Кто защитит права украинских "киборгов"?

Как получить статус участника АТО? Кто создает препятствия героям и помогает мошенникам? Почему на Саур-могиле сержант понукал генералом? За что бьют военкомов?

Участники АТО и правозащитники обсудили в студии "Обозревателя" тему социальной незащищенности украинских бойцов, которые воюют на востоке нашей страны. Без каких либо гарантий, вне правового поля, украинские добровольцы и мобилизованные защищают национальные интересы Украины. Можно ли допустить, чтобы государственные чиновники и прочие деятели тыла воспользовались ситуацией во вред героям АТО?

Об этом в прямом эфире говорили гости "Обозревателя": Максим Музыка, общественный деятель, волонтер, один из защитников донецкого аэропорта, Кирилл Сергеев, председатель общественной организации "Общество ветеранов АТО", бывший боец батальона "Айдар", Вольга Шейко, кандидат юридических наук, юрист ЮФ Астерс.

Предлагаем вашему вниманию полную расшифровку актуального разговора.

Модератор:

- Сложилась ситуация, когда защитникам нашей Родины непросто получить статус участников боевых действий. Иногда бывает, что они пропадают без вести в зоне антитеррористической операции. Погибают, а близкие не могут доказать, что их родственники не просто так исчезли, а погибли при таких обстоятельствах. Вольга Шейко это прокомментирует. А Кирилл Сергеев организовал общественную организацию ветеранов АТО. И сам воевал. Рядом с нашим офисом есть целый хостел, в котором живут ветераны АТО, которым некуда идти...

Кирилл Сергеев:

- ...В большинстве - да. Это те, кто уже вернулся с войны. Чаще - бойцы расформированных батальонов, таких, как "Шахтерск", родом из городов зоны оккупации. В основном, это проблема среднесрочного и краткосрочного жилья. Бойцы готовы работать и заработать на аренду квартиры, но им все равно нужно время, пока где-то пожить. Съезжаются со всей Украины. Сейчас около 20 звонков в день, а хостел на 12 мест...

Модератор:

- И Максим Музыка (примет участие в обсуждении) - известный человек, который волонтером помогал армии, затем решил, что больше пользы принесет в статусе защитника Украины. И на Саур-Могиле воевал, и в донецком аэропорту - в самой горячей точке. Зачем нужен этот статус (участника АТО), чем он так важен? Расскажите, Максим, какие настроения в донецком аэропорту? Понятно, что идут воевать не ради средств... Социальные гарантии, наверное, не главное, но... Наверное, государство не должно говорить: раз ты сам хочешь меня защищать, то и полагайся на себя?

Максим Музыка:

- Ребята об этом думают в последнюю очередь.

И ты задаешься вопросом: а он вообще был оформлен, куда его отправят?

Для меня это - проблема, отражающая позицию государства. Казалось бы, бюрократические вопросы решить гораздо проще, чем проблемы с оружием, с обеспечением. Сделай нормальную инструкцию, сделай указы - и вперед. Люди будут защищены. Но это не делается. Получение статуса участника АТО даже для людей, которые оформлены в подразделениях Вооруженных сил Украины - это проблема. Парень из 93 бригады, с которым встречались в аэропорту, сказал: чтобы получить статус, нужно собрать 7 подписей, будучи на ротации... Он сказал: "Даже не знаю, когда этим займусь". Что касается добровольческих подразделений, там вообще такой момент не стоит. В батальонах ТРО тоже проблемы. Мы когда оформлялись... Что это значит? Ты приходишь, подаешь свои данные, в список тебя внесли. Что с этим списком происходит - ты не знаешь. Пока этот список обойдет все инстанции и ты получишь какой-то официальный статус... Процедура настолько сложная, что даже командование не может ответить: когда будешь оформлен официально. Через месяц с удивлением обнаруживаешь, что эти списки где-то лежат, или потерялись, и никто не знает на какой стадии... И потом задним числом пытаются ребят оформить. У нас, к сожалению, многое в государстве делается задним числом.

Модератор:

- Как вы это оцениваете? Как можно объяснить?

- Кирилл Сергеев:

- Я 3,5 месяца прослужил в "Айдаре" и так и не был оформлен. Сначала мне военком сказал, что мне какого-то документа не хватает. Пока поехал в Киев... Мне сказали: "И медкомиссию там же сделай", это был май... Вернулся - сказали: закончилась 2-я волна мобилизации, жди. Увольнялся в конце августа, мне показали мой военник, там запись про медкомиссию, но приказа о зачислении не было. Списки - это не оформление, это файл в электронном виде, куда записывают бойцов. Оформляется боец или путем мобилизации, или путем подписания контракта. Проблема в оформлении зачастую связана с тем, что либо возраст бойца не проходит, или нет статуса полка для заключения контракта. Такие батальоны как "Правый сектор" - они вообще ни к Минобороны, ни к МВД не отнесены, в воздухе летают. По нашим оценкам - среднее число неоформленных бойцов около 30 - 40 %, в разных батальонах по разному.

Модератор:

- Речь идет о сотнях человек, тысячах?

Кирилл Сергеев:

- Это тысячи. Немало бойцов были вынуждены оставлять батальоны и возвращаться из-за неоформления. Такая ситуация и у меня: квартиру снимаю 5 лет, до войны адвокатом был и снимал спокойно, за 3,5 месяца накопился долг, встал вопрос, что моих сына с женой просто выселяют на улицу. Я пришел к командиру батальона, объяснил, положил рапорт. Я ждал 3,5 месяца. Когда шел, обещали, что оформят сразу. Как потом оказалось, что даже оформленные зарплату получают с очень большими задержками. По 2-3 месяца. Как мне сказал один боец: "Вот уже месяц на гражданке, ищу кому из судей или прокуроров задержали зарплату, как нам там."

и вот эти социальные гарантии. Ветеран - это человек, который легально вернулся с войны, который не дезертир. У нас до сих пор нет даже статуса добровольца. Кто такой доброволец? Ни в одном нормативном акте вы этого не найдете. Что такое добровольческий батальон? Вы этого не найдете. 90% чиновников не могут ответить на вопрос, с какого госоргана бойцу начинать оформление документов. Каждый боец, вернувшийся из Афганистана, четко знал, что начинать надо с военкомата. И им заканчивать. Сегодня мне военкомат говорит: "Понятия не имеем". В соцзащите говорят: "Понятия не имеем". Мы уже сейчас разобрались, что есть ведомственные комиссии. В ведомственных можно свидетелями подтверждать. В то же время, когда приходишь в комиссию, они говорят: "В принципе это есть, но понятия не имеем как это делается". Проблема и с тем, что много местных советов начинают выделять участки, а но участникам АТО, а у нас статуса такого нет.

Читайте: Бойцы АТО отвергли ультиматум террористов и в ответ отбили несколько километров территории

Модератор:

- А вам известно, чтобы кто-то из бойцов добровольческих батальонов получил статус участника АТО?

Кирилл Сергеев:

- А у нас такого нет в законе. Боевых действий участник есть. Есть один нормативный акт, где упоминается АТО - это 413-е постановление, и пункт 19 ст. 6 Закона о статусе ветеранов и участников войны. Но там нет термина "участник АТО", там огромнейший абзац, где "участник антитеррористической операции на востоке, в том числе...". А термина: "участник АТО" в законодательстве нет. Местные советы сами выкрутили идею, что нужна справка участника АТО, которую не дают упорно, под разными основаниями, как в регулярных частях, так и в добровольческих батальонах.

Читайте: Взятки по сравнению с режимом Януковича выросли в 4 раза - подполковник МВД

Модератор:

- Кто дает?

Кирилл Сергеев:

- Штабы, военные части должны подписывать. Не подают. Сегодня были ребята из механизированной бригады... Говорят: "Если бы нам хотя бы сказали: не подадим. А то ведь говорят: мы все делаем". Абсолютно одинаковая ситуация во всех частях. По добровольцам одинаковую слышишь историю, в каком бы батальоне не был. К комбату подходит: "Ты меня подашь?". "Подам". Проходит время, подходит человек со стороны: "Вот ваш просит..." "А у меня нет такого бойца. У меня есть такой волонтер", - отвечает комбат. Но это еще хорошо, если он скажет, что есть такой волонтер. Чаще говорит, что бойца нету. Не знаю, по каким причинам.. Скорее всего - это политические причины. Чтобы нигде себя ни в чем не подставить.

Модератор:

- Чтобы не нести ответственность?

Кирилл Сергеев:

- Ну естественно. И чтобы не подставить себя этими бойцами. Государство не урегулировало. Допустив добровольческие батальоны, государство должно было дать порядок их существования. Статус добровольца? Статус батальона? Порядок оформления? Ничего не было сделано и большинство негативных последствий выходит из этого. Командиры даже говорили фразу: "Мы не можем управлять этими бойцами потому, что они не дали присягу и не подчиняются уставу". Командир разведгруппы говорил: "Как я могу идти с вашими бойцами в разведку, если они не подписали расписку о неразглашении гостайны?". Узнав информацию, они юридически имеют право выйти и по всем каналам это разгласить. И

Вольга Шейко:

- Можно я вклинюсь? Займу позицию арбитра. Во-первых, поздравляю вас с Днем Достоинства, и, считаю, символично, поговорить сегодня об этих проблемах. Скажем сразу: мы не были готовы к этому, и наша Родина - тоже не была готова. Что касается урегулирования, дают справки - чем это предусмотрено? Кто придумал, что ее нужно брать? Кто ее требует? Лишнюю бюрократию люди придумали. Они не принимают присягу, вы говорит? А почему они должны принимать присягу военнослужащего? Кому они подчиняются?

Кирилл Сергеев:

- ТРО (подразделения территориальной обороны) - все Минобороны подчиняются. А батальоны милиции особого назначения и Нацгвардии - все под МВД.

Вольга Шейко:

- Хочу разобраться. Каким образом соотносится одно с другим? Разные люди находятся под разным подчинением. Месседжи: государство виновато, государство не дает, они отказывают... Если мы будем четко понимать - кто эти "они", кто должен урегулировать, в этом случае мы можем пойти и в судебном порядке потребовать, чтобы такой-то порядок был принят. Есть несколько этапов, и впоследствии мы должны получать удостоверение участника боевых действий. Зачастую ребята сами не понимают необходимости этой регистрации. Зачастую им говорят: зачем она вам нужна? Играя на патриотических чувствах. Много таких, кто пришел и потребовал?

Кирилл Сергеев:

-

Вчера приехал парень, с которым вместе пришел в "Айдар" в мае. До сих пор не зарегистрировали, говорит: "Буду уходить. Каждые 3 дня бегаю в штаб. Собрал во-от такой пакет документов". Уже ноябрь...

Модератор:

- Он разобрался? В чем причина? Кто тормозит?

Кирилл Сергеев:

- Ему говорят: "Завтра, послезавтра, через неделю.." Иногда причины почему не регистрируют понятны. Иногда человек вышел из тюрьмы и у него не погашенная судимость. Или человек старше 55 лет.

Вольга Шейко:

- Проблема даже в том - где проходит зона АТО, линия фронта может проходить посреди деревни...

Кирилл Сергеев:

- Есть решение СБУ об определении районов зоны АТО. В межведомственную комиссию по предоставлению статуса участников боевых действий они направили, и, как ни странно, там оказалась Харьковская область... Был скандал. Сначала они просили один район Харьковской области приграничный, а тут СБУ дало всю Харьковскую область...

Вольга Шейко:

- Принимаются определенные решения сейчас - октябрь, ноябрь... А люди, которые в мае были там...

Модератор:

- ..Может быть, уже погибли.

Читайте: Убитого под Иловайском бойца похоронили через три месяца после смерти

Вольга Шейко:

- Да. И находятся под непонятной юрисдикцией.

Кирилл Сергеев:

- Уже создав "Общество ветеранов АТО", я начал общаться с чиновниками, и стал задавать вопрос: почему никто не занялся систематизацией этого процесса? Почему не выделить добровольческий батальон, как отдельную единицу? Определить министерство подчиненности. Сделать один закон на 2-3 страницы... Не в том вопрос, что не приняли, а в том, что и не инициировал никто...

Модератор:

- Вопрос: знаете ли вы о последствиях такого рода неофициальщины? Если человек ранен или погиб... С чем сталкивается его семья, Кирилл, Максим?

Кирилл Сергеев:

- Много примеров.

Военные госпитали пытаются идти навстречу. По минимальному пакету документов загонять их на ВЛК... И дальше их оформлять на участника боевых действий. Но это больше инициатива военных врачей. А что касается справки участника боевых действий, ее, по-моему, придумала 72-я бригада, еще в июне, когда в Белой церкви их ребятам первые участки дали. Они договорились с местным самоуправлением. И дальше все схватили эту практику. То есть - действительно, эта справка ничем не предусмотрена. Но при этом уже местные советы, которые принимают положения о порядке распределения земли и жилья, у них у всех появляется эта справка в перечне необходимых документов. Я даже видел уже решения судов и решения на уровне военкоматов, где используется термин "доброволец". Вопрос: откуда они это взяли?

Модератор:

- Максим рассказывал, что делается и так, что человек воюет по контракту в составе Вооруженных сил, но при этом по документам в данный момент не находится в зоне АТО.

Максим Музыка:

-

По документам она где-то до сих пор в Одессе, или в Николаеве... Некоторые об этом знают, смеются, ну что тут скажешь? "Все, друзья, я не воюю?" Ты продолжаешь выполнять свой долг и идти вперед. Постфактум задаешься этим вопросом. Когда кто-то ранен, а ему говорят: "Извините, у вас бытовая травма". Хотя у него нога в двух местах прострелена. Проблема в том, что ситуация не урегулирована. Мы находимся вне правового поля. Почему не хотят ввести людей в правовое поле? Хочется думать, что это халатность. Но в то же время... Кажется, что это умышленно.

Вольга Шейко:

- Бесконечная халатность.

Максим Музыка:

- Бесконечная...

Хотя ребята воюют в полный рост. С хорошим оружием. Вопрос: кто мы? Находящиеся на террритории Украины, воюющие с непонятным оружием. Делающие что-то, защищая территориальную целостность.

Читайте: 18-летний украинский воин вернулся в зону АТО со словами "Фух, я дома"

Модератор:

- Может, проблема в том, что официально у нас нет войны, а есть АТО?

Максим Музыка:

- Мы говорим: мы не были готовы, это не урегулировано.. Так давайте сделаем! Новый закон. Указ. Что мешает? Это бумажная работа. На это не нужно получить транш от МВФ. Это простая работа юристов.

Вольга Шейко:

- Работа юристов. Но даже создавая нормативные акты... Это не значит, что они будут реализовываться на практике. У нас право зачастую понятие мертворожденное. Мы вот приняли гипотетически что-то, но потом нужно разрабатывать порядки. На позапрошлой неделе киевские адвокаты.. Господин Лапутько. По первой инстанции выиграли иск против Кабинета министров. Тема иска: есть Закон Украины от 20 мая "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно усовершенствования оборонно-мобилизационных вопросов во время проведения мобилизации".

Вот показательная картинка. Закон приняли. 20 мая! Но он не работает.

Кирилл Сергеев:

- Мы сейчас разрабатываем текст законопроекта "О добровольцах и добровольческих батальонах". Я уже говорил с нашим комбатом "Айдара", он же прошел в парламент - насчет инициативы. Я его сделал по принципу протоптанной дорожки. Есть уже сложившаяся практика приема в батальоны. Ее нужно просто сделать законной. Главное - простой и быстрый способ оформления добровольца через особую форму контракта. Сейчас он дописывается. Комбат Мельничук сказал: "Я посмотрю текст, и если соглашусь... ". Если это пройдет, будет закрыто 70% вопросов.

Читайте: Комбаты заверили, что криминалом от их имени занимаются двойники

Модератор:

- А ваш законопроект предусматривает что-то защищающее права вдов, сирот - семей тех погибших, которые оформления не дождались?

Кирилл Сергеев:

- По вдовам тяжелее. На добровольцев распространяется полный перечень льгот, которые идут на солдата регулярной армии. А самая большая проблема - семьи военнопленных. Для них ни одним нормативным актом никаких льгот не предусмотрено. И более того.

К нам неоднократно приходили семьи, у которых не было даже 2 гривны, чтобы доехать до нас проконсультироваться. А люди иногда по 2-3 месяца сидят в плену...

Модератор:

- И неофициальщина позволяет играться с цифрами. Уменьшать число погибших, военнопленных?..

Кирилл Сергеев:

- Я общался по поводу цифр погибших с генштабом. Сказали: "Мы подаем погибших - только опознанные тела". Исключительно. Официальная статистика - это опознанные. А есть неопознанные. И есть такая вот история... в Яворовском районе Львовской области. Бойца минометом разорвало, останки сложили в ящик от патронов. Пока везли обратно, в ящик попал "Град". Останков не осталось. И такой семье минимум полгода нужно ждать, потом они смогут обратиться в суд, привести свидетелей, чтобы подтвердили, что действительно...

Вольга Шейко:

- Признать умершим.

Кирилл Сергеев:

- Да. А потом отдельно - что он умер при исполнении служебных обязанностей. Это в одном процессе вряд ли.

Вольга Шейко:

- Попытаться можно (объединить иски). Я в продолжение тезиса Максима хотела сказать, что при оформлении документов есть определенные "но". Почему нужно туда заглядывать? Потому, что есть прецеденты, что

, так как он не приравнен к участникам боевых действий. Есть один маленький нюанс еще. Если бойцы нас слушают: смотрите сверху на документе, который оформляется, какие ставят печати. Должна стоять гербовая печать. Можно пробегать три месяца, а в военном билете не будет стоять гербовая печать, к сожалению, документы не будут признаны таковыми, которые дают право. Незнаниями очень серьезно пользуются. А почему, интересно, даже комбаты прибегают к таким действиям?

Модератор:

- Может потому, что это зона безответственности?

Читайте: Комбат "Айдара": первое, что сделаю в Раде - набью морду Семенченко

Кирилл Сергеев:

- У нас даже был такой пример: поехал боец забирать справки участников АТО на тех, кто комиссован по инвалидности, а ему говорят, что постановление о порядке получения статуса участника боевых действий отменено. И ничего в штабе не дали. Благо, мы плотно с Госкомом по делам ветеранов войны и участников работаем... Весь Комитет расформировали бы, если бы отменили постановление. Я пришел к главе Госкома и говорю: "Это политика министерства, или один ленивый чиновник, который не хочет связываться с пакетом документов?".

Я понимаю, что у государства нет денег. Но, как минимум, выйдите и скажите: у государства нет денег. Давайте попробуем закрыть вот эти и эти вопросы силами общества.

Вольга Шейко:

- Однако, Артур Деревянко (председатель Государственной службы Украины по делам ветеранов войны и участников антитеррористической операции - Ред.) говорит, что проблем нет никаких с получением статуса участника АТО.

Модератор:

- Кстати, не приходилось ли вам слышать, Кирилл, Максим, что некоторым категориям чиновников, силовиков, которые не имеют на то права, удавалось легко получить статус участника АТО?

Кирилл Сергеев:

- Да вот в тот же период, когда в одной части сказали, что это постановление отменено, я позвонил Деревянко, и он говорит: "Подожди, Минобороны подало людей, 60 человек". На все количество наших инвалидов, уволенных по Минобороне, и тех, у кого контракты закончились, у нас всего 60 человек?! А у нас в этой межведомственной комиссии есть человек. Он говорит: "В основном - офицеры старшего звена". Они первые, кто зашли. Вообще легче всего получить этот статус мошеннику. Потому что он идет по принципу: дам денег. И он получает полный пакет документов, идеальный. И он (пакет этот) дальше проходит. Межведомственная комиссия ставит печать. Вопрос упирается в ведомственные комиссии и штабы частей. Часть формирует, направляет в ведомственную комиссию, та рассматривает и отправляет на межведомственную. И я смотрю на некоторых людей, им проще прийти в часть, дать девочкам баснословную сумму в 500 долларов. Для девочек, которые там сидят - они в полях сидят, и им тут дают такое количество в красивых долларах, это баснословно. А потом

Я говорил с афганцами, как у них было. Они сдавали дембельный билет, сдавали загранпаспорт и все. Выписались, 3 документа, пошли в военкомат, через 2 недели получили статус. У нас же сегодня бойцы не знают - какой пакет документов надо иметь и не знают этого чиновники. Каждый видит это по-своему, и все говорят - иди к кому-то другому.

Вольга Шейко:

- Я читала разъяснение Минобороны от 20 июля касательно постановления о статусе участника боевых действий, там указано: компетенцией по выдаче удостоверений наделены Департамент кадровой политики Министерства обороны и Главное управление персоналом Генштаба ВСУ. Для военнообязанных необходимо обратиться в областной и киевский городской военкомат.

Кирилл Сергеев:

- В военных комиссариатах говорят: принято постановление 413 от 20 августа, в котором написано, что ваша военная часть напрямик направляет это в ведомственную комиссию Минобороны, к нам это отношения не имеет. И начинается замкнутый круг.

Модератор:

- Максим, а у вас, как у "киборга", есть статус участника АТО.

Максим Музыка:

- Подозреваю, что нет.

Читайте: Спасибо России, сделали "фашистом". История "киборга" из донецкого аэропорта

Модератор:

- А знаете хоть одного героя АТО, кто этот статус получил?

Максим Музыка:

- К сожалению, нет.

Кирилл Сергеев:

- Ни одного.

Максим Музыка:

- Для меня пока тайна - кто имеет этот статус. Я так понимаю, что проще всего было получить его офицерам, которые приезжали в командировку на 2-3 дня. Или по документам якобы выезжали на командировку в Изюм - условно говоря.

Модератор:

- Так, может, для того Харьковскую область и присовокупили к этой зоне АТО?

Кирилл Сергеев:

-

Максим Музыка:

- Мы знаем уже сейчас, кто имеет возможность получить этот статус. Мы знаем, что выделяется земля городскими советами, поселковыми. Как говорил наш предыдущий Президент: "А дальше додумайте сами"... Что нужно делать? Первое - это ликбез. Сейчас мы создали с нашей командой линию правовой поддержки, бесплатную. Любой боец может позвонить и получить консультацию. Будем через волонтеров развозить буклеты с информированием.

Модератор:

- Как вас найти?

Максим Музыка:

- Звонить. Любой оператор. Сначала код вашего оператора (063, например), а затем 336 32 22. Или http://3222.ua/ можно зайти. Консультируем, помогаем чем можем.

Кирилл Сергеев:

-Из тех отмазок госорганов, что я видел - человеку, который не мог даже руку поднять в состоянии постоянной рвоты неделю пролежал - ему приносят справку: "Вывод медицинской комиссии: "По словам бойца, у него может быть контузия".

Читайте: Разведчик 72-й бригады: Сегодня нас подводят под пожизненное, а завтра заставят убивать добровольцев или разгонять Майдан

Максим Музыка:

- Это системная проблема, и эту системную проблему нужно системно решать.

Кирилл Сергеев:

- У нас

Вольга Шейко:

- Оказалось, что только помощь общественников наиболее грамотно поставлена, благодаря таким, как вы, кто занимается работой с теми, кто не защищен этим государством...

Кирилл Сергеев:

- В батальоне мы сидели в философском настроении и задались вопросом, глядя на склад продуктов - а что из этого от государства? Вон украинские сухпайки. Это нам волонтеры купили. Если бы нас волонтеры не кормили, нас бы не кормили в принципе. Уходя на войну, я 5 тысяч гривен вложил в свою амуницию и мне этого не хватило даже на половину. Все 3,5 месяца не получал зарплаты, а когда вернулся, чиновники говорят: "Какие ветераны, АТО не закончилось". Чиновники обижаются, почему ветераны такие агрессивные. А потому, что человек, вложив свои сбережения, потеряв работу, связи, вернувшись с 20 гривнами в кармане, узнает, что он никому здесь не нужен.

И вот в этом состоянии он приходит к тебе - которому не задерживали зарплату, который еще на взятках дополнительно, сидит в кожаном кресле, и еще тебе задает вопрос: "А чего ты вернулся?". Мне один военком жаловался, что его уже 3 раза били - потому, что он всех бойцов АТО обратно на войну отправлял. Когда боец возвращается, он узнает, что он белая ворона. Что тут, как ни крути, все привязаны к деньгам, а он жил в мире где деньги ничего не значили вообще. И он узнает, что таких как он - очень мало. А в Израиле, например, ты белая ворона, пока ты не повоюешь. И

Модератор:

-Что вы посоветуете вдовам и родственникам, чей близкий пропал без вести на войне после того, как ушел на войну неофициалом?

Кирилл Сергеев:

- Искать собратьев по несчастью и защищать права коллективно. Тяжелее всего тем, кто делает это индивидуально. Даже психологически тяжело. Наша организация "Товариство ветеранів АТО" - страничка в Фейсбуке. Можно к нам обращаться. Когда приходят 5 вдов, им даже психологически легче. Те же, кто замыкается на себе, а рядом куча родственников, которые стоят над головой и жалеют - тем тяжелее, они будут акцентировать внимание на самобичевании или себя жалении. Проблема еще в отсутствии военных психологов. В Миноброне они 23 года занимались тем, что лечили депрессию после дедовщины.

Немало у нас даже тех психологов, кто работал с Майданом, к которым боец заходит и его первый вопрос: "Чем ты мне можешь помочь, если тебя там не было?"

Читайте: Тяжело будет загнать обратно чудовищ, которые вырвались на поверхность

Максим Музыка:

- Генерал будет общаться только с генералом, лейтенант - только с лейтенантом, и тех ветеранов, которые пришли, надо обучать помогать другим ветеранам. Это наиболее эффективно.

Кирилл Сергеев:

- Лучшие психологи - военные командиры. На войне количество звездочек значения не имеет, имеет значение авторитет. И будь ты хоть полковник, но если у тебя авторитета нет, ты скажешь: "Вперед", за тобой никто не пойдет. Пока не скажет авторитетный сержант: "Ну ладно, идемте за ним". Наши вооруженные силы к этому не были готовы. А в воюющих странах это знают, командир выходит по лестнице авторитета, а у нас все покупалось.

Процентов 30-40 офицеров (на войне) были такими, что не соответствовали званиям и солдаты их воспринимали вопреки.

Максим Музыка:

- Я был свидетелем при штабе на Саур-Могиле, когда приехал господин Назаркин, я его генералом не могу назвать, к сожалению, и тоже попытался учить, как штурмовать Саур-Могилу. И когда

И тот понял - кто на самом деле командует операцией. Там есть ребята, которые не будут стесняться. Потому, что какое стеснение - это кровь. Это жизни. Человек, который просто придумал, что он командир, и начинает что-то рассказывать, сидя при штабе, это смешно. Потом уже видел в Песках и в аэропорту действительно боевых комбатов, которые прошли через огонь и пользуются уважением.

Читайте: Пески и Донецкий аэропорт. Дневник

Модератор:

- Вопрос к Вольге Шейко: если объединиться ветеранам, и подать иск к органу государственному, перспектива судебных исков какова?

Вольга Шейко:

- Должна быть четкая, понятная правовая база на основании которой вы можете сказать, что тот или иной орган бездействует и обязать его делать определенные вещи. Права свои нужно защищать, но не мешало бы опираться на нормы закона. Максимально давить на власть, чтобы она принимала порядок, новые нормативные акты и защищала граждан. Но и с той нормативной базой, которая есть - обращаться в суд.

Не поленитесь - напишите в 2 экземплярах, получите отказ, и это будет доказательная база.

Кирилл Сергеев:

- Сейчас у добровольца только один механизм доказать права - взять все документы, которые у него были. Я, к примеру, не был оформлен, но у меня есть документ о праве на ношение оружия, хоть там написано, что я на полевых сборах нахожусь. И документ, что я сопровождал тело погибшего друга - семье и был командиром почетной стражи, и я с этим иду в ведомственную комиссию. Есть процедура получения статуса через самостоятельное обращение в комиссию. Хочу пройти эту практику. И, если получится, будем делать методичку.

Модератор:

- Поскольку общество сделало большой прорыв в плане формирования ядра активных людей, которые в состоянии защитить не только себя, но и сделать страну нашу лучше, хочу призвать, чтобы никто не замыкался - наоборот: объединяться ради защиты общих интересов. А наш главный общий интерес - правовая страна. Обращайтесь к Максиму Музыке. Обращайтесь к Кириллу Сергееву - в Фейсбуке и на названных страницах, объединяйтесь.

Максим Музыка:

- У нас просто нет права отступать. Мне статус и не нужен. Но есть раненые, есть погибшие ребята, есть их семьи. И поэтому права отступить нет.

Полную запись эфира можно посмотреть здесь: