Родители в Симферополе просят открыть украинскую школу. Всего 7-ю. А политики требуют, чтобы она была русской. 620-й по счету...
Новую школу в городском поселке Комсомольское, расположенном на полпути от Симферополя к аэропорту, заложили не то в 1995, не то еще в 1993 году, теперь даже официальные данные расходятся. Все эти годы стройка шла с переменным успехом — менялись руководители Крыма, города, района, а потому и строили здание время от времени, когда деньги были. Проект же непростой — школа рассчитана на 1296 ученических мест, сметная стоимость 17 миллионов гривен, в здании 5 блоков, пятьдесят кабинетов, два спортзала, актовый зал, большая столовая, тир в подвале. Был риск, что и в этом году здание не будет достроено, но из бюджетов Украины, Крыма и Симферополя «в складчину» выделено на ее достройку еще девять миллионов гривен, и работы сейчас идут полным ходом. Как говорит министр образования Крыма Александр Глузман, объект будет сдан вовремя, то есть с 1 сентября там уже будут учиться дети.
Как только было объявлено о наборе учеников, сама собой возникла проблема: из 424 детей, которые проживают в Комсомольском, родители более 200 учеников сдали директору новой школы (ей было присвоено название «школа-гимназия» № 43 города Симферополя) Николаю Андрейченко заявления с требованием, чтобы дети учились на государственном украинском языке. Единственная в Симферополе из 54-х общеобразовательных школ города. Первая украинская школа-гимназия уже не может принять всех желающих, здесь конкурс и очередь на несколько лет. Кроме симферопольских детей в ней вынуждены учиться и иногородние, поскольку остальные пять украиноязычных школ Крыма (Ялта, Приморское, Алушта и т.д.) маленькие, они открыты стараниями не государства, а родительских комитетов, в приспособленных зданиях, преимущественно бывших детских садиках, которые не отвечают ни нормам, ни требованиям для обучения. Поэтому желание отдать детей на учебу в новую школу в Комсомольском, лишь бы на украинском языке, проявляют и родители детей, которые учатся в других районах города, однако заявлений от них еще не принимают, ждут решения главного вопроса — о языке обучения.
Идея создать на базе новой школы рядом с существующими 619-ю русскоязычными и 11-ю крымско-татарскими школами вторую в Симферополе украинскую школу-гимназию, вызвало негативную реакцию некоторых крымских политиков. Наиболее активен лидер Русского блока и депутат Верховной Рады Крыма Олег Родивилов. Он появился перед участниками пикета перед зданием школы, требующим, чтобы новое учебное заведение было русскоязычным. Дело в том, что ученикам 34-й симферопольской школы, в которой раньше учились дети из Комсомольского, также приходилось несладко: она была переполнена, дети занимались в две-три смены. Поэтому руководители министерства и подумали, что со сдачей в эксплуатацию нового здания удастся решить сразу две проблемы — в новой школе принять учеников, желающих учиться на украинском языке, в то же время старое помещение разгрузится, и кто желает учиться на русском, получит для этого также комфортные условия. Но не тут то было: а почему это украинцы должны идти в новую школу, а мы должны оставаться в старой — начали говорить в поселке люди, не согласные с тем, чтобы их дети учились на украинском языке, и при поддержке депутатов начали акции протеста. И теперь перед еще недостроенной школой в Комсомольском под Симферополем стоят друг против друга два пикета — одни требуют открытия украинской школы, другие — русской. И борьба чем дальше — тем жестче.
В то же время даже новая школа больше чем на тысячу учеников проблемы удовлетворения потребности на украиноязычное образование в Крыму не решит. Заявление готовы подать несколько тысяч родителей, но их порыв сдерживается ограничением приема заявлений. Причину такого явления объяснили недавно на пресс-конференции в Симферополе лидеры украинской общины города Сергей Савченко и Олег Фомушкин. До сих пор в Крыму все предметы полноценно на украинском языке изучают все еще меньше двух процентов учеников. Сам украинский язык и литературу как предметы крымские ученики изучают во всех школах, в некоторых из них открыты так называемые украинские классы, но повсеместно это изучение поставлено так, что, выйдя из крымской школы, многие ее выпускники не в состоянии ни писать, ни сносно говорить по-украински, в силу этого они, по вине крымской школы, лишены возможности поступить в любой украинский вуз, расположенный за пределами Крыма, где надо вступительные экзамены сдать на украинском языке. Ведь главные науки — математика, физика, химия, история, география, биология и другие — везде изучаются на русском языке. Соответственно в будущем, не владея государственным языком, крымские дети будут лишены возможности поступить на государственную службу, будут ограничены в других возможностях, где требуется знание украинского языка. Олег Фомушкин и Сергей Савченко считают, что в этом отношении в крымской школе существует явная дискриминация крымских школьников по языковому принципу, и требуют от Министерства образования Крыма организовать полноценное обучение крымских детей на государственном языке. Но депутат Олег Родивилов и другие лидеры пророссийских движений называют это «насильственной украинизацией» и выступают против перехода образования в автономии на государственный язык. Параллельно они требуют придания русскому языку статуса второго государственного, что, по мнению Фомушкина и Савченко, никак проблемы не решает.
— Ведь даже придание русскому языку статуса второго государственного не освобождает претендентов на государственную службу в совершенстве знать первый государственный, то есть украинский, — говорят они. — Дело в том, что, как показывает практика, выпускники украиноязычных школ обычно отлично владеют русским языком, а часто и одним-двумя иностранными, а выпускники русских школ часто, кроме русского, не владеют больше никаким. Такова была еще советская традиция, и пророссийские политики теперь или сами того не осознавая, или же умышленно, или же по указке своих боссов, — практически добиваются того, чтобы крымская школа выпускала ущербных детей. Смысл в этом только один — подольше законсервировать ту ситуацию, чтобы крымские выпускники не могли выехать за пределы Крыма или же поступали дальше учиться только в Россию или в филиалы российских вузов, расположенных в Крыму. Это не борьба за права и благо крымских детей, ибо любой крымский выпускник, даже после украиноязычной школы, если захочет, поступит в филиал российского вуза. Это лоббирование финансовых интересов российских вузов, чтобы крымские дети, в принципе, не могли никуда больше обратиться, как к ним...
Со своей стороны лидеры Русского блока, хотя формально и ссылаются на права человека и европейскую хартию языков, утверждая, что государство обязано гарантировать образование детям на том языке, на котором пожелают родители, не имеют весомых аргументов, кроме единственного, — а почему это наши дети должны ходить в школу не рядом, а далеко? Но в Министерстве образования на этот вопрос есть целых два ответа: во-первых, государство хоть и обязано обеспечить обучение детей на языке национальных меньшинств, но не обязано делать это рядом с домом. Все русскоязычные семьи имеют возможность учить своих детей в любой из 619-ти русскоязычных школ, которые есть практически в каждом микрорайоне каждого города и в каждом поселке. И наоборот — даже после 14 лет независимости и 50 лет вхождения Крыма в состав Украины, крымские дети, желающие учиться на украинском языке, вынуждены ездить в украинские школы не просто в другой конец города, а часто даже в другой город в другой конец Крыма. Шесть украинских школ, одиннадцать крымско-татарских, и 619 русских, что ни говори, а несправедливая пропорция даже для 2,5 миллионного региона…
Во-вторых, министерство еще далеко не выполнило своих обязанностей перед украинцами Крыма, утверждают Савченко и Фомушкин. Ведь даже по последней переписи в Крыму проживает больше 25% этнических украинцев, причем больше 220 тысяч, то есть больше 10 процентов населения, назвали украинский своим родным языком. А из этого вытекает тот факт, что, как минимум, от 10 до 25% школ должны обучать их детей на родном для них языке, то есть, исходя из этого требования, в Крыму должны быть украиноязычными, как минимум, от 60 до 150 школ. «Только одна гимназия и еще пять небольших школ — это просто позор нашего государства!», — утверждает Сергей Савченко. Кроме того, заявляет он, такое же отношение к языковому вопросу и в высшей школе — ни один вуз Крыма не набирает студентов для учебы в группы с украинским языком преподавания. Вся высшая школа в Крыму — исключительно русскоязычная. Такое состояние образования — это явная дискриминация украинцев в своем государстве. Более того, отсутствие украинских школ в Крыму, считает он, — это препятствие для интеграции в украинское общество других национальных меньшинств, которые из-за такой ситуации вынуждены, кроме своего родного, использовать не государственный, а русский язык…
Сегодня каждый рабочий день министра образования Александра Глузмана начинается либо с пресс-конференции, на которой он пытается объяснить ситуацию и задачи министерства в деле образования на национальных языках, либо с совещаний, на которых он стремится найти компромисс и помирить враждующие стороны. По его мнению, компромисс может состоять в том, чтобы, если наберется нужное количество желающих учиться на русском языке, сформировать в новой школе наряду с украинскими и русскоязычные классы, точно так, как в русских школах набирают украинские. Но обе стороны против этого возражают. Сергей Савченко утверждает, что тогда в школе все равно одна сторона будет доминирующей и другая будет чувствовать себя в чужой языковой среде, а потому никто из родителей не решится отдать своего ребенка в школу, где будет заведомо дискомфортная обстановка. Русские же, со своей стороны, хотят только русскоязычную школу, без вариантов.
Все утверждают, что последнее слово будет за сессией Симферопольского горсовета, которая должна будет принять решение об открытии школы. Однако у многих жителей города в это нет веры, ведь все нынешние споры с такими же нюансами будут с улиц, пресс-конференций и пикетов просто перенесены в зал сессии, и все начнется сначала. Сегодня в Крыму ситуация такова, что казалось бы незыблемое утверждение о том, что «В государстве Украина должны открываться украинские школы, в России — русские, во Франции — французские…», которое на недавней пресс-конференции озвучил вице-премьер-министр крымского правительства Владимир Гриб, вызывает в пророссийских газетах издевки и беспредметную критику. Видимо язык — это один из последних популистских бастионов, который политики перед выборами просто так не уступят, не пожалеют ни детей, ни их родителей, ни стабильности в городе. Стремясь перед выборами извлечь как можно больше дивидендов и повысить подупавшую популярность, все больше партий стремятся проявить себя на этом поприще — одни на площадях собирают неизвестно зачем подписи в поддержку русского языка, другие устраивают пикеты, третьи подают законопроекты. «Работают» на «благодатном языковом поле» сегодня и крымские республиканцы, и партия «Союз», и Русский блок, и «Русский молодежный центр», и «Наследники Богдана Хмельницкого» и многие другие. «Война» за язык для политиков перед выборами — это настоящий неоценимый подарок судьбы, который может помочь собрать пару сотен лишних голосов. А то, что страдают дети — кого это интересует?!
Никита КАСЬЯНЕНКО, «День»