Лагерь труда почти без отдыха

Палатки в селе под Киевом вовсе не означают, что нет у оранжевой революции конца... Просто заробитчане приехали, и им надо где-то жить

Приезжающих в столицу сезонных рабо­чих у нас называют «заробнтчанами». Этим людям постоянно приходится ре­шать свою главную задачу: как и сколько потратить на себя в столице, чтобы при­везти в семьи достойную часть своего, прямо скажем, не шикарного заработка. Так что при выборе жилья и организации бытэ им приходится проявлять массу вы­думки и смекалки. Известно, например, что заробитчане равномерно расселяют­ся по всему пространству околостоличных хуторов и сел - от Лесников до Петро­павловской Борщаговки и Горенки. Кто-то вообще живет в тех же квартирах, кото­рые ремонтирует или строит, или в поме­щениях СТО, где, поспав, тут же «лечит» чужие автомобили. Для жилья приспо­сабливаются вагончики, времянки и даже какие-то шалаши. Но вот капитальный па­латочный лагерь, сплошь заселенный приезжими рабочими - это все-таки яв­ление совершенно новое. Один из них, огороженный забором, размером при­близительно полтораста на двести мет­ров, корреспонденты «Газеты...» совер­шенно случайно обнаружили, свернув за хутором Милая на 14-м километре Жито­мирской трассы на проселочную дорогу в сторону села Петрушки. Искушение вы­дать себя за заробитчэн было слишком велико, чтобы не попытаться...

Почти «Евротабор»

Лагерь состоит из пятнадцати больших армейских палаток, разбитых, видимо, недавно - забор кое-где еще не докрашен, а кое-где даже не установлен. Ближе к трас­се идет монтаж конструкции, внешне на­поминающей водонапорную башню. Над одной из палаток гордо развевается оран­жевое знамя, так что киевлянину, чуть-чуть подуставшему от «тентовых войн», вообще могло бы показаться, что перед ним - очередная лапаточно-политическая акция. Например, как та, что ведется в поддержку Колесникова в Мариинском парке. Впрочем, это принципиально не так. Под стенами Верховной Рады в цент­ре стопицы представители бело-голубых, грубо говоря, бьют баклуши, в лагере же за селом Петрушки люди работают - и ра­бочих рук явно не хватает. Возле проход­ной к нам сразу же с деловым видом под­ходит смуглый мужчина. «Вы ко мне?» - с легким кавказским акцентом и весьма добродушно интересуется он. Мы же вы­сказываем нашу версию: мол, приехали из Тернопольской области, в селе еще оста­лось человек 15 мужчин, которые хотели бы подработать в столице разнорабочими. Насколько это реально?

- Что сейчас нам нужно, так это четы­ре бригады кровельщиков по четыре чело­века, - описывает он вакансии, - оплата от выработки: по $3 за один квадратный метр. А остальные профессии пока не тре­буются.

Наш собеседник все с той же распола­гающей улыбкой садится в машину и уез­жает. Позже мы узнали, что это и был главный организатор здешнего строитель­ства. Зато прораб, попросивший называть его просто Гаврилович, обьяснил нам суть строительства в Петрушках. В палаточном городке живут те, кто занят на ведущейся рядом стройке коттеджного поселка на квартирах: и бытовые условия сносные, и собираться недолго, и некоторые произ­водства налажены здесь же. Например, башня, которую мы поначалу приняли за водонапорную, оказалась БСУ - бетонно-строительной установкой по последнему слову техники. Скоро в лагере будет и во­да - ее сюда проводит фирма «Укрбурвод», сотрудники которой, насколько мы заметили, тоже в большинстве своем за-работчэне с разных концов Украины.

Мужицкая арифметика

Охранник на входе, одетый в широ­кие, напоминающие шаровары, спортив­ные штаны, был поначалу строг. Но, уви­дев, что мы запросто общаемся с на­чальством, немного поколебавшись, все-таки пустил нас на территорию. Оце­ниваем бытовые условия Не все удобно, конечно, но ведь здесь не курорт. Прав­да, есть душевые кабины, бытовки, своя общелагерная кухня, на которой работа­ют две поварихи - единственные женщи­ны, которых мы видели среди палаток. Позже жители села сообщили нам. что женщины-заробитчанки тоже не ред­кость в Петрушках, только работают они не на строительстве, а на здешней овощ­ной базе, причем вахтовым методом, меняются через каждые две недели.

Знакомимся со здоровяком по име­ни Толик, приехавшим сюда из Хмель­ницкой области, с которым мы и подсчи­тываем, сколько можно заработать на стройках под Киевом.

- Обычный строитель получает ми­нимум 40 гривен в день (но бывает и 60, и больше), из которых 10 отдает за кро­вать в палатке и еду. Многие привозят еду из своих родных мест и стряпают на небольших газовых плитах. Но лучше все-таки здешняя пища, - завернет нас Топик, для конкретности добавляя, что она в лагере «м'ясна i масна».

Пробуем подсчитать, сколько же в таком случае, получает наш собеседник за сезон? Допустим, даже зарабатывая по 60 гривень в день и отдавая десятку на питание и жилье, в месяц он при са­мой напряженной работе, без выходных никак не сможет заработать более полу­тора тысяч «чистыми» (это в идеальном случае). Сезон длится пять месяцев, причем ведь не все дни Толик выходит на работу недели на две он хочет съездить домой, плюс выходные, праздники... Весьма приблизительно можно считать, что за сезон он сможет заработать чуть больше шести тысяч гривен. Из этих де­нег ему нужно кормить жену и ребенка, да и на зиму, когда нет работы, тоже нужно что-то отложить. Одним словом, выходит совсем-совсем немного, жите-пи столицы вряд ли бы пошли на такие условия Но, надо полагать, масштаб цен на Подолье иной, чем в Киеве

- А собственно к киевлянам вы как относитесь? - интересуемся на всякий случай.

Наш вопрос, кажется, заставляет собеседника надолго задуматься. Действительно, жители столицы и заробитчане - это два разных мира, которые не пересе­каются. С кем из горожан общается се­зонный рабочий? Да только со своим не­посредственным начальником, квартир­ным хозяином, ну еще с продавщицей в каком-нибудь учреждении торговли под непритязательной табличкой «магазин» где-нибудь в соседней Дмитровке. Но мой собеседник искренне старается сформулировать свое видение киевлян.

- Да нет, в Киеве люди хорошие... Ми­лиция спокойная - не то, что в Москве... Вот только в этом году за жилье стали требовать больше: раньше в доме кро­вать на ночь сдавали за три гривни, а в этом году - уже за пять. Ведь не все в па­латках живут: кто-то предпочитает сни­мать и ночевать у местных. Конфликты? Нет. все очень мирно. К тому же в лаге­ре сухой закон, пьяниц просто выгоняют.

Селяне с заробитчанами тоже не конфликтуют: все-таки квартиранты -это хорошее подспорье для них. На топо­лях вдоль дороги прибиты разной вели­чины куски жести с коряво написанными объявлениями вроде "Куплю бытовые отходы», «Продам шифер» - эдакие провинциальные билборды. Бизнес ки­пит. И везде нужны рабочие руки. Если не на строительстве коттеджей, то где-нибудь еще. Единственным человеком, недовольным строительством, оказалась женщина с газетой «Коммунист» в ру­ках. Она сразу же набрасывается с кри­тикой на всю вертикаль государственной власти, «распродавшей все вокруг», и в первую очередь инфраструктуру сосед­него бывшего танкового полигона и зем­лю под коттеджи. «Эта земля была на­шей, пока мы не увязли в борьбе...» - как по заказу доносились из-за соседне­го забора слова песни Бориса Гре­бенщикова.

Коллективный портрет заработчанина

Впрочем, долго выдавать себя за заработчан с Тернополыцины нам не уда­лось. 1Л расспрашивали мы что-то не то, да и наличие фотоаппарата не благоприятст­вовало созданию такого образа. Во вся­ком случае, попросили нас выйти за тер­риторию забора весьма и весьма культур­но. «Ребята, вы фотографируете, а у нас вдруг проблемы будут», - говорил на про­щание какой-то пожилой человек, весьма вежливо выводя нас из лагеря.

...Выйдя, мы попытались составить коллективный портрет заробитчанина об­разца 2005 года.

Итак, как на наш взгляд, в жизни се­зонных рабочих в этом году наступили заметные качественные изменения. Во-первых, расширяется география. Теперь в Киеве работает совсем мало выходцев из Галичины (те ныне осваивают широ­кие европейские просторы - от Польши до Италии и Португалии), зато много ра­бочих из Подолья, Полтавщины и особенно из Крыма. Во-вторых, это уже не та неорганизованная стихийная масса, которая приезжает чуть ли не всем се­лом, и на авось ищет здесь рабочие мес­та. «Шабашка» еще кое-где сохраняется, но уходит в прошлое, вытесняемая орга­низованными структурами, способными построить тот же палаточный лагерь, на­пример. Более того, на рынке неквали­фицированной рабочей силы появилось что-то похожее на рекрутинговые агентства, возглавляемые бывшими бригади­рами, которые «раскрутились» в про­шлом и теперь решили легализировать свой бизнес. Во всяком случае, трудоус­тройство многих из тех, с кем мы позна­комились (и не только в Петрушках, но и в других селах Киево-Святошинского района), было вполне реально - с оформлением трудовой книжки, отчислениями в бюджет и пенсионный фонд. Это не научный портрет современного заробитчанства - лишь результат наших наблюдений. И одной не совсем удачной попытки выдать себя за кровельщиков из-под Тернополя...

Николай ПОЛИЩУК, Анатолий ВЕРЯГИН, «Газета по-киевски»