Больше всего в Донецкой области: Опендатабот назвал количество церквей УПЦ МП в Украине. Карта
В течение полномасштабной войны их количество уменьшилось только на 685 общин.
— Вера Ивановна, на кого вы бросаете Виктора Андреевича? Ведь своим уходом вы пробиваете дополнительную брешь в офисном корабле президента.
— Пресса создала мне имидж этого всесильного человека в окружении президента. Спасибо, конечно, однако это далеко не так. Объясняются подобные разговоры обо мне, наверное, моим опытом работы как управленца и государственного служащего. Таких людей в команде президента действительно недостает. Я просто могу системно работать.
— У вас было право выбора?
— Да. И я действительно хочу попробовать свои силы на губернаторском посту.
— После «большой взбучки» в секретариате прошло больше двух месяцев. Есть уже его новая структура, наработаны ли президентские инициативы?
— Я не занималась организацией и усовершенствованием структуры секретариата — это было поручено Рыбачуку. Он сейчас над этим активно работает, и мне кажется, некоторые вопросы главе секретариата уже удалось решить.
— Какие именно?
— Начинает по-другому выстраиваться информационная политика, появились довольно серьезные люди, которые будут работать над идеями и выступлениями президента. Вообще, вокруг секретариата формируется некий общественно-культурный слой интеллектуалов.
— Вы хотите сказать, что у страны есть шанс все-таки услышать адекватного президента?
— Я думаю, что президент поступает совершенно правильно, уходя в своих выступлениях от каких-то мелких деталей и подробностей, обращая внимания на серьезные стратегические планы.
— Тем не менее, складывается впечатление, что президент до сих пор не то что не стал дирижером оркестра, но даже не всегда попадает в такт происходящих в обществе событиям.
— Я понимаю вашу иронию. Конечно, предстоит много работы. Среди главных приоритетов я назову необходимость расширения общения секретариата с различными общественными институтами, как это происходит в открытом обществе. Ученые, журналисты, политтехнологи, представители третьего сектора — это золотой запас, который власть должна использовать, чтобы не обслуживать саму себя.
— Рыбачук «зацементирован» на посту главы секретариата или этот вопрос до сих пор открыт?
— Вы знаете, что я всегда работала с Рыбачуком. Олег Борисович как раз тот человек, который в состоянии аккумулировать все то, о чем я говорю. Вообще, по философии это человек, который дышит одним воздухом с президентом.
— Но согласитесь, аккумулировать и организовывать — довольно разные вещи.
— Для этого всегда найдется толковый заместитель.
— Вера Ивановна, как долго, по-вашему, будет длиться двоевластие в Киевской области, возникшее после того, как суд признал незаконным указ об увольнении с губернаторской должности Евгения Жовтяка, а глава государства издал указ о вашем назначении на это место?
— Я, честно говоря, не совсем понимаю мораль государственного служащего Евгения Жовтяка, который начинает оспаривать решение президента в судах. К тому же, по Конституции, только президент имеет право назначать губернаторов. Соответственно за ним остается и право снимать. Но раз уж Жовтяк начал тяжбу, то ее предстоит завершить.
— Можно ли было предотвратить ситуацию? Знал ли президент о том, что Жовтяк находится на больничном, и кто вообще подсунул ему этот указ?
— С одной стороны, конечно, есть КЗоТ. С другой, трудовое законодательство в сфере государственной службы должно быть (и, поверьте, будет — это зафиксировано в коалиционном соглашении) более гибким. Если государственный служащий не эффективен на таком высоком посту, механизм его отставки не должен быть усложнен ничем. То есть такая должность предполагает освобождение от обязанностей де-факто и де-юре. В нашей ситуации произошло именно первое — вышел указ президента, а запись в трудовой книжке предполагалась несколько позднее.
— В указе об отставке Жовтяка не названа причина его увольнения. Почему, принимая столь важные решения, президент не мотивирует их? Ведь видимых причин, кроме неудовлетворительных социально-экономических показателей, которые не блестящи по всей стране в целом, для состоявшихся за последнее время отставок губернаторов в ряде случаев просто не было.
— Мне вообще не нравится ситуация, когда мы берем какой-то один аспект деятельности губернатора и ставим его во главу угла. Экономические показатели — это не только, и, я бы сказала, не столько деятельность губернатора. В этом плане фигура губернатора воспринимается сегодня как некая репрессивная машина: пришел, надавил, пошли налоги… Я же смотрю на эту кадровую позицию через призму политики — способности проводить в регионе линию президента страны.
— Итак, Киевская область для вас не ссылка…
— Это возможность попробовать себя.
— Злые языки утверждают, что вы имеете страсть ко всему блестящему: земля не блестит, но в блеск конвертируется — не боитесь соблазнов?
— Не боюсь. Меня никогда не интересовали вещи, которые вне закона. Обо мне очень много пишут, но пишут практически одно и тоже. Единственное, чем меня можно задеть, так это тем, что я когда-то работала в системе «Бласко».
— Тема «Бласко» и г-на Кудюкина для вас по-прежнему болезненна? В СМИ всплыла информация, якобы он уже успел вернуться из мест не столь отдаленных и задолжать 2 миллиона работникам своих с/х фирм, расположенных, кстати, в Киевской области, что ваш тандем соединится и Киевщину постигнет судьба Черноморского пароходства…
— Я, честно говоря, давно не общалась с экс-директором «Бласко», так как не имела такой возможности. Но, когда приступлю к обязанностям, то в случае подтверждения этой информации г-ну Кудюкину вряд ли поможет наше знакомство. Это во-первых. Во-вторых, вся эта история ко мне не имеет никакого отношения. На то, чтобы доказать обратное, у правоохранительных органов было 14 лет.
— Жовтяк утверждает, что его убрали «определенные лица» из окружения президента из-за земельных вопросов. Что будете со всем этим делать?
— Поступать по закону.
— Но закон очень «гибкий», доказать-то практически ничего невозможно.
— Я думаю, что 12 тысяч гектаров, о которых говорит Жовтяк, — это только малая часть айсберга. Но без четкого законодательства эту проблему действительно вряд ли решить.
— Вы намерены лоббировать его принятие?
— Нет, это не моя компетенция. Со своей стороны я намерена совместно с областным советом на своем уровне отстаивать хотя бы публичность каждой земельной сделки. Для этого есть официальный сайт администрации. Конечно, это не панацея, а один из возможных инструментов.
— А как быть с уже распроданными за бесценок участками и предприятиями? Ваше отношение к практике доплат?
— Здесь я тоже надеюсь найти поддержку в облсовете и выйти на какое-то оптимальное решение и по цене, и по доплатам. В итоге должны быть приняты одинаковые для всех правила игры.
— В облсовете большинство у БЮТ, контролирует которое г-н Осыка. Известно, что вы давние знакомые. Вам будет легко договориться?
— Договариваться мы будем в рамках сформированной позавчера коалиции. Теперь мы просто обязаны найти общий язык, так как коалиционный договор предполагает солидарную ответственность за каждое принятое решение.
— Известно, что в конфликт в Козине вы уже вмешивались. Там с одной стороны Губский, с другой — Кучеренко. Как будете действовать?
— Эту проблему буду решать не я, а правоохранительные органы. Единственное, о чем намерена просить, — не заниматься волокитой и расследовать дело, невзирая на политические и финансовые интересы.
— Есть еще одна проблема — расширение территории Киева, за что сегодня рьяно выступает Черновецкий, за которым, как известно, стоят Петр Порошенко и «Регионы». У вас есть все шансы сойтись на ратном земельном поле с соратниками по партии.
— Я бы не хотела сейчас выяснять и вспоминать, кто за кем стоит. Единственное, чего очень хочется, так это сесть за общий стол переговоров с киевской властью и поговорить о развитии региона в целом, а не области и столицы в отдельности. Я бы хотела предложить проект «Киевский регион», или проще говоря «Большой Киев». Уверена, нам придется совместно подумать о вынесении за территорию города небольших предприятий, оптовых баз, складов. Это даст возможность Киевсовету использовать освобожденные площади для объектов социальной сферы, жилья.
— А вы не боитесь опоздать к столу? Ведь под Киевом бешеными темпами скупают все, кольцо вокруг столицы вот-вот сомкнется, так и не дождавшись единого согласованного плана застройки Киева и области.
— Я готова безотлагательно инициировать диалог с Киевсоветом.
— Вас устраивает репутация человека, умеющего договариваться сразу со всеми? Вы то бизнес-элиту в Батурин везете и кашей там кормите, то отправляетесь в ресторан с российским бизнесменом Вадимом Новитским или небезызвестными г-ми Клюевым и Киваловым… Что вас связывает с этими людьми?
— Знаете, меня не очень устраивает ситуация, когда считается, что если человек занимается бизнесом, то это плохой человек. Период первоначального накопления капитала в Украине прошел. На этом, думаю, нужно поставить точку. К тому же приход Ющенко к власти для многих стал большим и неожиданным моральным уроком. Все ждали привычных разборок, арестов и передела собственности…
— Но ведь на Майдане были даны определенные обещания.
— Все правильно, только обещали это делать правовым способом. И именно так поступили в отношении «Криворожстали». Однако, если начинать ревизовать все за прошедшие 15 лет, нам еще долго придется барахтаться в нестабильности. Сегодня мы и без того имеем очень много проблем с инвесторами.
— Так все-таки, о чем договариваетесь с представителями бизнес-элиты?
— Я хочу, чтобы они поняли, что помимо собственной прибыли, акций и наследников есть страна, люди и чужие дети… В общем я за социально ориентированный, ответственный бизнес, который в итоге воспримет украинское общество.
— А куда потрачены многомиллионные благотворительные пожертвования бизнесменов после вашей поездки в Батурин?
— Создан фонд «Возрождение Батурина». Есть попечительский совет этого фонда, который занимается распределением средств. Власть к этому не имеет никакого отношения. Я знаю, что уже освоено более 37 миллионов гривен. Там уже практически закончено строительство церкви, реставрация дворца Разумовского, ведутся работы по благоустройству близлежащих сел, начал функционировать музей.
— Начала функционировать долгожданная оранжевая коалиция. Правда, вы, Вера Ивановна, всегда были сторонником широкой коалиции. Почему?
— Я и сегодня убеждена, что дело не в цветах, а в необходимости объединять страну.
— Насколько будет долговечна эта коалиция?
— Я не могу говорить c полной уверенностью, однако за время ее формирования все три политические силы прошли большие испытания. В результате появился серьезный документ — коалиционный договор, который, как мне кажется, выступает некой гарантией стабильной работы будущего коалиционного правительства.
— Почему такие драконовские условия со стороны «НУ» в рамках коалиции? Это сигнал, что президент ни при каких условиях не собирается делиться властью, и конституционная реформа в итоге будет пересмотрена?
— Я не вижу никаких драконовских условий. В Конституции, к примеру, записано: президент определяет оборонную и внешнюю политику государства. В этой связи логично, что министерство иностранных дел и обороны отданы компетенции президента. Но почему из компетенции президента выпало МВД — силовая структура, которая располагает военизированными формированиями? В этом, на мой взгляд, еще одно несовершенство Конституции.
— Но и МВД, и СБУ, и Генеральная прокуратура и так целых полтора года подчинялись президенту — кпд какое? Что, разве бандиты уже сидят в тюрьмах? Мелкие воришки сидят. Или у вас на этот счет другое мнение?
— А почему вы не говорите о нашей судебной системе, которая работает по принципу «кто больше даст»? Разве министр МВД и президент могут повлиять на решение судьи? Да о чем вообще говорить, если страна второй год живет без Конституционного суда! К кому должен апеллировать президент?! Сегодня нам крайне необходима серьезная судебная реформа. Бандиты будут сидеть в тюрьмах тогда, когда мы будем иметь действительно независимый и ответственный перед обществом суд. Президент Ющенко не диктатор.
— У него уже было золотое время при ручном парламенте. Почему не начали судебную реформу?
— Я бы не сказала, что тот парламент был ручным. А судебная реформа стоит отдельным и первоочередным пунктом в коалиционном договоре.
— Известно, что после сентябрьских событий отношения между Ющенко и Порошенко нельзя назвать теплыми. Политики все это время не встречались, и президент неоднократно давал сигналы всем без исключения политическим силам не вести никаких переговоров в формате «любих друзів». Тимошенко и Мороз говорят, к тому же, будто президент категорически заявлял, что удовлетворение претензий Петра Николаевича на премьерское или спикерское кресло невозможно. Однако после того, как Петр Алексеевич встретился с президентом, Ющенко одобрил выдвижение его на пост спикера. Как вы думаете, что стало предметом этого разговора?
— Я бы не хотела комментировать личные отношения президента и Петра Алексеевича. Могу только предположить, что встреча произошла именно в тот момент, когда это стало необходимо президенту.
— Президент хотел видеть на посту премьера или спикера только Еханурова. Почему он все-таки отодвинул человека, с которым ему было максимально комфортно?
— Юрий Иванович на политсовете партии заявил, что как сторонник широкой коалиции он отказывается от притязаний на пост спикера в оранжевом большинстве.
— Ну, официальная версия всем известна. Порошенко, если вы помните, тоже сторонник такой же коалиции, однако ж пригодился в качестве проверенного «громоотвода»… Известно, что вы в тесных отношениях с первой леди. Не кажется ли вам, что Екатерина Михайловна несколько перегибает со скромностью, чем-то напоминая супругу Леонида Макаровича? Чего боится Екатерина Ющенко?
— Екатерине Михайловне нечего бояться. Она действительно очень много работает. Занимается больными детьми, сбором средств для специализированной республиканской детской больницы. Об этом, к сожалению, мало известно. Безусловно, это прокол информационной службы ее аппарата. Общество должно знать о благородных целях первой леди.
— А в чем ваша цель, Вера Ивановна? Вот Виктор Андреевич, к примеру, хочет как можно дольше остаться президентом, Юлия Владимировн пока только хочет им стать, г-ну Порошенко, похоже, это слово также навевает вполне определенные мысли. А кем в итоге хотите стать вы?
— Я хочу остаться Верой Ивановной. Знаете, мне сегодня люди пишут письма, даже не указывая фамилии, просто «Вере Ивановне». Пожалуй, в этом что-то есть.
Мы в Telegram! Подписывайся! Читай только лучшее!
В течение полномасштабной войны их количество уменьшилось только на 685 общин.
Катастрофические события на поле боя опаснее для Путина, чем потеря национальных окраин РФ
Россия не имеет достаточно сил, чтобы осуществить серьезное наступление до 9 мая