Блог | "Черная метка" российской элите
Новые санкции затронут в том числе "наиболее значимых высокопоставленных политиков и олигархов", близких к российским властям
В период подготовки к принятию нового закона о санкциях (Сountering America’s Adversaries Through Sanctions Act, H.R. 3364) российские эксперты неоднократно отмечали, что этот документ представляет собой новую веху в западном "наступлении" на Россию: с одной стороны, он не оставляет президенту Соединенных Штатов (а Кремль всегда делал ставку на договоренности с первыми лицами) возможности отменить распоряжения (executive orders) о введении ограничительных мер в любой удобный момент; с другой стороны, он расширяет применение санкций на компании, зарегистрированные и работающие за пределами американской юрисдикции? и при этом существенно снижает количественные пороги ограничений в финансовой сфере и в отношении энергетических проектов.
Читайте: Росія почала вихід з Донбасу
Существует и ряд других немаловажных новаций – прежде всего тех, что касаются права властей США ограничивать возможности действия и даже приостанавливать ряд лицензий тем финансовым организациям, которые осуществляют вложения в долговые и фондовые инструменты попавших под санкции компаний (ст. 235), а также компаниям и суверенным институтам, которые могут представлять их интересы или действовать к их выгоде (там же).
Всё это действительно так; однако, на мой взгляд, комментаторы упустили из вида одно важное обстоятельство, которое сегодня более всего обсуждается в американских мозговых центрах и лоббистских кругах.
Я имею в виду не столько ограничительную, сколько информационную деятельность, которая впервые прописана в документе такого рода. В прошлом году замминистра финансов США Адам Шубин прямо заявил о том, что американские власти знают о коррумпированности Владимира Путина и о его "давно выработанных приемах и способностях замаскировывать своё истинное богатство", правда, он не привел никаких данных. Все расследования, в то или иное время проводившиеся в Соединённых Штатах, либо оставались секретными, либо исходили от имени неофициальных структур.
Читайте: Самая большая провокация России
Закон H.R. 3364 радикально меняет данную практику, требуя составления и ежегодного апдейта трех докладов: во-первых, доклада о влиянии расширенных санкций на операции с государственными долговыми обязательствами Российской Федерации и производными финансовыми продуктами (ст. 242); во-вторых, доклада о связанных с Российской Федерацией незаконных финансовых операциях (или "отмывании" денег, но отнюдь не только) (ст. 243); и в-третьих, доклада о российских "олигархах и квазигосударственных cтруктурах (parastatal entities)" (ст. 241). Все три части закона важны, на мой взгляд, прежде всего потому, что сам акт устроен специфическим образом: он требует от президента наложения санкций на российские юридические и физические лица, но оставляет ему возможность не делать этого, если такой шаг "отвечает интересам национальной безопасности Соединенных Штатов". Судя по всему, указанные доклады должны сыграть роль "связки" между Конгрессом и президентом: в зависимости от того, насколько резонансной окажется содержащаяся в них информация, президент будет решать, можно ли не применять те или иные меры и, что еще более важно, какие последствия соответствующее решение будет иметь для его репутации.
Читайте: До чего дошло дело. Не Путин учит Трампа
При этом следует отметить, что "исполнителем" по данным пунктам выступает прежде всего Министерство финансов (п. "а" ст.ст. 241-243) – именно та структура, которая испытывает наименьший пиетет по отношению к России и ее правящей элите; "соответственными" названы Управление Директора национальной разведки и Госдепартамент. Эти структуры, в отличие от президента, не могут не выполнить норму нового правового акта и не представить Конгрессу три означенных доклада – при этом специально указывается, что все они (п. "5b" ст. 241, п. "b" ст. 241, и п. "7е" ст. 243) исполняются в общедоступной форме (unclassified form), хотя и могут иметь засекреченные приложения. Соответственно, общественные организации, think-tank’и и пресса станут ретранслятором и усилителем озвучиваемой информации и дополнительным средством давления на президента. Поэтому в ближайшие годы не следует ожидать никакой "успокоенности" в обсуждении российской темы – напротив, она получила гарантию практически бессрочного присутствия в американском информационном поле.
Читайте: Будет весело. Чем больше врагов, тем интереснее война
Особого внимания заслуживают новации ст.ст. 241 и 243, которые de facto расширяют возможности применения санкций на практически неопределенный круг российских юридических и физических лиц. Если ранее основанием для включения в санкционные списки были действия, нарушавшие территориальную целостность Украины или режим ранее введенных санкций, то теперь задачей ставится "выявление наиболее значимых высокопоставленных политиков и олигархов, определяемых по их близости к российскому режиму и размеру их состояния", "оценка отношений между означенными лицами и президентом В.Путиным или другими членами правящей российской элиты", "их вовлечённости в коррупцию", а также "состояния и источников дохода данных лиц и членов их семей (включая супругов, детей, родителей и братьев/сестер), их активов, инвестиций и бизнес-интересов" (п. А-D ст. 241). При этом американским государственным органам предписывается "обнаруживать, изучать, документировать и пресекать незаконные финансовые потоки, связанные с Российской Федерацией", если таковые затрагивают финансовую систему США или их союзников (п. 1 ст. 243), особенно в Европе (п. 3, там же). Министерству юстиции, Управлению Директора национальной разведки Министерству внутренней безопасности вменяется в обязанность значительно увеличить количество расследований, касающихся приобретаемой российскими гражданами или в их интересах американской недвижимости (п. 5, там же). Более того; все эти меры по сути рассматриваются как экстерриториальные, так как ст. 252 говорит о том, что Соединенные Штаты будут работать "с отдельными странами в Европе и Евразии" с тем, чтобы" гарантировать неиспользование их финансовых систем для сокрытия незаконной финансовой деятельности членов правительства Российской Федерации или лиц в ближайшем окружении президента В.Путина, наживающихся на коррупции" (#C п. 9 ст. 252). Я могу ошибаться, но мне кажется, что подобных формулировок в правовых актах западных стран прежде никогда не встречалось.
При этом наиболее болезненная статья 241 предписывает американским правительственным агентствам подготовить и представить Конгрессу доклад о российских олигархах и квазигосударственных cтруктурах не позднее чем через 180 дней после вступления закона в силу и затем обновлять содержащуюся в нём информацию не реже раза в год. Учитывая, что закон вступил в силу после подписания его президентом Дональдом Трампом 2 августа, доклад должен быть завершен не позже чем к 29 января 2018 года, т.е. в разгар кампании по перевыборам Путина на пост президента Российской Федерации. Вряд ли стоит надеяться, что этот доклад окажется формальной отпиской; скорее речь идёт о полноценном расследовании финансовой деятельности российских политиков, чиновников и руководителей госкомпаний – причём не только их собственной, но и осуществляемой в интересах первого лица государства. Американские законодатели заложили и финансовое обеспечение процесса, определив вознаграждения для информаторов, способствующих получению интересующих их сведений (ст. 323) и учредив Фонд противодействия российскому влиянию (Countering Russian Influence Fund), которому выделяется на 2018 и 2019 финансовые годы $250 млн. (ст. 254) (замечу, ничего подобного не предпринято ни в отношении Ирана, ни в отношении Северной Кореи, санкции против которых прописаны в этом же акте).
Таким образом, новый закон о санкциях опасен для России не столько некоторым ужесточением ограничительных мер в сфере финансирования государственных долговых обязательств, кредитования компаний с госучастием, усилением давления на российских партнёров по энергетическим проектам, сколько тем, что он даёт старт практически тотальной "охоте" за компроматом на всю отечественную элиту – на сообщество лиц, как минимум в десятки раз более широкое, чем подпадавшее ранее под любые санкции или включавшееся в любые списки. Нет большой проблемы в том, что еще десять или двадцать лет газ будет поставляться в ЕС через Украину, а не по Северному потоку-2 – но есть серьёзный риск в том, что внутри самой отечественной верхушки возникнет сомнение в том, на правильной ли "стороне истории" они оказались. Сегодня в Соединённых Штатах и Европе сосредоточено абсолютное большинство активов, приобретённых за рубежом российскими чиновниками и олигархами; никакого "поворота на Восток" в распределении их собственности в последние годы не произошло. Поэтому тысячи представителей российской элиты окажутся в "зоне риска": внимание на них будут теперь обращать не любители, а профессионалы антикоррупционных расследований. Соответственно у многих, кто знаком с используемыми ныне схемами легализации коррупционных доходов и размещения их в активы на территории США и ЕС от имени разного рода "прокладок", появится огромный соблазн воспользоваться разного рода иммунитетами и защитой, которые предоставляются свидетелям. Наконец, практически наверняка сами политики и олигархи начнут "активные телодвижения" для того, чтобы не оказаться включёнными в новые списки или не профигурировать в докладах и, пытаясь "отмыть" свою репутацию, займутся "саморазоблачением". О попытках "слива" информации на конкурентов или соперников по движению в бюрократической системе я и не говорю.
Нельзя не принять во внимание еще два обстоятельства.
С одной стороны, сегодня вся глобальная финансовая система "завязана" на операции с долларом или бизнесе с Соединенными Штатами. Между тем пп. 7 и 8 ст. 235 угрожают банкам и финансовым институтам, оперирующим фондами "подозреваемых" лиц, ограничениями трансакций с американскими банками, а на такое "скукоживание" бизнеса ради обслуживания российских клиентов не пойдёт ни один западный финансист. Поэтому количество заинтересованных в выявлении интересующей американцев информации увеличивается экспоненциально, а возможности российской стороны повлиять на распространение информации оказываются очень ограниченными.
С другой стороны, даже в случае, если американские власти не применят к российским олигархам и чиновникам каких-либо прямых санкций, само по себе раскрытие информации об их активах и счетах окажется болезненным, так как таковые противоречат принятым не так давно в России законодательным актам, регулирующим нормативы государственной службы (а в период президентской кампании и возможного после её завершения переформатирования правительства такого рода информация несомненно окажется инструментом в аппаратной борьбе). Поэтому многим "неформально богатым" россиянам следовало бы задуматься и об этом аспекте проблемы.
Подытоживая, повторю ещё раз: закон H.R. 3364 опасен для отечественной политико-экономической элиты прежде всего тем, что он дает американским властям поистине беспрецедентные возможности для изобличения не столько её попыток подорвать территориальную целостность Украины, поучаствовать в сирийском конфликте или нанести ущерб информационной безопасности США и стран Европейского Союза. Он позволяет на постоянной основе дискредитировать элиту России, изображая банальную продажность и коррумпированность отдельных ее представителей. И эти месседжи адресованы не только западной аудитории, но и российскому народу, что намного опаснее.
