Блог | В России будут стращать общество, пока в один день все не рухнет
Почему за освобождение Ивана Голунова или против снятия с московских муниципальных выборов оппозиционных кандидатов на улицы вышли тысячи людей, а протестующие против приговоров по "делу Сети" — это, в лучшем случае, одиночные пикетчики? Ведь несправедливость и жестокость приговоров, вынесенных в Пензе, очевидна. Даже если не учитывать информацию о пытках, которую, конечно, ни одна прокуратура проверять не станет, пишет Константин Эггерт для Сноб.
Ответ простой: взгляды молодых людей, входивших в "Сеть", несимпатичны представителям городского среднего класса — главной движущей силы столичных протестов. В быту они готовы блеснуть легкой левизной, толерантностью и показным атеизмом — назвать патриарха Кирилла "Гундяем", обсудить с друзьями видеомонологи Александра Невзорова, вывесить в фейсбуке аватарку с радужным флагом и возмутиться политикой Дональда Трампа (о которой они знают в основном по рассказам знакомых, переехавших жить в Нью-Йорк или Сиэтл). Можно вслед за Алексеем Навальным даже порадоваться победе Берни Сандерса на праймериз Демократической партии (потому что Сандерс — не ненавидимый теми самыми друзьями из Сиэтла Трамп). Еще можно "поволонтерить" в приюте для бездомных животных или перевести деньги фонду "Подари жизнь".
Одновременно те же самые люди убеждены, что налоги должны быть низкими, право частной собственности — священно и "мой дом — моя крепость". Они ездят отдыхать в Италию, возможно, прикупили домик в Черногории или Испании, отдают детей в лучшие школы и надеются, что магистерскую работу дети поедут делать если не в Оксфорд, то хотя бы в Карлов университет в Праге. Путинский режим эти люди не любят, но революции в России тоже не хотят. Они хотят большей свободы, невмешательства государства в их частную жизнь, разнообразия мнений в государственных СМИ, прекращения конфронтации с Западом, демонтажа государственного капитализма имени всевозможных "игорей ивановичей" — но опять же не ценой катаклизмов вселенского масштаба. Протестовавшие против незаконного задержания Голунова или манипуляций Кремля и мэрии на выборах готовы даже отсидеть несколько суток или недель административного ареста. Это для них приемлемая цена сохранения личного достоинства.
Читайте: Москва считает, что готова к прорыву
Мир анархистов, неомарксистов и антифашистов от мира этих людей отстоит на тысячи световых лет. Очень молодые люди из провинции, часто из небогатых и/или неполных семей, видят жизнь совершенно иначе. Для них путинская система — не извращение капитализма, а самый что ни на есть капитализм. Банки — инструменты закабаления. Частная собственность — абсолютное зло. Чавистская Венесуэла — идеальное общество. Их кумиры — не только Бакунин и Кропоткин, но часто и такие чудовища, как Троцкий или Че Гевара. У них тоже большие разногласия с Кремлем. Но их разногласия с городскими средними классами никак не меньше. Поэтому по-настоящему массовых протестов по делу "Сети" не было. Скажу больше: мне кажется, их не было бы, даже если бы все случилось в Москве, а не в Пензе.
Можно сколько угодно цитировать приписываемую Вольтеру фразу английской писательницы Эвелин Холл: "Я не согласен с тем, что Вы говорите, но готов умереть за Ваше право это говорить". Однако на деле собственная рубашка оказывается ближе к телу, что можно понять. Протестовать против произвола в отношении тех, кто тебе социально ближе, психологически проще. Недавняя публикация "Медузы", вызвавшая неоднозначную реакцию политически активной части общества, стопроцентно оставит в умах многих предсказуемый осадок: "Что-то у этих леваков нечисто — наркотики, убийства… Силовики, конечно, известные фальсификаторы, но дыма без огня не бывает".
Власть это полностью устраивает. Кремль играет по далеко не новым правилам, давно освоенным другими авторитарными режимами. Они очень просты: во-первых, не давать возникать и развиваться вменяемой оппозиции, политическим силам, действующим в рамках привычных понятий типа "правые — левые", "прогрессисты — консерваторы". Это нужно для того, чтобы активная, образованная и относительно состоятельная часть общества не имела адекватного общественного представительства и не свергла режим в результате открытой политической борьбы. Во-вторых, вести борьбу против радикального, революционного меньшинства, но так, чтобы его ряды постоянно пополнялись и чтобы радикалы постоянно оказывались в центре общественного внимания. Для этого нужны жестокие приговоры, подобные приговорам по "делу “Сети”", подталкивающие часть молодых людей, со свойственным им идеализмом, вступать на путь радикализма. Наконец, в-третьих, пугать первых вторыми и убеждать общество: "Да, мы, власть, не идеальны — воруем, зажимаем гражданские свободы, насаждаем цензуру. Но если вы не станете терпеть нас, то придут “они” с их революционными требованиями, и вы, дорогие “рассерженные горожане” (помните этот перл Владислава Суркова?), потеряете вообще все".
Читайте: Судьба неумолима: Путин уйдет с поста президента
30 лет так управлял Египтом президент Хосни Мубарак — пугал средние классы приходом к власти организации "Братья-мусульмане". Тунисский президент Зин аль-Абидин Бен Али делал то же самое. Шах Ирана боялся прежде всего леваков из просоветской Партии труда (Туде). Разочаровавшийся в конституционном эксперименте император Николай Второй активно боролся с эсерами, которые так же активно вели против властей кампанию террора, но при этом регулярно распускал Государственные думы, где большинство было сторонниками эволюции, а не революции.
В результате в Египте к власти пришли именно "Братья-мусульмане", которых спустя год свергла армия. Теперь страна живет ровно с тем же выбором "диктатура — исламисты", при котором существовала при Мубараке. В Тунисе к власти пришли умеренные исламисты, с которыми боролся бен Али. Однако ситуация в стране, похоже, ухудшается. В Иране политическая полиция САВАК полностью упустила исламистскую волну, которая смела и шахский трон, и заметную часть чиновничества, и часть городской буржуазии, плюс светскую интеллигенцию и тех самых левых, которые изначально виделись шаху главной опасностью. Про стремительный взлет большевиков и левых эсеров читатели этих строк и сами знают.
Если пытаться хоть как-то учить уроки истории, то без создания политических сил, способных привлечь активных и самостоятельных горожан, Кремль еще долго будет стращать общество — а заодно и неизменно доверчивый Запад — "торгующими наркотой анархистами" и "русскими фашистами". Пока в один день все не рухнет и власть не подберет тот, кто быстрее добежит до Спасской башни. И возможно, хотя и не обязательно, это будет левак или ультранационалист.
Читайте: Хитро задуманная игра КГБ
Нужно двигаться от обличения коррупции к образам будущего. Для этого требуется внятно ответить на вопросы: как законно поставить заслон на пути воровства? Как создать справедливую и надежную судебную систему? Как защитить и гарантировать права собственности? Как поставить силовиков под парламентский контроль? Как написать российский вариант американской первой поправки к будущей конституции страны? Кстати, создать ее проект можно и нужно уже сейчас. И не стоит бояться того, что сначала все эти темы будут волновать меньшинство. Так бывает всегда. Но именно это активное меньшинство (на самом деле — миллионы людей) уже готово менять страну.
Если же момент упустить, то стареющие обитатели Рублевок и Барвих обязательно сделают какую-нибудь страшную ошибку. И тогда будет поздно читать книжки по истории Ирана, Египта и Российской империи.
