Правый поворот

В интервью Контрактам Анатолий Гальчинский рассказал, что:

1) экспортеры убеждали Кучму девальвировать гривню

2) правительство Еханурова не смогло себя реализовать

3) премьеру Януковичу нужен президент Ющенко

4) работая с президентом, потерял многих друзей

Какой, на ваш взгляд, будет экономическая стратегия нового правительства?

— Сейчас к власти пришли люди, работавшие в прежней системе и, скорее всего, они будут пытаться ее реанимировать. Но это будет их ошибкой: действовавшая в 2003-2004 годах модель экономического развития, хоть и была результативной (мы дошли до 12% ВВП), однако себя исчерпала. Спад экономики начался еще во втором полугодии 2004 года. Кроме того, во времена Кучмы правительство Януковича не занималось макроэкономической стратегией. Это была прерогатива президента. Правительства эпохи Кучмы не решали проблемы перспективы — все решал президент. Сейчас же правительству нужно начинать с выработки перспективной стратегии, попутно занимаясь решением насущных проблем. Ехануров, по большому счету, ничем не занимался. Но это неплохо — как председатель временного правительства он поступал профессионально. Начинать долгосрочные проекты, не зная, доведешь ли их до конца.... Могу сказать, что Юрий Иванович не реализовал себя как премьер. Равно как Яценюк не реализовал себя как министр экономики. Я его хорошо знаю по Национальному банку, когда в 2004 году мы ограждали страну от финансового кризиса. Тогда он фактически замещал Тигипко, а я был председателем Совета. Таких талантливых экономистов у нас мало. Я не знаю нового министра экономики, но идея оставить Яценюка в новом правительстве была неплохой. Хотя сейчас вопрос не в персоналиях, а в модели развития. И начать свою работу правительству стоит с того, чтобы внимательно проанализировать положительное и отрицательное в экономической политике последних полутора лет.

Политический кризис и парламентские выборы не помешали развитию экономики. Почему, собственно?

— Дело в том, что мы недооцениваем созданное на протяжении минувших лет. Экономика отделилась от государства и приобрела способность не реагировать на политические потрясения. То есть действительно стала рыночной. На полное невмешательство со стороны правительства экономика ответила неплохими показателями за семь месяцев этого года. И мы можем говорить, что это уже не государственная экономика, зависящая от любого движения власти. Теперь правительству нужно понять — хорошо или плохо такое невмешательство. Не поняв этого, нельзя четко определить стратегии.

Так в чем же все-таки причины экономического роста?

— В первую очередь, я не согласен, что 5,5% роста ВВП — это хорошо. В среднем по СНГ рост ВВП — 6,5%. Но для меня не это главное. Появилось много положительных тенденций. Во-первых, темпы роста инвестиций — 12,2% — превысили рост ВВП. Мы воссоздали пропорции 2003-2004 годов. Во-вторых, хоть я не считаю позитивным увеличение темпов государственного потребления, но даже в условиях низких темпов развития госфинансы не пострадали. Если во времена Тимошенко это можно было объяснить доходами от Криворожстали и другими нетрадиционными источниками, в текущем году, когда Криворожстали не было, бюджет все равно не стагнировал. В-третьих, хотя доходы населения увеличились на 20%, инфляция была самой низкой среди стран СНГ. И еще: правительство заявляет, что снижение доли промышленности в структуре ВВП — негативно. Безусловно, раньше промышленность была локомотивом ВВП. Но, по всем канонам макроэкономики, нынешняя ситуация говорит о том, что эффективно стала работать сфера обращения, сфера быта — появились признаки европейской модели экономики. Все эти тенденции не нужно преувеличивать, но надо отдавать себе отчет, что это структурные сдвиги в экономике. А значит, их нужно осмыслить, чтоб не ошибиться в модели будущего развития.

Как вы относитесь к таким правительственным инициативам как девальвация гривни для стимулирования экспорта и возобновление СЭЗ для стимулирования роста инвестиций?

— Меня действительно беспокоит, что правительство без понимания стратегии макроэкономической политики сразу взялось за конкретику. Любое решение может оказаться деструктивным, если не впишется в принятую в будущем модель. Вы упомянули о стимулировании экспорта валютным курсом. Я категорически против этого и, еще в бытность председателем Совета Нацбанка, постоянно защищал курс, в том числе и от Кучмы. Это приходилось делать часто. Например, он ехал в Донецк или Днепропетровск, там его экспортеры убеждали в необходимости девальвации, он возвращался, звал меня, и я доказывал обратное.

Как вы оцениваете ревальвацию прошлого года?

— Это волюнтаризм чистой воды. Но это не могло быть позицией Нацбанка. Я хорошо знаю Стельмаха — он чувствует принципы денежной политики и понимает, что денежная система очень болезненно реагирует на такие резкие повороты.

Инициатива исходила от Пинзеника и Терехина?

— Они никогда не были авторитетами для Стельмаха. Я думаю, что это давление скорей всего исходило от Тимошенко или президента. И это решение бумерангом ударило и по имиджу государства, и по сбережениям населения, и по всей экономике. Такая резкая ревальвация — это антиэкономика, и храни нас Бог от таких рецидивов. Но в целом для меня стабильность гривни остается святой. Для экономики полезна медленная ревальвация. Мы это делали в 2002-2004 годах. И это было одним из принципиальных факторов инвестиционной перспективы.

Не страшно было стоять на пути экспортеров?

— Конечно, многие знали, что в таких решениях многое зависит от Совета Нацбанка. Но это была открытая информация — я всегда отстаивал эту точку зрения. У меня уже была отработанная схема аргументации с цифрами и аналитикой. Выслушав меня, Кучма говорил: «Ну, ти мене переконав».

Экспортеры не пытались убедить вас «не переконувати» Кучму?

— Нет, никогда. Понимаете, у людей немного искаженное представление о том, что экспортерам обязательно выгодна девальвация. Невыгодна она и им. Например, при ревальвации становятся дешевле газ и импорт технологического оборудования. Кроме того, экспортеры также заинтересованы в стабильности внутренних цен. Вспомните, именно стабильный валютный курс был якорем инфляции в 2000-2004 годах. Для экспортеров, которые занимаются однодневными проектами, девальвация может быть решением определенных проблем. Ориентированные же на долгосрочные проекты после пережитого в 90-е годы инфляционного бума ценят стабильность гривни. Тем более я не уверен, что для Украины вообще выгодно стимулирование экспорта. Первое — удельный вес экспорта в ВВП составляет 60% при предельно низком уровне внутреннего потребления — значит, стимулировать необходимо именно внутреннее потребление. Второе — нам нужно радикально обновлять основные фонды, значит надо стимулировать импорт технологического инвестиционного оборудования. Многие связывают падение объемов экспорта с ухудшившимися отношениями с Россией. Но в сфере бизнеса политические причины — это только верхушка айсберга. Экспортный бум в свое время обеспечивали дешевый газ, резкая девальвация гривни во время кризиса 1997-1998 гг. и дешевая рабочая сила. Но эти ресурсы уже исчерпаны. Экспортной экспансии не предшествовал период технологической модернизации экономики, чтобы создать реальные предпосылки к увеличению экспорта. В прогнозе на следующий год прописано увеличение экспорта на 12%, а импорта — на 7%. Это пожелания, не основанные на анализе. Тем более не всякий импорт плох. Если это не импорт ширпотреба, давящий нашу легкую промышленность, а импорт технологического оборудования, комплектующих, сырья, он только стимулирует наш ВВП.

Сможет ли правительство совместить идею реинкарнации СЭЗ со стимулированием инвестиционного импорта?

— Вы спрашиваете об этом у человека, причастного к образованию экономических зон. Плоха не идея СЭЗ, а механизм ее реализации. Экономические зоны могут быть эффективными — я видел, как они работают в других странах. Тем более что проблема депрессивных регионов Украины остается по-прежнему серьезной. Я каждый год езжу в Трускавец и помню, что было там до создания зоны. Сейчас там появились новые отели, дороги, притом, что государство не вложило ни копейки. Безусловно, украинская предприимчивость такова, что в любой идеальной системе будут найдены дыры. От чего-то нужно отказаться, но кое-что нужно лишь усовершенствовать. Сегодня у правительства есть возможность работать с парламентом и создавать серьезную правовую базу. Мы не должны отказываться от этой идеи, как это сделали Пинзеник и Тимошенко.

Проблема в том, что большинство начатых рыночных реформ, которые правительству Януковича нужно будет заканчивать, относятся к правой идеологии. Например, защита собственности, прежде всего частной, и осознание необходимости выращивать крупный национальный капитал. Это отстаивал Кучма, считая, что именно крупный капитал определяет лицо этапа индустриализма, на котором мы находимся. С этим согласен и я, полагая, что малый и средний бизнес должны взаимодействовать с крупным. Необходимо завершить Земельную реформу и создать полномасштабный рынок земли. Также необходимы преобразования социальной сферы, которой не коснулись рыночные реформы. И это привело к серьезным макроэкономическим диспропорциям.

А как же налоговая реформа и реформа госзакупок?

— В первую очередь нужно серьезно снизить удельный вес госпотребления. Я бы сделал так: реальные доходы могут опережать в своем росте ВВП, но только с коэффициентом 1,1 или 1,2. Создавая стимулы для экономики, мы создадим платформу для решения социальных проблем. В этом году у нас прирост ВВП 5,5%, а доходов 20% — нонсенс с точки зрения перспектив развития. На будущий год прогноз более умеренный: 9% — рост реальных доходов, и 6% — ВВП. Общество должно осознать, что у нас очень серьезные инвестиционные проблемы: фактически стоим на пороге техногенной катастрофы. Алчевск — это были цветочки. Изношенные основные фонды производства и инфраструктуры требуют огромных инвестиционных вливаний. А они должны сопровождаться уменьшением государственных расходов в структуре ВВП. Но все это — правая экономическая политика, ее коалиция в нынешнем формате не может обеспечить. Коммунисты и социалисты, находясь в коалиции, постараются не допустить этого. Идеальная коалиция, на мой взгляд, — это Наша Украина и Партия регионов. Крупный бизнес в полной мере представлен в парламенте. А значит, он, как никто, заинтересован в долгосрочных проектах и может быть носителем крупных идей, нацеленных на перспективу. Говорят, что Янукович потянет Украину в Россию. А я говорю, что ему не даст это сделать крупный бизнес, понимая свою неконкурентность по сравнению с российским. Там, кроме поглощения, его ничего не ждет. Крупный капитал, не отказываясь от занятых на Востоке ниш, считает очень важным продвижение на Запад. И как ни странно может показаться, проводником этой идеи может быть президент Ющенко, и коалиция ПР—НУ естественна с точки зрения крупного капитала.

То есть крупный капитал не будет, как в середине 90-х, отстаивать только свои интересы?

— Тогда нужно было грызть друг другу горло, утверждаться. А сейчас они уже цивилизовались, стали мелькать в журнале Forbs. Мне приходилось общаться с крупными бизнесменами Запада. Это настоящая элита — образованные люди, в некоторых аспектах на голову выше элиты политической. Для нас персонификация крупного капитала проблемна, но сейчас много молодых образованных бизнесменов. Например, Пинчук — очень образованный человек. С Ахметовым никогда не общался, но слышал, что он — серьезный аналитик. Дай Бог нашим политикам быть на уровне.

В книге Хантингтона «Столкновение цивилизаций?» Украина отнесена к странам, находящимся в зоне цивилизационного разлома. Как вы считаете, нет фундаментального геополитического противостояния между Партией регионов и Нашей Украиной?

— Объективно Украина — это страна, находящаяся в зоне цивилизационного разлома. Но мы сегодня ищем баланс между двумя этими сторонами. Я бы сказал, что Ющенко Янукович нужен больше, чем Ющенко Януковичу. Мне представляется, что эта конструкция будет жизнеспособна не в течение трех лет. Если исходить из реалий сегодняшнего дня, перспективы пролонгации своего президенства у Ющенко нет. Объединяясь с Регионами, он может сохранить для себя кресло президента. Янукович — прагматик, Ющенко — более сентиментальный, в целом — неплохое сочетание.

А вам не кажется, что прагматик Янукович может вытеснить Ющенко?

— Ющенко гарантирует Януковичу свое невмешательство в его дела. Если бы Кучма был президентом в новом формате политической системы, они бы с Януковичем загрызли друг друга. Кучма не мог быть в стороне от экономики, эта система не для него, а больше для Ющенко. Президент — символ нации, а экономика живет своей жизнью. Но я только что прочел, что в противодействие правительству создается СНБО во главе с Ехануровым и его заместителем Пинзеником. Если это действительно так, Ющенко ничего не понял в новой расстановке политических сил: его сила вошла в правительство и антипод правительства ему не нужен. Другое дело, желание Тимошенко создать теневой Кабмин — это функция оппозиции. Как получится в итоге, я пока не знаю. Страна имеет огромный потенциал. Отсутствие достаточного количества энергоносителей — не самое слабое место в экономике. Очень часто бывает наоборот: страны, богатые энергоносителями, развиваются односторонне. То, что мы на стыке Европа — Россия, тоже не слабое место — Кучма выжимал из этого серьезные дивиденды. Все зависит от правителей.

То есть повышение цены на газ с точки зрения экономики позитивно?

— В экономике не бывает однозначно позитивных и негативных явлений. Сегодня я прочел о том, что один металлургический комбинат полностью отказался от газа и перешел на пылевдувание. А во времена дешевого газа нам не удавалось доказать необходимость технологического обновления металлургических комбинатов. Чем была спровоцирована технологическая революция на Западе? Повышением цен на энергоносители. Для нас сегодня самое главное — соединить инвестиции с инновациями. Цены на энергоносители как раз и могут стать мощным стимулом для решения задачи, которую не сумел решить Кучма. Инновациями у нас занималось только 10-11% предприятий, в то время как на Западе 70-80%. Сегодня начались какие-то сдвиги.

Чем вы занимаетесь сейчас?

— Преподаю, читаю свой курс «Теория денег», работаю в фонде, пишу книгу. В этом году не поехал в Трускавец, а два месяца сидел на даче и писал. Моя новая книга будет далека от текущей политики, о глобальной трансформации, футурологии, с прогнозами, что нас ждет. В основном я занимаюсь наукой — перестал даже на футбол ходить. В общем, тем, чем занимался до прихода в Администрацию. После работы там я начал по иному смотреть на проблемы, над которыми работал раньше. Сейчас я чувствую определенное преимущество перед моими коллегами — все теории я проверил на практике. Кучма мне говорил: «Ты должен меня подстраховывать». Он признавал, что, будучи директором Южмаша, глубоко не знал экономики. Я как-то сказал, что если старая власть злодейская, то это и в мой адрес, поскольку концепция экономической политики создавалась с моим активным участием.

Леонид Данилович вам доверял?

— Может быть, даже больше, чем стоило. Я все-таки — экономист, а ему надо было оценивать все с разных сторон. В механизме принятия решений моя позиция была достаточно весомой.

Врагов нажили?

— Я всегда тесно работал с премьерами, министрами финансов и экономики. Многие, идя на прием к Кучме, звонили мне и говорили, какую проблему хотят решить. Но у меня врагов не было. Я живу в обычной квартире с 1971 года, собственной дачи не имею, собирал на машину и, как у всех простых смертных, эти деньги сгорели. Я — независимый человек. Был случай, когда меня не послушали, и я почти год был в отставке. И зарабатывал лекциями больше, чем в Администрации президента. Потом Кучма позвонил мне и сказал: «Ты мне нужен, возвращайся». Я счел это высоким доверием и вернулся, и благодарен ему за это.

Как вы попали в Администрацию президента?

— Тогда штамповались разные противоречивые декреты и я, будучи ученым, жестко критиковал Кучму-премьера. Как-то меня пригласили в Кабмин, Кучма показал мне мои статьи, предложил войти в состав рабочей группы и поехать в Пущу-Водицу проанализировать все декреты. Мы на это потратили почти все лето, а осенью Кучму убрали. Когда же он выдвигался президентом, меня пригласили в его штаб, я писал программу и буквально с первого дня стал работать в его администрации.

Через вас пытались решать какие-то вопросы?

— Я потерял многих друзей, на меня родственники обижались. Они просили: «Ты ж возле президента, реши это как-то». А я не знал, как. Потом просить перестали. За десять лет работы с Кучмой я ни разу не обратился к президенту с личной просьбой. И не был каким-то исключением. Да, действительно, есть в аппарате люди, которые работают на себя, но многие служат делу. Для меня как ученого было честью стать советником президента. У меня стоял президентский телефон, по которому он в любое время мог позвонить. «К тебе обращается президент». Не Кучма, а президент страны.

Вячеслав ДАРПИНЯНЦ, Наталья ГУЗЕНКО, Деловой еженедельник «Контракты»

Анонсы делового еженедельника «Контракты» №39 от 25.09.06

Фонд в помощь. Украина больше не нуждается в миллиардах Всемирного банка и МВФ. Международные кассы взаимопомощи могут быть востребованы только крупным бизнесом.

В среднем украинские контрагенты Всемирного банка получают лишь треть финансирования от изначально запланированных проектами средств. Многие кредитные линии, о выделении которых громогласно заявляли чиновники на протяжении последних лет – сейчас заморожены.

Прямые подача. Более полумиллиона украинцев занимаются прямыми продажами, обеспечивая пяти ведущим MLM-компаниям оборот в $289 млн.

55% украинцев, опрошенных исследовательской компанией TNS Ukraine, положительно относятся к прямым продажам, а 54% – хотя бы раз покупали товары у MLM - торговцев. Обороты компаний прямых продаж растут ускоренными темпами.

Роман с шиной. Став финдиректором, Роман Науменко за 20 дней запустил шинный завод «Росава». В интервью Контрактам гендиректор и председатель правления ЗАО «Росава» Роман Науменко рассказал о том, что:

- халатность коллег иногда помогает устроиться на работу

- ломку традиций нужно начать с увольнения топ-менеджмента

- возрождение предприятий невозможно без веры коллектива.

Как дети в школу. Диплом бизнес-школы еще не дает конкурентных преимуществ его обладателю. Как не потратить время и деньги впустую.

Специалисты советуют при выборе формы обучения, прежде всего, четко сформулировать для себя цель получения дополнительного образования.