Блог | Как три поколения квартиру делили
В кои веки они решили собраться вместе, три поколения женщин из одной семьи. Прошло несколько лет, в течение которых они между собой общались лишь по телефону: Как здоровье? Как дела? Что нового? Стандартные вопросы с не менее стандартными ответами: – Да, пока нормально. По-разному. Вроде все по-старому.
И казалось, что встретившись вместе, им и поговорить будет не о чем. Будут звучать все те же вопросы, на которые будут даны все те же ответы. Если бы, конечно, не повод, ради которого они собрались.
Читайте: Выбор, или Ответственность никто не отменял
Встретившись в единственной комнате квартиры самой старшей из всех и посмотрев друг на друга, им без слов открылось все то, что они так тщательно старались скрыть друг от друга.
Старая женщина после обеда полулежала в постели, прикрыв глаза. И казалось, что она ничего не замечает вокруг, такое у нее было спокойное и умиротворённое лицо. Как вдруг обратилась с вопросом: "Какой месяц?" Внучка, сидевшая чуть поодаль от кровати, рассматривая старые журналы, вздрогнула от неожиданности, одновременно испугавшись и обрадовавшись. Хотя, и пронеслась мысль, заставившая ее грустно улыбнуться, что вопрос может быть просто о календарном месяце. Но потом отмела эту мысль, понимая, что бабушку не проведешь. Они с матерью долго не могли решить, как сказать бабке, как называла ее мать в последнее время, о ее беременности. Хотя внучка и пыталась хорохориться, говоря, что это ее личное дело, но мать поставила ее на место, напомнив, что та фактически "принесла в подоле" и только от бабки сейчас и будет зависеть ее будущее, поскольку у нее нет возможности ее чем-то обеспечивать.
Читайте: Лед и пламя имущественных страстей
Когда мать впервые узнала о беременности дочери, был страшный скандал. Дочь решилась открыться матери, когда поняла, что аборт делать поздно, а ее так называемый "муж", узнав, что она беременна, скрылся, не оставив даже денег за последний месяц аренды квартиры. Они скандалили по телефону, поскольку жили в разных городах. Но данное обстоятельство, казалось, лишь усиливало накал страстей. Может, потому, что не видели глаз друг друга? Казалось, мать из какой-то неведомой даже ей глубины достает эти обидные слова и бросает их дочери по телефонным проводам. А они, эти слова, со скоростью звука долетают до ее ушей и впечатываются клеймом. И в тот момент казалось, что это самое клеймо останется с ней на всю жизнь: гулящая, неблагодарная тварь. Ей хотелось прокричать в ответ, что это не так, что она всегда ее любила, ее, свою маму. Что она всегда мечтала быть рядом с ней. И уехала в другой город лишь потому, что считала себя лишней в маминой жизни. Она просто не хотела ее расстраивать. Но вместо слов, из нее выходили лишь какие-то непонятные звуки, заглушаемые рыданиями. В конце концов, она просто замолчала и машинально продолжала держать телефонную трубку возле уха в ожидании, когда мать наконец-то выговорится и отключится сама…
Читайте: "Наша девочка выходит замуж!"
Они, а скорее мать, планировали, как будут себя вести, что скажут. Думали, что после сытного обеда, когда старая разомлеет от еды и полудремы, смогут завести разговор о дарственной на квартиру, предварительно подготовив ее к этому. Хотели рассказать придуманную наспех историю, что мол, есть жених, предложение сделал, но вынужден был уехать на какое-то время, а они тем временем свадьбу готовят. И вот в качестве приданого за молодой надо бы квартирку передать. Так, мол, сейчас принято. А то что же люди скажут? При этом считали, что бабка доживает свой век и особо противиться не будет. Главное – скрыть беременность, потому как знали, особенно мать, отношение старой к таким вещам и понимали, что чуть что – выставит за дверь без разговоров.Но все их планы полетели в тартарары, когда бабка сама все поняла.
Читайте: Не обещай, не надо
Ссылка
Глядя в полузакрытые глаза горячо любимой бабушки, хоть и вынуждена была это сейчас скрывать, внучка выдохнула с облегчением, что не придется врать, а точнее скрывать истинные причины их визита – бабушка сама обо всем догадалась. И уже сама на мгновение прикрыла глаза, вспоминая, что в далеком детстве ближе и роднее, чем бабушка, не было у нее человека. Мать, вечно занятая на работе, а также поиском чего-то лучшего и вечно спешащая, а потом впавшая в беспробудную депрессию после сокращения, когда грянул очередной кризис, не обращала на нее никакого внимания. И ей казалось, что так было с самого ее рождения. Она помнила лишь бабушку, ее заботу и тепло ее рук. Время от времени она пыталась узнать кто ее отец, но никогда не получала четкого ответа. Она с плохо скрываемой завистью смотрела на своих одноклассниц, которых забирали из школы родители. И мечтала о том дне, когда хотя бы мама приедет за ней. Но нет. Приходила всегда только бабушка. Доставала из сумки два еще горячих пирожка: один с капустой и картошкой, второй – с мясом. Вытирала ей носовым платочком руки и ждала, когда эта козявочка, как она ее называла, поест, а потом спешили домой: готовить обед, делать уроки и читать книжки.
Читайте: Девушка, Good Wine и прочие обстоятельства
Она попыталась попробовать на вкус это слово "бабушка". И ощутила вкус меда и травяного чая, горячих пирожков, пахнущих не столько начинкой, сколько сдобным тестом, тепло и удивительную мягкость бабушкиных рук, когда та гладила ее по голове. Ей захотелось в этом слове прожить оставшуюся жизнь, так ей было в нем уютно.
Неожиданно голос матери вырвал ее из воспоминаний. И она поспешила вернуться в реальность, дабы не накликать ее очередной гнев.
Когда она вернулась в свой родной город, мать встретила ее хуже некуда. Не обняла, а лишь как-то отрывисто бросила: "Явилась? Поживи пока в своей комнате, но не рассчитывай тут задерживаться". Позже стало понятно, почему ей так не рады. И даже не потому, что беременна, без мужа и то, что не послушала мать насчет "гражданского брака". Оказалось, что квартира давно выставлена на продажу, а лишние постояльцы, да еще и с новорожденным, станут лишь обузой, способной разрушить все планы матери на дальнейшую счастливую, как она считала, жизнь. Мать планировала уезжать далеко и навсегда. Именно это обстоятельство и стало причиной страшного скандала уже матери с бабушкой. Именно в результате этого скандала вылезла наружу застарелая обида матери на бабушку. Мать высказала все, что у нее накопилось за эти долгие годы. И то, как бабушка запрещала ей жить с тем приезжим без регистрации брака. И то, как сказала, что она ей больше не дочь, когда та сообщила, что беременна. И то, что именно она, ее мать, разрушила всю ее жизнь, поскольку, именно из-за нее, как она считала, не вернулся к ней ее командировочный, несмотря на то, что она была уже на большом сроке. А позже выяснилось, что там, откуда он приехал, ждет его законная жена, и он, в принципе, не собирался возвращаться. И когда бабушка ей об этом напоминала, она вне себя от злости начинала на нее орать. И именно с этого момента, с этого скандала, мать стала называть бабушку старой бабкой, а чтобы короче, так просто бабкой. И вот пронизанная всей этой ненавистью за свою не сложившуюся жизнь, она как-то рассказала дочери о своей матери, ее бабушке, ту историю, которую она считала правдивой. Но в глубине души она понимала, что весь ее рассказ берет начало от той ревности, которую она испытывает каждый раз, видя, как общается внучка с бабушкой. И ничего с этим сделать не могла.
Читайте: Digital-интоксикация
Когда дочь произносила слово "бабушка", мать была готова просто броситься на нее, в эти моменты ее лицо искажала ужасная гримаса. И чтобы не расстраивать ту, которую любила всем сердцем, она либо вообще никак не называла бабушку, либо, когда уже деваться было некуда, выдавливала из себя столь ненавистное слово.
А теперь она зависела от всего: и от того, как часто будет произносить столь полюбившееся слово матери, и от ее настроения и настроя обеспечить ей крышу над головой в дальнейшей жизни. Своего у нее ничего не было, кроме растущего живота. И она понимала, скорее даже нутром, как говорится, чувствовала, что мать, отбирая таким вот способом квартиру у бабушки, хочет получить определенную сатисфакцию за всю свою горькую жизнь. И при этом убеждала дочь в том, что все это она делает исключительно ради нее и ее нагулянного, как она выражалась, ребенка.
Первой заговорила бабушка. То ли из-за того, что внучку стало жалко, и не хотела, чтобы она, ее козявочка, сейчас сидела и врала ей, то ли просто не хотела выслушивать лицемерные речи своей озлобленной дочери. Оказалось, что бабушка их раскусила сразу, видимо, поэтому и была такой спокойной, а где-то даже очень рассудительной.
Сказала как отрезала:
– Доживать буду в своей квартире, завещание напишу на внучку.
Мать от такого поворота будто дар речи потеряла. Все заготовленные слова оказались не нужными. Все пошло не так, как она рассчитала. Ведь на завтра была назначена сделка и она фактически была уже на чемоданах. Но куда девать свою беременную дочь? Этот вопрос не давал ей покоя.
Вот так сидели они, одни женщины, и мужчин не надо им было, чтобы достичь своего пика в этом странном имущественном споре, когда средняя из поколения, не имея на то никаких оснований, забирала имущество у старшей для того, чтобы защитить интересы младшей из поколения. Во всяком случае именно так она себе это представляла.
P.S. Эта история – одна из многих. И подобные ей происходят довольно часто в разных семьях. Так часто, что многие перестали обращать на это внимание, а считают если уж не нормой, то точно ничего из ряда вон выходящего. Дочь, сама того не желая, в точности копирует поведение матери, только лишь потому, что другого примера не было, нет и не будет. Все всегда идет из семьи, даже если она состоит из одних женщин. И желая хоть как-то поправить свое искаженное и исстрадавшееся самолюбие, многие решаются на отчаянный шаг – унижать самых близких и родных, дабы в этом унижении возвысится самим. И до тех пор, пока не разорвется этот круг, во всех поколениях будет повторяться одно и то же. Женщины будут выбирать тех, кого видели с самого детства, а если и не видели, то тех, чьи гены в них заложены. И будут считать нормальным перекладывать свою ответственность за себя и за жизнь рожденных ими детей на плечи предыдущего поколения. Да, конечно, бывают исключения, но лишь тогда, когда кто-то из рода действительно будет иметь волю к кардинальным переменам повторяющихся из рода в род сценариев. И осознанием себя в любви к себе.
