За три недели проката фильм «Турецкий гамбит» заработал 15 млн. долларов

Экранизировать одиниз романов о приключениях Эраста Фандорина сам Ни­кита Михалков возжелал еще четыре-пять лет назад, когда вокруг начался настоящий бум акунинолюбов и эрастоманов. Потом история эта как-то заг­лохла. Позже снова всплыла. Только речь шла уже не об оскароносном Никите Сергееви­че, а о его «Студии ТРИТЭ».

И вот, наконец, то, о чем так долго говорили большевики, свершилось, причем с перевы­полнением плана! На экраны вышел фильм по роману Бори­са Акунина «Турецкий гамбит». За ним вот-вот появится «Стат­ский советник»...

Режиссер первого — Джаник Файзиев (известный нам по «Старым песням о главном»), а звездный состав ар­тистов даже не влезает в рекламную аннотацию. Тут тебе и мечта наших мам — звезда польского кино, давнишний друг и собутыльник Михалкова Даниэль Ольбрыхский. И су­пермен «Бандитского Петер­бурга» Дмитрий Певцов. И «товарищ Сухов» Анатолий Кузне­цов, и «ментовский Казанова» Лыков. Марат Башаров, Алек­сей Гуськов, Гоша Куценко и т. д. и т. п., включая мелькаю­щего в нескольких невнятных эпизодах Валдиса Пельша, су­дя по всему, случайно прохо­дившего мимо, загримирован­ного и тоже всунутого в кадр — «шоб було».

Безусловно, самым болез­ненным для заядлых эрастома­нов (уже травмированных постановкой «Азазель» с сиропным Ильей Носковым) был воп­рос: «Кто же сыграет умницу, душку и литературное вопло­щение всех лучших мужских ка­честв на земле — Эраста Пет­ровича Фандорина?». К счас ью, обошлось без неожидан­ностей и сюрпризов.

Егор Бероев («Семейные тайны», «Железнодорожный роман»), хоть и недотягивал до загадочного красавца-героя Эраста, раздражения не вызы­вал. Разве что в некоторых эпи­зодах своей американизированно-утрированной мимикой а-ля эмоциональный подросток он чересчур уж напоминал Оле­га Меньшикова в «Сибирском цирюльнике». А учитывая, что гря­дущего «Статского советника» Фандорина играет не кто иной, как любимый актер Никиты Ми­халкова, было слишком понятно: Бероева подобра­ли по фейсу под «Меньшикова в молодости», затем под него и обстру­гали.

В остальном фильм можно на­звать донельзя добротной экрани­зацией любимого произведения. Да­же некоторые ус­ловности и изме­нения сюжета вполне оправ­данны. Во-первых, роман — это роман, а кино прежде всего картинка, которая должна быть зрелищной и захватывающей. Во-вторых, сценарий писал лично Акунин, а к дорогому гению не придираются.

В результате главная герои­ня — феминизированная ба­рышня 1877 года Варенька Суворова, прокравшаяся во время Русско-турецкой войны в воен­ный лагерь, дабы повидать же­ниха, — превращена из наблю­дательницы в активную участ­ницу. Она и в стан врага заявля­ется, и из дамского пистолета пуляет, и летает с Фандориным на воздушном шаре, и наряды меняет бесконечно. Хотя и ар­мейскому коню понятно, что взяться им неоткуда, так как по­явилась она в одном мужском костюме, а в лагере, состоящем из парусиновых палаток, дамского магазина нету-с. Но зритель вполне удовлетворяет­ся вскользь брошенной фра­зой: тут, мол, нашелся человек, который неплохо шьет, — и благополучно плюет на абсурд: этот военно-полевой портняжка не только шьет, но и ткет, пле­тет кружева, кует драгоценности и страусов для женских шляпок выращивает. Бог с ним — слишком уж живописно смот­рятся Варенькины амазонки с цилиндрами и клетчато-малиновые платьица с турнюрами на фоне выжженного пейзажа. Ведь иначе б и смотреть было не на что — вокруг война.

А вот что действительно ни в Крым, ни в Красную Армию, так это компьютерная графика — крушащиеся горы и провалы, мелькающие якобы в голове у Фандорина. Он, конечно, по Акунину был парень продвину­тый, чуткий ко всем техничес­ким новшествам, но не до такой же степени, чтобы мысленно играть в компьютерные игры — в век, когда еще и печатную ма­шинку-то не изобрели!

Впрочем, это единственное серьезное «фе» в адрес «Гам­бита». По качеству сей высоко­бюджетный, исторический де­тектив со звездным ассорти ни­чуть не уступает голливудским фильмам подобного жанра. И априори обречен если не на громкий успех, то на глубокое зрительское удовлетворение.

Что же касается литератур­ных фанатов, давно выучивших все 10 романов о Фандорине наизусть, твердо знающих: «убийца — дворник» и явивших­ся в зал, по сути, лишь сверять текст, — им был приготовлен нежданный сюрприз. В сцена­рии «Турецкого гамбита» автор сделал главным злодеем сов­сем другого персонажа... Ты вот сидишь, великомудро ждешь, сейчас его, падлу, схва­тят и обличат, и вдруг хватают совершенно не того!

Это и называется — «гам­бит»!

И теперь глубокоуважаемые акунинолюбы и эрастоманы могут смело идти в кинотеатр и распутывать всю загадку снача­ла.

Лада Лузина, «Бульвар»