Мир выбирает главного президента

Как закалялся Обама

В начале июня, когда Обама обеспечил себе партийную номинацию и президентская кампания вышла на финишную прямую, его преимущество перед соперником составляло 5-6 процентных пунктов и до конца месяца не изменилось. Тем временем обстановка в Ираке стабилизировалась, антивоенная риторика Обамы несколько поблекла - и Джон Маккейн наверстал разрыв. Весь август кандидаты шли ноздря в ноздрю, покуда не пришло время назвать напарников - кандидатов в вице-президенты. Выбор Обамы (он взял себе в партнеры сенатора Джо Байдена) произвел слабое впечатление на электорат. Однако национальный съезд, как и ожидалось, повысил его рейтинг на те же 6 пунктов. Второй номер Маккейна, губернатор Аляски Сара Пэйлин, напротив, произвела фурор. После партийного съезда кандидат республиканцев оказался впереди.

Вплоть до середины сентября борьба шла с переменным успехом, но в пределах статистической погрешности. Самые смелые ожидания команды Обамы не выходили за пределы 2-3-процентного преимущества на всеобщих выборах при условии, что их кандидату удастся получить более 50 процентов голосов избирателей, а кандидаты третьих партий наберут вкупе не более трех процентов. В 1976 году Джимми Картер - последний кандидат демократов, преодолевший 50-процентный барьер, - выиграл у Джеральда Форда большинством в 1,8 процента.

Обама уходит в отрыв

15 сентября картина резко изменилась. Обама ушел в отрыв. Он не нокаутировал Маккейна на дебатах, не переспорил его в заочной полемике, не сделал какой-то особо эффектный ход. В этот день объявил о банкротстве инвестиционный банк Lehman Brothers. Финансовый кризис стал реальностью. Боги рынка солгали. Пришел черед Азбучных богов. С этого момента все прочие проблемы Америки отошли на второй план.

О таком щедром подарке судьбы советники Обамы не смели и мечтать. Кандидату демократов оставалось обрушить всю силу своего красноречия на нынешнюю администрацию и что есть мочи подчеркивать, что Джон Маккейн - это "третий срок Джорджа Буша". Тщетно знатоки вопроса твердили, что инициатор кризиса ипотечных неплатежей - администрация Клинтона. Во всем всегда виноват действующий президент.

Таким козлом отпущения стал в свое время 31-й президент США Герберт Гувер. Талантливый инженер, успешный бизнесмен и блестящий организатор, он выиграл выборы 1928 года с разгромным счетом, обещая "курицу в каждой кастрюле и автомобиль в каждом гараже". Но менее чем через 10 месяцев после его вступления в должность разразилась Великая депрессия, и Гувер, отчаянно сопротивляясь, потерпел поражение на выборах 1932 года от Франклина Рузвельта.

Ни тот, ни другой кандидат поначалу не осознали в полной мере масштабы экономического бедствия, постигшего Америку. Маккейн сориентировался первым. После того как 22 сентября Палата представителей провалила спасательный план министра финансов Генри Полсона, Маккейн заявил, что прекращает свою кампанию и вылетает в Вашингтон, чтобы участвовать в работе над законопроектом, и призвал соперника отложить теледебаты, назначенные на 26 сентября; темой этих дебатов должна была стать, по согласованию сторон, внешняя политика.

Решение было совершенно правильное - не только потому, что в создавшихся условиях дискуссия на любые другие темы становилась бессмысленной, но и потому, что это тот самый случай, когда президент, а не то что кандидат, ломает свой график. Но позволить сопернику выиграть очко Барак Обама не мог. Он отказался переносить дебаты, а его клевреты высмеяли предложение Маккейна как дешевый пиаровский ход. Дебаты состоялись. Как и следовало ожидать, основное внимание модератор уделил кризису, но кандидаты оказались не готовы к содержательному разговору. Наутро оба оказались в Белом доме, на совещании по плану Полсона. В Сенате оба проголосовали за законопроект, а потом оба уламывали его противников в нижней палате.

Пройдя через горнило Конгресса, спасательный план подорожал на 300 миллиардов долларов за счет ассигнований на цели, не имеющие никакого отношения к спасению банковской системы США, но зато способные умаслить избирателей. За распилом бабла позабыли о несостоятельных должниках - они живут в домах, за которые заплатили банки-кредиторы. На вторых теледебатах 7 октября Маккейн предложил план выкупа просроченных закладных. У Обамы не нашлось тогда никаких возражений, он продолжал твердить заученный наизусть текст о том, что его конкурент ничего не смыслит в экономике. Но наутро в газетах появились комментарии, не оставляющие камня на камне от плана Маккейна.

Цугцванг Маккейна

Маккейн оказался в положении, которое в шахматах называется цугцвангом: любой его ход вел к ухудшению позиции. На сегодняшний день картина выглядит для него безрадостно. По голосам выборщиков Обама опережает его со счетом 255:163. Для победы необходимо получить 270 голосов. Аналитики полагают, что Обама способен получить 300.

Политтехнологи демократов не скрывают, что решающим фактором стал кризис, "экономическое цунами", на волне которого Обама стремительно приближается к победе. Напрасно Wall Street Journal уверяет читателей, что предвыборные посулы Обамы писаны вилами по воде. Ему уже можно ничего не делать. За него все сделает кризис. Иными словами, кому война - кому мать родна.

В истории бывали примеры, когда кандидат, которого уже списали со счетов, вдруг вырывался в лидеры. В 1948 году так выиграл Гарри Трумэн, причем его победа так и не получила рационального объяснения. 26 октября 1980 года Рональд Рейган проигрывал Джимми Картеру по опросам со счетом 39 к 47. Единственные теледебаты, состоявшиеся спустя два дня, отбросили Картера назад, выборы закончились сокрушительной победой Рейгана. В 2000 году Эл Гор за 10 дней до выборов догнал соперника, опережавшего его на 7 процентных пунктов, и получил большинство голосов избирателей, однако проиграл по выборщикам.

Способен ли к рывку Маккейн? Какие козыри остались у него на руках? Один опытный и авторитетный социолог уже в разгар кризиса предрек, что победа будет сокрушительная, но неизвестно чья. По его словам, исход борьбы решится в самые последние дни, когда масса неопределившихся избирателей ринется в ту или иную сторону под воздействием каких-то новых обстоятельств - примерно так, как это произошло в 1980 году.

Таким обстоятельством, которое в Америке называют октябрьским сюрпризом, должно быть нечто, резко повышающее шансы Маккейна. Самый осведомленный вашингтонский журналист Боб Вудворд недавно намекал, что сюрпризом, который опрокинет надежды Обамы, может быть поимка бен Ладена. Другой сюрприз могут преподнести избиратели. В воскресенье две крупнейшие газеты, New York Times и Washington Post, будто сговорившись, напечатали статьи об "эффекте Брэдли". В 1982 году афроамериканец Том Брэдли, пятикратный мэр Лос-Анджелеса, проиграл борьбу за пост губернатора Калифорнии белому сопернику, хотя по опросам опережал его. Суть проблемы состоит в том, что при опросах респонденты скрывают свои расовые предрассудки. Некоторые эксперты считают, что "эффект Брэдли" может сыграть роковую роль и для Обамы.

Однако это внешние, привходящие обстоятельства. А что может сделать сам Маккейн, дабы поправить свое положение? Одну из таких возможностей он уже упустил, причем совершенно сознательно: он мог раскритиковать план борьбы с кризисом, предложенный Генри Полсоном. План этот не пользуется популярностью в народе - его поддерживает не более 36 процентов американцев. Зато 52 процента одобряют план выкупа закладных, предложенный Маккейном. Но Маккейн, как видно, искренне верит в эффективность плана Полсона, а обманывать избирателей считает невозможным.

Во всем виноват Буш

Но для другого сильного хода время и возможность еще есть. Рейтинг Джорджа Буша достиг сегодня рекордно низких показателей, причем речь идет не о личном, а об историческом рекорде. Ниже, до 24 процентов, падал рейтинг лишь Ричарда Никсона в апогее Уотергейтского скандала, вынудившего его уйти в отставку. У Буша сейчас 25 процентов - только один из четырех американцев одобряет его деятельность на посту президента. При таких условиях Маккейн мог бы помочь себе, публично отмежевавшись от политики Буша, причем это должно быть очень убедительное отмежевание. Шаг рискованный, но терять Маккейну нечего.

Наконец, Маккейн может пообещать, что не будет избираться на второй срок. Такое обещание, во-первых, рассчитано на тех, кто опасается, что 72-летний кандидат республиканцев, который в 2000 году перенес операцию по поводу злокачественной опухоли, не доживет до конца второго срока и президентом станет безбашенная Сара Пэйлин. Во-вторых, такое обязательство освободит его от давления руководства Республиканской партии и даст ему возможность работать без оглядки на мнение партийных боссов.

Самый удобный случай для решительного шага - ближайшие и последние теледебаты, которые пройдут в среду. Если Джон Маккейн откажется от этого шанса, ему останется уповать лишь на чудо.

Мир уже выбрал

Если бы Америка была в Европе, близящиеся выборы президента Соединенных Штатов стали бы простой формальностью. По опросу Le Figaro, 80 процентов французов предпочитают Барака Обаму. По данным Daily Telegraph, их немного меньше, но все равно 65 процентов, англичан - 49, итальянцев - 70, немцев - 67. Какое-то подобие борьбы могло бы наблюдаться на американских выборах в России, где Джон Маккейн получил бы почти рекордные 24 процента, но все равно проиграл бы набравшему 31 процент Обаме. В остальных странах больше 15 процентов республиканский кандидат не получил бы нигде, а в Германии и Франции его финиш был бы и вовсе бесславным - соответственно, 6 и 8 процентов.

Столь же безрадостное для республиканцев предвыборное полотно запечатлели социологи по всему миру. В Индии за Обаму, согласно BBC, 89 процентов населения. И есть только три страны, которые могли бы порадовать Маккейна. По данным опроса, проведенного израильским Rabin Center for Israel Studies, в Израиле он бы победил со счетом 46:34. Как утверждает популярная грузинская газета "Квирис палитра", в Грузии счет в пользу Маккейна был бы приблизительно таким же - 47:32. Похожие результаты обнаружились еще на Филиппинах.

У каждого свои американские выборы и свой Барак Обама, который не имеет никакого отношения к тому конкретному сыну чернокожего мужчины и белой женщины, что готовится к триумфу, кажущемуся за неделю до развязки почти неизбежным. Американцам, как показывает практика, нет особого дела до того, что намерен делать их будущий президент за родными рубежами, и тем забавнее были кремлевские декларации на тему Южной Осетии, которая, мол, была устроена для чьей-то победы в американском ноябре. Для прагматичных американцев, не комплексующих по поводу своей сверхдержавности, даже Ирак отнюдь не является первичным мотивом предпочтений. И уж тем более их не слишком интригует вопрос, при ком из победителей станет краше американский имидж в мире.

Россия колеблется

Наверное, самое причудливое сплетение иллюзий наблюдается в России. Как водится, с элементами традиционного геополитического садомазохизма. Исходя из простой политической логики, нам был бы милее демократический кандидат, несколько более терпимый к нашим особенностям. Как заметил накануне своего избрания нынешний президент России, Обама - это человек, у которого в глазах не мелькают маразматические огоньки прошлого. Казалось бы, кремлевское руководство должно с удовлетворением отметать возможность победы человека с такими глазами и такими огоньками. Но, с другой стороны, на кой нам во главе вечного потенциального противника конструктивный и толерантный лидер? Нет, нам лучше враг, с которым можно начинать коммунальную дискуссию даже до его избрания.

Казалось бы, нам, изнуренным непреходящей исторической битвой с вечно отрицательной суммой, впору радоваться появлению в Белом доме взвешенного полемиста куда больше, чем тем же европейцам. Но нет. То, что Обама нас не любит, еще придется объяснять и доказывать, а с Маккейном все понятно. И осознание этого факта укрепит для нашего гражданина тот вечный гарнизонный уют, в котором так понятно, кто и зачем наезжает на наш "Рособоронэкспорт", почему надо отказываться от ихней курятины и с какой радости нашими родными братьями уже стали абхазы, становятся китайцы и, не исключено, завтра станет Ахмадинежад. На социологическом поле боя Обамы с Маккейном у нас почти равенство.

Израиль и Грузия против Обамы

И не исключено, что в Израиле победу Маккейну во многом обеспечили как раз наши бывшие соотечественники. Для них Маккейн - символ геостратегической бесшабашности, отчаянный полет во Вьетнам и стоицизм в плену. Безо всяких компромиссов с противником. Ирак? А что еще делать с Ираком, и с Ираном желательно в том же духе, и если, кстати, Путин в чем и был неправ, то в продаже ракет сирийцам, но никак не в Чечне.

А в Грузии все еще прозрачнее и, кстати, поучительнее. Романтики и ригористы антитоталитарной школы, для которых все с Россией предельно ясно, тоже за Маккейна. Он, можно было бы сказать, для них Рейган сегодня, если бы Рейган по сравнению с Маккейном не выглядел мягкотелым соглашателем. Только Маккейн, как сформулировано в новом демократическом мифе, может поставить Россию на место, и этих несокрушимых идеалистов немало по всему миру, особенно постсоветскому, особенно после августовских российских сезонов на Кавказе. Но все же недостаточно для того, чтобы подарить ему виртуальное торжество.

А в Грузии, оказывается, достаточно. Можно сколько угодно демонстрировать на российском телеэкране простых грузинских тружеников, заученно клеймящих Саакашвили, разрушившего наше вечное братство. В Грузии Саакашвили давно не всеобщий кумир, и случившееся в августе отнюдь не добавило ему поклонников. Но при этом и социология неумолима: у Грузии свой миф, и его принимает после августа большинство, - про американского летчика, который ставил на место большого скверного соседа еще во вьетнамскую войну.

У каждого своя американская мечта. Но общий мировой счет, как утверждает BBC, 49:12 в пользу Обамы. Есть усталость от того, что приходится не любить американцев: для нормального человека это, оказывается, противоестественно, и появился шанс все хоть немного исправить. Хочется другой Америки. И немного другого мира. При всем понимании того, что самим американцам, от которых, собственно говоря, эта мечта зависит, все эти модные теории интересуют меньше всего.