Литературный конкурс. Прозреть

- Итак, уважаемый господин Бардин, я слышал, Вы недавно сделали какое-то сенсационное научное открытие в области человеческой физиологии. Я заинтригован и, признаюсь, давно с нетерпением жду от Вас подробного доклада о проделанной работе. А то, знаете ли, многие ученые тратят деньги Корпорации на свои изыскания, но позже, когда дело сделано, решают приписать плоды усилий многих наших людей только лишь себе …

- Да нет, что Вы! – Засуетился пожилой профессор. – Я бесконечно признателен Вашей Научной Корпорации и вполне осознаю, что без той неоценимой помощи, которую она мне оказала, я б никогда не довел свое дело до конца…

- Что ж, я рад, что мы друг друга понимаем! Тогда, доктор, давайте опустим все лишнее и приступим непосредственно к делу. Если я не ошибаюсь, Ваши исследования каким-то образом были связаны с патологически слепыми людьми, то есть с людьми, которые по определению никогда не смогут прозреть, не будь на то особая воля Господа Бога?

- Да, Вы совершенно правы! Особая Воля Господа Бога…

- И что? Вы хотите сказать, что Вы нашли способ их исцеления?!

- Да, но не совсем такой, как Вы могли бы подумать… – Тут Бардин, будучи, видимо, опытным рассказчиком, сделал эффектную паузу. – Человек, прошедший придуманную мною процедуру, будет видеть, но далеко не все, а только лишь несколько определенных кадров, хотя, как по мне, даже и несколько может быть для него много… – Видя озадаченно-нахмуренный взгляд своего высокопоставленного собеседника, старик быстро продолжил, стараясь изъясняться подоходчивее. – Дело в том, что образы, которые мы видим – это ничто иное как раздражения, возникающие в чувствительном аппарате глаза. Они передаются по нервам в затылочную область коры головного мозга, которая, в свою очередь, является центральным аппаратом наших зрительных восприятий. Мне же удалось сконструировать прибор, в точности воспроизводящий эти биоимпульсы, поступающие в человеческий мозг…

- Вы хотите сказать, что теперь мы сможем как бы… проектировать изображения в мозг незрячего человека?!

Видя радостное возбуждение собеседника, профессор и сам приободрился и заговорил с еще большей уверенностью:

- Вот именно! Но здесь есть несколько, казалось бы, совсем неожиданных для нас аспектов. Хочу обратить Ваше внимание на следующий факт: ввиду того, что слепые люди получают намного меньше информации, чем зрячие представители человеческой расы, они имеют склонность к намного большей эмоциональности по поводу каких бы то ни было событий. Также в свете того, что изображения, вживляемые им, будут первыми, а возможно и последними визуальными образами, которые они увидят за всю свою жизнь, в выборе этих самых образов нужно быть предельно внимательными и осмотрительными. Кроме того, я немало времени провел, думая над вопросом: каково же оптимальное количество вживляемых пациенту в мозг картинок? В конце концов, я пришел к выводу, что картинка должна быть одна. Почему? Попробую объяснить: я считаю, что ввиду новизны восприятия мира слепым человеком вживляемый образ должен буквально врезаться ему в память, да настолько, что, вызвав его в сознании, он сможет рассматривать его так, будто он действительно держит в руках оригинал со всеми его тонкостями и мелочами. Если же изображений будет несколько, то такого «качества» картинки нам уже будет не добиться… Поэтому я еще раз хотел бы подчеркнуть! – С властным видом подняв указательный палец вверх, пожилой доктор и вправду теперь стал похож на новоявленного миру гения. – Все сказанное мною ранее неоднократно показывает, что выбор визуальных изображений является очень важной частью эксперимента, несоблюдение которой может направить оный в совершенно иное русло – в русло изучения человеческой психики, в русло, которое может стать одним из отнюдь не самых приятных для самих испытуемых, а я не хочу участвовать в зле, да и вообще, мой Визуализатор создан совсем для иных целей!

- Конечно, уважаемый, мы попытаемся учесть все Ваши пожелания. А теперь скажите, Вы считаете, что сделали все, что возможно и следует остановиться на достигнутом или Ваше научное достижение еще можно развивать далее?

Ни на секунду не задумываясь, доктор выпалил:

- Развивать далее! Мною сделано самое сложное и самое главное, к тому же я знаю, в каком направлении работать дальше. Если б Ваша Корпорация любезно предоставила мне более широкую поддержку во всех моих начинаниях, а также влила б новые средства в этот проект, мне кажется, в обозримом будущем мы могли бы сделать огромный шаг вперед…

- Поконкретней, пожалуйста…

- Да-да, простите… – Нахмурил брови профессор – Если я смогу осуществить задуманное, мы сможем показывать слепым не только картинки, но, даже, фильмы. Представьте себе, кинотеатры для незрячих! Но и это еще не все: если удастся упростить механизм Визуализатора и уменьшить его в размерах, сделав портативным, то человек сможет носить его постоянно включенным при себе, то есть буквально «смотреть на мир открытыми глазами». Для этого нужно будет только лишь одеть очки с вмонтированной в них видеокамерой, данные с которой будут декодироваться мини-устройством в нужные биоимпульсы и подаваться в мозг!..

Стоящий на черном лакированном столе телефон причудливых обтекающих форм вдруг громко зазвенел. Высокопоставленное лицо встало, протянув Бардину для пожатия руку:

- Спасибо, профессор, – продолжайте в том же духе, а теперь Вы должны меня простить: у меня еще множество неотложных дел…

***

Не прошло и месяца, как в главном конференц-зале Научной Корпорации собралось важное заседание правящей верхушки по поводу недавнего открытия профессора Бардина. Доклад делало уже известное нам высокопоставленное лицо:

- … Да, именно так. Я внимательно ознакомился со всеми документами, которые имеют хоть малейшее отношение к данному проекту, и если вы спросите меня как научного специалиста, я отвечу – проект стопроцентно реален, выгоден и осуществим! – На последних трех словах было сделано особое ударение.

- Но Вы как-то упоминали о каких-то особенностях этого дела. – Послышался голос из зала. – Поведайте их нам –  Корпорация не хочет рисковать!

По рядам сидевших в зале прокатился легкий гул одобрения.

- Хорошо, – Сказал докладчик, чуть помедлив. – тогда слушайте…

В тот самый день всеобщим голосованием правления Корпорации было решено проверить на деле все опасения профессора Бардина. Для этого было решено взять трех среднестатистических слепых юношей в возрасте от 20 до 23 лет…

***

Андрей проснулся. Прислушался – тишина. Он точно не знал, но почему-то казалось, что в его маленькой комнатке уже появлялись первые лучики солнца.

Сладко потянувшись, юноша свернулся под теплым одеялом в маленький комок. Вставать не хотелось. Хотя надо было бы. Вместо этого он… вызвал Образ. В тот же самый миг его наполнил душераздирающий поток эмоций, сердце забилось быстрее, дыхание участилось, закружилась голова. Он видел! Поборов, как он сам говорил, «свои первобытные чувства», Андрей все же немного смог расслабиться. К этому он уже привык, ведь последние недели (сколько их было – две, три? – он уже и не помнил) эта «процедура» проделывалась им помногу раз на дню, и все неизменно повторялось точь-в-точь как только что.

Но об этом он не думал: его всего целиком и полностью поглотил Образ, единственный и неповторимый. Юноша уже в тысячный, нет, в миллионный раз просматривал его, вызывая в своем сознании, присматриваясь к нему, и каждый раз находя в нем что-то новое.

Пред юношей предстал автомобиль. Почему именно он – Андрей не знал, но из-за выбора картинки сильно артачиться не стал: мало кому еще выпадет такая возможность, как выпала ему. Итак, серебристого цвета (выходит, серебро выглядит именно так) BMW поражал наблюдателя четкостью и правильностью своих форм, по которым то и дело скользил мысленный взгляд. На оранжевых лампочках-поворотах (их почему-то хотелось назвать фиолетовыми) он задерживался дольше, на черных элементах автомобиля (оказывается, темнее этого ничего быть не может!) – меньше. Впереди, на узкой табличке, красовался номер «M JK 3651». Его, к своему огромному удовольствию, Андрей смог прочесть без посторонней помощи (в отличие от того, как это было с названиями цветов), так как с детства умел читать на ощупь. Далось это ему нелегко: сначала он вызвал в уме очертания выпуклых букв и цифр, которые так привычно нашаривали на специальных досточках его пальцы, а потом сравнил их с тем, что он «видит».

Стоял автомобиль на желтом зернистом песке (солнце, должно быть, такого же цвета). И больше ничего. Ни кусочка неба тебе, ни деревца – ничего! Голубого неба, зеленого деревца…

А как же все-таки жаль, что на картинке нет человека! Хоть какого-то: красивого, уродливого, стройного, горбатого, высокого, карлика… Любого! Эта ставшая навязчивой мысль не оставляла юношу уже долгое время. Он пытался, пытался с помощью новых «знаний» представить себе человеческое лицо. Для этого он часами ощупывал свою физиономию и подробно расспрашивал обо всем отца, но всех этих усилий было мало…

Детальное тестирование работниками Корпорации – чтоб им всем пусто было вместе с тем профессором Бардиным, что создал этот чертов Визуализатор – показывали, что Андрей полностью усвоил Образ, а значит он ошибаться не мог – людей он так и не увидит, так как ему ясно дали понять, что повторного «вживления» ему не предоставят.

«Зачем?! Зачем я живу на земле? – Который раз уже спрашивал себя юноша, а по щекам катились горячие слезы. – Я думал, я тешил себя надеждой, что могу быть полезен человечеству хоть чем-то, но это не так. Я безмерно одинок и никогда не смогу сотворить ничего даже отдаленно схожего с этим! Я – пустышка, я – обуза для здорового и еще молодого отца, которого из-за меня, калеки, бросила моя мать. И я ничего не могу с этим поделать!..»

Он, наверное, кричал, потому что в комнату вбежал, судя по голосу, перепуганный отец. Он кинулся к его кровати и, обняв, заплакал:

- Что же они с тобой сделали?! Андрей! Андрей, пожалуйста, не плач – я с тобой и никогда тебя не брошу! Ты слышишь, никогда!

Они плакали, а за окном, наверное, светило желтое солнце…

***

Было шумно. Монотонно грохотал двигатель старого автобуса, а в салоне наперебой слышались разговоры разномастных пассажиров: где-то совсем рядом, шумно вздыхая, жаловались друг другу на жизнь пенсионеры, а позади, на задней площадке заливалась смехом молодежь. До Кости иногда доносились их веселые шутки, и тогда он тоже улыбался…

- Молодой человек, – Сказал сердитый женский голос почти у самого правого его уха. – Здесь места для инвалидов и пассажиров с детьми, а вы…

- А он и есть инвалид! – Вмешалась кондуктор, которая хорошо знала Костю. – Так что Вам, уважаемая, придется постоять…

Такой диалог Костик слышал почти каждый день, так что давно уже к нему привык и перестал себя чувствовать при нем неловко.

Автобус остановился и открыл двери восьмой по счету раз с тех пор, как юноша на него сел. Значит, это была улица Суворова, на которой всегда сходила большая часть пассажиров этого маршрута. Парень истинно понадеялся, что для женщины с недовольным голосом, которая недавно к нему обращалась, найдется свободное место, если она, разумеется, сама еще не вышла.

В салоне стало намного тише, и даже духота заметно рассеялась, так как открывающиеся на остановках со стальным скрипом двери неминуемо запускали вовнутрь автобуса все новые порции свежего воздуха.

Ехать было еще далеко. Костя жил на конечной, а потому, наконец, можно было собраться с мыслями и сосредоточиться. Осознав это, юноша сразу же открылся, как он это называл, Образу. Легкое волнение, которое он испытывал поначалу, проделывая эту процедуру, его уже не занимало, зато в последнее время у него появилось какое-то гнетущее состояние. К тому же, незаметно для себя, Костя почему-то стал питать, ранее ему чуждую, неприязнь к молодым людям своего возраста. Но сейчас все эти мелочи его не занимали, сейчас он смотрел на нее…

Красивая, стройная, причудливая Анжелина Джоули казалась каким-то недосягаемым божеством. Таким совершенным и неуловимым. Пышные изгибы ее тела так и притягивали Костин взгляд, ее черные, как и тонкая обтягивающая одежда, волосы немного поблескивали на свету, а чуть прищуренные лукавые глаза в сочетании с сочными улыбающимися алыми губами сводили парня с ума. Он не понимал почему, но большие для ее по-женски маленьких рук пистолеты, которые, как ему рассказали, на самом деле не существовали, как нельзя лучше дополняли общую фото-композицию. На сером фоне, местами с сизой дымкой, Джоули представала в образе расхитительницы гробниц…

Если честно, Костя представлял себе мир намного более ярким. От этого же Образа веяло некоей мрачностью: женщина, пусть даже и очень красивая, вся в черном и на темном же фоне, да еще и с орудиями убийства в предназначенных совсем для другого руках омрачала девственно-чистый внутренний мир юноши. Сколько Костик не пытался, он так и не смог представить себя стоящим рядом с ней. Ему почему-то казалось, что он совсем на нее не похож, что он уродлив и омерзителен – куда ему до нее!

Хотелось заскрипеть зубами на весь мир. От зависти, обиды и… от злости. «Почему все люди счастливы, а я нет?! – Отчаянно думал юноша. – Почему они бывают и зрячи, и богаты, и красивы одновременно, а я не имею ни первого, ни второго, ни третьего даже по-отдельности?! Это нечестно! Они смеются и радуются, а я лишь влачу свое жалкое существование!..»

По-видимому, все его тяжкие мысли явственно отражались на лице, потому что с задней площадки автобуса чей-то моложавый мужской голос вдруг громко воскликнул:

- Посмотрите, какую страшную рожу состроил тот пацан в коричневой куртке!

Через мгновенье салон автобуса наполнил веселый и заливистый смех. И этот смех был девичьим…

***

Сережа мыл посуду. Беря руками скользкие от жира тарелки, он аккуратно наносил на них приятное на ощупь, запахом напоминающее лимон, обильно пенящееся моющее средство. Вокруг стояла умиротворяющая тишина, лишь только изредка позвякивали в его руках тяжелые фаянсовые тарелки. Процесс мытья продвигался медленно, но все-таки продвигался. Юноша очень старался.

Представь он себя в образе «посудомойки» недели три назад – он бы не поверил. Ведь тогда он был совсем другим человеком.

«Низким, неблагодарным, не помнящим любви. – Думал Сергей. – И как только мать меня терпела? И не только терпела, но еще любила и пестовала, несмотря ни на что! Простит ли она меня когда?..»

Он не знал, что вот уже какую неделю его мать по ночам лила горячие слезы, благодаря в молитвах Бога за одумавшегося, ранее непутевого, сына. Она простила его сразу и полностью, простила со всей своей необъемлемой материнской любовью.

Закончив, наконец, мытье, юноша медленно, придерживаясь за шершавые на ощупь стены, отправился в свою комнату: в кухне делать было больше нечего. Добравшись до комнатки, он прилег на свою, им же аккуратно застеленную кровать. На душе было хорошо и спокойно.

Обычно в это время суток Сережа громко слушал музыку, которая его неимоверно захватывала и занимала полностью его ум. Однако его модный музыкальный центр, подаренный когда-то на день рожденья матерью, стоявший в углу на маленьком столике, вот уже две недели как безмолвствовал: его хозяину теперь было не до него. Слишком много времени он проводил с ним ранее, зачастую предпочитая его другим делам и даже, чего греха таить, родной матери!

Вместо музыки Сережа погрузился в Образ. Как только он это сделал, в нем заструилась любовь, да с таким напором, что казалось, ее можно физически осязать.

- Мама… – Невольно вырвалось у парня. – Я так тебя люблю!

И вправду, он видел мать. Такую милую и родную, по-доброму улыбающуюся… На фотографии не хотелось ничего выделять, на нее нужно было и хотелось смотреть целиком и не отрываясь.

Сереже с детства все говорили, что он неимоверно был похож на маму, а значит, он и сам был примерно таким же. И это не могло не радовать. Он часто слышал об актрисах и фотомоделях, которые, как все говорили, были очень красивыми. «Но как же… Как же может быть кто-то красивее, чем мама? – Безмолвно вопрошал юноша. – Это не я слеп – это они слепцы, если не видят и не понимают столь очевидного!» Он думал, а его сердце вот-вот норовило лопнуть от переполнившей его любви…

Вдруг в прихожей раздался скрип открывающейся двери. Сережка подскочил и, не заботясь о том, что буквально оббивает все углы в квартире, побежал на звук.

- Мама, мама! – Рвалось у него из груди. – Я так тебя люблю!..

***

Отчет о проделанной работе

№3198

Секретно

экз. №2

[…]

…в результате всем трем испытуемым были введены заранее приготовленные специально для каждого из них Образы…

…Следует подчеркнуть, что в двух случаях из трех последствия для самих испытуемых оказались резко отрицательными (юноши Андрей Бойкотов и Константин Сечин (1992 и 1990 г. г. р. соответственно) в настоящее время проходят курс лечения в одном из психфилиалов нашей Корпорации, где нашими специалистами им оказывается посильная помощь. Их родителям были выплачены изрядные суммы денег, которые…

[…]

Недавно в СМИ была пропущена информация об удавшемся научном опыте, проведенном нашей Корпорацией, и можно смело…

… В настоящее время готовится видеоролик с участием Сергея Лобина (1991 г. р.), счастливым испытателем Визуализатора ныне покойного профессора Бардина…

[…]

Замечания:

[…]

5. Возможно, необходимо наладить еще более стройную совместную работу двух корпорационных отделений: зрительно-анализаторного и психологического. Это поможет…

[…]

14. Заботясь о статусе и общественном мнении о нашей Научной Корпорации, в качестве подстраховки, у будущих клиентов следовало бы брать детальную расписку о том, что Корпорация не несет на себе вины за моральные потрясения людей, прошедших процедуру Визуализации…

[…]

17. … Ознакомив клиента с некоторыми особенностями Визуализации и взяв с него еще одну (отличную от ст. 14) расписку, за дополнительную плату можно вживлять два и более Образов…

[…]

11.05.2013

Специальная корпорационная

комиссия