Антикоррупционный суд или палата: в чем суть украинской дилеммы

"…Главное - не инструменты, а убеждение в том, что в украинском обществе есть желание борьбы с коррупцией", - продолжал свою речь президент Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер на пресс-конференции по результатам пленарного заседания саммита Украина-ЕС в Киеве 13 июля. 

Но этот месседж Юнкера полностью затмило другое важное заявление, озвученное за секунды до этого. И оно повысило градус дискуссии, которая развернулась в последние два месяца вокруг дилеммы: "антикоррупционный суд или антикоррупционная палата", "антикоррупционная палата или антикоррупционный суд". 

Что такое антикоррупционный суд, что такое антикоррупционная палата и какой орган все же должен вершить антикоррупционное правосудие — разбирался "Обозреватель".

Предмет спора

"Мы соглашаемся на создание специальной антикоррупционной палаты в рамках суда. Мы даже не настаиваем на создании отдельного антикоррупционного суда, а как раз палаты, которая будет посвящена борьбе с коррупцией", – заявил Юнкер. И вызвал негодование у общественных активистов из "антикоррупционного пула", которые более года ратовали за создание отдельного антикоррупционного суда.

"Руководство ЕС на 180 градусов изменило свою позицию", "Юнкер чего-то недопонял" и даже "Администрация президента сманипулировала мнением европейских партнеров" — возмущался руководитель Центра противодействия коррупции Виталий Шабунин.

Читайте: В США обвинили Шабунина и Ко в тратах американских денег на недвижимость

Категорически против создания антикоррупционных палат вместо антикоррупционного суда выступила и Transparency International.

Не упустили возможность прокомментировать произошедшее также в Национальном антикоррупционном бюро Украины. "Юнкера целенаправленно дезинформировали", — заявили там. В НАБУ настаивают, что "альтернативы созданию отдельного антикоррупционного суда пока нет". 

"Создание антикоррупционных палат не только не решит проблему отсутствия приговоров по топ-коррупционерам, но и углубит ее", — сгустили краски в бюро.

А вот генпрокурор Юрий Луценко был доволен. "Мы получили обнадеживающий сигнал. Мы можем прекратить дебаты и действовать по согласованному с нашими западными партнерами пути", — заявил он. 

Луценко был одним из первых, кто с конца мая этого года продвигал инициативу по созданию антикоррупционных палат внутри существующих судов. Аргумент генпрокурора: палату можно создать за полгода, в то время как на создание суда уйдут годы.

Впервые о создании Высшего антикоррупционного суда заговорили еще в июне прошлого года, когда Верховная Рада принимала закон "О судоустройстве и статусе судей" и изменения в Конституцию в части правосудия. Создание антикоррупционного суда было одной из составляющих комплексной судебной реформы и непосредственно прописано в законе "О судоустройстве и статусе судей".

Однако для его создания нужен отдельный профильный закон об Антикоррупционном суде, которого на то время еще прописано не было. Форсировали процесс создания нового антикоррупционного судебного органа европейские партнеры и МВФ, которые периодически напоминали о необходимости более решительной борьбы с коррупцией. А также общественные активисты и депутаты-антикоррупционеры, которые не уставали упрекать власть в саботаже борьбы с коррупцией.

Появился ли в конце концов законопроект? Да, и даже два! Или — пока два. Один — об антикоррупционном суде, который был зарегистрирован в парламенте 1 февраля 2017 года. И второй — зарегистрирован гораздо позже, 31 мая 2017 года — об антикоррупционных коллегиях и палате при судах.

Антикоррупционный суд: автономия, апелляция по усмотрению, высокие зарплаты и охрана

Законопроект №6011 "Об антикоррупционных судах" был подан частью группы "еврооптимистов", которые и выступают главными лоббистами создания антикоррупционного суда: — депутатами Егором Соболевым, Оксаной Сыроид, Иваном Крулько, Сергеем Лещенко, Светланой Залищук и Мустафой Найемом.

Законопроектом предлагается создать в рамках комплексной системы антикоррупционных судов — Высший антикоррупционный суд (ВАКС), а также Антикоррупционную палату Кассационного уголовного суда Верховного суда. 

Высший антикоррупционный суд будет рассматривать дела, подследственные НАБУ, как суд первой инстанции. Собранием судей ВАКС создаются палата следственных судей, апелляционная палата и другие судебные палаты. 

Антикоррупционная палата Кассационного уголовного суда Верховного суда будет заниматься пересмотром решений Высшего антикоррупционного суда. Таким образом, согласно законопроекту, получается, что ВАКС будет включать в себя свою собственную апелляцию. Плюс ВАКС будет сам решать, создавать ли апелляционную инстанцию для пересмотра своих же решений, или нет. 

Антикоррупционный суд, согласно законопроекту, будет насчитывать 70 судей. Судьями могут стать граждане Украины от 30 до 65 лет, которые имеют высшее юридическое образование и опыт работы в суде, прокуратуре, адвокатуре или в научной сфере не менее 10 лет. 

Читайте: Однозначно! Мингарелли заявил о позиции ЕС насчет коррупции в Украине

Что также примечательно: для новых антикоррупционных судей законопроектом предусмотрены довольно внушительные зарплаты — примерно 240-300 тыс. грн. И ко всему прочему — возможность организовать судье и его семье круглосуточную охрану и телефоны, защищенные от прослушки.

Судьи в такой суд будут избираться на конкурсной основе — конкурсной комиссией, в которую по 3 человека делегируются президентом, парламентом и министром юстиции. Впрочем, довольно противоречивой является формулировка с требованиями к членам конкурсной комиссии: "только лица, имеющие безупречную деловую репутацию, высокие профессиональные и моральные качества, общественный авторитет, а также значительный опыт деятельности в сфере предотвращения или противодействия коррупции". То есть уж очень широко и абстрактно. 

Более того, инициаторы законопроекта настаивают, что избрание судей должно проходить при участии "иностранных экспертов". Как это все реализовать на практике — пока также неизвестно.

Но что еще существенней, в действующем законодательстве уже прописано, что отбором всех судей должна заниматься Высшая квалификационная комиссия судей. И есть опасения, что таким образом антикоррупционных судей выделяют в особую касту.

Ну и все это, естественно, за счет госбюджета.

Антикоррупционная палата: специализация судей, коллегии и палата при судах

Второй же законопроект (№6529) предусматривает создание антикоррупционной палаты. Его инициатором стал Сергей Алексеев — бывший адвокат, нардеп от "Блока Петра Порошенко", заместитель главы парламентского комитета по вопросам правовой политики и правосудия.

В законопроекте Алексеева предлагается не создавать новый орган, а ввести антикоррупционную специализацию судей в общих судах — местных и апелляционных. По факту — создать профильные коллегии в обычных судах и палату в Верховном суде (антикоррупционную палату Кассационного уголовного суда).

В местных судах антикоррупционных судей будет не меньше 3, а в апелляционных — не меньше 5. В Верховном суде антикоррупционное правосудие будет осуществляться той же антикоррупционной палатой.

Отбор специализированных судей будет проводиться путем конкурсного отбора. Чтобы стать антикоррупционным судьей в местном суде, нужно 3 года проработать судьей или иметь 5 лет опыта работы адвокатом, в научной правовой сфере, прокурорско-следственной деятельности. Антикоррупционный судья апелляционного суда будет избираться собранием судей апелляционного суда. Антикоррупционные судьи апелляции избираются сроком на 3 года и могут быть переизбраны. 

Ни особых зарплат, ни охраны в законопроекте Алексеева не предусмотрено. 

Точки несоприкосновения

Единого мнения относительно целесообразности создания того или иного антикоррупционного судебного института нет. 

Так, народный депутат и соавтор законопроекта об антикоррупционном суде Светлана Залищук убеждена, что законопроект об антикоррупционной палате фактически означает просто смену табличек на двери. При этом, как отметила Залищук в комментарии "Обозревателю", необходимость именно антикоррупционного суда состоит в том, что он, в конце концов, станет последним звеном в комплексной антикоррупционной структуре, которая была создана в Украине. 

Прежде всего, по словам Залищук, ее законопроект об антикоррупционном суде содержит механизм прозрачного набора судей с соответствующими четкими конкурсными основами, с привлечением общественности. 

"Самые громкие коррупционные дела могут просто "умереть" в других судах, если там просто заменят таблички на "антикоррупционный" на дверях в судах общей юрисдикции. Для того, чтобы расследовать коррупционные дела такого уровня, с таким уровнем политической вовлеченности, влияния, ресурсов, финансов, новые судьи должны быть с беспрецедентно прозрачной и отличной репутацией. Наш закон предусматривает набор таких судей", — рассказала "Обозревателю" депутат. 

Читайте: "Наехать" на Луценко: появилось видео тайной встречи главных антикоррупционеров Украины

Кроме того, создание отдельного антикоррупционного суда, считает Залищук, необходимо для того, что судьи этого суда могли получить достаточный ресурс времени и не были загружены другими делами.

Еще один аргумент депутата в пользу отдельного антикоррупционного суда — предотвращение утечки информации. По словам Залищук, создание нового независимого суда позволит создать соответствующий аппарат, который будет работать на общую эффективность и репутацию суда. В таком случае утечка какой-либо информации, подыгрывание в интересах тех или иных фигурантов дел станет невозможным, считает депутат.

"Законопроектом предусмотрена достаточно высокая заработная плата для судей, что станет по сути поощрением для них быть честными и работать в интересах общества", — добавила депутат.

При этом Залищук соглашается, что, действительно, создать коллегии и палату проще и быстрее. "Но мы ведь ориентируемся не на время, а на результат", - отметила депутат.

В то же время известный бизнесмен и общественный деятель Карл Волох в беседе с "Обозревателем" сообщил, что не видит смысла в создании такого суда. 

"Я не вижу результатов серьезной работы новых антикоррупционных органов. Я не вижу, что НАБУ, при всех его преимуществах в виде оснащения, высоких зарплат, своей исключительной подследственности, работает более эффективно, чем обычная прокуратура или полиция. Если смотреть в цифрах — сколько они вернули в бюджет денег, например — то это очень смешные цифры. Это касается и САП, и НАПК, и нового Агентства по возвращению и управлению активами. Не то чтобы я берусь их критиковать, а они еще не начали толком работать. А я говорю о том, что насоздавали очень много всего — толка пока что не видно никакого", — считает Волох.

Следует уточнить, что недавно на официальном сайте НАБУ пресс-служба разместила краткий отчет о работе ведомства. Так, по состоянию на 30 июня 2017 года от момента запуска НАБУ направило в суд всего лишь 75 дел. 

"И ради этого создавать отдельный специализированный антикоррупционный суд?" — с возмущением говорит Волох.

Также, исходя из официальных данных от НАБУ, с момента начала работы бюро судебные приговоры вынесены только в 18 делах из 75. И большинство из них — соглашения о признании виновности с второстепенными участниками коррупционных схем в обмен на показания и/или компенсации ущерба, причиненного государству.

В Национальном антикоррупционном бюро настаивают: такое незначительное количество приговоров связано с тем, что есть нехватка судей, судьи берут отводы, возвращают материалы на доработку. И поэтому, говорят в НАБУ, нужно создать отдельный антикоррупционный суд — то есть специальный суд, который будет рассматривать только дела от НАБУ.

Читайте: Жаль никого не сажают! В соцсетях высмеяли видеоотчет НАБУ о своих достижениях

В этом контексте некоторые собеседники "Обозревателя" отмечают, что количество приговоров зависит не столько от судей или структуры судебного органа, как от качества направленных материалов по делу. Не станем оценивать качества материалов от НАБУ, но сама доля переданных материалов уж очень мала. И с такими успехами, если будет создан отдельный суд из 70 человек, где вероятность того, что они попросту не будут отсиживаться, протирая мантии? 

Тем более, что прецеденты уже были. Например, созданный антикоррупционный суд в Словакии продемонстрировал свою неэффективность, у него практически не было работы. В итоге туда начали направлять дела по другим видам правонарушений.

"Просто в итоге мы можем получить еще одну полумертвую организацию. Тогда, когда другие суды просто завалены делами и недоукомплектованы", — комментирует Волох.

Кроме того, рассказывает он, поскольку судей антикоррупционного суда будет очень мало (напомним, законопроектом их предусмотрено всего лишь 70), то они как раз и будут в зоне наибольшего коррупционного риска.

По его убеждению, сформировать палату судей гораздо проще. 

"Я думаю, что абсолютно достаточно работать в рамках существующей системы. Да, это будут те же судьи, которые перейдут на специализацию по коррупционным процессам, пройдут дополнительные проверки, чтобы там работали люди с безупречной репутацией, пройдут переаттестацию. Но при этом достаточно создать антикоррупционную палату в рамках обычного суда и она абсолютно способна дать тот результат, который мы ожидаем от антикоррупционного суда", — отметил Волох.

Звучат мнения и о том, что Украине и вовсе не нужен отдельный антикоррупционный судебный институт — ни суд, ни палаты. Такого мнения придерживается адвокат Андрей Цыганков. По его убеждению, напротив, должен быть единственный суд, в который обращаются и прокуратура, и следователи, и обычные граждане. А вот уже при внутреннем распределении дело попадает к специалисту в сфере гражданского права, уголовного права, административного права.

Как отметил адвокат в комментарии "Обозревателю", прежде чем создавать специальную антикоррупционную судебную структуру, нужно решить целый ряд других более масштабных проблем судебной системе в целом. Это и условия работы судей, уровень их зарплат, баланс меры наказания за коррупционные преступления. Для всех тех, кто реализуют власть, по мнению Цыганкова, в Уголовном кодексе должна быть специальная норма наказания — высшая мера.

Форма формой, главное — содержание, считает нардеп, автор законопроекта о так называемой антикоррупционной палате Сергей Алексеев. В комментарии "Обозревателю" депутат разъяснил, что не выступает конкретно за палату или за суд, а выступает за антикоррупционный судебный институт в любом виде, который бы соответствовал Конституции. 

По оценке Алексеева, законопроект об антикоррупционном суде, который зарегистрирован на сегодня в парламенте, является антиконституционным. Поскольку, во-первых, там нарушена инстанционность. 

"Этим законопроектом создается высший антикоррупционный суд, который рассматривает дела по первой и второй (апелляционной) инстанции. Как может быть непредвзятое рассмотрение апелляционной инстанцией, когда судьи обеих инстанций сидят в соседних кабинетах? Это корпоративность и это неправильно. В судебной системе должны быть четко разграничены инстанции", — объясняет он.

В то же время в законопроекте об антикоррупционном суде предлагается, чтобы только собрание судей антикоррупционного суда принимало решение о привлечении к ответственности судьи или о разрешении Высшему совету правосудия привлекать к ответственности судью. Это также корпоративность, говорит депутат.

"Мы не можем делать отдельную касту судей. Это говорили и в Совете Европы, и в Венецианской комиссии", — отмечает Алексеев.

Читайте: Исторический момент: Порошенко подписал закон о Конституционном суде

Еще одна проблема законопроекта — в полной автономности нового суда, что противоречит Конституции. Хоть и формально, говорит депутат, этим законопроектом создается палата в Верховном суде, но члены этой палаты не входят в состав пленума и в состав Большой палаты ВС. Это значит, что решение так называемой палаты антикоррупционного суда невозможно будет обжаловать в Большой палате. А, согласно Конституции, Большая палата ВС и есть последней инстанцией судебной ветви и она формирует практику судебных решений. Это будет отсутствовать.

Помимо того, проблема и в отсутствии четких критериев отбора судей, считает депутат. Также законопроектом предусмотрена некая особая процедура, отличная от критериев отбора в законе "О судоустройстве и статусе судей" (которым в начале июня 2016 был дан старт судебной реформе) и Конституции.

Ко всему прочему, по законодательству, субъектом внесения законопроекта о создании или ликвидации судов может быть только президент, хоть и это формальность.

Что касается предложенного им проекта закона об антикоррупционных коллегиях и палате при судах, то, по словам депутата, такие институты (коллегии и палата) будут абсолютно посильными для бюджета. Cоздать коллегии и палату все же проще чем антикоррупционный суд, отмечает Алексеев. В то же время он акцентирует, что не против антикоррупционного суда и даже готов отозвать свой законопроект и переписать на суд.

Еще один интересный момент. Несколько дней спустя после заявления Юнкера об антикоррупционной палате СМИ облетела новость, что и в МВФ якобы тоже согласились на компромиссное создание палат вместо суда. Депутат Сергей Алексеев в беседе с "Обозревателем" также подтвердил, что в МВФ пошли на компромисс, хоть и сначала были настроены скептически.

"Внимательно рассмотрев законопроект о палате, позиция изменилась. Поскольку он полностью конституционный и им фактически предлагается создание того же антикоррупционного суда", — рассказал депутат.

Сейчас, как сообщил Алексеев, оба законопроекта — об антикоррупционном суде и антикоррупционной палате — уже около месяца находятся на рассмотрении в Венецианской комиссии. В целом рассмотрение длится 2-3 месяца. Поэтому, вероятно, через месяц, когда будет вердикт комиссии и конец парламентских каникул, депутаты вплотную возьмутся за законопроекты об антикоррупционном суде и антикоррупционной палате и, в конце концов, поставят точку в этой дилемме.