Ольга ЖУКОВСКАЯ: "Мы спасли украинский футбол"
- Можно ли считать, что дело по иску грузинского форварда закрыто окончательно и бесповоротно? - В принципе, Деметрадзе и его представители могут обжаловать решение Печерского суда, обратившись в суд апелляционный. Если же он вынесет вердикт, не устраивающий одну из сторон, существует последняя возможность - кассационная жалоба в Верховный суд Украины. В пределах страны выводы этой инстанции окончательны и обжалованию не подлежат.
- Значит, у ваших оппонентов все еще есть шанс? - Прогнозировать перспективы любого судебного разбирательства - дело неблагодарное. Но, в принципе, после рассмотрения иска Деметрадзе в Украине он может обратиться в Европейский суд по правам человека. Там, впрочем, возьмутся не за пересмотр решения национального суда в соответствии с законами конкретного государства, а за выяснение соответствия пункта регламента о лимите на легионеров положениям конвенции. Какое решение принял бы этот суд, предсказывать не возьмусь: в его практике случались самые неожиданные вердикты. На национальном же уровне, вне всяких сомнений, Печерский суд принял правильное решение: не существует законодательных актов, определяющих якобы попранное право Деметрадзе.
- А способен ли принять сторону футболиста спортивный суд в Лозанне? - Вот он действительно может рассмотреть дело по сути, но я сомневаюсь, что Деметрадзе и в самом деле в эту инстанцию обратится. На чем основываются мои сомнения? Да хотя бы на том, что аргументация, которой подкреплялась позиция представителей игрока на нашем процессе, не выдерживала никакой критики.
- Как полагаете, почему ходатайство о закрытии дела, заявленное вами практически в самом начале, было удовлетворено лишь теперь? - Суд учел нестандартность дела и проявил максимальную объективность. Поначалу в формулировке исковых требований возникла заметная путаница, но судья решила не ловить представителей истца на противоречиях, а дать им возможность высказать в полной мере свою позицию. Ведь у наших оппонентов могли оказаться аргументы, в корне меняющие представление о нелогичности рассмотрения дела в гражданском суде. Словом, я не в обиде на суд, поступивший, на мой взгляд, весьма профессионально.
- После процесса у вас не возникло ощущения, что вы спасли от чего-то украинский футбол? - Именно такие чувства теперь и испытываю. К футболу я привязана всей душой, и мне приятно, бывая на заседаниях апелляционного комитета УЕФА, а до этого - выполняя обязанности дисциплинарного инспектора, замечать, что об Украине заговорили как о действительно авторитетной футбольной державе. Рейтинг нашей страны поднялся не только в цифровом выражении, но и в реальности, и каждый из нас делает для этого на своем месте все возможное. Именно по этой причине я согласилась участвовать в этом деле, хотя, вопреки ошибочной информации в прессе, не являюсь юристом ФФУ.
- Какие последствия могло бы иметь удовлетворение исковых требований Деметрадзе? - Для начала, предполагаю, последовало бы наше обращение в Апелляционный суд. А если бы он, равно как и Верховный, принял сторону грузинского-форварда, украинским футболистам стало бы очень сложно получать в клубах игровую практику, что, конечно же, сказалось бы на уровне национальной сборной. Есть и другой принципиальнейший момент: УЕФА еще два года назад высказала обеспокоенность, что футбол превращается из соревнования талантов в сражение кошельков. Применительно к нашей стране могу сказать, что Украина не очень-то и богата, а одна из немногих общедоступных радостей украинского народа - это футбол. Лишить его духа соревновательности и честной игры, превратив в турнир по массовому приобретению легионеров, - это совершенно нечестно по отношению к публике.
- Обеспокоенность в связи с иском Деметрадзе высказывал главный тренер сборной Украины Олег Блохин. Вы с ним по этому поводу не беседовали? - С Блохиным я знакома, но накануне процесса с ним не разговаривала. Мне хотелось подойти к рассмотрению дела максимально объективно и самой разобраться во всех его тонкостях...