Но на практике выходит примерно так, как получалось у идеологического отдела Секретариата ЦК КПСС в конце 1980-х, если кто помнит. Чем сильнее становился бардак в стране, тем больше «говорящие головы» рапортовали о «консолидации здоровых сил советского общества». Которым («здоровым силам») все чаще становилось не хватать, на что покушать…

Так и с военной промышленностью Украины. Теория: «актуальной задачей является включение предприятий и организаций оборонно-промышленного комплекса в международную кооперацию по разработке и производству вооружений и военной техники». Практика: наша «оборонка» хоть и постепенно, но довольно быстро "выпадает" даже из той кооперации, которая была сформирована еще во времена СССР. И в то же время – ВПК Украины по-прежнему практически не участвует в новых проектах «евроатлантической» направленности.

А дело все-таки прибыльное…

Конечно, даже в высших эшелонах власти и в руководстве оборонной промышленностью осознание грядущей перспективы периодически просыпается. Тогда появляются «талмуды» вроде Государственной программы реформирования и развития ОПК (утверждена Кабмином весной прошлого года), разные другие бумажки. Но вопросы уровня «на … попу гармонь?» остаются в них открытыми. Хотя, при всей невелеречивой банальности такой «постановки проблемы»: и таки да - очень сложно продать иностранному заказчику оружие, которое не принято на вооружение собственной армией.

Тем не менее, согласно официальным данным, в большую часть «маркетинговых годов» происходит увеличение объемов оружейного экспорта. Правда (за исключением 1996 и 1999 годов) "рост прироста" предпочитают публиковать не в абсолютных величинах (как принято во всем мире), а по-советски – в процентах. Очевидно надеясь, что все уже давно и прочно забыли цифры-исходники.

Но (возможно, к сожалению наших "оружейных баронов") это не совсем так. Поэтому, путем нехитрых расчетов, можно получить данные о финансовых объемах украинской военной торговли. Которые могут считаться если и не официальными, то очень близкими к ним.

Итак, за 1995-2004 гг., объем отечественных военно-экспортных поставок и услуг оценивался в следующие суммы:

1995 г. – приблизительно $260 млн.

1996 г. - $600 млн.

1997 г. - $246 млн.

1998 г. - $308 млн.

1999 г. - $446 млн.

2000 г. - $460 млн.

2001 г. - $530 млн.

2002 г. – около $500 млн.

2003 г. – примерно $620 млн.

и наконец 2004 г. – опять падение до уровня где-то $500 млн.

Всего же за последнее десятилетие "внешняя военная торговля" принесла Украине более четырех млрд. долларов. И что интересно: скандалы динамике военторга были абсолютно «фиолетовы». Влияла реальная торговая политика - активизация экспортного контроля привела к тому, что в 1997-м объем продаж «ухнул» более чем вдвое. Влияла политика внешняя – участие во второй антииракской коалиции больно ударило по позициям Украины на «нехристианских» оружейных рынках (других у нас почти нет). А вот «плач по «Кольчуге» и его ранние прообразы («туринское дело», доклад «комиссии Игнатенко») – все это оказалось для рынка «как с гуся вода».

Бронетанковая арифметика

Проблема в том, что финансовая статистика украинского оружейного экспорта не уживается со сведениями, предоставляемыми Киевом в различные международные организации (включая вездесущую ООН). Так, согласно официальным данным, в 2003 г. (более свежая информация пока еще прорабатывается МИДом и «заинтересованными сторонами») были поставлены «за бугор» 4 танка Т-80, 36 Т-72, 37 БМП-2, 10 БТР-3У и 11 БТР-80. При этом МАКСИМАЛЬНАЯ рыночная стоимость Т-80 составляет 2 млн. $, танка Т-72 - 1,2 млн., БМП-2 – до 0,35 млн., БТР-3У - не более 0,25 млн. и БТР-94 (украинский аналог БТР-80) – от силы 0,11 млн. у.е. (в базарный день).

Складывая-умножая, легко заметить, что общая стоимость бронетехники, проданной в 2003 году, никак не может превышать $68 млн. В то же время тогдашний гендиректор "Укрспецэкспорта" заявил, что «броня» составляет четверть украинского военного экспорта - 2003. Но тогда получается, что он составил немногим больше $270 млн.!

Тем не менее, по утверждениям более-менее независимых экспертных структур, номинальные объемы внешней военной торговли страны последние четыре года действительно балансируют в районе полмиллиарда долларов. Это мнение "Укрспецэкспорт" тоже не опровергал. Хотя молчание, по традиции, воспринимается как знак согласия.

Возникает резонный вопрос: не скрывается ли что-нибудь "в рукаве"? Принимая во внимание реалии "почти прозрачного для тех кому надо" отечественного оружейного бизнеса "посткольчужного периода" - вряд ли, очень вряд ли. И тогда выходит, что компания либо многие годы представляет "поддутую отчетность", не подтвержденную ничем, кроме благих намерений, либо статьи собственно оружейного экспорта смешиваются с "неоружейным" товарами оборонных предприятий – до аспирина включительно.

Поскольку "Укрспецэкспорт" (как и его дочерние предприятия), имеет "почти универсальное" право ведения внешнеэкономической деятельности, то ему, в принципе, все равно - за счет каких поставок удерживается полумиллиардная "планка". Другое дело – насколько "натягивание результатов" способствует (или, что более вероятно, не способствует) грамотной оценке реального позиционирования Украины на мировом рынке вооружений?

Дан приказ ему…

Впрочем, не похоже, чтобы в ближайшее время руководство госкомпании озаботилось этим вопросом. Во-первых, президент Виктор Ющенко приказал «Укрспецэкспорту» заниматься «технологическим производством нового оружия», а не торговлей им. Как и зачем (есть же заводы) это делать – никто не знает. Но как-то выполнять руководящее указание новому гендиректору Сергею Бондарчуку придется. Иначе удержанию кресла не поможет даже благоволение Петра Порошенко (еще не родился на свет тот украинский чиновник, который был бы поддержан секретарем СНБО и не имел при этом врагов в лице премьера и госсекретаря). Во-вторых, придется срочно разбираться с «самореанимировавшейся» в самый неподходящий момент компанией «Спецтехноэкспорт» (при ликвидации этого дочернего предприятия поленились отобрать маленькую печать – и теперь имеют большую головную боль).

Наконец, Сергею Бондарчуку, который в оружейном бизнесе пока еще «салага», надлежит доказать свое право на досрочное производство в «военно-промышленные старослужащие». А это будет ой как непросто – работающие в системе оборонпрома заводские генеральные директора (не говоря уже о генеральных конструкторах) известны своей манерой решать вопросы напрямую через Кабмин или гаранта конституции. Так что, раньше 2006 года ясности в объемах и структуре «спецэкспортных» денег ожидать, видимо, не придется…