УкраїнськаУКР
EnglishENG
PolskiPOL
русскийРУС

Владимир Литвин: "Мне бы не хотелось метаться между слонами, которые сцепятся в схватке"

Владимир Литвин: 'Мне бы не хотелось метаться между слонами, которые сцепятся в схватке'

После раскола между Виктором Ющенко и Юлией Тимошенко политический вес председателя ВР Владимира Литвина вырос. Год назад он сыграл роль миротворца, сделав парламент арбитром между кандидатами на президентский пост. Сейчас Литвин возглавляет партию и фракцию, в которых много представителей старой элиты, но при этом утверждает, что негативно относится к реваншистским настроениям. Ставку на спикера готовы сделать многие политики и представители ФПГ. В дверях его приемной корреспонденты «ЭИ» столкнулись с Виктором Пинчуком…

— Недавно Вы заявили, что в стране наблюдается явный кризис управляемости. Преодолен ли этот кризис после отставки правительства Юлии Тимошенко?

— Я еще раз могу подтвердить, что мы имеем кризис в управлении, который грозит перерасти в кризис государственности. И сегодня просто необходимо выработать антикризисную программу, на основе которой можно было бы консолидировать и общество, и власть.

— В чем проявляется кризис управления?

— Прежде всего, в результатах. Рост ВВП замедлился более чем в четыре раза. Я думаю, что это объективный показатель.

— Причина в том, что у власти непрофессионалы?

— Я думаю, что попытки ускорить экономические процессы путем администрирования, путем поиска врагов, ведут в тупик.

— Вы имеете в виду реприватизационные процессы?

— Нет, не только. Это и попытка решить административным путем мясную проблему, проблему энергоносителей, проблему бензина. Я думаю, что это и попытки укрепить гривню и ряд других действий власти, которые говорят о том, что у нее нет общего видения процесса, и поэтому мы действуем «методом тыка» или пытаемся латать дыры. А в результате получаем еще больше прорех.

— В канун президентских выборов прошлой осенью многие экономисты предрекали: если в стране начнется реприватизация, то рост ВВП составит не более 4 %. Процессы передела собственности были запущены, следовательно, нынешние кризисные явления в экономике носят объективный характер. Почему сейчас все неудачи «сваливают» исключительно на правительство Тимошенко?

— Тогда нужно поставить вопрос несколько иначе. Кто будировал тему реприватизации, активно ее проводил? Наверное, нужно спрашивать с этих людей, почему они не предвидели последствия, почему не прислушались к экономистам, почему не смогли остановить свой революционный зуд?

— Высокопоставленные чиновники не раз заявляли о том, что парламент тормозит экономические реформы…

— Я таких прямых заявлений не слышал ни от Президента, ни от премьер-министра. Если бы они сделали такие публичные заявления, то потеряли бы лицо в глазах европейского сообщества, где к парламенту относятся очень-очень уважительно. Было только заявление от имени правительства по поводу позиции парламента в вопросах принятия законов по ВТО.

— Летом на мини-Давосе публично звучали заявления о том, что исполнительная власть обновилась, а парламент остался старый и это мешает развитию демократических преобразований в стране...

— Я не знаю, кому что мешает, но могу сказать одно: правительство и главы региональных администраций на 95% выходцы из парламента. Новое правительство сформировано из старого парламента. О чем еще говорить?

— Некоторые политики, и из окружения Президента в том числе, называют Вашу партию, Вашу фракцию, неким убежищем «кучмистов», заповедником олигархов. Почему так много знаковых фигур прошлой власти сплотилось вокруг Вас?

— Я думаю, что люди, которые так говорят, мало прочитали книг и очень плохо знают нашу историю. У нас все начиналось невинно: делили людей на большевиков и меньшевиков, затем на твердых ленинцев и сталинцев. А затем одна часть расстреливала другую. Я думаю, что тем людям, которые навешивают ярлыки, необходимо задуматься о возможных последствиях своих заявлений. Кроме того, большинство из обвинителей сами являются очень яркими представителями кучмизма. Если уж уподобляться им и использовать этот термин. Назовите хотя бы одного знакового политика сегодня, который не занимал бы влиятельный пост в государственной иерархии, начиная с премьерства Леонида Кучмы и заканчивая его президентством. Они все — птенцы гнезда Кучмы. А сегодня они поступают непорядочно, критикуя того человека, который кормил их, что называется, «из рук», а они если. Когда же они были искренними: когда пели осанну и восхваляли выдающиеся способности Кучмы или сегодня, когда поливают его грязью?

Кроме того, если они прозрели и считают, что уже искупили грехи сотрудничества с Кучмой, очевидно, надо дать другим людям срок, чтобы они осознали свои прегрешения.

— И все же, Вы согласны с тем, что в Вашей фракции, да и партии тоже, достаточно много людей, не нашедших себя в новой власти и даже имеющих основания ее опасаться? Почему старая элита концентрируется вокруг Вас?

— Еще больше людей, не нашедших понимания в новой власти, концентрируется в пропрезидентских фракциях. Я категорически против того, чтобы делить людей на своих и чужих по результатам голосования. И потом, скажите, пожалуйста, где нет представителей старой элиты? Назовите мне это место.

— Вокруг Вас их очень много…

— Много — это понятие относительное. К сожалению, во многом украинская политика формируется людьми, которые не нашли себя при прошлой или нынешней системе. Хотя перспективнее, чтобы политика формировалась людьми, которые видят перспективу и которые ее обеспечат. А не из тех, кто пытался идти во власть ради реванша. Реванш всегда чреват негативными последствиями. Нельзя считать оптимальной политическую линию, которая сводится к тотальной замене кадров не по принципу профессионализма, опыта, а только оттого, что человек успел вскочить в новый поезд, вовремя надеть соответствующую символику и вовремя прокричать громче всех, чтобы услышали тот или иной лозунг.

— Член группы Народного блока ЛитвинаВикторПинчук, который только что вышел из Вашего кабинета, станет членом Народной партии?

— Спросите у Пинчука.

— Весь Киев заставлен билбордами и лайтбоксами «Мы». Вам не кажется, что Вашей политической рекламы слишком много?

— Я критически отношусь к этому, нельзя заставить любить себя одними плакатами. Пытаюсь унять пыл своих коллег, но у меня не хватает сил и времени, чтобы пойти самому и все увидеть. Меня не радует обилие такой рекламы.

Но есть еще один момент. Каждая политическая сила использует те возможности, которые она нашла. У одних есть телевидение, у других — радио. Некоторые политики не сходят с экранов, у них есть возможность использовать данный ресурс. Другие используют массовые тиражи газет. Если посмотреть на все это, тенденция, на которую вы указали, не будет сильно выпирать, потому что других возможностей нет.

— А первую пятерку своего блока можете назвать?

— Я не могу пока назвать ее даже себе, потому что идет мучительный процесс поиска. Когда он закончится, я сразу обнародую список.

— Как Вы оцениваете перспективы принятия бюджета, ведь разногласия между правительством и парламентом весьма и весьма существенны? Верны ли подсчеты Виктора Пинзеника, который заявил, что если учесть депутатские предложения, то дефицит бюджета составит 80 млрд. грн.?

— Это абсурдная постановка вопроса. Я думаю, что правительства должны заниматься не арифметикой, а прежде всего экономической политикой. Можно насуммировать и сказать 80, 160 миллиардов. Никто же не проверит! Я могу сказать обратное: правительство ведет себя таким образом, чтобы парламент не принял бюджет. Я могу это утверждать. Только в последнее время мы почувствовали их желание работать над бюджетом. А когда его представляли в парламент, то сказали: или принимайте, или не принимайте, это уже ваше дело. Еще в сентябре шла речь о том, что вообще бюджет нам не нужен, главное — выиграть выборы. А после выборов мы примем такой бюджет, какой нужен для реализации нашего видения развития страны. И всегда можно сказать, что парламент не принял бюджет, так как там собрались одни проходимцы, которые не думают о народе, а пекутся о своих личных проблемах.

Поэтому я настоял на том, что мы должны вместе принять бюджет, а если это не получится, тогда принять такой бюджет, который соответствует бюджетной резолюции, подготовленной, кстати, правительством. Сегодня правительство предлагает бюджетом приостанавливать действия законов. Этого не будет. Пусть правительство внесет закон об отмене закона, скажем, о детях войны. И пусть заявит свою позицию и с ней идет на выборы. А то ведь пытаются тихонько в бюджете это запрятать, а потом люди придут и им скажут: это парламент, когда принимал бюджет, приостановил действие вашего закона.

— Вам не кажется, что экономика уже не выдерживает стремительного роста социальных расходов?

— После завершения президентских выборов и я говорил: давайте будем выполнять тот бюджет, который есть. Давайте не будем вносить изменения и увеличивать соцрасходы, потому что бюджет не выдержит. И назвал его тогда бюджетом проедания. Нужно было накопить возможности, а после этого выйти с нормальным бюджетом, может быть, во второй половине этого, или со следующего года. Сегодня мы действительно имеем сложности с бюджетом, но как остановиться? Для ликвидации диспропорции, которую мы имеем в Пенсионном фонде, надо, чтобы средняя зарплата составляла 1200 грн. А она менее 900 грн. И нельзя говорить о нормальном функционировании Пенсионного фонда, так как пирамида — перевернутая.

— Какие вопросы в бюджетном споре между парламентом и правительством Вы относите к категории трудноразрешимых?

— Это финансирование агропромкомплекса, угольной отрасли, проблема минимальной заработной платы. Например, правительство предлагает новую ставку минимальной заработной платы ввести с 1 декабря 2006 года. Большая проблема — местные бюджеты. Парламент предложил правительству увеличить финансирование местных бюджетов на 5 млрд. грн. И еще один вопрос, который всплыл в последнее время, — предложение правительства создать стабилизационный фонд в 3 млрд. грн. Хотя никакими законами и нормативами это не предусмотрено. Надо принять закон про стабфонд, чтобы не было раздачи слонов перед выборами. Поехал в один регион, вот, я привез вам денег — 100 млн. Поехал в другой — вот вам 10 млн. Если мы говорим, что все должно делаться по бюджетному кодексу, тогда давайте сначала примем закон о стабилизационном фонде.

— Ваш прогноз — будет ли принят бюджет в этом году?

— Я считаю, что парламент должен выйти на компромисс с правительством. На тот компромисс, который нужен обществу. Если этого не удастся сделать, надо принять бюджет, исходя из бюджетной резолюции, и предложить его подписать Президенту.

— А по сельским деньгам Ваша фракция готова на компромиссы?

— Какие могут быть ком­промиссы, когда Президент Украины и правительство заявили, что 2006 год должен быть годом села. В этом мы едины!

— От раскола между Ющенко и Тимошенко больше всех в рейтинге выиграла именно Ваша партия…

— Я не хотел бы быть третьей силой. Мне бы не хотелось метаться между слонами, которые сцепятся в схватке.

— После продажи «Криворожстали» у правительства может появиться аппетит к продолжению реприватизации…

— Я думаю, что это приведет к непрогнозируемости развития страны. Да, в обществе хорошо воспринимается идея все забрать и переделить. Продали мы «Криворожсталь», потратим деньги, и что дальше? Нельзя говорить, что мы строим рыночное демократическое государство, а с другой стороны, возвращаться к социализму. Надо делать что-то одно.

— Вы сторонник признания собственности за нынешними владельцами?

— Я подписывал меморандум о неприкосновенности собственности по предложению Президента.

— В чем, с Вашей точки зрения, причина агрессивного отношения ВР к законопроектам по ВТО?

— Была допущена методологическая ошибка, когда мы заявили о дате вступления в ВТО. Тем самым мы поставили себя в неудобное положение, а наших переговорщиков поставили в неудобное положение. «Вам необходимо до такого числа вступить в ВТО, — принимайте наши условия», — говорят им партнеры по переговорам. Любая страна говорит о цели, но никогда не говорит о дате. Это, как правило, закрытая информация для того, чтобы не ослаблять свои позиции. Я видел напор прошлого правительства (Юлии Тимошенко.— Авт.) относительно вступления в ВТО, который выходил за всякие разумные пределы: одним законом пытались решить всю проблему. Сегодня меня удивляет, что правительство все перебросило на плечи одного министра экономики Арсения Яценюка.

— Правительство сейчас подало все документы, которые необходимы для вступления?

— Нет, не все. Некоторые отклонены и должны быть переработаны. Мы об этом договорились. Вторая позиция — скоординированность действий правительства. Если представитель Минэкономики выступает за принятие законопроекта, а присутствующий здесь же представитель МинАП агитирует депутатов его не принимать, то скажите, каковы должны быть действия парламента? Складывается впечатление, что у правительства нет единой позиции.

— Правительство подавало в парламент хоть какие-то расчеты возможных потерь отраслей после вступления Украины в ВТО?

— К сожалению, расчетов не было. Одна оценка прозвучала на заседании СНБО о том, что мы можем потерять до 40% нашего внутреннего рынка продовольствия, ее огласил академик Геец. Об этой цифре никто не хочет вспоминать. Я думаю, что нужно отказаться от шапкозакидательской позиции. Необходимо перейти на серьезный разговор.

Андрей Волченко, Наталья Зайцева, "Экономические Известия"

www.eizvestia.com