Блог | Броня крепка. К 21-й годовщине невеликого октября
Борис Николаевич покончил с советской властью. Подавил коммуно-фашистский мятеж. Растоптал красно-коричневую гадину.
Узурпатор Ельцин разогнал законно избранный орган представительной власти. Развязал гражданскую войну в столице России. Расстрелял парламент.
Споры на эту тему в России¸ по-видимому, не закончатся никогда. Хотя, конечно, с годами дискуссии утрачивают остроту, и свидетели и активные участники тех событий с удивлением, горечью или смиренным фатализмом обнаруживают, что их личная победа или катастрофа стали просто строчкой в учебнике. Они понемногу уходят в прошлое, умершие и доживающие свой век, Ельцин и Хасбулатов, Грачев и Руцкой, Гайдар и Макашов, и о том, что происходило в те исторические дни, подрастающему поколению надо объяснять на свежих, понятных примерах. Буквально на пальцах.
Впрочем, история не повторяется, разве что подсвечивает современные сюжеты, окончательно их запутывая. В середине 90-х принято было говорить, что танки, стрелявшие по Белому дому, докатились до Чечни. Позже наш невеликий октябрь естественным образом находил отражение в статьях, посвященных цветным революциям в странах СНГ. Сегодня все мысли об Украине, и параллели тоже напрашиваются. Непересекающиеся параллели.
Октябрь 93-го похож на Майдан 2014-го, но это чисто внешняя аналогия. И если уподоблять восставших украинских граждан "сторонникам Верховного совета" и отыскивать у пресловутого Яроша драгоценные черты сходства с Баркашовым, то можно лишь порадоваться тому, как не похож Ельцин на Януковича. Нет, эти сравнения не то что хромают – ковыляют по бездорожью на костылях.
Зато подрастающему поколению, которому уже начали рассказывать всю правду про украинских фашистов и освобождение крымчан из-под гнета киевской хунты, можно попробовать объяснить происходящее ныне, апеллируя к этой древней истории. Причем для наглядности стоит использовать самую распространенную из версий октябрьской трагедии – про узурпатора Ельцина. Который расстрелял парламент.
Как следовало действовать в этом случае мировому сообществу?
Если по-путински, то мировое сообщество обязано было гневно осудить это неслыханное преступление, это, прямо скажем, попрание всех деократических норм, принятых в цивилизованных странах. Пользуясь тогдашней слабостью России и тотальным бардаком в стране, американцам следовало ввести войска куда-нибудь в Воронеж и освободить, насильно поставив под ружье, местных жителей, которым явно невмоготу стало жить под властью ельцинской хунты. Шутка ли, парламент расстреляли! Что касается немцев, то они просто обязаны были отобрать у узурпатора исконно прусский город Калининград – родину Канта. Японцы, потрясенные беззаконными действиями исполнительной власти в Москве, под шумок могли бы оттяпать себе Курилы. Что же касается огорченных китайцев, то страшно даже подумать о том, какие формы приняли бы их претензии к Ельцину, растоптавшему демократию. Одним Дальним Востоком дело бы вряд ли ограничилось.
Однако все они, включая даже китайцев, по-путински действовать не стали. Трагические события в Москве они посчитали, представьте себе, внутренним делом России, как всегда поступали в подобных случаях. Даже в Югославии, где Милошевич долго и безнаказанно мог расправляться со своими сепаратистами, все более увлекаясь массовыми убийствами, покуда у западных наблюдателей не лопнуло терпение. Но и тогда они почему-то не стали прирезывать к территориям европейских государств земли бывшей СФРЮ.
А почему, спросит подрастающее поколение, мировое сообщество не стало действовать по-путински? – и тут возможны разные ответы. Такой, например: потому, что не слыхали тогда ни о каком Путине. Или потому, что не считали многонациональный российский народ братским народом, это ведь только у братьев-украинцев можно отбирать Крым и мучить их в Донбассе за то, что они все поголовно обратились в бендеровцев и русофобов. А ежели, к примеру, Туркменбаши измывается над русскими, то его трогать нельзя и всех туркменских русских легко можно продать за газ. Туркмены – они нам не братья.
Однако есть и еще один вариант ответа на вопрос любознательного школьника. Довольно сложный. Далеко не всякий соотечественник поймет, а только 13% взрослого населения России.
Тут придется, наверное, прочитать небольшую лекцию. О международных законах, которы отвергают право сильного на присоединение себе братских земель. О государственном суверенитете. О нерушимости границ и о Будапештском меморандуме, согласно которому Россия была и остается гарантом независимости и территориальной целостности Украины. А потом, опять-таки на понятных исторических примерах, еще более древних, нежели октябрьские события в Москве, следует разъяснить школьнику, что такое аншлюс, какие раньше где-нибудь в Австрии бывали референдумы и чем это в итоге кончалось. Для того, кто отнимал у соседей землю и волю, нагуливая себе аппетит.
Думаю, сегодня это важнее всего. Вспоминая трагедию 21-летней давности, в которой уже ничего не поправишь, поразмышлять вместе с подрастающим поколением о той истории, что творится на наших глазах. Правда, если школьник попадется умный и станет все-таки, вопреки правилам, проводить неполиткорректные аналогии, мол, не тогда ли все началось, то что мы ему ответим? Мы, свидетели разгона парламента по указу № 1400, макашовского бунта, танковой пальбы, честно скажем ему: тогда все и началось.
Эта Дума, населенная обидчивыми андроидами, замещает тот Верховный Совет, который слишком увлекался дискуссиями. Эта управляемая демократия с управляемыми выборами, управляемой оппозицией и управляемой оттепелью, которая перманентно скатывается в неуправляемый маразм, логично вытеснила дискредитированную демократию без прилагательных. Это государство – прямой наследник той невезучей власти, которая разделилась и не сумела договориться сама с собой, да и откуда ей было уметь?
Собственно, уже тогда, 21 год назад, можно было догадаться о том, что историческое возмездие неизбежно, и танк, стрелявший по Белому дому, докатится хоть до Грозного, хоть до Гори, хоть до Луганска. Потому что стране, едва научившейся по складам читать букварь демократии, было на пальцах доказано, что всякие там западные изыски с разделением властей, строжайшим соблюдением процедуры и толкотней у четвертого микрофона – пустая блажь и напрасные мечты. Да, тогда все и началось, но если подыскивать самый важный вопрос к самому главному ответу, то прозвучит этот вопрос так: а могло ли быть иначе? Я не знаю ответа, но ты все равно спрашивай.
