Ирина Петровская: "Украина в подаче российского телевидения - страна, потерпевшая поражение"
Ирина Петровская - обозреватель газеты «Известия», без преувеличения лучший телевизионный критик всего постсоветского пространства. Сборник ее статей включен на многих факультетах журналистики в список обязательной литературы. «Газета...» встретилась с Ириной Петровской в Москве. Мы говорили о том, куда катится телевидение вообще и чем живет современная Россия. Украинцам здесь есть над чем подумать.
- Я заметил, что если в Украине хоть как-то следят за событиями в России, то в России об Украине практически ничего не известно.
- Тема Украины оживилась вместе с оранжевой революцией. Сегодня преобладает злорадная интонация - а мы же предупреждали: ничего хорошего из этого не выйдет. Мол, как мы говорили, так и вышло. Власть беспринципная, боролась только за власть, а народ, как всегда, обманут. И в связи с этим, если человек ничего другого не видит, то он решит только одно - в Украине все ужасно, как предупреждали наши политтехно-логи. Революция пожирает своих детей. 1/1 показывают Украину только для того, чтобы доказать - никакой революции не было. А была исключительно борьба кланов за власть, за деньги.
Я очень смеялась, когда услышала в программе «Постскриптум» такую фразу, как из плохого анекдота: «Если год назад таксисты везли и агитировали за Ющен-ко, теперь они ездят, молча стиснув зубы».
Образ Украины, если судить по нашему телевидению - это страна, которая потерпела поражение. Страна, которая купилась на революционный пафос. Это используется как предостережение: вот что бывает, когда люди в революционном раже идут на Майдан.
История с отравлением Ющен-ко подается так, что не понятно, сам себя он отравил или его отравили. Сейчас, правда, насчет здоровья не издеваются, но во время выборов эту тему эксплуатировали по полной программе.
Живо обсуждалась свадьба дочери Тимошенко. Если судить по телевизору, бедная девочка вышла за какого-то наркомана и садиста. И все это подается с каким-то мерзким душком. Тимошенко называют не иначе как «эта женщина с косой». История с сыном Ющенко тоже пользовалась популярностью. Вот, мол, детки новоявленной элиты. Причем, так ли обстоят дела или как-нибудь по-другому - невозможно тюнять. Зато ясен посыл: каков папаша, такой и сынок.
- При этом параллели с детьми российских правителей проводились?
- Параллелей не проводилось вообще. Какие могут быть параллели, когда в это время, например, сын министра обороны России кого-то безнаказанно сбивает на машине? Да и вообще сейчас у нас какое-то новое поветрие - детей скрывать от общественности.
- Почему российские политики не хотят показывать зрителю человеческое лицо?
- Прошли времена первых романтических правителей. Они были колоритны'. Черномырдин был чрезвычайно колоритным человеком. Сегодня это люди-пиджаки, люди-функции, которые знают то, что им положено знать. Но за этой функцией, насколько я поняла, у них и жизни собственно нет. Подбираются люди по образу и подобию некоего человека, который там всем и заправляет. При Ельцине было видно, что за этими людьми была какая-то история, жизненный опыт. Теперь это серая или черная, по цвету пиджаков и костюмов, масса. С другой стороны, зачем нам ждать от членов правительства ярких человеческих проявлений? В конце концов, на Западе обыватель зачастую даже не знает фамилии президента. И это считается показателем стабильности.
Посмотрите - несчастный Путин такой вялый, скучный человек. Виктория Токарева, хорошая писательница, как-то сказала, что власть в своей основе эротична. С Путиным произошла такая история, что именно власть придала ему такие притягательные черты.
Поэтому Путина объявляют, к примеру, секс-символом. Я думаю, что когда он об этом впервые услышал, диву давался. Потом и сам поверил.
- И российское, и украинское телевидение продолжают желтеть...
- В прошлом сезоне вообще исчезли серьезные темы, дискуссии. Сейчас все-таки пришли к пониманию того, что эти люди тоже смотрят телевизор и их тоже не стоит упускать.
А поздний прайм-тайм - около десяти вечера - отдан на откуп стремительно желтеющей документалистике, высосанной из пальца. В каждом названии присутствуют слова «звезный», «звезда», «звездные дети», «звездные разводы», «звезды тоже плачут», «звездные брачные аферисты», «женщины Андрея Миронова», «личная жизнь Гундаревой» и т.д. Причем это идет практически на всех каналах.
- Кстати, я заметил, что в российском телевидении все меньше проблемных тем. Некоторые россияне говорят: «Когда смотрю новости «Первого канала», кажется, что жить стало лучше, жить стало веселее. Но, черт возьми, почему мне так хреново?»
- У нас сейчас действительно основной мотив - жизнь налаживается. А зритель смотрит то, что интересно сделано. Конечно, ему в первую очередь интересна «клубничка». Развод Аллы Пугачевой делается чуть ли не самой главной новостью мира. Этому посвящаются сюжеты в новостях, снимаются ток-шоу. Разумеется, это делать намного проще. Посадили говорящие головы, потрен-дели. Все остальные проблемы часто замалчиваются: трагедии, «кто виноват», расследования, суды, Беслан, «Норд-Ост», Нальчик, межнациональные отношения, тупые действия власти, беспредел милиции. А тут найдена замечательная ниша, которая окончательно стирает все этические нормы. Это заказ. Причем я не могу назвать его социальным заказом. Подглядывать в замочную скважину - не может быть социальным заказом. Это^ потребность довольно низкого человеческого естества. Если предложить вам на выбор: смотреть в замочную скважину или приобщиться к космосу -то как минимум три четверти предпочтут замочную скважину.
- Сейчас и Украина взахлеб смотрит реалити-шоу, в которых весь смысл - кого-нибудь подставить, подсидеть, предать и получить, в конце концов, за это деньги и славу...
- Эти программы популярны потому, что молодые люди видят себе подобных, более того, им предлагают очень легкие пути к достижению того, что нужно здесь и сейчас, - то есть денег и славы. Западное общество, где, кстати, тоже очень популярны реалити-шоу, в отличие от нашего, устоялось. Там люди воспринимают жизнь «за стеклом» как игру, испытание. У нас, к сожалению, это воспринимается как модель поведения, руководство к действию.
- Смотреть ТВ - ваша профессия. А что думаете о тех, кто, несколько бравируя, говорит, что телевизор он не смотрит, а только, интернет читает?
- Мне кажется, что это позитивный момент. Сейчас все каналы столкнулись с тем, что аудитория меняется и даже более того - сокращается. Ведь сейчас нет тех рейтингов, которые были несколько лет назад. Если раньше 50 процентов всех людей, которые включили телевизор, смотрели какой-нибудь «Титаник» с Леонардо Ди Каприо, сейчас такого в принципе нет. Произошла смена интересов. Уже нет этого чувства, которое свойственно людям среднего и старшего возраста, что все, что сказали по телевизору, - истина. Это хорошо. И это означает, что часть молодых людей имеют шанс сохранить здоровую психику. Проблема в том, что это не массовое явление. К сожалению, доступ к альтернативным источникам информации имеют только в крупных городах. Тем отвратительней то, на что делает ставку телевидение - на самого тупого зрителя и на самый невзыскательный вкус. Не удивлюсь, если уже выросло поколение, которое не знает другого юмора, кроме юмора от Петросяна.
- Как вы спасаетесь от телевидения?
- Я веду программу на канале «Домашний» про животных. И хотя у нас есть запрет на политиков, моя мечта - пригласить в студию Путина. Потому что единственные моменты, когда я видела нашего президента по-человечески привлекательным, - это когда он был с животными. Мне кажется, было бы всем интересно посмотреть, как человек преображается, когда он говорит о своем любимом животном.
Вячеслав СТЕПОВОЙ, «Газета по-киевски»