Блог | Зарисовки с базара: "Ох и баба норовистая у тебя!"
#зарисовкисбазара
Ездил на Благовещенский за шурупами и солеными огурцами. Скупился, утер пот, на выходе с рынка стал перекурить. Люд движется, люд суетится, обтекая меня как вода камень, роняя брызги семейных отношений, маленькие слепки домашнего быта, вдруг случайно вырвавшегося на людские глаза.
Пара предпенсионная несет с рынка по две клетчатых сумки. Перья лука, где-то виднеется бутыль подсолнечного масла, у него в правой сумке что-то техническое, завернутое в газету - сбоку выглядывает металлический крючок; другая сумка полна круп, сахара.
Она вдруг:
- Коля, а пойдем вот через дорогу и на набережную. сядем посидим, там солнышко, скамейки. ну немножко посидим, а?
- Иди если хочешь. а я домой пойду, не хватало мне еще на скамейках сидеть, - он коротко взматывает лысой головой на крепкой как корень дерева шее и даже не оглядывается на жену.
Читайте: Теракти і кримінал: чому злочинці відчувають безкарність
- Коля, ну на минуточку же, - она семенит чуть сзади, пытаясь нагнать и заглянуть мужу в лицо, но сумки стреноживают ее, колотясь о колени.
- Иди сама, я сказал! - Коля вышагивает вперед ровным злым шагом. Женщина сокрушенно сводит губы, но вдруг внезапно закладывает вправо и, перебежками, суетливо, пересекает полупустую дорогу - к набережной, к солнышку; вон там кажется третья с краю лавочка свободна.
За сценой, помимо меня, наблюдает глубокий старик, торгующий тут же с земли обувными стельками, батарейками и средствами для очищение труб. Он тянет беззубую улыбку в сморщенной щетинистой коже и задорно, фальцетом, кричит Коле:
- Ох и баба норовистая у тебя! Побежала ведь, ох и баба, - и лучится выцветшими глазами под желтыми, клочковатыми бровями.
Коля вдруг становится, шмякает сумки на землю, провожает взглядом суетливую спину жены, настигающей скамейку по ту сторону дороги, и кричит запальчиво старику со стельками:
- Да пошла она в задницу! Мне значит, скупившись, сто граммов в базарный день нельзя выпить, а на скамейке идти сидеть - так иди и сядь! Да? Хрен ей, пусть на том солнце сидит хоть облезет, только без меня, - подхватывает сумки и закидываясь вбок как пристяжная шагает дальше. домой.
Оборачиваюсь в сторону набережной. на третьей с краю скамье одинокая фигурка, напряженно сидя на краешке, жадно ловит редкие, будто украденные минуты покоя и последние лучи последнего осеннего солнца.
